Она облизнула губы.

— Надо?

Трейс кивнул.

— Мы никогда не говорили о будущем. О нашем будущем. — Он не сводил с нее глаз.

— Да, никогда.

Трейс обнаружил, что размахивает руками. Он поспешно спрятал одну из них за спину, в карман джинсов.

— Есть еще очень многое, чего ты не знаешь обо мне.

— А ты обо мне.

— Чтобы узнать женщину, необходимо немало времени.

— Мужчин это тоже касается.

Трейс издал тяжкий вздох, когда они неспешным шагом направились к дому.

— Я должен кое в чем тебе признаться, — сказал он.

С заходом солнца вечер стал на удивление прохладным. Шайлер поежилась, и Трейс обхватил рукой ее талию.

— Так в чем заключается твое признание? — спросила она.

Трейс смотрел куда-то вдаль.

— Я не шутил, говоря, что вырос на улице, и твердо знал, что в некоторых случаях, если не убьешь ты — убьют тебя.

— Тогда ты как раз тот мужчина, который должен быть рядом со мной в такие ночи, как прошлая. Кто знает, что сделал бы Тедди Фрик, если бы ты не остановил его?

Трейс считал свое участие во вчерашних событиях менее значительным.

— Я бы не справился без Адама с Музом и Бадди. — Он наклонился и снова ласково потрепал пса.

Последовало молчание. Трейс нарушил его:

— Мы говорили о будущем.

— Разве?

— Я не умею четко формулировать свои мысли…

Такое заявление поразило Шайлер. Она воскликнула:

— Смеешься?

Он покачал головой:

— Нет.

— Ты самый молодой партнер во всей истории «Даттон, Даттон, Маккуэйд и Мартин». И ты добился этого отнюдь не потому, что не умеешь связно выражать свои мысли. Ты добился этого своей головой, тяжким трудом и упорством, своим незаурядным умением уговаривать людей делать то, что тебе надо. А сейчас ты стоишь здесь и утверждаешь, что не умеешь формулировать мысли.

— Когда дело касается женщин, это полностью соответствует действительности, — объяснил Трейс. — Я не знал этого до прошлой ночи, когда Тедди чуть не застрелил нас. Именно тогда я понял, как много хочу сказать тебе.

— Знаю. Я чувствовала то же.

Трейс глубоко вздохнул. Признание было для него даже не решающим шагом, а прыжком в ледяную воду.

— Я никогда не думал, что принадлежу к тем, кто женится.

— Я тоже о себе так не думала.

— Ты?

— Я.

Он с недоумением посмотрел на нее:

— Почему?

— Меня всегда окружает — окружало — так много призраков, — прошептала Шайлер. — Оставим их в покое.

Прочистив горло, Трейс провозгласил:

— Мне тоже пора избавиться от нескольких призраков.

С губ Шайлер слетел печальный вздох — казалось, помимо ее воли…

— Я знаю.

Он был серьезен.

— И я работаю над этим.

— Я знаю, что это так.

Трейс остановился и посмотрел ей в лицо. Он набрал побольше воздуха в легкие:

— Я люблю тебя, Шайлер. Я так долго никому этого не говорил, что боялся не суметь произнести эти слова вслух.

Ее глаза наполнились слезами.

— Я просто не знаю, что сказать.

— Скажи, что любишь меня.

Ее сердце пропустило удар.

— Я люблю тебя, Трейс Баллинджер.

Внимательный взгляд темно-синих глаз встретился с ее взглядом.

— А я люблю тебя, Шайлер Грант.

— Так много еще всего надо сделать, — заволновалась Шайлер спустя некоторое, довольно продолжительное, время.

Уже почти рассвело — всю ночь напролет они занимались любовью.

— Что тебе надо сделать?

— Ну, во-первых, очень многим надо заняться в доме и в саду.

— Дом и сад, — повторил Трейс, словно пытаясь запомнить. — Надеюсь, ты не уволила архитектора и бригаду строителей?

— У меня не было на это времени.

— Хорошо. Они нам понадобятся.

— Для чего?

— Для начала мне нужен офис здесь, в доме. По-моему, нам следует подумать и о постройке отдельного помещения для Адама Коффина и Муза.

— Какая чудесная идея, мистер Баллинджер.

— Что ты думаешь насчет того, чтобы основать на деньги Коры фонд поддержки учеников?

Шайлер с воодушевлением ухватилась за эту идею:

— Чтобы вернуть в школу тех детей, которые ее бросили.

— Верно.

Счастье Шайлер было почти материально — вытяни руку, и можно потрогать.

— Мне кажется, розовое обрамление будет самым подходящим для свадьбы.

Трейс молчал, и прошло некоторое время, прежде чем он смог говорить:

— Похоже, я сделал правильный выбор.

— Почему ты так говоришь?

— Ты женщина моей мечты, воплощение всех моих желаний, — произнес он, осыпая поцелуями ее обнаженное плечо и снова пристраиваясь меж ее бедер. — Я хочу…

— Говорят, надо быть осторожным в своих желаниях — они ведь могут сбыться, — прошептала Шайлер, когда он склонился над ней.

Он освобожденно рассмеялся:

— В таком случае я самый счастливый человек во всем этом чертовом мире.


— А как же мы?

— Я уже сказал, нас больше нет.

Вот в этом Джонни ошибался.

Элейн неопределенно махнула рукой:

— В таком случае желаю тебе всего наилучшего.

Джонни насторожился.

— Что ты еще задумала?

Элейн понизила голос до интимного шепота:

— Ничего, Джонни. Я желаю вам обоим всяческих благ.

Джонни ободряюще похлопал ее по руке:

— Я уверен, подходящий парень однажды все же появится.

Мгновение Элейн раздумывала, дразнит ее этот чертовски привлекательный мужчина или же он серьезен. Затем она улыбнулась.

— Когда это произойдет, я выйду за него замуж.