Шайлер положила на тарелку приемлемые, как она надеялась, для мистера Баркера кушанья, налила щедрую порцию виски в хрустальный стакан и отнесла все это старику.

Он заправил полотняную салфетку за манишку своего костюма-тройки, подцепил полную вилку салата с лобстером и отправил в рот. Затем хлебнул спиртного и провозгласил:

— Миссис Грант всегда умела устраивать первоклассные приемы.

Шайлер ничего не могла к этому добавить. Она, разумеется, ни разу не была на знаменитых вечерах Коры. Они устраивались еще задолго до ее рождения. Даже до рождения ее родителей. Но Джеффри Баркер, по-видимому, их застал.

— Заметьте, я никогда не был гостем на этих торжествах, — пояснил он с таким видом, будто, не упомянув об этом, он непоправимо исказил бы факты. — Но я устанавливал тенты для приемов на открытом воздухе, расставлял столы и стулья, развешивал огни на кромках крыш и вдоль садовых дорожек и даже носил с кухни угощения, когда нужна была помощь. А в конце вечера слугам разрешали любоваться фейерверком с южной лужайки. — Престарелый садовник резко поднял голову. — Фейерверки всегда были для меня самой любимой частью празднеств, — признался он.

— А сколько вы прожили в Грантвуде, мистер Баркер? — вежливо поинтересовалась Шайлер.

Прежде чем ответить, старик ненадолго задумался.

— Вот уже семьдесят лет. Я был семнадцатилетним пареньком, мелкой сошкой на служебной лестнице, когда меня наняли выполнять черную работу. — Он что-то пробормотал себе под нос, съел еще немного салата и сделал еще один оздоровительный глоток виски. — В тег дни здесь требовалось по меньшей мере тридцать рабочих, чтобы поддерживать сад в порядке. Конечно, мы обходились без всех этих новомодных приспособлений, которые используют сейчас. Мы все делали своими руками. Скажу вам, это была нелегкая работенка.

«„Садоводству с нуля“ придется многое объяснить», — подумала Шайлер.

Когда виски было выпито до последней капли, Джеффри Баркер отодвинул свою тарелку и пустой стакан в сторону и поднялся на ноги, гордо отвергнув помощь Шайлер. Он оперся на свою палку, оглядел комнату, полную болтающих людей, и смущенно сказал:

— Сейчас, верно, не самое подходящее время обсуждать планы насчет тайного садика миссис Грант.

Шайлер пристально посмотрела на старика. Казалось, его взгляд блуждает по каким-то неведомым ей далям.

— Тайный сад бабушки Коры?

Старик поджал губы.

— Он самый. Надо поторапливаться, если она хочет, чтобы к лету сад был готов. — Бывший главный садовник понизил голос. — Вы умеете хранить тайны, юная леди?

— Да.

Он пару раз кивнул убеленной сединами головой.

— Похоже на то. Вы не такая, как эти легкомысленные и ветреные современные девицы.

— Спасибо.

Баркер произнес доверительным шепотом:

— Мистер Грант подготовил необыкновенный сюрприз ко дню рождения своей жены. Не многие из нас знают об этом — а мы поклялись держать все в тайне.

Шайлер выжидательно смотрела на него. Восьмидесятисемилетний Джеффри Баркер казался весьма довольным собой, продолжая рассказ:

— В конце концов, не каждый день хозяйке Грантвуда исполняется тридцать.

Шайлер тихонько вздохнула и эхом повторила вслед за ним:

— Нет. Не каждый.

Старик захихикал и пихнул ее в бок костлявым локтем.

— Ее мечта вот-вот сбудется, понимаете, к чему я клоню?

— Боюсь, не совсем, — призналась она, ставя его тарелку и стакан на ближайшее свободное место — на раритетный итальянский комод XVIII века.

Ее собеседник почти перешел на шепот:

— Хозяйка всегда мечтала о колодце заветных желаний.

Шайлер знала, что на ее лице отразилось полное недоумение.

— Волшебный колодец?

Джеффри Баркер поднес трясущийся палец к своим плотно сжатым губам:

— Ш-ш, мисси. Это секрет.

— Я никому не скажу, — пообещала она.

Старик заметно утомился.

— Вы уж постарайтесь, а то я потеряю работу, — предупредил он ее.

— Будьте спокойны, мистер Баркер, я не выдам вашей тайны, — обнадежила его Шайлер.

Джеффри Баркер удовлетворенно кивнул.

— Хозяин выстроил колодец в центре тайного сада. Это было нелегко, скажу я вам. Ведь работа велась тайком от хозяйки. — Он вдруг заявил прозаичным тоном: — Ну, мне пора отправляться домой. Я сейчас хожу немного медленнее, чем когда-то.

— Спасибо, что пришли, мистер Баркер.

— Передайте мои наилучшие пожелания миссис Грант. — Старый садовник замолчал и потер рукой свою пунцовую щеку. — Хотя ведь она умерла, не так ли?

— Да, это так.

— Тогда мои наилучшие пожелания вам, мисс Грант. — Он еще раз почтительно кивнул.

Шайлер проводила садовника до двери, где его ждал племянник, и вернулась к гостям.

— Вы читали поэму Эдны Сент-Винсент Миллей, мисс Грант? — спросила ее одна из сестер Фрик, когда Шайлер обходила гостей, оставшихся в салоне.

— Нет.

Ответ Шайлер не был принят во внимание.

— Вы наверняка чувствуете то же, что и я, по отношению к поэзии Миллей, — уверенно заявила высокая, болезненно-тощая мисс Фрик.

Стараясь сохранить невозмутимый вид, Шайлер поинтересовалась:

— А что вы чувствуете?

— Я в полном восторге от нее, — в упоении произнесла Элламей Фрик. — Меня посещают печаль и меланхолия. А что же еще нам испытывать на похоронах, как не печаль и меланхолию?

— На поминальной службе, — поправила ее Шайлер.

— «Душа разделит небо на две части», — процитировала Элламей Фрик с истинным драматизмом и с явным удовольствием она продолжила: — Да, Кора определенно одобрила бы ваш выбор, мисс Грант.

— Спасибо, — сказала Шайлер, признавая поражение, столкнувшись с ним лицом к лицу.

Рядом с ними появилось еще одно существо. Подошедшая была столь же округла и пышна, сколь суха и угловата была мисс Элламей Фрик. При этом мисс Ида Фрик была на добрых шесть-семь дюймов ниже своей сестры.

— Ты пригласила мисс Грант к нам на чаепитие, сестра?

— Мы обсуждали поэзию Эдны Сент-Винсент Миллей, моя дорогая, а не угощения.

— Угощение удалось на славу, — прощебетала маленькая мисс Фрик. — Обязательно попробуй салат из лобстера на том конце стола. Пальчики оближешь! Совершенно изумительно! — Ида Фрик вперила в Шайлер взгляд поверх своих бифокальных очков. — Это ваш рецепт, дорогая?

— Нет, не мой.

— Я должна его знать. Если вы, конечно, не против. Вы же не из тех хозяек, которые настаивают на соблюдении тайны и держат в секрете все свои чудесные рецепты, правда? Вы ведь делитесь ими с другими родственными душами?

За последние несколько минут Шайлер потерпела поражение уже дважды.

— Я буду счастлива поделиться с вами рецептом этого салата, мисс Фрик.

— Ты слышала, сестра? — Толстушка в складках черной траурной ткани просто-таки задрожала от восторга. — Мисс Грант собирается дать мне свой рецепт. — Она сцепила пухлые розовые ручки под более чем пышной грудью. — Как это щедро. Как великодушно. Просто изумительно. — Мисс Ида Фрик внезапно остановилась и нахмурилась. — О, дорогая, о чем я говорила до того, как меня прервали?

— Ты говорила, что мы должны пригласить мисс Грант на чай, — напомнила Элламей.

— И этого душку мистера Баллинджера, с которым Кора всегда была так мила. Он тоже должен прийти. — У Иды Фрик явно была привычка менять тему разговора без всякого предупреждения. — Вы в родстве, моя дорогая?

Шайлер была сбита с толку.

— С кем?

Женщина часто заморгала.

— С мистером Баллинджером, конечно.

— Нет.

Но и этот ответ не смутил мисс Фрик.

— Должно быть, он родственник по другой линии, раз его фамилия Баллинджер, а не Грант.

Шайлер открыла было рот, но тут же закрыла его. Если нельзя бороться, остается только смириться.

— Кстати говоря, — начала Ида Фрик, выжидательно уставившись на молодую хозяйку дома, — я все думаю, когда же наконец Кора войдет с нами в контакт.

— Войдет в контакт?

— С той стороны.

На сей раз Шайлер была не просто сбита с толку — она была в полной растерянности.

— С той стороны чего? — спросила она.

Как это чего? Земного уровня, разумеется.

Элламей сочла нужным вставить свое замечание:

Вероятно, мисс Грант еще не посвящена, сестра.

— Возможно, пока нет, — ответила Ида. — Значит, в следующий четверг, в четыре часа?

— В следующий четверг?

— На чай?

Шайлер была в замешательстве.

— Я поговорю с мистером Баллинджером и позвоню вам, хорошо?

— Это было бы очень мило с вашей стороны. — Мисс Ида Фрик взволнованно заерзала. — Вы не забудете рецепт салата?

— Не забуду, — заверила ее молодая женщина. Шайлер вздохнула с неподдельным облегчением, когда сестры Фрик отошли к столу с закусками. Она чувствовала, что сейчас ей совсем не помешает большой глоток спиртного. Наверное, мистер Баркер был прав в своих рассуждениях о виски.

— Боже мой, этого не может быть! — послышался вкрадчивый мужской голос откуда-то из-за ее спины.

Шайлер обернулась.

— Это же ты… — утвердительно произнес мужчина. Она наморщила лоб.

— Ты стала совсем взрослой, кузина.

Шайлер не отрываясь смотрела на шикарного мужчину, стоявшего перед ней. Он был высокий и загорелый. Светлые волосы, карие глаза, великолепная стрижка, отличный костюм. Как она могла забыть, насколько он красив?

— Джонни! — воскликнула она.

Он улыбнулся:

— Кто же еще?

— Джонни, — повторила она, расцветая в улыбке.

— Сколько мы не виделись, Шайлер?

Она не могла оторвать от него глаз.

— Девять лет.

Легкая тень омрачила обычно безупречные черты его лица.

— Так долго?

— Да. — Шайлер знала это точно. Последний раз они встречались на поминальной службе по ее родителям и Кит.

Джонни отступил на шаг и окинул ее оценивающим взглядом. Он взмахнул рукой, будто держал в ней волшебную палочку.

— Тебе идет на пользу жизнь в Париже.

— Да уж.

Джонни Грант восхищался ею совершенно искреннее и очень по-мужски.

— Ты настоящая француженка, — провозгласил он, как бы зная в этом толк. — Очень элегантная. Очень модная.

На Шайлер было простое черное платье, на ногах — простые черные лодочки, а в руках — простая черная сумочка. Платье было от Гуччи. Туфли и сумочка от Прада. Все вместе стоило почти столько же, сколько простой черный «ягуар», стоявший в гараже.

— Как и ты, — сказала она, готовая рассмеяться впервые за долгое время. Она подошла ближе к своему кузену и понизила голос до шепота: — Джонни, ты нормальный?

Выражение, появившееся у него на лице, было непередаваемо. Изящная бровь поползла вверх.

— А кто сейчас нормальный?

— Ты знаешь, что я имею в виду, — торжественно произнесла она.

Его осенило:

— А-а, я вижу, ты уже встретила наших неподражаемых сестер Фрик.

— Верно.

Он издал короткий негромкий смешок и сказал:

— Довольно странные, правда?

— Хмм…

— Можно даже сказать, не от мира сего.

— Похоже на то.

— Они уже пригласили тебя на чай? — спросил он. Его темные глаза искрились смехом.

Она осторожно ответила:

— Да.

Джонни был в курсе чего-то такого, о чем она еще не знала. Шайлер прочла это у него на лице.

— Тогда тебя будут потчевать вкуснейшими кексами и прочими сладостями и заговорят до смерти. Не исключено, что ты даже примешь участие в сеансе. А может, тебе удастся еще и увидеть их брата Теодора, Тедди, — сообщил он ей, стряхивая несуществующую пылинку со своего дорогого костюма безупречного покроя.

Шайлер не оставалось ничего другого, как развить тему:

— А чем этот Тедди занимается?

Ее кузен явно забавлялся сложившейся ситуацией:

— Насколько я знаю, собирает всякую ерунду.

— Ерунду?

— Мох. Или грибы? — засомневался Джонатан Грант. Наконец неотразимый красавец решил, что его кузина уже достаточно истомилась. — На самом деле он что-то вроде ботаника. Насколько я знаю, хорошо известен в местных научных кругах.

Шайлер с облегчением выдохнула:

— Уф.

Джонни явно хотел загладить свою вину:

— Я знаю, что тебе сейчас нужно.

— Что?

На устах Джонни снова заиграла чудная улыбка.

— Утешающие объятия, дружеский поцелуй и глоток спиртного.

— Ты не нормальный, Джонни, — заявила Шайлер, взяв его под руку. — Ты совершенно исключительный.

Глава 7

«Возможно, мне и стоило предупредить ее насчет сестер Фрик», — с запоздалым раскаянием подумал Трейс.

Но слово «странный» как будто не в новинку для Шайлер. Кроме того, она уже вполне взрослая девушка. Женщина, если быть совсем уж точным и корректным. Женщина, которая с двадцати лет абсолютно самостоятельна. Она способна за себя постоять.

А если и нет, то златокудрый Адонис, увлекший ее за руку, явно горел желанием помочь ей.