А герцог вглядывался в туманную дымку и дождевую пелену, окутавшую море.

— Смотри — вон там большая яхта, Мэг, сразу же за скалами! Слава богу, это не наши рыбаки — их лодки благополучно вытащены на берег в гавани. Не завидую я ее пассажирам в такой день, как сегодня.

— Интересно, куда это они направляются? Ведь мы находимся в стороне от торговых путей.

— Ладно, если мы немедленно не укроемся под крышей, то промокнем так же, как те бедняги. Идем, Мэг, ко мне должны сейчас прийти арендаторы, чтобы обсудить ремонт, который необходим их домам. Встреча не обещает быть приятной.

Повернувшись спиной к штормовому морю и далекому кораблику, они начали крутое восхождение по скользким ступенькам, вырубленным в скале, к замку Гленторран.


* * *

А леди Норткомб, пребывая на борту роскошной моторной яхты «Звезды и полосы», борясь с сильными порывами ветра, пыталась пройти по трапу в шикарный пассажирский салон.

Резкие рывки судна уже давно разогнали остальных пассажиров по каютам, но Виола ни разу не испытала приступа морской болезни, с тех пор как они покинули Нью-Йорк.

Ее брат Дэвид забился в дальний угол одной из длинных скамеек.

Его била крупная дрожь, он был бледным и выглядел больным. Его мягкие светлые волосы, спутанные и влажные, прилипли ко лбу, и в тот момент, когда она взглянула на него, у него начался приступ кашля.

— Дэвид, ты должен сойти вниз! Ложись на койку и постарайся уснуть.

— При таком-то волнении моря? Нет уж, благодарю покорно, сестренка, я предпочту остаться здесь, на свежем воздухе. Боже, как мне холодно! Побыстрее бы добраться до берега. Мне хочется заснуть в постели, которая не качается подо мной. Тогда наверняка мне стало бы лучше и я бы избавился от этого жуткого кашля.

Виола прикусила губу, сняла с себя тяжелое пальто и накрыла им брата.

— Вот, держи — давай я подоткну полы. Капитан Говард заверил меня, что шторм не может длиться долго и скоро мы его обгоним.

Виола присела рядом с Дэвидом и крепко сжала его руку, когда яхта вновь принялась нырять по волнам.

Их путешествие через Атлантику, которое начиналось так хорошо, обернулось сущим кошмаром.

Первая часть пути от Нью-Йорка до Дублина прошла спокойно и гладко.

Пассажиры на судне были людьми тихими и интересными, и Виола наслаждалась их обществом.

Команда оказалась внимательной и вежливой, и Виола лишь укрепилась в собственной правоте — она поступила верно, когда решила отплыть из Нью-Йорка домой на маленьком суденышке, не дожидаясь, пока к брату вернутся силы.

Почти все время Дэвид проводил в своей каюте, и Виола все сильнее беспокоилась о нем. Ей казалось, что на пути к выздоровлению он уже должен был продвинуться намного дальше.

Они сделали короткую остановку в Белфасте, где несколько пассажиров сошли на берег.

После этого яхта немедленно отправилась в короткое путешествие по Ирландскому морю в Ливерпуль.

— Это ничуть не похоже на наше замечательное путешествие в Америку, - негромко проворчал Дэвид охрипшим голосом.

Виола улыбнулась.

Плавание на большом лайнере действительно получилось фантастическим, хотя она все никак не могла прийти в себя после недолгого знакомства с герцогом Гленторраном.

Но она твердо вознамерилась получить от путешествия удовольствие и потому каждый вечер заставляла себя танцевать, несмотря на жгучее желание забиться куда-нибудь в укромный уголок и предаться воспоминаниям о темноволосом шотландце, который вызвал в ней такое негодование.

Однако все восторги, которые они испытали в пути, померкли, после того как близнецы наконец-то прибыли в Америку.

Первым признаком того, что их жизнь должна измениться самым радикальным образом, стал роскошный автомобиль, вместе с шофером поджидавший их на пристани Нью-Йорка.

Молодой человек, представившийся их личным помощником, помог им без задержки пройти полагающиеся таможенные процедуры, после чего отвез их в огромный особняк в фешенебельной части Нью-Йорка.

Внутри их приветствовал высоченный, крепкого сложения американец, мистер Льюис Уайлдер.

Виола моментально отметила, что одет он был в черное и что на его квадратном обветренном лице застыло скорбное выражение.

Но она и представить себе не могла, что им предстояло услышать.

Произошла страшная трагедия — их отец умер от лихорадки всего за четыре дня до их прибытия в Нью-Йорк!

Отныне Дэвид стал новым графом Норткомбом, а этот огромный особняк теперь принадлежал им.

Но это было еще не все.

Остальные новости, которые сообщил им Льюис Уайлдер, оказались столь ошеломляющими, что Виола никак не могла поверить в те кардинальные перемены, которые подбросила им судьба.

В одно мгновение они стали невероятно богатыми людьми — причем настолько, что голова у обоих пошла кру́гом.

Она увидела бумаги, которые показали им в конторе управляющего банком, и поняла, что отныне может покупать себе все, что ей только заблагорассудится, и не считать каждый пенни.

Тем не менее, ей казалось, что все это происходит не наяву, что она уснула в доме кузины Эдит в Лондоне и что все эти невероятные приключения ей только снятся.


* * *

И сейчас, когда моторную яхту, на которой они переплыли океан, безжалостно швыряли волны где-то невдалеке от дома, Виола сказала брату:

— Теперь, сойдя на берег, мы по крайней мере сможем вызвать тебе наилучшего врача.

Дэвид слабо улыбнулся.

— Все, что мне нужно, сестренка, - это покой, отдых, тепло и настоящая английская еда. Америка мне понравилась, но она такая шумная!

— Я до сих пор не могу поверить в то, что папа все-таки составил себе состояние, найдя нефть, ведь все эти годы, пока мы были маленькими, он строил воздушные замки и гонялся за глупыми мечтами, - вздохнула Виола.

— Что ж, по крайней мере, он прожил достаточно долго, чтобы понять, что разбогател и что его дети более ни в чем не будут нуждаться.

— Но он заплатил за это своей жизнью! Вспомни, как Льюис Уайлдер рассказывал нам о том, что бедный папа подхватил смертельную лихорадку, когда был в Техасе на своих нефтяных месторождениях!

Хриплый кашель вновь сотряс Дэвида, и он подтянул к подбородку теплое пальто Виолы, зябко кутаясь в него.

— Как было бы хорошо подставить сейчас лицо жарким солнечным лучам! Послушай, Виола, мне хочется думать, что папа счел, будто завершил главное дело всей жизни. Он достиг всего, о чем мечтал, и реабилитировался наконец в глазах всех тех, кто утверждал, что он — наивный мечтатель!

Виола кивнула в знак согласия.

Ей становилось все труднее припоминать в подробностях их первые недели пребывания в Америке, поскольку они сразу оказались в самом центре настоящего круговорота событий.

Разумеется, она горевала об отце, но, говоря по правде, она так редко виделась с ним, что его смерть стала для девушки сродни утрате дальнего родственника.

Виоле было жаль его, но сердце ее не разрывалось от горя.

— Уайлдеру не понравилось, когда мы заявили ему, что хотим вернуться домой, в Англию, - заметил Дэвид. - Меня не покидает ощущение, что он хотел стать не просто твоим деловым партнером, сестренка! Я несколько раз перехватывал его взгляд, и он смотрел на тебя совсем не так, как подобает обычному компаньону!

Виола покраснела и отвернулась к иллюминатору, сквозь который виднелись сердитые серые волны.

Льюис Уайлдер и впрямь стал изрядно досаждать им своим вниманием в последний месяц их пребывания в Нью-Йорке.

Хотя поначалу они с Дэвидом были чрезвычайно признательны ему за помощь.

Как партнер отца Льюис представил Виолу и Дэвида прислуге их нового дома, адвокатам и управляющим банками, а также ввел близнецов в курс дел, рассказав им о нефтяных месторождениях, которыми они отныне владели совместно.

Мистер Уайлдер поддержал растерянных брата и сестру, помог им организовать похороны отца, распорядился насчет цветов и размещения некрологов в газетах Америки и Англии.

В Нью-Йорке у Льюиса оказалось множество друзей, которые были рады познакомиться с молодыми английскими аристократами.

Словом, после нескольких недель траура Виола и Дэвид оказались в гуще шумной и бурной общественной жизни, чему способствовали деньги, которые теперь они могли тратить без счета.

— Ты совершенно прав. Он действительно просил меня выйти за него замуж, - отозвалась Виола, - и это стало одной из причин того, что мне захотелось как можно скорее вернуться домой. Я вдруг поняла, что общение с Льюисом меня все сильнее утомляет и раздражает.

Дэвид вновь закашлялся.

— Извини, сестренка, что моя болезнь изрядно нас задержала. Надеюсь, Уайлдер не слишком докучал тебе, пока я валялся в постели?

Виола покачала своей светловолосой головкой, не желая расстраивать брата рассказом о том, сколь назойливым и неприятным оказался здоровяк-американец.

Уайлдер совершенно недвусмысленно дал понять, что если они поженятся, то он, располагая ее деньгами, сможет построить огромную нефтяную империю на юго-западе Америки.

Ее отказ вызвал бурную реакцию с его стороны, и, хотя на следующий день он явился в особняк, дабы принести свои извинения, Виола была уверена, что он лишь делает вид, будто сожалеет о своем поведении.

Льюис Уайлдер был из тех людей, которые привыкли всегда получать то, чего хотят. Властный и самоуверенный, он мог быть и весьма обаятельным, если вдруг ему в голову приходила такая блажь.

Виола не могла отделаться от странного ощущения, будто от него исходит угроза, и, хотя девушка понимала, что жениться на ней против ее воли он не сможет, она тем не менее решила немедленно вернуться в Англию.

Но едва только они с братом собрались покинуть Америку, как Дэвид во время зарисовок на природе попал под проливной дождь и подхватил пневмонию.

Снедаемая страхом, что он не выживет, Виола долгую неделю провела у постели брата, изо всех сил помогая докторам и сиделкам.

Но, к счастью, Господь услышал ее жаркие молитвы, и Дэвид в конце концов выкарабкался, хотя и оставался очень слабым.

Убедившись, что худшее осталось позади, Виола немедленно заказала для них билеты на пассажирский лайнер, направлявшийся в Британию.

Узнав об этом, Дэвид с сожалением признался, что вряд ли вынесет такое множество лиц вокруг и всю эту беспорядочную суету и сутолоку во время плавания через Атлантику.

К счастью, тогда же Виола случайно выяснила, что их новый знакомый, мистер ван Эштон, владелец роскошной океанской моторной яхты, готовится с друзьями отплыть в Англию на каникулы.

Компания подобралась небольшая — три пары с прислугой и судовая команда.

Миссис ван Эштон, дородная леди, счастливая лишь от осознания того, что дружна с настоящим английским графом и его сестрой, пришла в восторг, когда Виола поинтересовалась, не найдется ли на яхте места для нее с братом. Место, конечно же, нашлось.

Яхта под парами величественно покинула гавань Нью-Йорка и вышла в Атлантический океан. Пассажиры и команда даже не подозревали о том, какой непредвиденный сюрприз уготовила им коварная весенняя погода.

— Что ж, теперь ты можешь забыть о Льюисе Уайлдере, - сказал Дэвид, когда они с Виолой устроились в укромном уголке грандиозного пассажирского салона яхты, где им не докучали сильный ветер и бурное море за бортом.

— Он продолжит управлять нашим предприятием в Америке, и нам решительно нет нужды встречаться с ним вновь, если только он сам вдруг не заявится в Англию.

— Как только мы окажемся на берегу, то сможем выработать наши собственные планы на будущее. Купить дом — отплатить кузине Эдит за ее доброту — и наконец позаботиться о Нанни!

— А в какой части страны мы будем жить? — мечтательно осведомилась Виола.

Дэвид пожал плечами.

— Оставляю этот вопрос на твое усмотрение, сестренка. Как только я поправлюсь и наберусь сил, то отправлюсь бродить по свету. Я возьму с собой альбом и постараюсь посетить все те необычные и экзотические места, о которых столько слышал, но никогда и мечтать не мог, что смогу побывать там.

Виола ответила ему ласковой улыбкой.

Он чем-то походил на отца, возможно, тем, что не мог долго усидеть на одном месте, предпочитая размеренной жизни все новые занятия и впечатления. К счастью, деловой мир и игорные столы нисколько не прельщали его.