- А ты как думаешь?

- Я думаю, будут. У тебя же не на все цветы аллергия?

- Не на все. Я бы могла ими торговать, но в рабочее время не получится, а после работы мне жених не позволит.

- Так у тебя и вправду есть жених ?

- А ты считаешь, я - безнадежная фантазерка? Есть. Сегодня вечером могу познакомить.

- Пока не надо, - она некоторое время молча ест, а потом, помедлив, сообщает. - У меня тоже был жених, но есть такие люди, которые живут по принципу: и сам не гам, и другому не дам!

- Обычная мораль собственника, чему тут удивляться ? - пожимает плечами Евгения. - Причем, собственника, в своей собственности не сомневающегося.

- Я тебе говорила, - роняет Лада.

- У каждого свой крест, - тихо говорит Ирина.

"Ты посмотри, воплощенная жертва и обреченность ! - с раздражением думает Евгения - . Нашла себе страдание и носится с ним, как курица с яйцом! Видно, у человека нет других проблем!"

Все это, наверное, написано на лице Евгении, потому что Ирина вдруг взрывается.

- Что ты можешь знать?! - она хлопает ладонью по столу, что солонка подпрыгивает и переворачивается. - Хорошо тут косорититься, да рассуждать, когда у тебя жених на "Вольво", а у меня двое детей, которых ещё вырастить надо! Кто меня с двумя - то замуж возьмет?

Она всхлипывает так судорожно, что похоже, нервы у неё на пределе.

- Захочешь - возьмут, - тихо говорит Евгения.

- Я сейчас приду, - закусив губу, роняет Ирина. - Извините !

- Знала бы ты, как он за нею увивался! - вздыхает Лада; они словно сговорились, не произносить имя спокойствия. - Цветы, конфеты, комплименты, откровенные домогательства. Когда ты позвонила насчет букета, мы сразу догадались: те же приемы, тот же набор. Он - какой - то садист. Казалось бы, добился, радуйся, но он тут же охладевает. У меня впечатление, будто он объелся женской верностью. Вот если бы Ирка крутила задом перед другими, наставляла ему рога...А такая у него и дома есть !

- И жена его знает ?

- Что ты ! Более незрячей женщины я не встречала ! Она так уверенна в его порядочности и супружеской верности, что с удовольствием рассказывает об этом всякому, мало-мальски знакомому человеку. Может, это своеобразная защита ? После такого у него повернется язык сказать, что она ошибается ?.. Наверное, стяни она Эдика за ноги с кого - нибудь, туи же объяснит себе, что он просто так, погреться залез...

- А к тебе он случайно не приставал ? - Евгения смотрит на Ладу как бы со стороны : внешне не броское, но очень милое лицо, чем больше на него смотришь, тем больше прелести находишь, а главная красота - волосы каштановые, густые, блестящие, будто с рекламы шампуня "Ультра ду".

- Чересчур ты любопытная ! - смеется Лада. - Было дело, но я мужу пожаловалась. Он ничего мне не сказал, и, думаю, в тот же день с Эдичкой подрался, потому что с того дня будто бабка пошептала ! Даже на улице встретит, сквозь меня смотрит, как и не видит.

- О чем речь ? - возвращается к столику Ирина. Ни следа пронесшейся бури; лицо спокойное, умело подкрашенное.

- Я Жене про своего супруга рассказываю, - сразу находится Лада.

- Да, мужичок у неё справный, - улыбается Ирина, - ростом не больно высокий, но весь собранный, как напружиненный. Этот себя в обиду не даст, и жену никому обидеть не позволит .

"Если Эдуард Тихонович и дальше будет мне досаждать, я пожалуюсь Виталию, пусть с ним разберется!" - решает про себя Евгения.

После обеда рабочий день проходит спокойно, никто ей не докучает. Ровно в пять верный рыцарь Виталий свет Всеволодович подает "Вольво" к подъезду.

- Отпросилась ? - первым делом спрашивает он.

- Отпросилась. Без проблем.

- Я же говорил !

- Вообще, Таля, две вещи в жизни я ненавижу больше всего: просить и быть обязанной.

- Этого никто не любит, - мудро замечает он. - Именно поэтому деловой народ принял такую форму отношений: ты - мне, я - тебе.

- Тогда понятно, почему шеф успокаивал меня. Говорил, что мое появление в фирме ему выгоднее даже больше, чем мне!

- Валик - умница. Он тоже в тебя влюблен?

- Тоже? А кто ещё влюблен?

- Присутствующих тебе мало?.. Давай-ка заедем куда - нибудь перекусить, а потом я отвезу тебя в один симпатичный магазинчик... И не смотри на меня так ! Перефразируя твоего шефа, и я могу сказать, что твое появление в моей жизни для меня важнее, чем для тебя.

Наверное, он хочет, чтобы Евгения, сраженная его великодушием, запротестовала бы, что и для неё это важно, но она молчит.

Человек быстро привыкает к хорошему. У них с Аркадием не было машины, разве что друзья когда-нибудь подвезут на море или в горы, за грибами. У всех остальных - Ткаченко, Аристовых и Зубенко машины были, а вот Лопухин считал, что без неё меньше головных болей. И так во всем: этих самых "головных болей" он избегал, где только можно... Казалось, общественный транспорт станет средством передвижения для Евгении на всю оставшуюся жизнь. Но вот пересела она с автобуса на "Вольво" и никакого неудобства не ощущает!

Столько для неё вдруг открылось всяческих подобных моментов ! Оказывается, в ужине в хорошем кафе тоже есть своя прелесть. И вовсе не все женщины носятся по вечерам от плиты к кухонному столу. Можно просто сидеть за двухместным столиком в уютном зале с приглушенной музыкой и не торопясь поглощать приготовленные другими калории. И уже не ты перед кем - то, а услужливый официант перед тобой.

Одно лишь мешает Евгении поглощать эти самые калории: взгляд Виталия. Он будто сделал стойку и ждет, не выскажет ли она какое - нибудь желание, чтобы тут же бежать и выполнять его.

Неужели она, Евгения, может внушить мужчине чувство такого вот обожания и преданности? Почему раньше за нею ничего подобного не замечалось ? Перед нею не останавливались шикарные машины, её не предлагали подвезти незнакомые мужчины. Будь это в розовой юности, она могла бы подумать, что превращается в лебедя из гадкого утенка, но сейчас - то время, вроде, для подобных превращений ушло?!

Господи, хоть бы кто ей посоветовал, как себя вести!

Эта поездка в магазин... Рассматривать её как аванс ? Что в этом случае сказала бы Люба?

"Ты его просила ? Нет. Он хочет прикупить тебе какую - нибудь одежонку? Пусть покупает. Думаешь, это для тебя? Для себя. Это он будет ходить рядом с тобой и гордиться: вот как я одел женщину !" А расплачиваться ? "Не знаешь, чем женщины расплачиваются? Или ты бы хотела взамен ничего не получать?"

Евгения всегда считала, что секс - это удовольствие для обоих. Значит, о какой плате может идти разговор?

В то же время, если вы так близки и вместе вам так хорошо, то надо ли рассматривать взаимные услуги как одолжение? В конце концов, измучившись вопросами, на которые существуют такие противоречивые ответы, она решает махнуть рукой и предоставить событиям развиваться самим по себе.

А магазин называется "Эльдорадо"!

Расположился он не в каком - нибудь старом фонде, не перестроен из магазина "Фототовары" или "Военная книга", а выполнен по индивидуальному заказу, особому проекту. Что было на его месте прежде, теперь неважно. Рядом с проектом "Эльдорадо" его ждала лишь одна судьба - под бульдозер!

Небольшая лестница наверх, над дверью - бегущая строка. У порога, не успевают они войти, их сразу же "берут под колпак" двое молодых, с иголочки одетых в шикарную униформу продавцов: юноша и девушка.

Так - то, обслуживание будущего ! Как бы ни ностальгировали по минувшему времени, о чем никто из нас не тоскует, так это по советскому сервису - сытым, сонным и, в разбуженном состоянии, агрессивным работникам прилавка .Эти современные ребята представляют собой разительный контраст с теми , у кого улыбка казалась болезненной гримасой...

Впрочем , это только Евгения удивляется про себя да сравнивает Виталий держится знатоком и хозяином жизни.

- Что вы желаете? - спрашивает девушка - продавец.

- Мою жену надо экипировать для отдыха на море, - доверительно сообщает ей Виталий. - Так что желаем мы спортивный костюм, кроссовки, вечернее платье - словом, вы - женщины - лучше знаете. У меня просьба одна : все должно быть настоящее. Никаких Эквадоров, Турций и Эмиратов !

- Понятно, - сразу оживляются продавцы и приглашают Евгению. Пройдемте !

- Я тоже хочу присутствовать при столь волнующем действии, - шепчет ей Виталий.

- На два дня едем, одумайся ! - пытается образумить его она.

- Хоть на два часа ! - упрямится он. - Драгоценному камню - достойную оправу !

Ей ничего не остается, как покориться его сокрушающей энергии.

Помнится, у некоего Толяна Аристова есть соответствующий афоризм на тему: "Как говорят в штате Алабама, дай негру палец, откусит всю руку!" Стоило ей один раз уступить Виталию, и вот уже она сдает одну позицию за другой!

Да что эта женщина все время недовольна? Хотела белый спортивный костюм? Получила. Хотела фирменное вечернее платье на бретельках - изволь ! Тысячи женщин мечтают о такой жизни и не имеют её, а у тебя все на тарелочке с голубой каемочкой ! Лопухина, расслабься и перестань перебирать харчами! Тебе повезло. Тебе очень хорошо... Только почему на душе кошки скребут?

Глава одиннадцатая

По пути в дом отдыха Евгения раздумывает, как же это они смогут поселиться в одном номере, если у них не то что фамилии разные, а вообще штамп в паспорте не стоит, потому что в последнее время в самых простых вопросах она то здесь , то там открывает для себя Америку.

И правильно, что не высказывает. Регистрируют их, не задавая вопросов, очень быстро. Выдают ключ с набалдашником, которым на большой дороге вполне можно пользоваться вместо кистеня, две визитки - пропуска. Администратор лишь, мило улыбнувшись сообщает, что поужинать они ещё успеют, ужин до двадцати часов, а бассейн работает до двадцати трех.

Евгении опять хочется спросить: зачем отдыхающим бассейн, если есть море ? Но она лишь как бы между прочим интересуется у Виталия:

- В бассейне морская вода ?

- Конечно, - он снисходительно улыбается ей, как несмышленышу, - и подогретая. Не все ведь любят свежий воздух и ночные купания. В море темно и страшно. А вдруг снизу кто - нибудь подплывет ?

Он делает страшные глаза, и Евгения смеется. На ней сейчас белые шорты и такая же, из комплекта, майка с черной пантерой и белые спортивные туфли из натуральной кожи, удивительно мягкие и легкие.

Украдкой оглядев себя в зеркало, она остается довольна: три часа езды сильно отразились на её внешнем виде.

- Может, сначала зайдем, поужинаем ? - предлагает Виталий. - Время-то к семи идет.

- Ну уж нет ! - категорически отказывается Евгения. - Мы приехали сюда отдыхать, и будем делать это медленно, со смаком. Поднимемся, примем душ, переоденемся...

Они уехали из дома раньше, чем собирались. В четверг президент позвонил ей в кабинет часа в два и удивился. - как, вы ещё здесь?

- Как вы ещё здесь ?

- Но я же отправилась на день, а не на полтора.

- Лопухина, вы неисправимы! Немедленно домой ! Чемодан не собран, а она ещё на работе прохлаждается!

И шефы любят пошутить! Она позвонила Виталию. Оказывается, и он освободился и через пять минут за нею подъехал.

Немудрено, что им до сих пор не хочется есть. Весь путь они жевали. Виталий останавливается везде, где видел что - нибудь аппетитное. Он боялся, что они не успеют к ужину и старался накормить её впрок.

Номер у них действительно шикарный: две комнаты, большая ванная, лоджия со стеклянной дверью во всю стену, откуда открывается ослепительный вид на море.

Быстро все осмотрев и обежав, Евгения распаковывает чемоданы и говорит:

- Чур, в душ я первая, мне дольше собираться!

Но когда она встает под душ, Виталий, несмотря на её сопротивление , проскальзывает следом и берет её прямо в душе. Евгения злится. Но вынужденная уступить , она мысленно подначивает себя:" Выходит Евгения, отрабатываешь номер "люкс" и фирменный прикид !"

Впрочем, когда Виталий сам домывает её, а потом, завернув в большое, как простыня, полотенце, несет на кровать и предлагает полежать и отдохнуть, она перестает думать о насилии, а просто лежит, расслабившись.

Выйдя из душа, он шутливо - грозно простирает над нею руку и вопрошает:

- Как, ты до сих пор не одета?

Уловив в его глазах отсвет просыпающегося вожделения, она быстро соскальзывает с кровати и одевается в новое, голубое трикотажное платье, которое облипает её, будто эластичный чулок. Продавщица сказала, что это очень модная ткань и называется что-то вроде "стрейч". Подчеркивает платье все, что можно подчеркнуть. Евгения надевает к нему из украшений лишь тонкую золотую цепочку.

Виталий в белых брюках и тоже голубом батнике критически оглядывает её и остается доволен. Они дополняют друг друга как идеальная пара.