– Что за фарс? – заинтересовалась она.
Оказывается, тридцать первого декабря, начиная с пяти часов вечера, Саня ждал праздника – нетерпеливо, прямо как в детстве. Главный врач Василий Самсонович пообещал ему, что Новый год в клинике – это что-то особенное. Многие излечившиеся пациенты даже приезжали сюда встречать Новый год – ради экзотики.
Саня ждал, но ничего особенного не происходило. В восемь вечера пациентам привезли праздничный ужин и кассету с фильмом «Ирония судьбы, или С легким паром». Саша ел королевские креветки и уныло смотрел картину, которую разве что наизусть не знал. Он искренне недоумевал: и что же в этом празднике такого необычного? Почему Василий Самсонович так лукаво подмигивал ему, обещая невиданное веселье?
В половине десятого Саня сел за компьютер и по Интернету связался с Соней Вамп, с которой познакомился в сети несколько дней назад. Соня показалась ему несчастной, опытной и умной, хотя Саша знал, что ей недавно исполнилось всего девятнадцать лет. Отчего-то он сразу почувствовал доверие к этой незнакомой девушке, он рассказал ей свою незамысловатую историю, а в ответ Соня написала ему про себя. Саня прочитал и ужаснулся – такой несчастной показалась ему новая знакомая. Ее история, написанная скупым языком и изобилующая грамматическими ошибками, просто потрясла его.
Соне было всего шестнадцать лет, когда она совершила самую большую в своей жизни ошибку – вышла замуж. Супруг был старше ее на двадцать лет и казался ей почти стариком. Как она могла согласиться стать его женой? Да, Соня скорее не любила, а уважала его. И потом, он так красиво за ней ухаживал, он дарил ей такие охапки цветов, которые она едва могла обхватить руками. Ну а решающую роль сыграла ее мама.
Сонина мама всегда мечтала о красивой жизни. Пятнадцатилетней девчонкой она сбежала из заштатного городишки в Москву, чтобы стать певицей. У нее был действительно необычный сильный голос, в своем городе она была победительницей всех конкурсов художественной самодеятельности. Наивная девчонка была уверена, что «русский Нью-Йорк» встретит ее с распростертыми объятиями. Но, разумеется, никто в Москве ее не ждал. Через что только не пришлось пройти бедной девушке! Детский приемник-распределитель, работа уборщицей на вокзале, унижение, нищета… В итоге ей еще повезло – она вышла замуж за москвича. Правда, сильно пьющего, зато обладающего однокомнатной квартиркой в Северном Чертанове. В этой крошечной квартирке и родилась Сонечка.
– Мама, у нее было ужасное детство! – с жаром доказывал Кате Санечка. От волнения он даже раскраснелся, и Катя удивилась, как ее сын, которого до недавнего времени она считала интеллектуалом, мог на самом деле быть таким наивным? И как она могла не заметить этого раньше? Неужели премьеры и съемки были для нее важнее семьи? А ей-то всегда казалось, что она виртуозно совмещает работу и быт.
– У нее никогда не было хороших игрушек, красивой одежды!
– В то время ни у кого не было хороших игрушек и красивой одежды, – усмехнулась Катя. – Не суди по себе, Саня. Единицы жили так, как мы.
– Все равно. Она недоедала, у нее часто случались голодные обмороки, прямо в школе!
«Ну, это девочка точно загнула, – подумала Катя, – в школах детей принудительно кормят, вероятно, это обстоятельство она не учла».
– А потом у нее еще и отец умер. Думаешь, хорошо было ей жить на зарплату матери-уборщицы? А ведь Соня к тому времени была уже девушкой. Ей хотелось выглядеть хорошо. И вот она случайно познакомилась с тем мужчиной. Он был ровесником ее матери. Они познакомились в метро. Он попал туда совершенно случайно. Его машина сломалась прямо в пробке на Садовом кольце, вот и пришлось спуститься в подземку, где он, обеспеченный человек, не был уже почти десять лет. За это время в метро все изменилось, появились новые станции. Он запутался и обратился за помощью к Соне.
– И у них начался роман, – подсказала Катя, и Санечка, не заметив ее ядовитой усмешки, серьезно кивнул.
«Вот противная девица, – подумала Катя. – Конечно, ей хочется выглядеть несчастной в чужих глазах. Оправдать то, что она вышла замуж за старого пузатого богатея. Вот и придумывает подробности о несчастном детстве!»
– Он начал за нею ухаживать. Цветы дарил, конфеты, водил в рестораны и даже в цирк. А Соня сначала не относилась к этому серьезно, она думала, что просто нравится ему как человек.
«Ну да, вот бедная овечка!» – беззвучно усмехнулась Катя.
– А когда кавалера увидела мама, она начала на Сонечку давить. Мол, дурой будешь, если такого мужика упустишь. Проживешь жизнь безрадостно, так же как и я.
И Соня послушалась – уж очень убедительными выглядели мамины аргументы. Пока готовились к свадьбе, все было замечательно. Сонечка даже повеселела, казалось, только сейчас она осознала, что за яркая жизнь ждет ее после бракосочетания! Платье невесты заказывалось в модном дорогом салоне – Соня даже оробела, когда впервые вступила в роскошное помещение, залитое золотистым светом. Потом, конечно, освоилась и даже научилась разговаривать с услужливыми продавщицами капризно-повелительным тоном. А после свадьбы начался какой-то кошмар. Муж никуда не выпускал ее. Он считал, что стоит Соне выйти на улицу, как она сразу же кинется ему изменять. К ней приставили телохранителей. Запретили ей поступать в институт и общаться с подругами. Муж сам приводил ей подруг, и все они были женами его приятелей, разумеется, они в матери Сонечке годились.
– Но все-таки клип он ей снял. Так что она свое получила, – усмехнулась Катя.
– Мама, какая же ты… – Санечка укоризненно на нее посмотрел. – Соня жаловалась ему, что ей скучно, что она сходит с ума. Представляешь, она целыми днями ходила по магазинам в сопровождении телохранителей.
– Не самое неприятное занятие для молоденькой свистушки.
– Она эти магазины в конце концов возненавидела. И тогда он сжалился над Соней. Нанял для нее композитора и хореографа. Композитор сочинил безвкусную песенку, но ей некуда было деваться, от скуки она готова была петь даже матерные частушки. Клип вышел на экраны, и Соню стали узнавать на улицах. Иногда к ней подходили прямо в магазинах и просили автограф. Все ей завидовали, а она была такая несчастная, мама! А однажды один незнакомый ей поклонник подбросил в ее почтовый ящик любовное послание. Открытку нашел муж, и он решил, что Соня закрутила роман на стороне. И тогда он вообще запретил ей выходить из дома, даже на минуту, представляешь?
– Почему же она с ним не развелась?
– Так он бы не разрешил, как ты не понимаешь. Она изнывала от скуки в четырех стенах, так прошло несколько лет. И она просто сошла с ума, начала принимать наркотики.
– Как же она их покупала? Если ей не разрешили выходить из дома?
– Она подкупила одного из охранников, и тот приносил ей героин.
– Ужас, Саня, зачем тебе это надо? Она же наркоманка, – взмолилась Катя.
– Мам, но я тоже был наркоманом. Вместе гораздо легче «соскочить», вот и Василий Самсонович так считает.
– Что же случилось на Новый год? Зачем ты к ней поперся?
Ничего особенного на Новый год не произошло. Напрасно Саня ждал обещанного главным врачом праздника. Правда, когда он уже собирался раздеться и уютно устроиться под одеялом, дверь палаты распахнулась, и в комнату без стука ввалился Дед Мороз. Выглядел он весьма правдоподобно – белая борода была явно сделана из натуральных волос. Из-за спины дедушки выглядывала Снегурочка в миниатюрной приталенной шубке – внешне она напоминала звезду классического немецкого порнофильма.
– С Новым годом! С новым счастьем! – басовито прогудел Дед, вручая Сане яркую коробочку с плеером последней модели.
Саня вежливо поблагодарил актера и предложил ему безалкогольного шампанского. Но Дедушка, лукаво улыбнувшись, отказался – от него слегка попахивало водкой.
– Это еще не весь подарок, – хитро прищурившись, сказал он, подталкивая вперед Снегурочку.
Застенчиво заулыбавшись, Снегурка распахнула шубку, и Саня рот раскрыл от изумления – на девушке были только миниатюрные прозрачные трусики. Снегурка протянула Сане какую-то желтоватую бумажку.
– Что это? – изумился он.
– Справочка, – пропела она, – из венерического диспансера. У меня все в порядке, я чистенькая. Исполню любое ваше желание, в любой позе. Это подарок от клиники.
Внезапно ему стало смешно.
– Вы знаете, – сказал Санечка, – вообще-то я не очень хорошо себя чувствую.
– Тогда можем просто посмотреть телик, – настаивала Дед-Морозова внучка.
– Спасибо… у меня… у меня уже назначено свидание, – еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, сказал Саня.
Потом он позвонил в соседнюю палату, Сонечке. Выяснилось, что к девушке тоже приходил Дед Мороз. Только при нем была не внучка Снегурочка, а… внук, профессиональный стриптизер. При нем тоже была справочка из вендиспансера.
– Представляешь, мама? Вот прикол, да?
«Лучше бы ты поимел Снегурочку, – подумала Катя, – чем связываться с «честной» наркоманкой… Всем известно, что честные женщины обходятся дороже всего. Надо обязательно сказать Василию Самсоновичу, что я решительно против подобной групповой терапии!»
Они сидели напротив друг друга в ресторане «Крувуазье» на Сухаревской. Шура чувствовала себя немного неловко – на ней были неизменные выцветшие джинсы и майка с длинными рукавами и вызывающей красной надписью «Стерва» на груди. Холеные официанты в белых рубашках с крахмальными воротничками поглядывали на эту надпись искоса и с большим любопытством.
Катя же выглядела, как всегда, элегантно. Бежевый шерстяной костюм, юбка ниже колена, туфли-лодочки.
– Вы похожи на Мисс Антисексуальность! – рассмеявшись, сказала ей Шура.
– Как не стыдно? Это же костюм от «Шанель»!
– Это костюм для учительницы химии в элитной школе, – безапелляционно заявила Шура.
Катя обиделась:
– Думаешь, твоя «стерва» на груди лучше выглядит?.. Ладно, Шур. Еще не хватало нам поссориться. Я и сама знаю, что обещала одеваться моднее. Но… как-то стесняюсь. Во всех этих вещах, которые ты советуешь мне носить, я чувствую себя неуютно.
– Привыкнете, – подбодрила ее Шура, с интересом перелистывая меню.
Катя заказала легкий салат с тунцом, Шура же – тройную порцию горячего шоколада со взбитыми сливками и неприлично-калорийный кремовый торт.
– Вообще-то у меня к тебе важный разговор. – Катя отхлебнула прохладного вина и даже прищурилась от удовольствия. Вино в этом ресторане было именно таким, каким и должно быть сухое белое вино, – терпким, ароматным.
– О чем?
– О твоей карьере.
– В смысле? Есть какая-то работа для меня? Вы куда-то идете и хотите, чтобы я вас накрасила?
– Не в этом дело. Знаешь, Шура, ты меня, похоже, уломала.
– Вы о чем это? – настороженно поинтересовалась девушка.
– Ты же давно просила, чтобы я составила тебе протекцию. И вот я решила, что пора наконец тебе где-нибудь выставиться.
– Но… – На Шуриных щеках проявился малиновый пятнистый румянец, и Катя поняла, что девчонка нервничает. – Но… вы же всегда говорили, что у меня нет соответствующего образования… Что я никогда не смогу стать профессионалом.
– А ты мне всегда на это отвечала, что главное не образование, а талант. И вот можешь считать, что я с тобою согласилась.
– Но…Что вы имеете в виду?
– Да что ты заладила? – насмешливо спросила Катя, но Шура заметила, что кинодива весьма довольна произведенным эффектом. – Я имею в виду, что у меня есть знакомый галерист. Он возьмет на реализацию твою картину. Или даже несколько картин.
– Правда? – потрясенно спросила Шура. – И что это… что это за галерея?
– Ну не Третьяковская, само собой, – нахмурилась Катя, – так, небольшая галерейка. Но старт неплохой. Называется «Коммуналка».
– «Коммуналка»? – Шура даже взвизгнула, и все остальные посетители респектабельного ресторана уставились на нее с каким-то брезгливым любопытством.
– «Коммуналка», – подтвердила Катя. – Тебе это название знакомо?
– Да это же одна из самых известных андерграундных галерей! – возбужденно объявила Шура. – Да я же тысячу раз отправляла туда фотографии своих работ, но ни разу мне и ответа не прислали. Говорят, что это только для своих.
– В какой-то степени так оно и есть. Но ты же теперь тоже вроде как из «своих». То есть из наших. Знаешь что, я тебе дам визитную карточку Нострадамуса.
– Кого? – изумилась Шура.
– Милая, не знать таких людей просто неприлично. Это хозяин «Коммуналки», художник, у него такой псевдоним. Позвонишь ему. Скажешь, что от меня. Он назначит тебе встречу. Оденься прилично, будь с ним мила.
– В смысле? – нахмурилась Шура.
– Дурочка, не в том смысле, о котором ты подумала. Нострадамус вообще голубой, – при слове «голубой» Катя грустно вздохнула. – Мода это, что ли, такая… Мне кажется, раньше голубых и вовсе не было. Эх, знаешь что, Шура?
"Замуж за «аристократа»" отзывы
Отзывы читателей о книге "Замуж за «аристократа»". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Замуж за «аристократа»" друзьям в соцсетях.