Отперев дверь, Оливия решительно вошла внутрь, сразу прошла к камину и принялась складывать и разжигать поленья. Ее действия были уверенными, впрочем, как и всегда. Она обладала богатыми знаниями. Короче говоря, она была именно той женщиной, с которой он мог бы жить до конца дней, стремясь стать достойным ее, забыв о прочих своих целях и мечтах.

Он обязан попытаться, поскольку в противном случае ему придется опять уйти, а он не хотел поступать так снова.

– Я уверен, проблемы с ФБР закончены, – произнес он, прерывая неловкое молчание.

Оливия посмотрела, как разгорается пламя, и повернулась к нему:

– Я была удивлена, что они так быстро тебя отпустили, учитывая, сколько месяцев ты скрывался.

– Я обещал обо всем рассказать на собрании комитета по внутреннему терроризму в сенате, и это их успокоило. – Он присел рядом с ней и взял за руку. – Там был новый парень, Купер, он думает, что все подозрения с меня будут сняты, учитывая, что со мной произошло.

– Отличная новость.

Оливия старалась не смотреть ему в глаза. По выражению ее лица было видно, что внутренне она напряжена до предела.

– Ливи, я никуда не уйду.

Она медленно подняла глаза:

– Ты хочешь сказать…

– Что я никогда больше тебя не брошу. Я буду рядом так долго, как ты захочешь. Будь уверена.

Оливия вскинула бровь и посмотрела на него с сомнением:

– Точно?

Он обхватил ее за плечи и развернул к себе. В свете пламени камина она была еще прекраснее. Настоящая богиня, красивее которой он не видел в жизни. Сердце готово было выпрыгнуть из груди от переполнявшего его чувства любви и благодарности, но он не представлял, как выразить все эти эмоции.

– Я позволил себе потерять тебя, потому что был полным идиотом. Но в трудные минуты, когда положение мое казалось безнадежным, я закрывал глаза и думал о тебе. Ты была для меня лучиком света в непроглядной тьме. И вот я вернулся к тебе, потому что только рядом с тобой ощущаю покой. Ты придаешь мне силы и надежду на будущее.

– Лэндри. – Глаза ее заблестели.

– Я люблю тебя, люблю с первого момента, как увидел. В моей жизни не найдется и секунды, когда я мог бы сказать, что этого чувства больше нет в моей душе. – Он провел рукой по ее щеке, утирая слезы. – Так скажи мне, чего же хочешь ты?

– Только тебя. – Она обняла его за шею и прошептала: – Только тебя.

Он поцеловал ее, и этот захвативший обоих поцелуй, казалось, длился бесконечно долго. Наконец, задыхаясь, Оливия высвободилась из его объятий.

– Скажи это еще раз, – произнесла она.

Он сразу понял, что она хочет услышать.

– Я люблю тебя, Ливи.

Ее улыбка были такой лучистой, что была способна осветить все Восточное побережье.

– Ты не обратил внимания, что за все годы мы ни разу не сказали друг другу эти слова?

Он посмотрел на нее и убрал упавшую на лицо прядь волос:

– Вообще-то эти слова пока сказал только я.

– Я люблю тебя, глупец. Если бы не любила, наверное, застрелила бы еще тогда, когда ты появился у моего дома на этом дурацком велосипеде.

– Еще не поздно это сделать.

– Здесь? Сейчас?

– Или можешь взять меня в плен. Знаешь, я совсем не против плена.

Она смотрела на него с удивлением.

– Я о замужестве. Благословенный плен в объятиях любимой женщины. Я буду счастлив оказаться скованным цепями любви.

– Например, такими, как минуту назад?

Он с удовольствием рассмеялся.

– Ливи, выходи за меня. – Улыбка его потухла. В голову внезапно пришла мысль, что она не способна сейчас настолько ему доверять. – Хотя, наверное, ты пока не очень во мне уверена…

– Нет, Лэндри. – Она прижала палец к его губам. – Просто я никогда не думала о замужестве. Мне казалось, я повторю судьбу мамы, буду искать и не находить.

– Ты и сейчас так думаешь?

Она посмотрела ему в глаза. Взгляд ее был открытый и прямой.

– Нет. Теперь я знаю, что уже нашла. Нашла то, что обязана удержать.

– Это значит, да?

Она кокетливо ему улыбнулась и опустила глаза.

– Значит, да.

Она обняла его и крепко поцеловала.

Эпилог

Оливия шестой раз за последний час полюбовалась кольцом на безымянном пальце левой руки. Оно подходило ей идеально, будто было создано специально для нее.

– Это же просто кольцо, – произнес Лэндри, останавливаясь возле ее стола в кабинете на первом этаже особняка «Гейтс». – Ты смотришь на него так, будто оно вот-вот оживет и укусит тебя.

– Мне оно очень нравится, – задумчиво произнесла Оливия.

– А мне оно нравится на тебе.

Улыбка его была именно такой, какую она любила, когда зеленые глаза смотрели чуть смущенно, а на щеках появлялись ямочки.

Оливия вновь залюбовалась кольцом на безымянном пальце.

– О, мой бог, – послышалось за спиной – это в кабинет вошел Сет Хэммонд. – Почему бы вам не уехать на медовый месяц, чтобы не смущать всех нас своими счастливыми лицами? Пощадите нас, а?

Следом вошел Саттон Калхун, хлопнул Сета по плечу и бросил на стол Оливии папку.

– А ты забыл, Хэммонд, как пару месяцев назад ворковал по телефону со своей невестой? Так что оставь молодоженов в покое.

Калхун подождал, пока Хэммонд отойдет к своему столу, и повернулся к Лэндри.

– Здесь все, что нам удалось найти по Далласу Коулу. Пока не понятно, связан ли он с «Блю Ридж» или стал разменной картой и чьей именно. Бойль намекнул Ригсби, что он не единственный в ФБР, кто действительно предан делу, как он считал. На Крэндэла пока никакого компромата найти не удалось.

– Да, пока ничего не понятно, – протянул Лэндри. – Учитывая мое прошлое, нельзя с уверенностью сказать, что, если человек пропал, значит, он связан с криминалом. Коул пытался убедить нас, что к Крэнделлу не стоит обращаться за помощью. Хотя это могло быть спланировано специально, чтобы дать «Блю Ридж» время.

– Если он на стороне «Блю Ридж», мы должны его найти, – заключила Оливия.

Калхун заметно помрачнел:

– А если он не предатель?

– Значит, у него серьезные проблемы и наша помощь ему пригодится.

Оливия подалась вперед и взяла мужа за руку. Кольца сверкнули в унисон. Взгляды их встретились, и на секунду на его щеках появились ямочки.

Калхун хитро усмехнулся:

– Куинн хочет найти Коула и сделать это раньше «Блю Ридж». Он поручает вам двоим вести это расследование, поскольку вам больше, чем кому-либо, о нем известно.

– Нам не так много известно… – произнес Лэндри.

– Но мы соберем всю информацию, поскольку это наша работа, – закончила Оливия.

Она взяла папку и открыла на первой странице. С фотографии на нее смотрел темноволосый мужчина с настороженным выражением карих глаз на худом лице. Ему тридцать четыре года, рост шесть футов и один дюйм, вес около ста восьмидесяти фунтов, особых примет нет.

– Как графический дизайнер может быть связан с террористической организацией? – задумчиво произнесла Оливия, вглядываясь в фотографию, словно пыталась понять то, что скрыто в этих глазах.

Кто же такой Даллас Коул? И на чьей он стороне?