Сьюзен Льюис - Западня

Он усмехнулся.

— Меня трогают твои слезы, cara, но нельзя вечно убегать от действительности.

— Мы еще увидимся?

— Вряд ли. Но я рад, что встретил тебя, Мадлен, и немного полюбил. А теперь одевайся и ступай вниз — там ждет курьер, который будет сопровождать тебя до Лондона. И не забудь попрощаться с Сильвестрой. Я буду ждать в саду, там и позавтракаем. Орсола даст тебе одежду для дороги.

— Из вещей Росарии?

— Si.

— Это не оскорбит твои чувства?

— Нет, cara. Росария одобрила бы мой поступок.

Одеваясь, Мадлен давилась слезами и старалась не думать о пустоте, которая ее ожидает. Конечно, Дейдра обрадуется, но у Мадлен пропало желание быть моделью. Ах, если б вернуться в прошлое, когда они с Мэриан жили в Бристоле — до Пола, до ее бешеной ревности, нарциссизма и алчности. Безыскусная простота той жизни приобрела теперь в ее глазах особую ценность. Она получила то, чего заслуживала: публичное унижение и от ворот поворот. Теперь ей предстоит вести изнурительную борьбу за то, чтобы удержаться на гребне славы, — и нет надежного тыла: она уничтожила его, когда обокрала Мэриан и сбежала с ее возлюбленным.

Когда Мадлен спустилась в холл, у нее был напряженный, но решительный вид несломленного человека. Она будет сильной — не для себя, так ради Энрико — хотя бы до тех пор, пока он не посадит ее в самолет.

Из маленькой гостиной ее окликнула Сильвестра.

— Дитя мое, — проговорила она своим каркающим голосом. — Сегодня день прощания. Ты подарила моему Энрико немного радости, и я благодарю тебя за это.

Волнение помешало Мадлен ответить.

Сильвестра улыбнулась; глаза в окружении морщин почти превратились в щелки. Потом она достала из ящика дубового бюро конверт.

— Вот, возьми, здесь лиры и стерлинги. Будь счастлива, дитя, — и старуха легонько подтолкнула ее к двери. — Энрико ждет тебя.

Господи, как сдержать рыдание? Чем она заслужила такую доброту? Мадлен проглотила комок. Нет. Она не сломается.

Но вот она вышла в сад и увидела Энрико, беседующего с курьером. И все уголки ее существа затопила безумная радость.

— О Господи!

Энрико и курьер оглянулись, и… Почти ослепнув от слез, Мадлен бросилась в объятия к Мэриан.

* * *

— Я думала, ты больше никогда не захочешь меня видеть после того, как я обошлась с тобой в «Плаза».

Мэриан хмыкнула.

— Должна признаться, я думала то же самое.

Они расположились на той самой полянке, где накануне Мадлен сидела с Энрико. Мэриан обрывала алые лепестки с незнакомого горного цветка.

— Прости меня за то, что я сделала.

— И ты меня прости. — Мэриан перевела взгляд на море, где на невысоких волнах колыхались яхты. — Ах, Мэдди, кто бы мог подумать, что мы с тобой окажемся здесь, на Сардинии. Далековато от Бристоля!

— Да.

— У меня такое ощущение, словно с тех пор прошли годы, а не восемь месяцев. Столько событий! Ты прославилась, да так, как и не мечтала. А я… даже не знаю, как сказать, чтобы не получилось нескромно, но я тоже кое-чего добилась. И тем не менее — как же я по тебе скучала!

— И я. Спасибо, что приехала.

— Молодец Энрико, что позвонил! Что ж ты сразу не обратилась ко мне? Бедняжка Мэдди!

— Теперь, когда ты рядом, все не так уж и страшно.

— Ну слава Богу.

Они долго молчали, но настал момент, когда Мэриан не могла больше оттягивать:

— Он хочет, чтобы ты вернулась.

— Ты с ним виделась?

— Нет. Мне сказала Дейдра, когда я заезжала за твоим паспортом.

— А Шамира? Он сказал, что…

— Шамира в Лос-Анджелесе. Говорят, у них с Полом состоялся крупный разговор. Дейдра уверена, что Шамира ничего не знала. Для нее это был точно такой же шок, как и для тебя.

Мадлен отвела взгляд в сторону.

— Значит, он сделал это для книги.

— Не знаю. Дейдра отдала мне ключи от твоего дома в Холланд-парк. Пол хочет, чтобы ты туда вернулась. А сам не появится, пока не позовешь.

— Это его дом, — монотонно произнесла Мадлен. — Пол перекупил его у меня.

— Он снова переписал дом на твое имя. Ты примешь подарок?

Мадлен пожала плечами.

— Мне больше некуда идти. Разве что… Мэриан, где ты живешь? Нельзя ли мне пожить с тобой?

— Увы. Мои обстоятельства на сегодняшний день немного запутаны. Сама не знаю, на каком я свете. Но, конечно, ни о чем другом я и не мечтаю…

— Перебирайся ко мне в Холланд-парк. Там три спальни. Пожалуйста, Мэриан!

— А Пол? Он хочет, чтобы вы снова были вместе.

Мадлен вздохнула и закрыла лицо руками.

— Ты все еще любишь его, Мэдди?

— Не знаю. Да, люблю, но… Что мне делать, Мэриан? Пожалуйста, переезжай ко мне!

— С удовольствием. Это все значительно упростит. Но я волнуюсь за тебя. Пол ждет ответа.

— Ну, это как-нибудь потом. Сейчас я хочу говорить о нас с тобой. Мне нужно…

Она запнулась. Мэриан подбодрила ее ласковым взглядом.

— Мне нужно кое в чем признаться. Может быть, ты меня даже и не простишь, и я пойму. Нет-нет, молчи и слушай. Дело в том, что, покидая вместе с Полом Бристоль, я украла у тебя кое-что еще.

— Правда? Там же нечего было красть. Кроме долгов.

— Да, но… Помнишь карточку футбольного тотализатора, из-за которой я наорала на тебя в Бродмиде?

— Неужели я выиграла?

— Да. Ты заполнила карточку на имя мисс М.Дикон, и я присвоила чек.

Мэриан разволновалась.

— Сколько же там было? Просто не верится! Какой мне достался приз — первый, второй или третий?

— Первый. Семьсот пятьдесят тысяч фунтов стерлингов.

Мадлен собрала все свое мужество, готовая перенести упреки, гнев, презрение. Мэриан молчала.

— Хуже того, я все уже истратила. Не осталось ни пенни.

Мэриан только моргала, переваривая новость. Наконец она открыла рот.

— Истратила? Три четверти миллиона? Сколько же времени тебе потребовалось?

— Пол говорит, около пяти месяцев.

— Так много? В мечтах мы расправлялись с подобной суммой за пять минут!

— Ты не сердишься?

— С какой стати? Конечно, если бы я узнала об этом, когда осталась одна в Бристоле с кучей неоплаченных счетов… Но это в прошлом. С тех пор мы обе кое-чего добились. В конце концов, это всего лишь деньги. — Она подмигнула. — Думаю, я оказалась бы проворнее.

— Мэриан, можно тебя обнять?

— Конечно, родная! Господи, какое счастье — снова быть вместе! Три четверти миллиона фунтов! Мадлен Дикон, что мне с тобой делать?

— Все что хочешь. Я заслужила.

После того как они разомкнули объятия, Мадлен сказала:

— В прошлый раз ты упомянула Мэтью Корнуолла. Прости, что я так к этому отнеслась, Мэриан. Как у вас обстоят дела? Он отвечает тебе взаимностью?

— Не знаю, Мэдди. Правда, не знаю.

— Ты мне расскажешь?

— Потом. Дома. Ты приготовишь какао, и мы просидим полночи за разговорами.

— Нет уж, на этот раз будем пить вино. Или — еще лучше — шампанское. Устроим праздник воссоединения семьи.

— Ловлю тебя на слове.

— А утром — надеюсь, похмелье будет не слишком тяжелым — махнем в Девон, к тете Селии. Мне нужно столько… В чем дело, Мэриан? Она не хочет меня видеть? — Слезы брызнули у Мадлен из глаз. — Что ж, я ее не виню. После того, что я сделала… Она написала мне письмо, а я не ответила. Мэриан, может, ты с ней поговоришь? Попроси ее простить меня.

— Ах, Мэдди! Так ты ничего не знаешь?

— Чего не знаю?

К сердцу Мадлен подступил страх. Мэриан взяла ее руки в свои.

— Мама умерла. Две недели назад, от сердечного приступа. Прости. Я думала, ты знаешь.

— Нет. Не-е-ет! Этого не может быть! Мэриан, скажи, что это неправда!

— Не могу, родная.

— Господи! Тетя Селия! — Мадлен захлебнулась слезами.

К тому времени, когда приехал врач, истерика кончилась, но он все-таки сделал успокаивающий укол и сказал Энрико, что Мадлен нужен покой.

— Если бы не ужасные события последних дней, возможно, она перенесла бы это с большим мужеством, — предположил Энрико, спускаясь вместе с Мэриан по лестнице.

— Примите мои соболезнования. Когда это случилось?

— Немногим более двух недель назад.

— Вы тоже много пережили.

— Да. Я очень любила маму, и Мадлен тоже. Но мне помогли… Мой друг приехал в Девон, чтобы забрать меня в Лондон.

— Вы работаете в Лондоне? А вот и моя бабушка. Сильвестра, Мэриан и Мадлен еще здесь. У Мадлен был нервный шок.

— Какой еще шок? Девочка только пришла в себя! Неужели что-нибудь новое?

— Боюсь, что да. — И он объяснил по-английски, чтобы Мэриан не чувствовала себя лишней. Она преисполнилась благодарности.

— Какой ужас! — воскликнула Сильвестра, беря Мэриан за руку. — Ты потеряла мать, бедное дитя. Но как вышло, что Мадлен не знала?

— Не представляю. Мэтью, наш режиссер, позвонил ей сразу после моего отъезда из Нью-Йорка, но вместо нее ответил Пол. Видимо, он по каким-то своим причинам утаил это от Мадлен.

Лицо старой дамы исказила гримаса отвращения.

— Пол О’Коннелл?

— Да.

Тут уж Сильвестра заговорила с внуком по-итальянски. Энрико побелел.

— Что она говорит? — разволновалась Мэриан. — Пожалуйста, переведите мне!

Сильвестра встала и выпрямилась.

— Этот человек совершил подлость. Бедная Мадлен! Береги ее, Мэриан, будь рядом…

— Хватит, Сильвестра, — перебил Энрико. Он понял, что сказала бабушка, и был потрясен. Но ему не хотелось добавлять Мэриан волнений: ей и так досталось.

В конце концов Энрико и Сильвестра решили оставить девушек в неведении. Дорого же все они заплатили за эту ошибку!

В коридоре Академии художеств стоял невыносимый гвалт: студенты только что вернулись после каникул. Зажав уши ладонями и отчаянно чертыхаясь про себя, Серджио мерил кабинет шагами, бросая злобный взгляд на разбросанные по столу газеты.

Наконец-то ожил телефон. Он рывком снял трубку.

— Pronto!

— Почему такой тон? — спросила Дейдра.

— А ты почему столько времени не звонила?

— Мы же разговаривали вчера вечером. Не имело смысла звонить, пока не было новостей.

— А теперь есть?

— Да. Час назад она вернулась в Англию.

— Куда конкретно?

— Домой, с кузиной.

— С кузиной? Ты имеешь в виду Мэриан Дикон?

— Да, — удивленно ответила Дейдра. — Она летала за Мадлен на Сардинию.

— Что?! Почему ты мне раньше не сказала?

— Откуда мне было знать, что для тебя это важно? Ты предупредил только, чтобы Мадлен держалась подальше от Таралло. Кстати, я и не подозревала, что ты знаешь Мэриан.

— Конечно, знаю. По-твоему, я идиот? Долго она там пробыла?

— Всего одни сутки. А что?

— Она говорила с Сильвестрой?

— Я не спрашивала. Моей заботой была Мадлен.

— Узнай, говорила ли она Сильвестре, чем занимается.

— А чем она занимается?

— Участвует в съемках фильма об Оливии.

Долгая пауза только сильнее разозлила Серджио.

— Дейдра, ты слушаешь?

— Не понимаю, при чем тут Сильвестра? И почему ты так настаивал на том, чтобы Мадлен не общалась с Энрико? Серджио, кто эти люди? Что они для тебя значат?

— Очень много, и я не хочу, чтобы их впутывали. Они и так много страдали.

— Из-за чего?

— Ты что, не читаешь газеты? Таралло потерял жену.

— Да, знаю. Но мне показалось, что тут кроется что-то еще.

— Хватит задавать вопросы. Постарайся сделать так, чтобы Мадлен и Мэриан не встречались ни с кем из Таралло. Ты говорила с Полом?

— Вчера вечером. Он просил поставить его в известность, когда вернется Мадлен. Возможно, он уже слышал по радио.

— Каковы его намерения?

— Похоже, он собирается вернуться в Лондон.

— Позаботься о том, чтобы так и было. Воздействуй на Мадлен, пусть она с ним встретится. И спроси у Мэриан…

До него вдруг дошло, что если Сильвестра успела рассказать Мэриан о bottega, это уже не имеет значения.

— О чем? — напомнила Дейдра.

— Ни о чем. Вообще не веди с ней разговоров о поездке в Италию.

— Но всего минуту назад…

— Говорю тебе, это неважно. Главное, чтобы Мадлен не общалась с членами семьи Таралло и как можно скорее помирилась с Полом.

— А если она не захочет?

— Я все равно намерен получить ее через две недели. Но до тех пор они должны быть вместе. — Он сменил тон на более мягкий. — Приложи все усилия, cara. Я понимаю, это нелегко, но я люблю тебя, и сразу после этого мы заживем как муж и жена. А теперь мне пора на лекцию, но я хочу попросить прощения за то, что нагрубил тебе. Ты столько для меня сделала — и когда-нибудь ты убедишься, что не напрасно.