— Мне хотелось высоты и красивого вида, а более подходящего места в округе не найти. Я всегда приезжаю сюда, когда есть такая возможность. — Он показал рукой. — Смотри, вон река — это Хугли, но из-за холмов здесь более здоровый климат. И влажность меньше, даже летом. Что ж, пора показать тебе твой новый дом.

Ник нагнулся, и не успела она запротестовать, как он подхватил ее на руки и поднялся по ступенькам на крыльцо.

— Английский свадебный обычай гласит, что новобрачный должен перенести жену через порог.

— Мне нравится этот обычай. — Ануша прижалась лицом к его шее.

Затем, обнаружив, что ее проносят под соединенными руками приветствующих слуг, она попыталась спрыгнуть на землю.

— Намасте! — крикнула она, вторя своему молодому красавцу мужу, который невозмутимо продолжал путь с ней на руках. — Ник, поставь меня на ноги!

— Конечно.

Он распахнул дверь плечом и поставил Анушу на пол в огромной комнате, видимо во всю ширину задней стены.

Свежий ветерок шевелил белые муслиновые занавески — просачиваясь сквозь влажные коврики на внешней стороне дома, он нес не жару, а прохладу. Перед широкими двустворчатыми окнами располагался мраморный бассейн, а вместо большой европейской кровати стояла индийская, с деревянной рамой, подвешенная на цепях к потолочным балкам.

— Достойная кровать! — воскликнула Ануша.

— А я надеялся, самая недостойная, — улыбнулся Ник. — Пойдем выкупаемся?

— В бассейне? О да! — Она отлично помнила уроки зананы. — Я должна раздеть вас, муж мой.

Ник уже присел на кровать, чтобы снять обувь. Услышав ее заявление, поднял бровь, но тем не менее встал и широко раскрыл руки.

— Как пожелаешь. А потом я окажу тебе ту же услугу.

— О нет, я должна сама перед тобой раздеться.

Ник был одет по-индийски, и Ануша начала с раскручивания тюрбана, аккуратно сматывая полотно себе на руки.

— На этот счет разве есть правила?

Когда она покончила с пуговицами, он скинул с себя сюртук, и она повесила его на спинку стула. Она одевалась примерно так же, как Ник — обтягивающие брючки и длинный жакет, и тоже сидела в мужском седле. Сегодняшний день не стал исключением, только одежда по случаю свадьбы была из роскошной парчи и шелка.

— Конечно есть!

Ануша вытянула из его брюк рубашку и сняла через голову. Волосы упали ему на лицо, и он тряхнул головой.

«Он имеет представление о том, какое великолепное зрелище собой представляет?» Ануша провела руками по его груди, игриво надавливая на затвердевшие соски ладонями, и проследила пальцами твердые мускулы живота до самых брючных завязок. Ощутила, как напрягается под руками его кожа, и улыбнулась.

— Что?

Она чувствовала слабый аромат его возбуждения, острый запах пота после долгой поездки, пикантный аромат его кожи.

— Помнишь тот случай в комнате для омовений?

— Да, припоминаю. Там была не слишком компетентная массажистка с холодными руками и очень слабыми навыками.

Казалось, он удивлен, что она это вспомнила. Но у него перехватило дыхание, когда она спустила с него брюки и провела по бокам руками. Его возбужденное естество вырвалось наружу. Ануша закрыв глаза, провела обеими руками по всей длине и затем вернула обратно.

— Милорду необходимо лечь.

На какой-то миг ей показалось, что он сейчас на нее набросится, но он сделал глубокий вдох и повиновался. Откинулся на качающуюся постель, совершенно не заботясь о своей наготе и возбуждении. У Ануши даже перехватило дыхание.

— Очень жаль, что в комнате омовений я была такой неуклюжей, — извиняющимся тоном проговорила она. — Я просто изнывала от любопытства. А потом прикоснулась к тебе и пропала.

— Думаю, я пропал, когда впервые тебя увидел, — промурлыкал Ник.

— Правда? — Она сорвала тюрбан, и волосы свободно рассыпались по плечам. — Не стоило мне надевать мужскую одежду, — добавила она, внезапно осознавая, что не в таком виде следовало появляться перед своим любимым мужем.

— Не могу не согласиться. — Ник шаловливо хихикнул.

Ануша вспыхнула и засмеялась, стаскивая с себя остальную одежду. Она знала, что представляет собой эротическое зрелище, но не видела на лице Ника никаких признаков неудовольствия. «И потом, ведь он уже видел меня обнаженной», — подумала она и внезапно почувствовала себя куда увереннее.

— Милорд будет купаться?

— Милорд и миледи будут.

Ник поднялся и подхватил ее на руки («Кажется, ему это доставляет удовольствие», — с улыбкой подумала Ануша) и спустился по ступенькам в бассейн.

Он сел, погрузившись в воду по грудь, и Ануша сразу забарахталась. Холодная вода обожгла разгоряченную кожу. Ник засмеялся.

Однако стоило ему встретиться с ней взглядом, как смех тут же смолк. Ануша посмотрела ему в глаза и потерялась в их зеленоватых глубинах. В них плескались любовь и нежность. «Мой любимый, мой англичанин, мой милорд». Последняя связная мысль, прежде чем Ник завладел ее ртом и стал ласкать легкими уверенными движениями, сплетая настоящее волшебство из воды и масла.

— Я должна тебя искупать, — запротестовала Ануша, когда к ней вернулись силы. Она расслабленно лежала в воде, все тело до сих пор покалывало от возбуждения.

— Я в твоем распоряжении.

Ник положил руки на мраморный бортик и скользнул глубже, так что на поверхности осталась одна голова. Подхваченные водой волосы казались золотым шелком.

Ануша ласкала его кожу смазанными маслом ладонями, ощущая жесткие волоски и гладкие, словно полированный камень, старые шрамы. Она массировала его длинные ноги, а затем, набравшись дерзости, нырнула и обхватила ртом его естество.

Ник выгнулся, задрожал всем телом. Она ласкала его языком и губами, пока не кончилось дыхание, и потом показалась на поверхности. Из-за мокрых волос она почти ничего не видела, кроме звезд.

— О, любовь моя!

Ник не терял времени даром. В мгновение ока завернул ее в полотенце, бросил еще несколько штук на кровать и уложил Анушу на плотный хлопок. Затем кинулся к ней, и кровать сильно закачалась.

— В этой постели мы можем опробовать столько разнообразных тонкостей, — произнес он, осторожно убирая с ее лица мокрые волосы.

Ануша кивнула и понадеялась, что правильно поняла те книги с иллюстрациями и сможет удовлетворить его желания. Правда, ноги у нее дрожали, а сердце до сих пор колотилось.

— Но пока что я не собираюсь этим заниматься, — между поцелуями сообщил Ник и опустил голову к ее груди. — Сегодня я намерен превратиться в истого англичанина. Я буду боготворить и почитать твое тело.

Он это и проделал, действуя руками, губами и нежными словечками, пока в ее голове не осталось ни единой мысли, лишь удовольствие и стремительно нарастающее желание. Под его ласками, возбуждающими прикосновениями и поцелуями она выкрикивала его имя, выгибалась всем телом, молила его громко — на известных ей языках — и тихо — бессвязным шепотом.

К тому моменту, когда Ник опустился на нее, у нее не осталось ни единого страха или запрета. Ануша обхватила его ногами за талию и открылась душой и телом. Он вошел в нее медленным сильным толчком и овладел ею.

— Ник, — произнесла она и открыла глаза. Он смотрел на нее сверху вниз, напрягаясь каждой черточкой, а глаза светились желанием и любовью.

— Я здесь, — ответил он, будто она сомневалась, и принялся осторожно двигаться в ней. Ануша быстро подхватила ритм, взлетая все выше и выше, пока мир не взорвался тысячей осколков. Они стали единым целым, она перестала понимать, где кончается его разум и начинается ее собственный.

— Ануша, — пробормотал Ник и перекатился на спину, не выпуская ее из объятий. Кровать безумно раскачивалась, она обнимала его и смеялась шаловливым смехом, который всегда вызывал у него улыбку.

— Я здесь, — ответила она.

— Ты счастлива?

«С моей стороны очень смело задавать такой вопрос жене после первой брачной ночи, — с кривой улыбкой подумал Ник. — А если она скажет — „нет“?»

— Вряд ли мне дозволяется чувствовать себя счастливой по такому поводу, — ответила Ануша и, приподнявшись на локтях, улыбнулась. — А как насчет будущих маркиз? Им можно?

— Понятия не имею, — признался Ник. — Но когда мы получим титул, сразу установим новые правила. И я предсказываю, мы будем смеяться чаще, чем все лорды Англии, вместе взятые.

Ануша уютно устроилась у него под боком и стала водить пальцами по коже, смело и слегка застенчиво. Ник осознал, что она проверяет на практике свои теоретические познания.

— А еще я предсказываю, — добавил он, пытаясь дышать ровно, — что ты будешь единственной аристократкой в Англии, знающей классические эротические тексты Индии. Не знаю, чем я это заслужил, но умоляю, моя любовь, не останавливайся!

Ануша положила руки ему на грудь и поцеловала в шею рядом с ключицей.

— Я так люблю тебя, Николас!

— И так будет всегда. — Он притянул ее поближе, чтобы поцеловать. Эти четыре слова одновременно стали и вопросом, и ответом, и клятвой. — И так будет всегда.