Даниэла Стил - Запретная любовь

— Ни дамочек, ни москитов, ни прочих докучливых насекомых. Отличный отдых.

— Рада за тебя. Как дети?

— Немного не в своей тарелке. Так всегда бывает после встреч с Шарлоттой. Они с ней не ладят.

— Ну, теперь они дома и скоро придут в себя.

— А как Стив? — осторожно поинтересовался Кэл.

В руках у него был портфель, подаренный Мередит, — Кэл с ним теперь не расставался. И Мередит каждый день носила его подарок — золотые часы. Только отправляясь в Нью-Йорк, она сняла их, не желая расстраивать Стива.

— Устроил себе каникулы на целую неделю! — радостно ответила Мередит. — Мы с ним серьезно поговорили — знаешь, он все понимает и рассуждает очень разумно. Говорит, что в ближайшие два месяца ему все равно никуда не деться из Нью-Йорка, так что я должна почаще приезжать. Я обещала прилететь через две недели.

Ее слова заставили Кэллена кое о чем вспомнить.

— Кстати, хотел тебе сказать, но совсем забыл! Через три недели у нас намечен ежегодный семинар для руководства. Проходит он, как всегда, на Гавайях. Ты, разумеется, в списке на первом месте — точнее, на втором, после генерального директора.

Он продиктовал даты, и Мередит занесла их в настольный календарь.

— Звучит заманчиво, — заметила она, а затем напомнила Кэлу, что через десять минут у них совещание.

— Конец моему отдыху! — драматически воскликнул Кэл. — Где солнце? Где пляж? Где текила?

— Текилы больше не будет, мистер Доу, — рассмеялась Мередит. — Наступили суровые будни. А ну, живо за работу!

— Есть, мэм! — отсалютовал ей Кэл и удалился к себе в кабинет взять документы для совещания.

Весь день они проработали вместе. Пожалуй, думал Кэл, Мередит все-таки изменилась — стала более осторожной с ним, больше говорила о деле и меньше — на личные темы. По-прежнему оставаясь веселой и дружелюбной, она как будто немного отдалилась от него, и Кэл не мог ее за это винить, только надеялся, что со временем напряженность между ними сгладится.

В Мексике он много думал о происшедшем, беспокоился, как встретит его Мередит после каникул. Но еще больше его беспокоило другое: он постоянно думал об этой женщине. Ему не хватало ее улыбки, ясного взгляда зеленых глаз, остроумных шуток, ее серьезных замечаний, задушевных разговоров на самые разные темы — словом, не хватало самой Мередит. О чем бы он ни думал, мысли постоянно возвращались к ней, и с каждым днем, проведенным вдалеке от нее, ему все сильнее ее не хватало.

На выходные Кэл снова пригласил Мередит к себе, но она ответила, что должна закончить срочную работу. Субботу она провела в офисе, а в воскресенье снова отправилась на поиски дома — и на этот раз Кэл не вызвался ее сопровождать, а когда ребята спросили, почему Мередит сегодня не придет, строго ответил, что она занята своими важными делами.

Он понимал, что Мередит права — им нужно отдохнуть друг от друга. Они вступили в опасную зону, где любой неверный шаг может оказаться роковым. Не стоит слишком сближаться друг с другом: столкновение грозит взрывом чувств, гибельным для всех троих — Кэла, Мередит и ни в чем не повинного Стива.

Все это Кэл понимал, но почему же всякий раз, как взгляд его падал на новый кожаный портфель, он с грустью вспоминал о том, что Мередит нет рядом. Как удалось этой солнечной женщине проникнуть к нему в сердце, уже много лет закрытое для посетительниц?

Анну Гонсалес приняли на работу на должность ассистентки. Но уже через несколько дней Стив обнаружил, что новая помощница вполне способна его заменить. Она не только в совершенстве выполняла свои обязанности, но и проявляла инициативу, вносила дельные предложения. Получая указания от Стива, она нередко высказывала свое мнение, и обычно Стив удивлялся, почему такое решение не пришло в голову ему самому. За время рождественских каникул, подменяя Стива, Анна успела завоевать не только уважение, но и, что еще важнее, симпатию коллег и больных.

Когда после праздников Стив вернулся на работу, Анна отчиталась перед ним во всем, что делала в его отсутствие, и представила подробный письменный отчет. Просмотрев его, Стив пришел в изумление.

— Когда вы все это успели? — воскликнул он.

За неделю Анна провела в отделении оперативное обсуждение особо тяжелых случаев, упорядочила график работы медсестер и внесла изменения в расписание. И это все помимо своих прямых обязанностей — оперировать и ухаживать за больными.

— Вы хоть домой-то ездили?

— Нечасто, — спокойно ответила Анна.

В разговоре с Мередит Стив описал внешность доктора Гонсалес очень бегло, не желая возбуждать в жене ревность. Правда же состояла в том, что Анна была прекрасна. Не той яркой, эффектной красотой, за которой часто скрываются пустота и фальшь. Нет, Анна не привлекала к себе внимания с первого взгляда, но в неброской внешности ее, в стремительной походке, в профессиональной точности движений, в сдержанной улыбке, так редко смягчающей строгую линию губ, в больших темно-карих глазах, порой загадочных и непроницаемых, словно воды глубокого озера, а порой сияющих чудесным мягким светом, — во всем чувствовалась душевная красота, неизъяснимая прелесть глубокого ума и чуткого сердца.

Анна была не из тех людей, у кого «душа нараспашку». Она не любила говорить о себе, да и вообще говорила мало, словам предпочитая дела. Но Стив тянулся к ней, желая разгадать загадку этой молчаливой женщины, в которой видел и обаяние, и скрытую силу.

С коллегами Анна была строга до резкости, но с пациентами обходилась удивительно мягко. Она обожала свою маленькую дочку и все же, когда это было необходимо, без возражений оставалась в больнице.

Однажды Стив спросил напрямик, почему она так много работает.

— По двум причинам, — ответила она, спокойно взглянув ему в лицо. — Во-первых, мне нравится эта работа. Во-вторых, нужны деньги.

— На кого же вы оставляете дочь? — поинтересовался Стив.

Он сам не понимал, почему его так интересует жизнь Анны. Ему казалось, что внешняя сдержанность его новой помощницы — лишь маска, защитный панцирь, за которым скрывается тонкая и ранимая душа; и Стив хотел, чтобы Анна доверилась ему и сняла маску.

— На соседей. У них пятеро детей, и Фелисия с ними не скучает.

— А как же вы? Неужели вам не хочется иногда вырваться из больницы? Всем нам бывает необходима передышка, чтобы не свихнуться, — устало улыбнулся Стив. Сам он уже два дня работал без отдыха.

— Вы тоже не слишком-то часто бываете дома, — сказала Анна, откидывая со лба темную прядь.

— Мне не к кому возвращаться, — объяснил Стив. — Моя жена живет в Калифорнии.

— Вы разведены? Он покачал головой.

— Разошлись?

Анна тоже хотела знать о своем шефе больше. В больнице, как и в любом коллективе, слухи разлетаются мгновенно. О Стиве здесь говорили: «Хороший парень, вот только с женой у него какие-то странные отношения». Иная женщина попыталась бы выяснить интересующую ее информацию обиняком, но не такова была Анна Гонсалес. Она не боялась задавать вопросы, и прямой взгляд ее темно-карих глаз требовал честного ответа.

Мысленно сравнивая Анну с Мередит, Стив думал, что с виду она кажется резче, но в душе она мягче. Мередит часто остерегалась говорить, что думает, опасаясь задеть собеседника, — для Анны таких проблем словно не существовало. Превыше всего она ценила честность. Но она не была ни черствой, ни бездушной — она умела быть и мягкой, и заботливой.

Эти особенности характера своей ассистентки Стив объяснял испытаниями, выпавшими на ее долю. Ее предал человек, которому она доверилась, и Анна замкнулась в себе, опасаясь, что такое повторится. Но, может быть, со временем она поймет, что не от всех людей надо прятаться. Разве Стив, например, может причинить ей зло?

— Да нет, просто мы с женой живем в разных концах страны, — улыбнулся он.

Анна рассмеялась:

— Доктор, это сексуальное предпочтение или диагноз?

— И то, и другое. Какой уж там секс, если я люблю женщину, которая живет и работает за три тысячи миль от Нью-Йорка! А для меня в Калифорнии пока работы нет, хоть я ее и ищу не покладая рук. Работу, конечно, а не другую женщину.

— Как все сложно, — заметила Анна, отхлебнув кофе из пластикового стаканчика.

Они сидели в кабинете у Стива, отдыхая после сложнейшей операции. Стив не сомневался, что успехом сегодняшней операции обязан Анне. Это ее проворные чуткие пальцы, профессиональное мастерство и выдержка спасли пациенту жизнь. Вряд ли Стив смог бы справиться так быстро без помощи Анны.

— Да уж, не просто, — согласился он. — Мы так живем уже четыре месяца. В октябре Мередит предложили очень интересную и выгодную работу в Сан-Франциско. Я нашел было себе место в одной из местных клиник — и вдруг месяц назад мне звонят и сообщают, что ситуация изменилась и вакансия не намечается. А тут еще Лукас со своей ногой…

— Тяжелое положение, — заметила Анна. В темных глазах ее, устремленных на Стива, читались сочувствие и интерес.

— Верно, хорошего мало, — вздохнул он. — Главное, я сам уговорил ее согласиться! Был уверен, что в январе приступлю к работе на новом месте, — и вдруг…

— А вы искали другие вакансии?

— Естественно, искал. Мне предложили место врача в команде «Скорой помощи». То еще удовольствие — вправлять вывихи и купировать астматические приступы. Да я на такой работе от скуки умру!

— Вам повезло, — бесстрастно заметила Анна. — В отличие от многих, у вас есть выбор.

— Может быть… — задумчиво произнес он, словно отвечая собственным мыслям. — Возможно, это и вправду лучший выход. Я уже не мальчик: пора оставить травматологию молодежи, а самому подыскать себе какую-нибудь тихую и непыльную работу.

— По-моему, вы сами не верите в то, что говорите, — проницательно заметила Анна. — Мне кажется, вы — из тех людей, которые могут выдержать любое напряжение, не выдерживают только рутины и скуки.

— Но что же делать? Я не хочу терять Мередит!

— Если она любит вас, вы ее не потеряете. Если потеряете — значит, рано или поздно это должно было случиться.

— Доктор, за мудрые советы вы берете дополнительную плату? — улыбнулся Стив.

— Нет, раздаю бесплатно. К сожалению, сама я в свое время не слушала добрых советов.

— Я знаю, что вы в разводе, — просто заметил Стив. Она кивнула:

— Очень даже.

— Что это значит?

— Что мы ненавидим друг друга, и я надеюсь, что никогда больше не увижу этого мерзавца. Бросил меня на восьмом месяце, потому что родители пообещали ему за это целый капитал.

— Вот как!

Карие глаза Анны потемнели, став почти черными, — в них плескалась неутихшая боль. Стив от всей души хотел бы ее утешить, но понимал, что в такой ситуации слова бессильны.

— Не захотел даже взглянуть на свою дочь!

— Что ж, Анна, судя по вашим словам, это и к лучшему. Такой отец ребенку не нужен, — мягко заметил Стив.

— Верно. Но немногим лучше расти без отца. Боюсь, что Фелисия будет чувствовать себя брошенной и в мечтах наделит отца всеми мыслимыми и немыслимыми добродетелями.

— Она вырастет и сама во всем разберется.

— Может быть, — пробормотала Анна. Видно было, что эти мысли давно не дают ей покоя.

В голосе ее звучала горечь: она до сих пор не простила отца Фелисии — и, может быть, подумалось Стиву, не простит никогда.

— Почему же он на вас женился?

— Потому что я забеременела. Решил проявить благородство, а точнее говоря, попросту струсил.

В этот темный ночной час в огромном, почти опустевшем здании, где только жужжание приборов и сонные вздохи больных нарушали тишину, Стиву и Анне было легко говорить о самом сокровенном. Там, за окном, горели неоновые вывески и ревели автомобили — здесь же было тихо и темно, и смерть кралась по пустынным коридорам, стремясь отнять у врачей свою добычу. Барьеры, которые так старательно возводила вокруг себя Анна, почему-то с удивительной легкостью рассыпались в прах. Не было больше мужчины и женщины, столь различных по возрасту, положению, судьбе, — были просто два понимающих друг друга человека, коллеги.

Так Анна и Стив неожиданно для себя подружились.

Два дня спустя они снова работали вместе и засиделись в больнице до полуночи. Проголодавшись, пошли в круглосуточный больничный кафетерий и заказали пиццу. Сегодня Анна была оживленнее, чем обычно: Стив старался изо всех сил развеселить Анну, рассказывая смешные истории из больничной практики, и она смеялась в ответ.

— Анна, у тебя есть друг? — спросил он вдруг.

— Шутишь? — улыбнулась она в ответ. — Как будто у меня есть время крутить романы!

— Почему же, у всех ребят в отделении есть жены или подруги, — заметил Стив.

— А у женщин-врачей?

— Нет, насколько я знаю, все они одиноки.

— Вот видишь! Стив, а ты встречаешься с женщинами?

— Как можно! — шутливо возмутился Стив. — Ты что, забыла, что я женат?