Джо Беверли - Запретное наслаждение

Он ногой распахнул дверь, и Люси, оказавшись в еще одном удивительном помещении, в восторге воскликнула:

– Господь всемогущий! Да это не ванна, а целый бассейн!

Он поставил ее на плиточный пол рядом с тем местом, где ступеньки спускались в огромную чашу, наполовину наполненную водой, а сам отправился закрывать кран с головой горгульи.

– Бассейн, но маленький: всего восемь футов в длину и четыре – в ширину.

Вода перестала булькать, и Люси вгляделась в изображение. Дракон явно позволял себе вольности в отношении дамы, она кричала, но вот от чего – от страха или восторга? Люси подумала, что во время их страстного соития она, возможно, выглядела точно так же.

– А что, вода холодная?

– Говорят, это очень бодрит.

– А нам это нужно?

Дэвид улыбнулся.

– Может, и нет, а кровь охладить не повредит. Не бойся, она достаточно теплая – солнце нагрело.

– Откуда поступает вода?

– Из бака наверху. Летом нагревается солнцем, а в холодное время – печкой под ней. Одно из полезных новшеств, устроенных Безумным графом в Крейге. Он был одержим идеей вечной жизни и плодовитости, вот и решил за несколько лет до смерти, что ежедневные ванны сотворят чудо. В общем, из крайности в крайность. Все, оставляю тебя, наслаждайся.

Люси такой поворот не устраивал.

– А вдруг я утону? – заявила она с видом капризной барышни и сбросила халат.

– Там нет и двух футов.

Она села на мраморную скамью и принялась медленно снимать подвязки.

– С тобой я чувствовала бы себя в большей безопасности.

– Мне кажется, понятие «безопасность» не сочетается с моим присутствием.

Люси не удержалась и хмыкнула. Остро ощущая свою власть и могущество, она не торопясь скатала вниз чулок, сняла и отшвырнула в сторону, потом принялась за другой. Украдкой бросив на Дэвида взгляд, она увидела, что он замер и внимательно наблюдает за ней.

Покончив с чулками, Люси встала, сняла сорочку и, не смущаясь своей наготы, спустилась на две ступеньки и ногой попробовала воду.

– Идеально.

– Мы старались, – глухо произнес Дэвид.

Улыбнувшись, Люси спустилась вниз и села в воду, которая оказалась достаточно теплой и доходила ей до середины груди, до сосков, не потерявших обостренной чувствительности. Вспомнив наслаждение, которое подарил ей Дэвид, Люси повернулась к нему.

– Не слишком ли поздно для осторожности, милорд?

Она увидела, что его взгляд еще таит в себе некую озабоченность проблемами, сути которых пока не поняла, однако это ее не остановило.

Дэвид снял халат и, войдя в воду, обнял ее.

– Вот так-то лучше, – сказала Люси, прижимаясь к нему. – Здесь гораздо больше возможностей. – Она провела рукой по его торсу, коснулась пальцем едва заметного шрама на правой стороне груди. – Откуда это?

– Кое-кто с ножом разбушевался.

– И ты вмешался.

– Кому-то ведь надо было.

– Кроме графа что, некому?

– Это было до того, как я стал графом. А кроме того, никогда не жил в тепличных условиях.

Естественно, нет. И не будет так жить.

– Видимо, придется приобретать навыки сестры милосердия, – сказала Люси, заметив еще один шрам, на плече.

– Будет не лишне.

– Этот, кажется, от пистолетной пули. Ты что, участвовал в дуэлях?

– Я никогда не искал для себя приключений.

Люси нахмурилась.

– И не ломал кости, когда взбирался на утес?

Дэвид рассмеялся.

– Ну ты же ничего не ломаешь, когда поднимаешься по лестнице. А я и вовсе неуязвим, потому что заколдован.

– Я бы предпочла жить с тобой обычно, без колдовства. – Она провела пальцем по шраму. – Кто в тебя стрелял?

– Один моряк.

– Рыбак?

– Рядовой из таможенного отряда.

Люси услышала вызов в его голосе: явно рассчитывает, что его слова шокируют ее. Да, она и вправду немного шокирована, но ничего другого от него она и не ожидала.

– Я так и знала. Ты влез в дела своего отца, Мелхиседека Клинта. Разве горячий юноша мог устоять против такого искушения?

– Ты собираешься отчитывать меня за это?

– Обязательно отчитала бы, окажись я тогда рядом. Это не игра.

Дэвид поцеловал ее.

– Знаю, любимая, но иногда деваться некуда.

– Разве?

Дэвид осыпал Люси нежными поцелуями, и она, едва не урча от удовольствия, прошептала:

– Божественно.

Дэвид улыбнулся:

– Может, приказать, чтобы разрисовали потолок облаками и ангелами?

– Ты хочешь, чтобы за нами наблюдали ангелы?

– Тебя это смущает? Из-за того, что ангелы не способны на такое?

– Почему не способны?

– Можешь себе представить: на небесах предаются веселью и занимаются непристойностями?

– Никогда не думала, но сейчас, когда ты заговорил об этом, у меня возник вопрос: а откуда берутся херувимы?

Дэвид от души расхохотался, и Люси, не удержавшись, тоже рассмеялась. Обнявшись, они бухнулись в воду. Барахтаясь, Люси коснулась рукой его члена и попыталась разглядеть его через воду. Она бы с радостью занялась более детальными исследованиями, но внутренний голос подсказывал, что сейчас не время.

Дэвид перехватил ее руку, поднес к губам и, пристально глядя в глаза, поцеловал ладонь.

– Не играй с драконом.

– Почему?

– Пусть дама на картинке послужит тебе предостережением.

Люси вспомнила мозаику и сравнила эмоции дамы с собственными ощущениями.

– Я думаю, она получает удовольствие.

– От того, что ею овладел дракон?

– Ее дракон.

– Возможно, ты и права. Не исключено, что Безумный граф хотел запечатлеть восторг леди Белл от соития с ним. – Обхватив ее грудь, Дэвид большим пальцем погладил набухший сосок.

У Люси заныл низ живота от сладостного предвкушения, но Дэвид решил доставить ей наслаждение руками и языком. Эти ласки были внове для Люси. Она обхватила Дэвида ногами и попыталась найти способ доставить удовольствие ему, однако страсть взяла ее в водоворот, и она погрузилась в стремительный поток блаженства.

Она лениво вынырнула из этого потока, ощущая удивительную легкость во всем теле, и сказала:

– И?..

– Что «и»?

– Удовольствие или ужас?

Дэвид рассмеялся.

– Я не проверял, но ты кричала, и надеюсь, что от удовольствия.

– Я кричала?

– Тихо.

– Тихо кричала. Я то и дело открываю в себе удивительные способности. А удовольствие я получила огромное. Мне нравится ванна. Спасибо тебе, Крейг-Виверн.

– А как же все остальное?

Он имел в виду не только дом.

Люси заглянула ему в лицо.

– Какое препятствие самое большое, любимый? Что стоит между нами и бесконечным блаженством? – Дэвид не ответил, и она твердо произнесла: – Думаю, я заслуживаю знать. Между нами не должно быть секретов.

И тут она вспомнила однажды им сказанное и сейчас увидела то же в его глазах: с настоящей любовью должно приходить и доверие.

– Я хотел бы, чтобы ты просто мне верила, – но ты права: сейчас секреты между нами неуместны. Я все тебе расскажу… только не здесь.

Подхватив Люси на руки, он по ступенькам поднялся на бортик и, взяв из стопки два полотенца, одно подал ей.

– Я схожу за твоей одеждой.

Люси вдруг вспомнила о дневнике, который лежит в кармане. Как бы Дэвид случайно не заметил его. И хоть там нет никаких секретов, все-таки лучше бы он не читал эти сумбурные записи, в том числе и о нем.

– Не стоит – я надену что-нибудь другое, – остановила его Люси. – А где, кстати, моя дорожная сумка?

Дэвид задумался.

– Да, багаж… Помню, что оставил его в большом зале, когда показывал тебе скелет. Сейчас принесу.

– Нормальный граф на твоем месте сейчас вызвал бы для этого лакея.

– Зачем зря гонять слуг? – пожал плечами Дэвид. – В доме этого графа звонят только в самых экстренных случаях. – С этими словами он подошел к цепи на стене и потянул за нее. – Ты ничего не услышишь, а снаружи все уже предупреждены.

– О чем?

– О наводнении. – Он вытащил затычку из ванны, и уровень воды стал быстро понижаться. – Она вытекает через горгулью в канализацию и смывает все, что могло остаться в трубе.

– И тем самым извещает весь мир, что мы принимали ванну?

– Поток шумит не так громко, как звенит звонок, и догадываются только те, кто находится рядом.

Люси покраснела, что было глупостью на этом этапе их отношений.

– Значит, Безумный граф не был настолько уж сумасшедшим…

– В противном случае все было бы проще. Он бывал очень хитер – правда, в своем, безумном, варианте. – Дэвид нежно укутал Люси в шерстяной халат и, завязав пояс, снова обнял.

– Надеюсь, ты не относишься ко мне как к ребенку, – проговорила Люси, с наслаждением вверяя себя его заботам.

Дэвид рассмеялся и, подхватив ее на руки, вынес из ванной.

– Отнюдь, отнюдь, моя распутная безымянная индийская богиня – прости, не знаю их имен.

– Например, Лакшми, – сказала Люси, когда они завернули за угол и прошли мимо очередной винтовой лестницы. – Богиня процветания и богатства. У моего папы была ее статуэтка – подарок одного набоба. Говорят, она защищает от проблем, в частности – финансовых.

– То, что нужно для Крейг-Виверна. А почему «была»?

– Когда я приехала домой на свадьбу подруги, статуэтки в библиотеке не было. Думаю, она не понравилась Шарлотте.

– Шарлотта – новая жена твоего отца?

– Еще нет, но скоро будет.

– И тем не менее она уже властвует в доме. Ну вот мы и пришли.

Люси уставилась на скелет, висевший в углу.

– Еще один родственник?

– Нет, насколько мне известно. Извини, мне следовало бы снять его.

– О, я скоро привыкну, если, конечно, он не будет двигаться.

Посмеиваясь, Дэвид вошел в спальню, которая являла собой резкий контраст со всем, что Люси довелось увидеть в доме. Мебель здесь была современной, легкой и блестела в лучах солнца, падавшего через нормального размера окно, которое смотрело на море.

– Обманщик! – воскликнула Люси, когда Дэвид поставил ее на пол. – Ты показывал мне всякие диковинки, а реальность-то здесь.

Дэвид покачал головой.

– Нет, диковинки и есть реальность. После переезда сюда я переделал только эту комнату и соседнюю, но получилось посредственно.

– Ну почему? – удивилась Люси. – Здесь замечательно!

– Только благодаря контрасту. Мне нужны были нормальные комнаты, и я старался тратить как можно меньше. Мебель старая, ее перенесли из Керслейка, обивка дешевая, стены покрашены, а не оклеены обоями.

– Неужели графство настолько обеднело?

– Не совсем, но тогда я еще не был графом и не мог тратиться на прихоти. Слава богу, душеприказчик прежнего графа увидел, что я как смотритель, проживающий в доме, заслуживаю нормальных условий хотя бы для того, чтобы сохранить душевное равновесие. Самых больших расходов потребовало окно.

– Оно стоило того. Такое окно значительно лучше, чем те, что выходят во внутренний сад. – Люси оглядела простую мебель, бледно-зеленые стены, хлопчатобумажные занавески кремового цвета. Несколько картин с незатейливыми сюжетами явно не принадлежали кисти мастера. – А как здесь было раньше?

– Тебе незачем это знать. Да, ты считаешь иначе, и все же не надо.

Люси бросила на Дэвида взгляд, как бы говоривший: «Вот придет время…» – и сказала:

– Здесь очень мило.

Свет и сочные краски бросали вызов мрачному полумраку и серости первого этажа и коридоров. Одним ярким штрихом был бордюр с цветочным узором, пущенный по стене под потолком, другим – разноцветное лоскутное покрывало на кровати.

– Мне очень нравится, – сказала Люси, убеждаясь, что здесь напрочь отсутствует дух графа или дракона и царит только дух Дэвида.

– Тетя Мириам сшила для нас обоих по такому покрывалу и использовала для них одежду, из которой мы выросли. Например, вот этот синий – от матроски, которую она мне сшила, когда я сходил с ума по Нельсону. Вот тот бледно-красный – от штор в моей комнате дома.

«Дома». Он произнес это слово не задумываясь.

Поместье в долине – его родной дом, но ему не принадлежит. Они оба лишились своих домов, а значит, им обоим предстоит строить новые. Вернее, новый – общий дом. Если им суждено стать Крейг-Виверну, так тому и быть. Эта комната вселяет надежду, особенно окно, из которого виден внешний мир. Никогда еще оконное стекло не казалось Люси столь прекрасным.

Окно выходило на бескрайние морские просторы, которые совсем недавно пугали ее, а теперь казались произведением искусства. Сейчас море было ярко-синим, с белоснежными барашками и бликующей на солнце рябью на поверхности, но цвет постепенно менялся, по мере того как небо затягивалось облаками.

– Прямо-таки живая картина! – в восторге произнесла Люси.

– И не всегда мирная – чаще мрачная, грозовая. И не забывай о туманах: они бывают такими густыми, что трудно разглядеть край мыса.