Этому утверждению Сьюзен ни на миг не поверила.

— Вот я и попросил господина распорядителя оказать мне неоценимую услугу и представить любимой наставнице моей подопечной, полагая, что вы получаете от танцев удовольствие не меньше, чем я. — Он улыбнулся мисс Джентри, которая все моргала, так и не оправившись от изумления, потом посмотрел на Сьюзен, гордый собой, как павлин. Как умно этот мужчина все придумал — представиться через посредство распорядителя! Право, Сьюзен никогда бы не додумалась до такого сама, хотя очень радовалась, что это пришло в голову ему. Теперь им осталось присоединиться к другим танцующим парам.


* * *

— Вы не откажетесь потанцевать со мной, мисс Боннет? — пригласил ее Себастьян. — Боюсь, такова должна быть плата за то, что нас познакомили.

— Вы совершенно правы, — от души рассмеялся распорядитель, и парик в такт смеху подпрыгивал у него на голове.

— Увы, нам ни за что не уклониться от исполнения долга. Все смотрят на нас. Прошу, мисс Боннет! — Себастьян подал руку красавице; к его удивлению, она оперлась на его руку и позволила вывести себя на середину зала.

— Объявили вальс. — Она вопросительно заглянула в его глаза. — Это совсем новый танец.

— Если пожелаете, мы можем дождаться контрданса. — Если уж говорить начистоту, он надеялся, что именно этого она и пожелает. Получилось бы очень красноречиво: что это за наставница, обучающая хорошим манерам, если сама не умеет танцевать вальс — новый танец, который завоевывает сейчас всю Англию? Затаив дыхание, он ожидал ответа Сьюзен. Та же слегка склонила голову набок, вздернула бровь.

— Должа признаться, я обожаю вальс. Прошу прощения, милорд, но я не была уверена, что вам захочется его танцевать. При дворе он появился совсем недавно.

— Весьма хочется, смею вас уверить.

— Что ж, — ответила она вполне удовлетворительно, однако настоящее испытание впереди: каковы-то окажутся ее таланты? — Итак, вы готовы?

Мисс Боннет гордо вскинула голову и улыбнулась; они встали в начальную позицию. Себастьян ослепительно улыбнулся ей в ответ.

Распорядитель бала вдвойне заслужил его благодарность: и за то, что познакомил с мисс Боннет, и за то, что употребил свои права по должности, дабы убедить танцевать с Себастьяном женщину, которая пыталась от этого уклониться. К тому же танцевать вальс — ни больше ни меньше. В этом танце партнеры все время находятся близко друг от друга — можно беседовать, можно внимательно присмотреться к этой злополучной мисс Боннет.

Заиграл оркестр, и через мгновение он уже обнимал партнершу, кружил, не переставая пристально смотреть ей в глаза.

Она отнюдь не походила на робкую, застенчивую учительницу. В ней чувствовалась удивительная утонченность, а еще — великолепная уверенность в себе, какую Себастьян до сих пор не встречал у молодых женщин. И это наставница из школы для молодых леди?

Ему это показалось сомнительным. С того момента, как их представили друг другу, Себастьян чувствовал, что она совершенно естественно держится в такой ситуации, которая для большинства девушек оказалась бы весьма неловкой. Слишком многое в ней не соответствовало ее положению. Нет, к этой девушке положительно стоит присмотреться повнимательнее.

Он вгляделся в ее лицо, как только позволила позиция танца. Широко расставленные глаза, тонкий нос и широкие скулы были явно теми же, что и у леди Присциллы Синклер. Но были и различия, и чем дольше он всматривался, тем меньше оставалось уверенности, что мисс Боннет и Присцилла — родственницы.

Верхняя губа была у нее чуть более пухлой, чем нижняя, и на какое-то мгновение в его голову закралась мысль: а каково, если прижаться к этим губам своими? Подбородок же у нее был тверже, чем у Присциллы, — нежный, женственный, но скорее квадратный, чем овальный. Да и вся фигура была более зрелой. Щеки у Сьюзен красиво зарделись, оживив безукоризненно белое лицо. Черт, а ведь она отлично понимает, что он ее разглядывает. Надо было что-то сказать, и он некстати заметил:

— В-вы родом из Шотландии, мисс Боннет.

— Да. — Губы у нее дернулись, потом она снова овладела собой. — А вы — рослый мужчина.

— Вы тоже высокого роста.

— О, вы очень наблюдательны, милорд. — Она выделялась среди всех танцующих особой грацией и пластикой движений, и Себастьян, как бы ни мечтал видеть ее за воротами школы, где учится Джемма, не в силах был оторвать от нее глаз. — Какими еще невероятными способностями вы могли бы похвастать? — спросила она.

Если бы за миг перед этим он не заметил озорного изгиба ее губ, Себастьян счел бы вопрос издевательским, а между тем это было милейшее кокетство.

— Я могу похвастать множеством достижений, которые способны произвести немалое впечатление на такую девушку, как вы, мисс Боннет. — Он присмотрелся к ее очень дорогому наряду, прекрасно подчеркивающему все нежные изгибы фигуры. — Хотя, вынужден признаться, в число моих достоинств не входит умение красиво одеваться.

— Да уж, что правда, то правда. — Она мельком взглянула на его сапоги для верховой езды, потом на изящные туфли джентльмена, танцевавшего неподалеку. — Однако таким вещам можно научиться, а я твердо уверена, что никогда не поздно прибавить к списку своих достоинств умение одеваться подобающим образом.

В ее словах сквозила насмешка, но они давали Себастьяну возможность открыто раскритиковать содержание ее занятий.

— Этому вы и обучаете мою подопечную?

— Да, и еще многому другому, что совершенно необходимо для воспитания из моих учениц настоящих леди.

При очередном повороте Себастьян споткнулся и налетел на партнершу, прижавшись к ее пышной груди. «Черт побери!» Она так изогнула бровь, что Себастьян понял: она уверена, будто он споткнулся нарочно.

— Покорнейше прошу прощения.

— Всякий человек ошибается, когда приходится учиться новому, лорд Уэнтуорт. — Она пристально посмотрела ему в глаза, и Себастьян заволновался, потому что под этим пристальным взглядом мог снова сбиться с шага.

— Мисс Боннет, — теперь пришел его черед смутить ее, — вы разве не считаете французский язык, историю, литературу и искусства более важными предметами для молодых леди?

Не отдавая себе в этом отчета, он сильнее сжал ее затянутую в перчатку руку и уже не просто слегка обнимал ее за талию, а притянул к себе крепче. Да, ум и язычок у нее были остры, зато плоть была такой мягкой… а ощущения от прикосновений — самые приятные.

— Милорд, — она перевела взгляд на их тесно сплетенные руки, — смею вас уверить, я не упаду. Поэтому можете не держать меня так крепко, если только не опасаетесь снова споткнуться и полететь на пол.

— Умоляю простить меня, мисс Боннет, — пробормотал Себастьян, до которого наконец дошло, с какой силой он прижимает к себе партнершу. — Вероятно, я не так искушен в умении вальсировать, как хотел было вас уверить.

— Это очевидно. — Они немного отдалились друг от друга, и Сьюзен, казалось, стала не столь напряженной. — Что же касается вашего вопроса об ученицах, то я отдаю предпочтение всестороннему образованию, которое включает основательные познания во всех упомянутых вами предметах. И все же нельзя считать полноценным образование, если оно не включает тонкостей этикета и светских манер. — Легкая усмешка пробежала по ее розовым губкам. — Какая удача для вашей подопечной, что я оказалась здесь, тем самым предоставляя ей возможность достойно завершить образование.

— Истинная правда. Вероятно, завтра я посещу школу, дабы глубже понять ценность преподаваемого вами предмета. — Это был открытый вызов на поединок, и Сьюзен, не колеблясь ни секунды, приняла его.

— Наверное, вам так и следует поступить, милорд. — Она откинула голову и тихонько, невероятно соблазнительно засмеялась, а Себастьян слишком быстро закружил ее в вихре вальса. Танец завершился. Сьюзен вскинула голову, а глаза ее вызывающе сверкнули. — Вы можете обнаружить, что и сами научились чему-то немаловажному.

У Себастьяна учащенно забился пульс; он молча, одним взглядом, принял тот вызов, который сверкал в ее глазах и который (они оба это отлично сознавали) не имел никакого отношения к школе. Музыка смолкла, все зааплодировали, а Себастьян, склонившись к партнерше, жарко прошептал ей на ухо:

— Вполне возможно, я уже кое-чему научился, милейшая мисс Боннет.


На следующее утро

«Школа добродетелей» миссис Хадлстон


Слишком поздно донеслось до ушей Себастьяна позвякивание тарелок и чашек — он уже стоял у раскрытой двери классной комнаты.

Девочки, как по команде, воззрились на него с явным неодобрением — кажется, он вторгся к ним во время завтрака. Он тихо попятился, намереваясь переждать в передней, пока возобновятся занятия, однако мисс Боннет сразу заметила его и окликнула.

— Прошу, входите, лорд Уэнтуорт. — Она подкрепила свои слова приглашающим жестом, а сама заняла место во главе небольшого чайного стола, где сгрудились человек двенадцать воспитанниц. — Как это замечательно, что к нам явился гость, молодые леди. Что может быть удачнее, чтобы вы могли попрактиковаться правильно подавать чай, а?

— Попрактиковаться? — Себастьян не собирался произносить это вслух, тем более с такой издевкой в голосе, но остановиться теперь не мог. — Вы учите их подавать чай? Да разве они не пьют его всю жизнь, сколь немногими годами она пока бы ни исчислялась?

— Разумеется, пьют, — ответила мисс Боннет, аккуратно поставив на стол заварочный чайник, затем уперев руку в бок. — Но ведь они дети, часто ли им выпадала возможность выступить в роли хозяйки дома?

У него на кончике языка уже висел ядовитый ответ, но тут он заметил, с каким осуждением остальные девочки смотрят на бедняжку Джемму. Племянница же не сводила с него умоляющего взгляда, а по губам ее можно было прочитать: «Пожалуйста, не надо» Себастьян воздержался от реплики и махнул мисс Боннет рукой, чтобы она начинала.

— Посмотрите сюда, леди. — И замолчала, ожидая, пока все взоры не обратятся к ней. — До приезда гостей велите своей горничной или лакею застелить стол скатертью, желательно кружевной; хорошо также украсить его букетом свежих цветов или другой зелени, если позволяет сезон. — Мисс Боннет повернулась и взяла со стоявшего у окна столика большой поднос. — Очень важно проследить, чтобы кухарка не забыла разогреть чайник на плите или очаге. Если же вы об этом не позаботитесь, то чайник вполне может треснуть, когда в него польется кипяток. К тому же в разогретом чайнике и чай дольше будет оставаться горячим. — Она посмотрела на каждую девочку по очереди, желая убедиться, что они вполне поняли исключительную важность этого действия.

Себастьян подался вперед, делая вид, что его заинтересовали эти поучения; Джемма же была совершенно искренне поглощена уроком.

— Если у вас не хватает прислуги, то, возможно, доведется собственноручно засыпать в чайник чай и залить кипяток, но все же я предпочитаю возлагать эту почетную обязанность на кухарку. — Девочки стали обеспокоенно переглядываться. — Если вам все же придется заваривать чай самостоятельно, засыпьте туда по одной чайной ложке чаю на каждую чашку, исходя из требуемого их количества. — Она открыла стоявшую рядом банку и всыпала в чайник несколько ложечек. — И только после этого заливайте кипяток. Кипяток должен быть крутым, иначе настой ни за что не окажется крепким, как это положено.

Девочки были заворожены происходящим на их глазах таинством. Еще бы, любой наблюдатель решил бы, что наставница демонстрирует здесь секреты древних алхимиков. Мисс Боннет пристально посмотрела на Джемму.

— Будьте так любезны налить воду в чайник, мисс Джентри.

Джемма поднялась со своего места и пронесла тяжелый чайник с водой от подсобного столика до чайного, где стоял заварочный чайник. Руки у нее дрожали, и девочка, сняв крышку заварочного чайника, пролила с полчашки воды на скатерть. Остальные ученицы засмеялись.

— Отлично, Джемма. Это именно то, что я хотела наглядно продемонстрировать всем присутствующим. — Она забрала у Джеммы тяжелый чайник и вернула его на подсобный столик. — Полный горячей воды чайник, как правило, гораздо тяжелее, чем вам кажется, а струйки пара пробиваются из него и могут обжечь вам руки. Я не знаю ни одной женщины — ни высокородной леди, ни простолюдинки, — которой хотя бы раз не пришлось испытать это на себе. — Она ласково погладила Джемму по плечу. — Честное слово, со мной такое случалось неоднократно, почему я и предпочитаю перепоручать эту процедуру кухарке. — Она улыбнулась Джемме, на лице которой появилось явное облегчение. — Вы очень хорошо все сделали, мисс Джентри. Гораздо лучше, чем я сама управилась бы с полным чайником кипятка.