Лина Мур - Запретный Альянс

– С этим я разберусь.

– Так просто? Разберусь? Ты не кронпринц и даже не родственник им. Ты для них враг. Дерик, я так боюсь за тебя. Боюсь, что тебе причинят боль. Это меня выматывает. Ни о чём другом я и думать не могу, как только найти способ спасти тебя. Пожалуйста, живи… я прошу тебя. – От эмоций в моих глазах появляются слёзы. Мои ладони ласково гладят его лицо.

– Ты так сильно волнуешься, Джина…

– Конечно, да. Ты идиот? Ты для меня важнее всего здесь. Ради тебя я осталась в Альоре и буду делать всё, чтобы ты был невредим. Не верю россказням Дина. Я верю тебе. Я обещала тебе верить, кто бы что ни говорил. Верю своим чувствам. И понимаю… теперь понимаю, почему люди готовы отдавать свои жизни ради других. Я поняла, Дерик, потому что порой кто-то в мире становится таким дорогим и нужным, что дышать сложно без него, жить сложно. Моя жизнь стала настоящей рядом с тобой. Я стала настоящей и хочу бороться за тебя. Я помогу всем, что тебе понадобится, но только не обманывай меня. Не скрывай важное, я прошу тебя…

– Джина, я…

– Ничего не говори. Просто прими это, ладно? Знай, что у тебя есть я. Что бы ни случилось, я у тебя буду всегда, – быстро шепчу.

Его тяжёлый и странный взгляд рождает во мне страх. Я не должна была говорить это ему сейчас. Но времени так мало, я боюсь не успеть. Боюсь, что Дерик начнёт сомневаться во мне и будет рисковать собой.

– Ты не веришь Дину?

– Нет. Он удачно подготовился к разговору со мной. Он не мылся, не спал и не ел, чтобы выглядеть как человек, который во всём раскаивается. Дин играл роль жертвы, и я тоже играла роль, чтобы он не понял, насколько мне плевать на него. Я вытащила из него информацию о тебе, и не думаю, что в ней была правда. Но то, что они угрожают твоей жизни, правда. Я чувствую это. Чувствую боль и отчаяние, которые грядут в ближайшие дни. Не могу это объяснить, но знаю, насколько они боятся тебя и твоей власти. Дин готов на всё, только бы сохранить за собой трон. Но у меня… у меня есть идея, как ему не дать это сделать.

– Джина, я же просил, ничего не предпринимать, – тихо возмущается он, дёргая меня за талию к себе.

– Да, ты просил. Неужели, ты решил, что я буду сидеть, сложа руки, и попивать чай, когда народу Альоры грозит такая опасность? Нет. Никогда. Дин не станет королём в этом году. И у меня есть решение. Герман. Он родственник Клаудии. Эни сказала, что у него есть право претендовать на трон. Он может взять весь огонь на себя, но мы ему поможем. Это спасёт тебя, девочек, а самое главное, Дин не уничтожит всё, за что ты боролся. Народ Альоры заслуживает лучшего, но никак не пьяницу, развращённого роскошью. Не ори и не отчитывай меня. Я всё сделаю. Герман на твоей стороне. Он хороший мужчина. Он честный. И он поддержит меня в моём плане.

– Джина, я прошу тебя остановиться…

– Не смей. Нет. Ты не один, Дерик! Я с тобой! Не только я, ещё Калеб, Герман и другие! Ты, чёрт возьми, хотя бы раз оглянись и посмотри, сколько у тебя друзей, которые волнуются о тебе и твоём будущем, к которому ты относишься халатно! Это не слабость, понял? Это жизнь. Один ты не справишься, и я не дам тебе рисковать собой. Не смей открывать рот, Дерик, – грожусь и тычу в его плечо пальцем.

– Ты точно уверена в том, что не шпионка, Джина?

– После встречи с тобой я уже ни в чём не уверена. Но я честно всем сердцем переживаю и за тебя, и за наших друзей, и за Альору. Она стала для меня важна, как и ты, как и они. Я не в силах наблюдать за несправедливостью. Пока тебя нет в замке, Дин настраивает своего отца против тебя. Ты должен любым способом вернуться, хотя бы на время, пока такая сложная ситуация. А Герман… я поговорю с ним. Он поймёт, как это важно для всех нас…

– Нас? Ты не часть Альоры, Джина. Ты американка, – напоминает Дерик, отчего я обиженно поджимаю губы и толкаю его в грудь. Он размыкает руки, отпуская меня.

– И что? Это так важно? – зло фыркаю я.

– Нет, для меня не важно. Но ты настолько сильно переживаешь за людей, хотя раньше тебе было на них плевать.

– Не передёргивай моё поведение и слова. Никто из вас не помог мне понять народ и вашу страну. Ты только и делал, что рычал и грубил мне. Я сама обо всём догадалась. Но мне нравится Полье. Ромье тоже заслуживает признания. Ребята из охраны. Даже Эльма мне уже не кажется сучкой. Герман, вообще, душка, даже если учесть, сколько дров он наломал. Ты, в конце концов. Да, я не знаю каждого альорца, но знаю дух страны. А его могут сломать. Альора ещё юна, как государство, для всего мира, и я живу в стране, превращающей людей в рабов, как и любая страна, в принципе. Здесь же… ты только посмотри, сколько материала для работы и сколько людей, готовых улучшать качество жизни. Они все счастливы сейчас. И что с ними будет, когда Дин станет королём? Ты знаешь ответ, Дерик, так что не прикидывайся ослом. Пусть я улечу обратно, но часть меня навсегда останется здесь. И я буду уверена, что ты жив и здоров, как и Герман, как и остальные, – замолкаю, стоически снося тяжёлый взгляд Дерика. Он обдумывает мои слова, словно не веря им. А я же от чистого сердца. Мне так неприятно, что он считает меня лживой стервой.

– Герман душка? – кривится Дерик.

Закатываю глаза и цокаю.

– Ты только это услышал из моих слов? Боже, вот ты…

Неожиданно луч света падает на спину Дерика. Дверь его дома открыта. Моё сердце ухает куда-то вниз.

– Дерик, дорогуша, ты ещё долго? Я уже устала и сейчас усну, – сладкий, приторный женский голос разрушает тишину.

Но у меня не тихо внутри. Мой пульс отдаётся в висках, на губах словно корки образуются, вспоминая о жарких поцелуях Дерика буквально несколько минут назад, а у него в доме…

Цокот каблуков, как часы моих отношений с Дериком, быстрые, ещё быстрее, а потом ничего. Тонкая линия.

Меня всю словно обдаёт льдом, но при этом кожа горит, словно её били бесчеловечно. До крови.

Женская ладонь ложится на плечо Дерика, и передо мной появляется Кристин во всём её великолепии. Тёмные волосы разбросаны по плечам, она даже не завязала тонкий шёлковый белый халат, не скрывая свои соблазнительные формы под тонким, коротким пеньюаром.

Перевожу взгляд на Дерика, а он, как будто в статую превратился. И в этот момент, когда наши взгляды пересекаются, я вижу пустоту и бесчувственность. Ко мне.

– Ох… Реджина Хэйл, надо же, я так хотела с тобой познакомиться, но времени не было, и нас никто не смог официально представить. Раздражает весь этот фарс, не правда ли? Боже, я слышала от Дерика, что учудил Дин. Бедняжка, надеюсь, сейчас ты чувствуешь себя лучше. Я Кристин Грассо, – произносит женщина и протягивает мне свободную руку, а другой держится за Дерика.

Нет, я не дам ему так поступить со мной. Не покажу своей слабости.

На моём лице появляется дружеская улыбка, и я пожимаю её руку.

– Тоже рада встрече, Кристин. Много слышала о тебе. Я приношу свои извинения, что отвлекла Дерика от очень важных дел, о которых он упоминал. – Мои губы невидимо трескаются от боли внутри.

Кристин заливается смехом, поглаживая плечо Дерика.

– Да, он такой. Женщины на первом месте, а всё остальное потом. Надеюсь, что ничего плохого не случилось? Дерик упоминал, что вы с ним сблизились, как друзья. Я была очень счастлива это слышать, ведь он упрямый и закрытый в себе человек, особенно, пока меня нет рядом. Ему не помешает хороший друг, которому можно доверять.

– Ты права, не помешает. Между нами исключительно платонические отношения. Не так ли, Дерик? – обращаюсь к нему. Он молчит. Даже не моргает. Урод.

– Что ж, я свою миссию выполнила, мне нужно возвращаться, – нарушаю напряжённую тишину.

– Ты приезжай к нам. Я пока остановилась здесь, чтобы Дерик не скучал в одиночестве. Как же безобразно с ним поступил Ферсандр! Просто уму непостижимо! Мне аж противно стало рядом с ними находиться…

– Пошла в дом, – рычание Дерика приводит в изумление не только меня, но и Кристин. Она приподнимает брови, но сразу же принимает расслабленный вид.

– Не волнуйся, я не простужусь. Я помню наши купания голышом в той волшебной бухте…

Ещё один удар в грудь. Он говорил, что никто о ней не знает. Конечно, дура такая, поверила. Всему поверила.

– Пошла. На хрен. В дом. Крис, – шипит Дерик, грубо отталкивая от себя её.

– Неудовлетворённые мужчины – законченные козлы, Джина. Прежде чем с ними говорить, надо выпустить их пар в себя, – фыркая, она обиженно проходит в дом.

Меня передёргивает, когда она называет меня «Джиной». И точно она это услышала от Дерика, который, видимо, действительно, не только свои штаны закрытыми не может держать, но и рот.

Не могу сдержать горькой усмешки, вырвавшейся, как только за Кристин хлопнула дверь.

– Джина…

– Нет, – резко перебиваю его и качаю головой.

– Я обещала тебе, что буду твоим другом вне зависимости от того, кого ты выберешь, и к кому лежит твоё сердце. Я сдержу своё обещание. Мне плевать, трахаешь ты её или нет. Мне пока не больно, что ты предал каждое своё слово и клятву, которую давал мне. И даже когда будет больно, я останусь на твоей стороне, Дерик. Это всё, что я могу сделать для тебя сейчас и в будущем. Это всё. – Разворачиваясь, быстрым шагом направляюсь по дорожке и ступаю на гравий. Немного подворачиваю ногу и сбрасываю туфли, чтобы не выглядеть законченной идиоткой перед ним.

Глаза застилают слёзы боли. Я же ему так верила… одна и верила…

Босиком направляюсь по безлюдной дороге к замку, продолжая прокручивать в голове каждое слово, сказанное мне Дериком. Он же предупреждал, что выберет её. Она ему дорога. А я? Я никчёмная дура, поверившая, что хотя бы один мужчина увидит, насколько я одинока. Раньше я не искала у мужчин понимания. До тех пор, пока не встретила Дерика. Он для меня другой. С ним я живу, и всё становится лучше. Жаль, что он оказался просто законченным лжецом.

Я горжусь тем, что не закатила истерику или не устроила сцену ревности, за которыми, живя рядом с Ингой, наблюдала не раз. Сестра очень любила это делать. Заставлять мужчин раскаиваться. Но, сравнивая нас, понимаю, что ей было плевать на них, а мне на Дерика – нет. Не хочу, чтобы он ещё больше чувствовал себя виноватым во всём. С него достаточно. С меня тоже.

Оказываясь перед воротами замка в ночи, переступаю с ноги на ногу, не зная, как попасть внутрь. Проблема решается быстро. Мне просто открывают ворота без каких-либо расспросов. Ноги гудят и болят. Пусть лучше они, ведь внутри так пусто. Я не хочу больше думать о Дерике и его отношениях с Кристин. Не хочу вспоминать его, выглядевшего довольно искренним. Не хочу, чтобы губы горели от лживого поцелуя, в то время, когда в его доме живёт любовница, и поэтому он не впускал меня туда, чтобы не спалиться. Всё это грязно и гадко. Он сначала использовал и затем вытер об меня ноги. Но теперь я буду думать о людях, которым, действительно, грозит жизнь гораздо худшая, чем мне. Когда-нибудь я оправлюсь от очередного предательства. Когда-нибудь забуду Дерика. Альорцы же будут страдать.

Никто не вышел ко мне навстречу, когда я вошла в крыло и поднялась к себе. Всё тихо, и так темно вокруг. Набрав в ванну воду, ложусь в неё, погрузившись полностью, и закрываю глаза. Жить на средства Дерика, зная, что теперь он оплачивает мне, как какой-то шлюхе пребывание в Альоре, отвратительно. Мои мысли скачут. Одно неизменно, они скачут вокруг Дерика и его поступков. Он так сильно ранил меня. Не помню, чтобы когда-нибудь мне было настолько больно, как сейчас. И эта боль другая. Она молчаливая, горькая, с привкусом печали и разочарования в каждом человеке.

Выхожу из ванной, выключая свет, и на ходу набрасываю халат. Даже пижама из тончайшего шёлка теперь противна. И я вспоминаю, что видела в одной из белых спален, которая якобы напоминает Дерику о матери, одежду, висящую в шкафу. Одежду Кристин, купленную Дериком. Словно это я любовница, вторгшаяся на чужую территорию. Словно я виновата в обманах. Словно…

Резко мне закрывают рот, и что-то холодное касается моего виска.

– Пикнешь. Я вышибу тебе мозги. Я сделаю это тихо, Джина, очень тихо. У меня натренирована рука убивать всяких сучек, которые крутятся рядом с моим мужчиной, – раздаётся шипение мне в ухо.

Смотрю перед собой на развевающийся от ветра белоснежный тюль. Моя кожа вся покрыта мурашками от угроз Кристин. Её нельзя ни с кем спутать. Она пришла сюда, заметив, что Дерик целовал меня.

– Я предупреждаю тебя, сунешься ещё раз к нему, закопаю тебя там, где никто не найдёт. Ты никому и не нужна. Наркоманка сестра и подруга, давно забывшая о тебе. – Она знает всё обо мне. Дерик не скрывал от неё информацию. Ещё гаже становится внутри.

– Дерик мой, поняла? Запомни это, сука. Запомни хорошенько…

Меня и раньше часто оскорбляли. В школе я слышала слова и похуже в свой адрес из-за Инги и моего отношения к одноклассникам. Но сейчас, после пережитого, после глубоких ран и бесконечных предательств, частота моего пульса зашкаливает, затмевая собой здравый смысл.