- Игорь Константинович, надо вызвать полицию, - сказал врач Макса своему коллеге, - А я пока осмотрю больного, не дай бог шов разошёлся.

- Не надо полицию, - хриплым голосом сказал Макс, - Я в порядке, док.

- Да что здесь происходит?! - возмутился врач, - Кто, черт возьми, смеет избивать моих пациентов у меня же под носом?! Кто вообще будет нападать на человека в повязках?!

- Это мой муж, - подала я голос.

Оба врача с недоумением уставились на меня. Представляю, кем я сейчас выгляжу в их глазах. Господи, как же стыдно. И как страшно. Что же теперь будет? Черт, я совсем забыла про детей! Андрей же обещал забрать их сегодня из садика. Интересно, он сначала забрал их и потом приехал сюда или он вообще в детский сад не ездил? Я со всех ног бросилась за своим мужем.

- Лера! - окликнул меня Макс, но я даже не повернулась на его зов.

***

Я бежала вниз по лестницам, что было сил, едва не ломая свои каблуки. Достигнув первого этажа, увидела мужа, который уже почти выходил из здания.

- Андрей! - окликнула я его, - Андрей, подожди! Давай поговорим!

Он замер на месте, потом медленно развернулся. Через пару секунд я была уже возле него.

В тот момент мной руководил страх за детей. Что если они ждут его в машине? И он в таком состоянии сядет за руль? Куда он их повезет? Паника одолевала меня, я не знала, как мне успокоить его, хотя бы на время заставить не совершать необдуманные поступки. И мне не пришло в голову ничего лучше, чем сказать:

- Андрей, прошу тебя, ты все неправильно понял!

И тут же я получила удар по лицу кулаком. Не удержав равновесие, упала на пол, а он развернулся и вскоре скрылся за дверью. Ко мне со всех сторон подбежали люди, что были в холле больницы. Кто-то предлагал помощь, кто-то хотел вызвать полицию.

- Не надо полицию! - отмахнулась я, поднимаясь, и, еле вырвавшись из толпы, выбежала на улицу.

Я едва успела заметить, как Рэнж Ровер мужа, свистя покрышками, вылетел с больничной парковки. Черт. Черт! Есть ли внутри мои дети?

Я со всех ног бросилась к своей машине и завела мотор. Не прошло и пары минут, как я выехала на дорогу вслед за мужем, но его и след простыл. Не видя другого выхода, я надавила педаль газа и рванула в сторону детского сада.

К моему счастью Лея с Лоей все еще были там. Они уже остались одни, и вместе со своей воспитательницей ждали, когда же их непутевые родители соизволят за ними приехать. Обняв их крепче крепкого, я расплакалась, чем немного напугала дочек. Успокоившись, мы все вместе направились к машине, и я, усевшись за руль, долго не решалась поехать домой. Что если Андрей приедет туда и устроит скандал? Или, ещё хуже, снова поднимет на меня руку. Потом я немного успокоилась, и решила, что перегибаю палку. Андрей хоть и импульсивен, но все же не монстр.

Однако все мои переживания оказались совершенно напрасными. Дома он так и не появился. Ни в тот вечер, ни на следующий день, ни месяцем позже. Наверное, поехал утешаться к своей Кристине.


Проснувшись на следующий день после описанных выше событий, я обнаружила у себя на лице огромный опухший синяк. Идти на работу в таком виде было бы как минимум неуместно, и мне пришлось выпросить у Милы отпуск. С Максом я тоже взяла тайм-аут, ещё не хватало, чтобы он увидел меня с разбитым лицом и отправился выяснять отношения с моим мужем. Ничего хорошего из этого бы точно не вышло, поэтому я, включив железную леди, уверенно отказывала ему во встречах, ссылаясь на необходимость побыть одной. Он просто сходил с ума, звонил каждый день, просил позволить ему приехать ко мне хотя бы ненадолго, но я была непреклонна. Представляю, что он там себе напридумывал. Я даже сквозь телефон чувствовала его напряжение, но сделать с этим ничего не могла. Признаться в том, что мое лицо пострадало, не без его заслуги, это все равно, что развязать войну. Мне итак жертв было достаточно, и я держала оборону. Мое сердце разрывалось на части, с одной стороны от переживаний за душевное состояние Макса, с другой стороны от неизвестности о местонахождении моего мужа. Он так и не объявился дома, и даже ни разу не позвонил. Дети доводили меня до исступления своими вопросами о том, где же их папа, и когда он приедет. Но позвонить ему сама я не решалась, после произошедшего не хватало духу, к тому же, за разбитое лицо жгла обида и злость. Но ещё больше я злилась из-за того, что он ни разу за целый месяц не поинтересовался своими детьми. Если по первому пункту я ещё могла его понять, ведь я на все сто заслужила такое обращение, то по второму его поведение совершенно не укладывалось у меня в голове. Дети ведь ни в чем не виноваты. Неужели он элементарно по ним не скучает? Или его злость на меня настолько сильна, что он готов поступиться своими отцовскими чувствами?

Все эти мысли сводили меня с ума. Время шло, а я ничего не предпринимала.

***

На смену марту пришёл апрель, захватив с собой оглушительное пение птиц по утрам, набухшие на деревьях почки и невероятно сладкий, дурманящий сознание аромат первых весенних цветов в воздухе. Я перестала беспокоиться о молчании со стороны мужа, и, поддавшись влиянию весны, с нетерпением ждала пока с лица сойдут последние следы побоев, чтобы, наконец, увидеться с моим Максом. Месяц разлуки с ним оказался невыносимо долгим, я сходила с ума от невозможности увидеть и прикоснуться к нему. Я подозревала, что он обижен на меня, последнее время звонить он стал реже, и разговаривать более сухо. Но в том, что я быстро верну его расположение, у меня сомнений не было. Я знала, что он сходит по мне с ума, и стоит сделать один звонок, как тут же примчится ко мне.

Так и случилось.

Я позвонила ему в пятницу утром, после того как проводила девочек в детский сад. Через полчаса он был уже возле моего подъезда, ожидая меня на брутальным чёрном BMW X6, что было совершенно на него не похоже. Неужели эта авария так повлияла на него, заставив сделать выбор в пользу более безопасного транспорта? Я села в машину и буквально сразу почувствовала его напряжение. Едва сдержав порыв броситься к нему с объятиями, я вдыхала аромат его такого знакомого и такого притягательного парфюма, от которого кружилась моя голова. Макс уже полностью был в форме, от бледности ни осталось и следа. Гипс и повязки давно сняли, и даже сложно было представить, что этот красивый и дерзкий молодой мужчина ещё совсем недавно беспомощно лежал в больничной палате. Я безумно соскучилась по нему. Все чего мне хотелось, это припасть к его губам, прижаться к нему всем телом, но, я не могла этого сделать, потому что чувствовала, что-то не так. Он сидел, вцепившись обеими руками в руль, и даже не повернул головы в мою сторону, когда я села в машину. Его взгляд был направлен вдаль, сквозь лобовое стекло, и излучал холод. Моя уверенность в том, что я легко смогу вернуть его расположение мгновенно пошатнулась.

- Привет, - неуверенно поздоровалась я, - Новая машина?

Спросила, чтобы хоть как-то завязать разговор.

- Это тачка Марса, - сухо ответил он, опуская приветствие.

Я чувствовала себя неловко, как нашкодивший ребёнок перед родителями, с виноватым взглядом выпрашивающий прощение.

- Ты на меня злишься? - спросила я, коснувшись его руки.

- Злюсь? Нет, - ответил он, усмехнувшись, впервые взглянув на меня. И этот взгляд мне совсем не понравился, - Я просто пытаюсь тебя понять. И не могу.

- Послушай, Макс, я понимаю, что мое поведение могло показаться тебе странным, но поверь, у меня были на то свои причины.

- Странным?! - в его глазах мелькнула ярость, и я буквально вжала голову в плечи, - Ты динамила меня ровно месяц, а теперь звонишь, будто ни в чем не бывало и просишь приехать. Скажи, зачем? Что изменилось? Ты все это время усыпляла бдительность мужа? Или он сегодня свалил в командировку?! Может, объяснишь мне, в чем причина таких перемен?

- Я не динамила тебя! Зачем ты так говоришь? - наш разговор пошёл на повышенных тонах, - Мужа я не видела с того дня, когда он застукал нас в больнице. Он просто уехал и больше не появлялся!

Макс с презрением посмотрел на меня:

- Тогда что же тебе мешало встретиться со мной? Ты, наверное, ждала, что он объявится, боялась, чтобы картина не повторилась?

- Нет! - замотала я головой, - Я же сказала тебе, что у меня была причина!

- Какая причина, ты можешь мне объяснить? Может, тебя трахал кто-то ещё?

Я отшатнулась от него, как от пощечины. Конечно, он весь месяц переживал, ревновал, навыдумывал себе бог знает что, но говорить мне такое! Это было уже слишком.

- Не смей так со мной разговаривать, - угрожающе прошипела я.

- Да что ты, тебе не нравится? - с издёвкой спросил он.

Я со злостью открыла дверь и попыталась выйти из машины, но он тут же остановил меня, схватив за локоть и с силой дёрнув назад.

- Сидеть, - процедил он сквозь зубы. От растерянности я замерла на месте, а он, пристегнув меня ремнём безопасности, завёл машину и, дав по газам, выехал из моего двора на дорогу.

- Куда ты везёшь меня? - спросила я севшим голосом, но ответа так и не дождалась. Он молча давил на педаль газа, и даже мне, экстрималке со стажем, стало страшно от его быстрой и нервной езды. Кажется, я разбудила лихо.

Всю дорогу он не проронил ни слова, и уже подъезжая к пункту назначения, я поняла, что мы приехали домой к Марсу. Я впервые видела его в такой ярости и не понимала, чем вызвала такую реакцию. Он решил, что я не собираюсь бросать мужа, а его просто использую, как развлечение? Он ревнует? Что с ним происходит? И как мне его успокоить?

Припарковав машину, Макс вытащил меня за руку и поволок в сторону подъезда.

- Отпусти, я и сама могу идти, - вырывалась я, но он будто не слышал.

Затащив меня в подъезд, он толкнул меня в спину, так, что я чуть не потеряла равновесие и не упала. Это было последней каплей, больше я не могла терпеть такое обращение.

- Что ты себе позволяешь?! - возмутилась я, поворачиваясь к нему и делая шаг назад, - Я не позволю тебе так со мной обращаться! Пропусти, я ухожу.

В подъезде было темно, но я все равно видела нездоровый блеск в его глазах, и он не на шутку испугал меня.

- Тебе опять не нравится, - проговорил он спокойно, даже слишком спокойно, - Что ж, я знаю, что тебе понравится.

В следующую секунду он прижал меня к холодной подъездной стене, больно стукнув об неё спиной, и ворвался языком в мой рот, глубоко проникая в него. Я задохнулась от неожиданности, пытаясь оттолкнуто его от себя двумя руками. Макс не обращал никакого внимания на мои попытки освободится, продолжая целовать меня яростно, кусая губы и причиняя боль. Его рука быстро проникла мне под юбку, грубо лаская промежность.

- Вот это тебе нравится, не так ли? - спросил он со злостью, на мгновение оторвавшись от своего садистского поцелуя.

- Макс, не надо! - застонала я, - Зачем ты все портишь?

Но ему было плевать на то, что я говорю, схватив за волосы одной рукой, он развернул меня к себе спиной и наклонил, уже через мгновение вторгаясь внутрь, причиняя острую боль и дискомфорт. Я едва смогла сдержать вскрик. Мы были в подъезде, куда в любую секунду могли войти или выйти люди, мне было страшно, стыдно и больно от его действий. К счастью, все очень быстро закончилось. Задрожав всем телом, он кончил в меня, сжимая мое тело в своих металлических объятиях. Спустя пару минут он вышел из меня, и я почувствовала, как по ногам потекла тёплая сперма. В этот момент я ощущала себя настоящей шлюхой, которую отымели в каком-то грязном подъезде, не особо заботясь о её состоянии. Было так паршиво, что и не высказать. Не успела я опомниться, как Макс снова схватил меня за руку и потащил вверх по лестнице. Оказавшись в лифте, он снова прижал меня к стене, целовал, больно кусая мои губы, сжимал и тискал мое тело, намеренно причиняя неудобства. Он будто с цепи сорвался.

Буквально силой втащил меня в квартиру Марса, скинул свои ботинки, и тут же начал стаскивать с меня одежду, я уже не сопротивлялась, это было бесполезно, и он не успокоился, пока на мне ни осталось ничего. Обнаженную схватил и потащил в комнату, уронил на разложенный диван, который был застелен постельным бельём, и выглядел так, будто на нем только что спали, стянул с себя футболку, обнажая крепкий красивый торс. Я залюбовалась им, на секунду забыв обо всем, что он только что со мной сделал. Но Макс быстро напомнил. Стянув с себя джинсы и прижав меня к постели своим телом, он проник в меня рукой, снова причиняя боль. Я схватила его за запястье, пытаясь остановить эту пытку, он поддался, но тут же вошёл в меня сам, прижав обе мои руки к кровати над головой. С первых толчков он принялся яростно вколачиваться в меня, будто хотел разорвать на части. Я уже не могла сдерживать крики, но это были крики не от удовольствия, а от жестокой боли. Он закрыл мне рот поцелуем, ни капли не сбавив при этом ритм. Сегодня я поистине узнала Макса с новой стороны. Не в силах терпеть происходящее, я изо всех сил оттолкнула его, пытаясь высвободиться, и буквально забилась в истерике: