Сейчас между нами нет ничего, кроме воздуха, желания и забытых обязательств. Но мне плевать. Обнимая её одной рукой, другой я вновь и вновь обвожу контур её губ, и в этот все границы между нами стираются, а правила исчезают.

К черту последствия.

Я закрываю глаза, потому что трогать ее и видеть ее — это слишком для меня, я просто не выдержу.

- Бляя, что ты делаешь со мной? - шепчу я. Я не жду, что она ответит, или даже услышит меня. Но я хочу, чтобы она услышала. И я нуждаюсь в её ответе.

Она словно ангел, упавший с небес на Землю в мой мир - мир похоти, наслаждения и стыда. С глазами цвета океанской лазури и ореолом горящих ярче пустынного солнца волос, она отвечает мне. И пока её чистота и неопытность сгорает без следа в этом чувственном аду, её слова вдыхают в меня жизнь, согревая мою одинокую душу.

- Именно то, чему ты меня научил.

Реальность обрушивается на мою голову подобно водопаду ледяной воды, возвращая меня к суровой реальности.

Я касаюсь чужой жены.

Я почти поцеловал чужую жену.

Я хочу трахнуть чужую жену.

Думать об этом, позволяя этим мыслям закрадываться в потаенные уголки собственного сознания - это одно. Но признаться в этом? Обречь себя на чертову боль, потому что не можешь быть рядом с ней? Ждать каждый её взгляд и каждый вздох, словно от этого зависит вся моя жизнь?

Это безумие.

Я отхожу от нее, пятясь, пока не оказываюсь у двери. И даже, когда я вижу, как боль затмевает свет в её глазах, я знаю, что должен уйти. Потому что, если я этого не сделаю, все мои желания вырвутся наружу и я сделаю то, чего так хочу.


УВЛЕЧЕНИЕ



      Я смотрю, как безоблачное небо темнеет в предзакатных лучах уходящего солнца. Это невероятное зрелище просто завораживает. Многие считают пустыню сухой и безжизненной. Я же вижу в ней спокойствие, тишину и свободу.


      Я слышу, как она подходит, но не двигаюсь с места. Как только последние отголоски заката исчезают в вечернем небе, сотни далеких звезд зажигаются над нашими головами. Я представляю себе, как их мерцающий свет отражается в её сине-зеленых глазах, когда она улыбается, но не могу найти в себе силы повернуться и взглянуть на неё.


      Звук шагов затихает у шезлонга рядом со мной. Она вздыхает и садится. Мы молчим. Нам не нужно слов. За нас говорят звезды.


      - Что ты видишь там? - шепчет она, спустя несколько минут. Вокруг совсем темно, лишь приглушенный свет исходит от главного дома.


      - Космос.


      Элли хихикает.


      - Вау. Какое глубокомысленное замечание, мистер Дрейк.


      Когда я, наконец, поворачиваюсь, она смеется, запрокинув назад голову. Её смех настолько чистый и искренний, что я улыбаюсь в ответ.


      - Я не имею в виду космическое пространство. Не «границу миров» и тому подобное дерьмо. Просто пространство... это возможность дышать. Возможность расти. Возможность мечтать.


      - Мммм, - звук хриплый и крайне эротичный. - Так поэтично.

Да, пожалуй, это уже через-чур для меня, и я тут же жалею о своих словах. Рядом с ней у меня начинается словесный понос. Элли – моя сирена. Есть в этой девушке что-то такое, из-за чего я забываю обо всем на свете. Мне просто хочется рассказать ей ... всё.


      Может, в прошлой жизни мы были друзьями… или любовниками.


      - Почему ты ушел сегодня днем? - спрашивает она, наконец. Я знал, что этот момент настанет, и все же её вопрос как скрежет ногтя по стеклу – болезненный и неприятный.


      - Я должен был.


      - Почему?

Я пожимаю плечами.


      - Я отвлекся. А когда я отвлекаюсь, то не могу делать свою работу.


      Она хмурится и поворачивается ко мне.


      - Ты отвлекся… из-за меня?


      - Да.


      Она мычит в ответ, но не решается спросить что-то еще. Вместо этого она спрыгивает с шезлонга, и подошвы ее сандалий звонко ударяются о плитку у бассейна.


      - Эй, ты голоден?


      - Голоден?


      - Да. Тебя не было на ужине. Должно быть, ты голоден.


      Я качаю головой. Выпить вместе пива или полакомиться мороженым это одно, но разделить трапезу с женщиной - значит обречь себя на неприятности. Я уже выучил этот урок, так что… На хрен мне такое счастье.


      - Я в порядке.


      Элли делает шаг вперед. Теперь она так близко, что я могу рассмотреть цветочный узор ее сарафана.


      - Ты ужинал?


      - Нет.

Я смотрю на нее именно в тот момент, когда она закатывает глаза.


      - Хорошо, ну, а я хочу есть. Ты ведь не заставишь меня ужинать в одиночестве, не так ли? - её темно-каштановые ресницы порхают, а глаза становятся такими же круглыми, как луна.


      - А как насчет твоего мороженого? - я не стал говорить ей, что мне пришлось купить еще одну пачку, потому что с предыдущей я уже расправился .


      - Не-а. Мне нужна нормальная еда. Я голодна.

- Как ты можешь быть голодна? Ужин же был всего пару часов назад? - я позволяю себе окинуть взглядом её миниатюрную фигурку. Интересно, куда, черт возьми, деваются эти ежедневные порции мороженого? По стандартам современного общества Эллисон слишком худая, и ей слегка не хватает роста. Ее грудь выглядит просто огромной, то ли все дело в силиконе, то ли это от природы. Ее дерзкая задница не такая уж большая, но она прекрасно поместится в мужских ладонях. Узкие бедра не мешают ей выглядеть стройной и женственной.


      Эллисон настоящая женщина. Она не напичкана коллагеном и не затянута в корсет, от которого трудно дышать. Ей комфортно в своем собственном теле, и это интригует меня еще больше. Почему она здесь? Таким уверенным в себе женщинам, как она, вообще должно быть по фигу на фееричного мудака вроде Эвана Карра. Положение подобострастных секс-рабынь при властном мужчине - это не для них.

- Да. Обжаренное филе чилийского сибаса в бульоне даши с соевым соусом было довольно вкусным, но …ему чего-то не хватило. Блюдо получилось каким-то холодным и пустым. Словно, в него не вложили сердце и душу.

Мои губы растягиваются в злорадной улыбке, я делаю глубокий вдох и встаю. Вопреки здравому смыслу и Богом данной мне интуиции, я протягиваю Элли руку и говорю:


      - Обязательно скажу своему высокооплачиваемому шеф-повару, что ей зря дали звезду Мишлен.


      - О, Боже! Пожалуйста, не делай этого! - Эллисон хватает меня за руку, словно это совершенно естественно, и я не был в шаге от того, чтобы попробовать на вкус её губы всего несколько часов назад.

- Нет? Думаешь, я не должен увольнять её за такую холодную, бездушную пищу? А может мне выгнать су-шефа Рику? Отличный малый, уверен, что, в конце концов, он встанет на ноги, - шучу я, пока мы прогулочным шагом идем в сторону главного дома.


      - Нет, ты не должен делать этого. Ты будешь полным придурком, если сделаешь это. А мне больше нравится, когда ты не ведешь себя как придурок.


      Я поворачиваюсь к ней, едва сдерживая улыбку.


      - Придурок значит?


      - Нет! Нет, это не то, что я имела в виду! Я не думаю, что ты придурок. Нет! Эммм, ну не без этого конечно… - Элли прикрывает свое краснеющее лицо рукой и качает головой. - О, Боже, я безнадежна. Отрежьте мне язык, прежде чем я выставлю себя еще большей дурой.


      - У тебя прямо пунктик на счет придурков, Элли. Фрейд был бы счастлив познакомиться с тобой, - говорю я и смеюсь буквально до слез.

Я убираю её руку от лица, в ответ она тут же отворачивается, но я успеваю заменить улыбку на её губах и услышать сдавленное хихиканье. Она обладает удивительно заразительным смехом, который никого не оставит равнодушным. Это не слащавое посмеивание, а настоящий, глубокий смех, который иногда сопровождается фырканьем. Я смеюсь еще сильнее, и качаю головой, не веря в реальность происходящего. Да ... даже ее фырканье очаровательно.

И черт меня побери. Я употребляю такие слова, как очаровательно.


      Наш смех затихает, как только мы заходим в главный дом и молча движемся в сторону кухни.


      - Надеюсь, у нас не будет проблем из-за того, что мы находимся здесь в нерабочее время, - шепчет Элли, все еще держа меня за руку. Я щелкаю выключателем и пожимаю плечами.


      - Надеюсь, что нет. Слышал, здешний босс настоящий придурок.


      Она хихикает и смотрит на меня своими огромными полными интереса глазами. Наши взгляды встречаются, и я улыбаюсь женщине, стоящей передо мной так, словно она моя.

Теперь, когда мы совсем одни, и свет галогеновых ламп освещает дурацкую улыбку на моем лице, которой там определенно не должно быть, ленивая задница Джимини Крикета решает вмешаться. Я резко выдергиваю свою руку из теплой ладони Эллисон и отхожу от неё, прислонившись к разделочному столу. Элли ничего не замечает, или, по крайней мере, делает вид, что не замечает, и принимается обыскивать огромный холодильник из нержавеющей стали.


      - Ты хочешь что-нибудь особенное? Только …не говори про блюдо, название которого я даже не смогу выговорить, - говорит она, продолжая копаться в холодильнике. Она достает что-то и подносит это к носу, после чего морщится и кладет обратно. Я едва сдерживаюсь, чтобы не захихикать. Тьфу. Я сказал хихикать? Кто я теперь? Озабоченный подросток с зудящими яйцами? Я дотрагиваюсь до них, убеждаясь, что мои мальчики все еще в целости и сохранности.


      - Все, что ты захочешь.


      Элли появляется из холодильника, держа в руке головку сыра Бри и целую упаковку Манчего, да она просто сорвала куш.


      - Ну, гурманы конечно вряд ли оценят, но держу пари, что смогу приготовить поджаренные сэндвичи с сыром. Теперь … есть шанс найти на этой кухне обычный белый хлеб для сэндвичей?


      Я отрицательно качаю головой.


      - Вряд ли.


      - Эх. Придется воспользоваться вашим бездушным, так называемым хлебом, - подмигивает она. И то горячее ощущение тяжести снова появляется в моем животе.



***


- Кто кому надерет задницу: Железный человек Бэтмэну или Бэтмэн Железному человеку?


      Элли берет кусочек поджаренного хлеба с сыром и кладет его себе в рот. Мы сидим на табуретах за разделочным столом, перед нами Фокачча, запеченная на гриле с сыром, зеленый виноград и красное вино. Элли сидит напротив меня и выкладывает из виноградин счастливое лицо на столешнице. Проглотив закуску, я запиваю её глотком вина.

- Почему только Железный человек и Бэтмэн? Могу я выбрать Супермена, например? Или Человека-Паука?


      - Нет, - говорит она, качая головой. - Ты можешь выбрать только кого-то из них двоих. И, фуу ... Паук какой-то убогий.


      Я откусываю кусок сэндвича и обдумываю свой ответ.


      - Хорошо. Думаю, я выберу Железного Человека.


      - Почему его? - она завершает создание счастливого виноградного лица и съедает левый глаз у несчастного парня.


      - Ну, у него есть костюм.


      - И у Бэтмена есть костюм!


      - И он может летать.


      - Бэтмен тоже может летать!


      - Но Бэтмен, по факту, может только висеть, благодаря амортизирующему тросу. Он может упасть. И он довольно часто это делает. Падать у него получается лучше всего.

Элли хмурится.


      - Нет, это не так. Он не падает, он скользит. Как планер.


      - В резиновом костюме? - ухмыляюсь я. - Потому что единственное достоинство Бэтмэна - это непроницаемость его фирменного облачения, в отличие от брони Железного Человека.


      - Ерунда. Железный Человек хорош только тем, что у него есть Джарвис. Они должны переименовать франшизу в Джарвис-Мэн, потому что компьютер делает всю работу за него.