— Я сама схожу за твоим платьем, тетя, — с улыбкой остановила ее Рива. — А ты подожди меня здесь.

Теодора кивнула, и Рива быстро направилась вверх по лестнице. Но не успела она дойти до комнаты тети, как чья-то сильная рука схватила ее за локоть.

— Это я, не пугайся, — с легким смешком произнес знакомый голос.

Рива похолодела. Больше всего ей хотелось сейчас всем телом прижаться к этому сильному, властному мужчине и раствориться в его крепких объятиях. Он тяжело дышал ей в ухо, и неосознанная жажда близости заставляла ее трепетать.

— Чего ты хочешь от меня, Джефф? — тихо спросила Рива.

— Просто поговорить, — отозвался он. — Наверное, твоя тетя не заметила, что я поднялся в свою комнату, иначе ни за что не отпустила бы тебя сюда одну.

— Не говори ерунды, — дрожащими губами проговорила Рива. — Тетя просто беспокоится, чтобы со мной что-нибудь не случилось… — Она запнулась, поняв, что едва не выдала свою тайну. Боже, рядом с ним она совершенно теряла голову. Так было раньше, так было теперь, и у нее начинало ныть где-то в самом низу живота при смутной мысли, что так будет до конца ее дней, даже если она больше никогда не увидит его. Но как она сможет жить, если больше никогда не увидит его?

Перспектива бежать прочь из Виксберга с Чарлзом и Фостером, еще пару минут назад казавшаяся Риве такой правильной и прекрасной, теперь нависла над ней гнетущей, тяжелой тучей. Да, Чарлз примет ее ребенка и, может быть, даже будет его любить, но будет ли она сама трепетать в его объятиях так, как это происходило с Джеффом? Не станет ли она каждый раз, когда губы Чарлза будут касаться ее губ, вспоминать ночи, проведенные с другим мужчиной, с единственным, с тем, который впился сейчас жесткими пальцами в ее кожу и жар тела которого заставляет ее думать лишь об одном — о том, о чем в данный момент думать совершенно недопустимо.

— Ладно, не важно. — Джефф отпустил ее, придвинулся ближе и, взяв рукой за подбородок, заставил посмотреть себе в глаза. — Нам нужно серьезно поговорить, моя девочка, и ты отлично знаешь об этом.

— Но… я не вижу темы для разговора, — нерешительно отозвалась Рива.

Она терялась в догадках о том, что же понадобилось от нее Джеффу, однако ее тело уже четко знало ответ на этот смешной вопрос. Но если он все еще хочет ее, почему не приходит по ночам? Или, возможно, это просто новая уловка, новый маневр, чтобы окончательно подчинить ее своей воле?

— Ты не видишь темы для разговора? Зато я вижу, — уверенно заявил Джефф. — Но здесь не самое подходящее место. К тому же я не хочу быть невежлив с твоей тетей, если она попытается вмешаться и увести тебя. Сегодня в столовой за завтраком я едва сдержался, и, боюсь, мне не повторить этого сомнительного достижения. — Он снова взял ее под локоть и потащил к черному ходу.

Выйдя на улицу, Джефф подозвал капрала и приказал предупредить мисс Лонгворт, что они с ее племянницей отправились на прогулку, с которой вернутся не раньше чем часа через полтора.

— И куда же мы пойдем? — с сомнением в голосе спросила Рива. Она представила, как встревожится Теодора, узнав об этой прогулке с Джеффом, и на сердце у нее похолодело.

— Куда? — Майор на секунду задумался. — Почему бы нам не посетить холмы — оттуда открывается прекрасный вид на Виксберг, не правда ли?

Рива поморщилась:

— О да! Янки, видимо, просто мечтали обозревать город именно с этой точки, потому что постоянно бомбили там наши укрытия. — Рива пыталась говорить как можно более резко. Лишь бы не поддаться его невероятному обаянию, лишь бы снова не идти за ним неведомо куда, как овечка на заклание!

— Рива, — Джефф остановился, — милая моя, осада кончена, да и войне скоро конец, и давай не будем больше говорить об этом.

— О да! — Рива горько усмехнулась. — Война закончена, но боль никогда не уйдет.

— Уйдет. — Джефф порывисто обнял ее. — Я сделаю все, чтобы тебе больше не пришлось переживать мрачные времена.

Неожиданно Рива вырвалась из его рук. В ее глазах блеснули слезы, но она усилием воли подавила свой эмоциональный порыв, стараясь говорить твердо и жестко:

— Я не хочу твоей защиты, Джефф! Я не верю тебе и никогда не верила. Ты взял меня силой, поставил под угрозу мою репутацию. Конечно, мы оба виноваты: ведь я не оказала тебе достойного сопротивления, но я хочу, чтобы ты запомнил раз и навсегда у меня никогда не имелось к тебе никаких чувств, кроме презрения и ненависти. Если на то будет воля Божья, я хотела бы больше никогда не видеть тебя, оказаться подальше отсюда и все забыть. Как видишь, мне действительно не нужна твоя защита, и я не хочу твоей заботы.

— Не хочешь? — В его глазах промелькнули растерянность и досада. — Что ж, как бы то ни было, есть некоторые вещи между нами, и их необходимо выяснить. — Он выпустил ее из объятий и немного отодвинулся, продолжая смотреть на Риву в упор.

Рива быстро отвела взгляд.

— Нет, Джефф, больше между нами нет абсолютно ничего. Мой брат на свободе, и мне больше ничего от тебя не надо, кроме одного — чтобы ты оставил нас в покое.

— Ты действительно хочешь, чтобы я оставил тебя в покое? — В голосе Джеффа вдруг зазвучали те непередаваемо возбуждающие нотки, которые всегда сводили ее с ума. И тут Рива поняла: еще чуть-чуть — и она вновь упадет в его объятия, хотя этого никак нельзя допустить!

Они дошли до тенистой аллеи, и тут, вдалеке от людских глаз, Джефф нежно обнял ее и поцеловал. Рива в панике отшатнулась.

— Нет, ты не смеешь, — пробормотала она. — Ты не должен больше, потому что я не хочу…

Она уже успела забыть будоражащий вкус его поцелуев, но волна грешных воспоминаний вмиг накрыла ее с головой, как только Джефф коснулся своими губами ее трепещущих губ. Она не могла и не хотела сопротивляться, и даже сил «крыть это у нее не оставалось. Все те ночи, которые она провела вдали от этого невозможного человека, теперь казались ей давно позабытой книжной историей. Разве могла она даже помыслить о том, чтобы выжить вдали от него?

Со всем пылом откликнувшись на его поцелуй, Рива тут же отпрянула. На какое-то мгновение сознание ее прояснилась, и она с ужасом поняла, что с ней происходит. Разум и чувства схлестнулись в решающем поединке, и теперь от того, что победит, зависела вся ее будущая судьба.

— Не ври мне, моя сладкая девочка, — крепче прижимая к себе, зашептал ей Джефф на ухо. Свидетелями их снова запылавшей страсти сейчас были лишь немые деревья пустынного в этот час городского парка. Никто не мог помешать уверенному напору Джеффа, никто не мог спасти Риву от очередного головокружительного греха. — Я знаю, что ты так же скучаешь по нашим страстным ночам, как и я. Поверь, все это время, с тех пор как ты вернулась в Лонгворт-Хаус, я только и мечтал о том, чтобы снова сжимать тебя в своих объятиях, целовать тебя, ласкать твое тело. Но я знаю, что сначала мы должны поговорить и уничтожить стену непонимания, возникшую между нами.

— Эта стена никогда не исчезнет, — с жаром отозвалась Рива. — Скоро мы уедем отсюда, и тогда я навсегда смогу вычеркнуть тебя из своей жизни, а все, что между нами было, покажется мне всего лишь затянувшимся ночным кошмаром.

Уедете? С кем? Куда? — В глазах Джеффа загорелся недобрый огонек; он слегка отстранился и насмешливо посмотрел на нее снизу вверх. Если в Риве сейчас отчаянно боролись разум, приказывающий ей бежать от этого человека, и чувство, понукающее ее вновь упасть в его объятия, то Джеффа мучила необходимость совсем другого выбора. Самым большим его желанием в эти минуты было взять ее на руки и через весь город отнести в Лонгворт-Хаус, потом подняться в спальню и затвориться от всего мира, чтобы утолить свою страсть.

Однако мысль об их будущем ребенке ни на секунду не оставляла его. Если он поступит так, как подсказывает ему мужское естество, то окончательно потеряет доверие любимой женщины. Он должен быть с ней мягок и терпелив, должен преодолеть стену отчуждения, выросшую между ними.

— Так с кем ты собралась бежать от меня, Рива? — с едва заметной усмешкой повторил Джефф.

— С тетей Тео и Чарлзом. И я вовсе не собираюсь бежать.

— Ах вот как! — Майор побагровел от гнева. — Но с чего ты взяла, что я отпущу тебя?

— А как ты можешь мне помешать?

— Да просто возьму и посажу тебя под домашний арест, вот и все.

— Не имеешь права. — Рива неуверенно посмотрела на него, и тогда Джефф улыбнулся уже более откровенно. Слова, которые он собирался сказать, могли показаться ей жестокими, но он не мог не напомнить, кто здесь правит бал.

— Твой брат — государственный преступник, и он в бегах. Ты ведь не забыла об этом, правда?

— Мой брат, но не я. Мы с тетей можем свободно передвигаться по стране. — Рива упрямо тряхнула головой.

— Без Чарлза Уайтхолла вы вряд ли куда-нибудь поедете. Или ты собираешься отправиться бродяжничать по стране на пару со своей доброй тетушкой? Чем же ты думаешь зарабатывать на жизнь, любовь моя?

— Чарлз будет сопровождать нас, он мне обещал.

Он не сможет сдержать обещание. — Джефф надменно поджал губы. — Я сумею найти способ помешать ему, можешь не сомневаться. В конце концов, он выступил пособником при побеге твоего брата, и это ему еще зачтется.

— Но это не доказано. Чарлзу не предъявлено никаких официальных обвинений, а значит, закончив свои дела в госпитале, он сможет свободно уехать из города.

— Если ты думаешь, что сможешь так просто сбежать от меня, да еще с другим мужчиной, ты сильно ошибаешься, Рива Синклер. Я могу быть очень нежен и терпелив с тобой, но если кто-то встанет у меня на пути, я безжалостно уничтожу своего врага. И я не советую тебе назначать на эту роль милейшего доктора Уайтхолла. — Теперь улыбка майора Бэнкса напоминала оскал голодного волка.

Рива сжала губы и вновь тряхнула головой, пытаясь ото гнать страхи:

— Ты никогда не оставишь меня в покое, верно, Джефф Бэнкс?

— Никогда. — Джефф улыбнулся и взял ее за руку. — Теперь — никогда.

Всплеск ревности прошел, и теперь майор был уверен, что Чарлз Уайтхолл не сможет представлять для него серьезной опасности.

Главное, чтобы Рива поняла: незачем ей от него бежать, потому что ни с кем ей не будет лучше, счастливее и спокойнее, чем с ним, Джеффом.

— Теперь? Что это значит? — Рива безуспешно пыталась освободить руку, но Джефф был неумолим.

— Это значит, что ситуация изменилась. Сколько бы ты ни пряталась от этого разговора, рано или поздно он все равно состоялся бы, и ты об этом знаешь не хуже, чем я.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, Джефф.

— Отлично понимаешь.

— Нет. — Рива в сомнении покачала головой. — У тебя больше нет никаких причин удерживать меня в городе. Честно говоря, я никак не возьму в толк, чего еще тебе от меня надо.

— Я знаю, что ты беременна и носишь моего ребенка. Трепетно заглядывая в глаза, Джефф погладил ее по волосам. — И не пытайся обмануть меня, не пытайся делать вид что ничего не происходит.

— О нет! — Рива в ужасе закрыла глаза. — Ты ошибаешься, Джефф…

— Ошибаюсь? Да я знал это с тех пор, как мы стали заниматься с тобой любовью, потому что у тебя не было месячных. Кроме того, мне сказали, что тебя тошнит по утрам. А тут еще общая слабость… В общем, я уверен на сто процентов!

Рива опустила глаза. Собравшись с мыслями, она решила, что сейчас лучшая тактика защиты — нападение.

— Ну что ж, может, и так, — проговорила она, — но что это меняет между нами, Джефф? Это всего лишь мелкие неприятности, непредвиденные сложности, разве не так?

Майор покачал головой:

— Нет, не так. Я собираюсь позаботиться о тебе и о нашем ребенке.

— Позаботиться? Очень интересно. И как ты обычно решаешь такие проблемы?

— Обычно? — Его глаза сверкнули. — Что значит-обычно?

— Джефф, я далеко не первая женщина в твоей жизни, и это значит, что подобные трудности у тебя, вполне возможно, возникали и прежде.

Майор внезапно улыбнулся:

— На этот раз ты ошибаешься.

— Разве?

— Да. Я взрослый человек и вполне могу предотвратить эти, по твоим словам, трудности.

— Можешь? — Рива медленно подняла на него глаза. — И почему же ты не предотвратил их в моем случае: ведь ты прекрасно знал, что я неопытна в этих вопросах.

— Почему? — Джефф с силой прижал ее к себе. — Неужели я должен тебе объяснять такие вещи? Твоя неопытность здесь ни при чем. Просто я теряю голову от одного твоего прикосновения, от одного твоего поцелуя. И ты еще спрашиваешь почему… Да потому, что рядом с тобой я забываю обо всем на свете и теряю контроль над собой.

Он прижался губами к ее губам, и Рива почувствовала, что больше не в силах сопротивляться.

— Отпусти меня, — прошептала она, — отпусти меня, Джефф, или я уже никогда не позволю тебе меня отпустить. Ты играешь с огнем. С самого начала ты играл моими чувствами, как хотел, а я всегда была в твоей власти. И не только потому, что янки захватили Виксберг, вовсе нет. С того первого мига, когда я увидела тебя, стоя на пороге Лонгворт-Хауса, который тогда еще был нашим с тетей Тео домом, а не твоей штаб-квартирой, я не могла отвести от тебя глаз, не могла не думать о тебе. Тебе не понадобилось никакого оружия, чтобы пленить меня, убедить, что я всегда принадлежала тебе. Но даже это ничего не меняет. Я уеду из города и забуду тебя навсегда. Чарлз сделал мне предложение, и я его приняла. Отпусти меня. Отпустите и забудьте обо мне навсегда, майор Джеффри Бэнкс.