Тайлер Снелл - Защитник для дерзкой девчонки

Пары, которая неоднократно и недвусмысленно покушалась на ее жизнь.

При воспоминании о брюнете и его черных глазах рука непроизвольно взлетела к волосам. Она помассировала голову, вспомнив, как ей было больно, когда враг тащил ее за волосы, и поняла, что не заснет. Крошечное окошко, выходившее в переулок и на соседнее здание, почти не пропускало света.

Стараясь двигаться бесшумно, как на Рождество, когда ей хотелось хоть одним глазком увидеть Санта-Клауса, она на цыпочках подошла к двери и приоткрыла ее. Зажмурилась, когда дверь ужасно заскрипела. Свет в кухне и гостиной не горел; Джонатан оставил включенным лишь торшер рядом с телевизором. Джонатан мгновенно обернулся на скрип.

Она подняла руки вверх:

– Извини, – прошептала она. – Я хотела выйти тише.

Джонатан положил на стол спортивный журнал, который читал.

– Все хорошо?

Кейт кивнула и спросила:

– Что, не спится?

Джонатан ухмыльнулся:

– Я и не пытался.

– Даже тебе иногда надо спать, – заметила она.

– В моем контракте нет слова «иногда».

Кейт собралась возразить, но передумала. Она сама никогда никого не слушала. И все же она переминалась с ноги на ногу, подбирая нужные слова.

– Итак, – начала она, чувствуя, как краснеет, – в ближайшем будущем ты спать не собираешься?

Джонатан немного удивился, но кивнул.

– Мне приходилось работать и в более трудных условиях, – заметил он.

Кейт буквально пылала. Ей казалось, что жар поднялся до самых ушей.

– Я просто подумала, может, посидишь немного со мной? Я просто… ну, не могу заснуть, – поспешно продолжала Кейт, смущенно растирая руки.

– Ясно, – произнес Джонатан после короткой паузы. Кейт начала пятиться в спальню; она всплеснула руками, словно отмахиваясь от собственной просьбы:

– Не важно, на самом деле это не обязательно… Я сама…

Джонатан встал и расхохотался.

– Кейт, все нормально, – сказал он. – Я нисколько не возражаю. Кроме того, на этом диване в самом деле очень неудобно.

Кейт невольно улыбнулась. Наверное, последние слова сказаны ради нее. Телохранитель шагнул к ней, и она включила свет, чтобы он увидел комнату. Она была маленькой; в ней умещалась лишь двуспальная кровать, прикроватная тумбочка, комод и небольшой коврик. Обернувшись, Кейт увидела, что он измеряет глазами пространство. Должно быть, он сам не знал, на что соглашается.

– Здесь ничего нет, кроме кровати, – прямо заявила она. Джонатан снова расхохотался. Он скинул ботинки и сел с той стороны, что была ближе к двери. Кровать немного просела под его тяжестью, когда он лег; его длинные ноги доставали до изножья, а руки он заложил за голову.

– Ничего, если я выключу свет? Тебе не захочется спать? – спросила Кейт, поднося руку к выключателю. Джонатан покачал головой. Она выключила свет и легла с другой стороны. Не будь она в длинной футболке и пижамных шортах, она не предложила бы ему перейти в одну с ней комнату… По правде говоря, ей в самом деле не мешало выспаться.

Она юркнула между разноцветными простынями и одеялом. Хотя на нем были те же рубашка и брюки, что и днем, их отделяло друг от друга одеяло, но она чувствовала, как ее согревает его тепло. Оно не просто успокаивало.

Кейт подождала, пока глаза привыкнут к темноте и узкой полоске света из окна; она повернулась на бок и наконец посмотрела на лежащего рядом мужчину. Она различала во мраке его профиль. Она протянула руку, собираясь дотронуться до него, но в ней шла внутренняя борьба. Что важнее – ее счастье или его? Рука застыла в воздухе.

«Давай же, Кейт!»

Она не могла. Рука скользнула под подушку.

– Извини, – прошептала она. Он повернул к ней голову, и лицо у нее снова запылало.

– За что?

Кейт просила прощения за то, что раньше грубила ему, была бесцеремонной и бестактной, отпускала замечания о его профессии при их первой встрече. Ей было жаль, что с ней было так трудно и что из-за нее он подвергался опасности. Он спас ее не меньше трех раз, а она не знала, как его отблагодарить. Она не могла найти нужных слов, чтобы выразить свои мысли.

– Я не очень хорошо умею ладить с людьми, – только и выговорила она. Мысленно она охватила все, за что чувствовала себя виноватой.

– Для меня в самый раз.

Несмотря на недостаток света, губы Джонатана сразу нашли ее губы. Поцелуй вызвал в Кейт желание, которое она все время пыталась в себе подавить. Однако оно разрасталось, делалось сильнее и сильнее.

Джонатан прервал поцелуй и отодвинулся.

– Извини… – внезапно очень хрипло сказал он. – Я…

Кейт метнулась вперед, вытянула руку, обхватила его лицо ладонями, снова приближая его губы к своим. Он впился в нее голодными губами, и скоро их языки сплелись в сладостной игре.

Кейт со стоном прижалась к нему. Ее стон подхлестнул его. Он перекатил ее на спину, лег сверху и приподнялся на локтях. Кейт тут же обвила его шею руками и притянула к себе. Много лет – а может быть, и всю жизнь до сегодняшнего дня – она никого так страстно не желала, как сейчас желала этого мужчину. Проведя руками по его спине, она дернула его за рубашку и нахмурилась, когда рубашка не слетела с него, как в кино, и почувствовала, как его губы изгибаются в улыбке. Джонатан снова прервал поцелуй.

Не говоря ни слова, он сел. Грудь у Кейт ходила ходуном, лицо раскраснелось, но, когда она увидела, как Джонатан раздевается, ее снова обдало жаром, как будто у нее поднялась температура. Телохранитель рывком снял рубашку и швырнул ее на пол. Потом снова прильнул к ней губами, но на сей раз поцелуй оказался не страстным, а нежным и легким, отчего ей захотелось продолжения. А он прошептал ей на ухо:

– Твоя очередь!

Кейт открыла глаза. Она проснулась, как от толчка. Что-то таилось в подсознании, готовое вырваться на свободу. Какая-то мысль, недосказанные слова, волновавшие ее во сне настолько, что она даже проснулась.

Она собралась выбраться из постели, когда ее взгляд упал на мужчину, который лежал рядом. Джонатан крепко спал, лежа на боку и положив на нее руку – он охранял ее даже во сне. Кейт улыбнулась. Она помнила, что Джонатан должен был устать не меньше нее.

Кейт села и залюбовалась им. В слабом предутреннем свете она могла без помех смотреть на его мускулистую грудь с порослью черных волос, которая переходила в плоский живот. Ниже все было закрыто простыней. Лицо у нее запылало, когда она вспомнила, чем они занимались почти всю ночь.

Она осторожно убрала его руку и выскользнула из постели, стараясь не разбудить его. Он пошевелился, но не проснулся. Кейт на цыпочках подошла к двери. У нее болело все тело, но боль была приятной. Снова вспомнив, чем они занимались с телохранителем, Кейт улыбнулась.

Она собрала разбросанную на ковре одежду. Вошла в ванную и быстро приняла душ. С трудом заставила себя отвлечься от Джонатана и сосредоточилась на том, что не давало ей покоя. Ей показалось, она кое-что поняла, но никак не могла поймать, что именно и почему это ее так беспокоит. Она была уверена, что в ближайшее время больше ни за что не заснет, и оделась для конференции – черное белье, а сверху легкую блузку винно-красного цвета с рукавами три четверти. Блузку заправила в черные свободные брюки. Думая по-прежнему о другом, она подвела глаза, нарумянилась, накрасила губы темно-красной помадой. Кейт размышляла о том, что, судя по всему, попасть на конференцию будет непросто. Вряд ли парочка их врагов успокоится, особенно если они работают на какого-то безумца.

Она посмотрелась в зеркало. Выражение ее лица стало жестче. Она повесила полотенце на вешалку и, сжав зубы, причесалась. Покончив с этим, едва заметно кивнула своему отражению.

Пора положить конец вражеским проискам.

Надев туфли, Кейт прошла в спальню к Джейку и удивилась, заметив, что Джейк не ночевал дома. Конечно, специфика его работы не располагает к размеренному образу жизни. В хозяйской спальне умещались кровать, письменный стол, стул и три шкафчика для документов высотой ей по пояс. Все ящики в шкафах были заперты на ключ. Кейт подошла к одному, который она вскрыла накануне вечером – перед тем, как Джонатан позвал ее ужинать, заметив, что у нее подозрительный вид – и выдвинула его. У Джейка был кабинет и в штаб-квартире ФБР, а также в лаборатории Грега. На работе он, конечно, хранил важные документы, в основном, в таких местах, куда непросто было добраться посторонним. С возрастом Джейк приучился не только к аккуратности. Он понял, что необходимо делать бумажные и цифровые копии всех важных документов. В ящике, который она взломала, содержались сведения о датах и событиях, которые показались ей связанными с Грегом. Почти все были написаны шифром; насколько она могла судить, о ее препарате нигде не упоминалось.

И все же именно вчера она заметила здесь кое-что, что теперь не давало ей покоя. Она порылась в папках, напряженно вспоминая, что зацепило ее внимание. Шли минуты; она листала документы наугад.

В досаде она обернулась и прислонилась к шкафчику, стараясь вспомнить, обводила комнату взглядом, в голове стало пусто. Она рассматривала скудный интерьер – несколько безделушек, фотографии из поездок, сувениры, которые он собирал или которые ему подарили – и вдруг вспомнила.

Догадки, бродившие у нее в подсознании перед тем, как она проснулась, нашли свое подтверждение. Внутри у нее все сжалось. Она подошла к столу Джейка, на котором стояла рамка с листком бумаги внутри. Дрожащими руками взяла рамку в руки…

Вот оно!

Наконец-то кусочки сложились в цельную картину.

В кармане завибрировал телефон. Кейт вздрогнула от неожиданности и выронила рамку. Стекло треснуло, когда рамка ударилась о пол.

Разбитое стекло – самая малая из бед…

На экране высветился номер Джейка. Она откашлялась, не зная, как начать.

– Джейк… – произнесла она, но ей ответил другой голос:

– Нет, но ты можешь его спасти!

Джонатан перевернулся на бок и осторожно опустил руку, стараясь не задеть Кейт. Рука опустилась на простыню… Он открыл глаза.

Кейт рядом не оказалось.

В комнате было светло. Джонатан посмотрел на то место, где еще совсем недавно лежала Кейт, и ему стало и жарко и холодно одновременно. Он живо вспомнил, чем они занимались совсем недавно, и его охватило незнакомое ощущение счастья. Но где она?

Он сбросил с себя простыню и замер, когда что-то упало на пол. Смущенный, он нагнулся и поднял с пола записную книжку.

– Кейт! – позвал он, вскакивая и поспешно натягивая брюки. Он побежал на кухню, в гостиную – ее нигде не было. Заглянул в ванную. Кейт не оказалось и там. Негромко выругавшись, Джонатан открыл дверь в комнату Джейка.

Никого.

– Кейт! – снова позвал он, хотя было очевидно: в квартире ее нет. Он тщательно осмотрел входную дверь. Замок не был взломан. Все выглядело так же, как вчера, после того, как он заперся. Джонатан проверил окна – с тем же результатом.

– Что происходит? – спросил он себя.

Он взял телефон. Ни одного нового звонка или сообщения, набрал номер Кейт, но звонок сразу перевели на автоответчик. Из-за этого в нем сразу зародился страх, смешанный с паникой. Он посмотрел на черную книжечку, которую не выпускал из рук. Кейт не случайно оставила ему самую большую свою драгоценность. Но почему? Где она? И где Джейк? Они ушли вместе, или агент вообще не возвращался домой? Джонатан открыл книжку на первой странице, надеясь, что она оставила какую-нибудь подсказку.

Его ждало разочарование. В руках у него лежали последние пять лет работы Кейт. Она доверила их ему. Зачем?

Джонатан быстро оделся и решил еще раз обыскать квартиру – вдруг отыщутся какие-нибудь зацепки. Все вещи Кейт по-прежнему находились в гостевой спальне, но он заметил, что туалетные принадлежности она перенесла в ванную. Увидел там мокрое полотенце, значит, она успела принять душ. Он перешел на кухню, осмотрелся. По сравнению со вчерашним вечером ничего не изменилось. Наконец он вошел в комнату Джейка, где меньше всего ожидал найти какие-нибудь подсказки. Судя по всему, Кейт ушла отсюда по своей воле.

Или?..

Он сразу заметил, что один ящик в шкафчике под окном задвинут не до конца. И замок на нем явно взломан. Подойдя поближе, он увидел, что документы валяются кое-как, словно их вынимали по одному, а потом в спешке запихивали назад. Так вот чем занималась Кейт перед ужином!

Джонатан начал перебирать бумаги, стараясь понять, что искала Кейт, но не мог сообразить, нашла ли Кейт что-нибудь. Он задвинул шкафчик и уже собрался уходить, когда увидел на полу у стола разбитую рамку. Ничего не подозревая, он машинально нагнулся и поднял рамку. Разбитое стекло осталось на ковре. Движимый любопытством, он перевернул ее, чтобы посмотреть на снимок.

Однако под стеклом хранился вовсе не снимок.

Там было письмо.

Его обдало холодом.