– Малькольма! И не мой он вовсе! Что вы себе позволяете? – негодованию Марты не было предела. Она так растерялась, что даже не знала, ударить его, прикончить или подчиниться его воле.

– …то он скоро придет в себя и обязательно примчится на помощь столь прекрасной леди, поэтому надень вот это и перестань орать, – он кинул ей одно из платьев.

– Я не надену это! – возмутилась девушка и бросила платье назад.

– Да? Я знаю, ты предпочитаешь более откровенные наряды, милашка, но прости, твои прелести не дадут мне сосредоточиться. Поэтому давай не как в прошлый раз, – он ухмыльнулся и подмигнул ей. Девушка задохнулась от возмущения. Яростно сняла с себя его фрак, отодвинула ширму и со всей силы запустила им в него. Виктор покачнулся, но устоял на ногах, отметив про себя, насколько она сильна. Этот факт еще пуще заставлял его задумываться, что подобная особа забыла в монастыре. Хотя Стефан был тот еще грешник, если он взял себе в утеху вампиршу, то это еще один повод оправдать его убийство. Чего же она сама за себя постоять не смогла, раз настолько сильна? Впрочем, не удивительно. Ублюдок запугал девочку настолько, что у нее колени подкашивались в его присутствии.

– Я не надену это в угоду твоим грязным фантазиям, развратник! Я выберу одежду сама. И уж точно это будет не платье!

Виктор сел на стул, сложил ногу на ногу и, облокотившись на колено, подпер подбородок ладонью.

– Замечательно. Продолжай.

Он смотрел на нее с улыбкой, даже глаза его смеялись. Марта очень хотела перегрызть ему горло, стереть с лица эту насмешку. Она сжала кулаки, так, что костяшки побелели.

– Какого дьявола ты свалился в мою жизнь?! За какие грехи ты послан мне?! – яростно топая босыми ногами по холодному каменному полу, девушка вернулась за ширму, бросаясь грязными ругательствами и проклятьями, принялась оттирать с себя засохшую кровь инквизитора. Комнату наполнил приятный запах ее цветочного мыла.

– Ротик не забудь помыть, такие отборные ругательства отдают смрадом портового кабака.

Виктор ходил по краю и прекрасно это осознавал. Но если уж им суждено бежать вместе, то в этой авантюре командовать будет он. Тем более что он сам это заварил. Если он сейчас даст ей запугать себя, то эта женщина сведет их в могилу. Чтобы выжить, им необходим холодный расчетливый ум Виктора. А ее сила и знания в области ночных тварей помогут им прятаться и выживать даже ночью. До тех пор, пока они не доберутся до места.

– Милочка, если ты прервешься на секунду, я объясню тебе, почему ты не можешь надеть то, что хочешь. Понимаешь ли, на дворе то время, когда женщины не носят мужских брюк, а носят платья. Раз уж мы с тобой хотим выжить, нам нельзя привлекать к себе внимание. Как думаешь, красивая женщина с обтянутыми кожей бедрами частое явление на улицах города? Наденешь простое платье, волосы свои роскошные огненные под чепцом спрячешь, а то тебя за милю видно в толпе. Что касается твоих глаз, то не особо сверкай ими на людях. Не каждая куртизанка может похвастать экзотикой янтарных глаз, – спокойно объяснил Виктор.

– Я не куртизанка!

– Мы сольемся с толпой и уедем из города, – невозмутимо продолжал мужчина. – Если нам повезет, и ты будешь слушаться меня, то выживешь.

Марта молчала. В его словах был смысл.

– Хорошо. Я надену это платье. Отвернись, – она вышла. Виктор послушно отвернулся с долей сожаления. Смотреть на нее было приятно. Хоть и жарковато.

Пройдя к шкафу, она достала рубашку, брюки и быстро влезла в них, спрятав несколько кинжалов в ножнах на бедрах. Платье она надела сверху, вдруг придется бежать, а бежать все равно придется, она сможет его сбросить, чтобы юбки не мешали.

– Помоги с корсетом, – попросила она. Ее голос теперь звучал холодно и безразлично, словно не она только что осыпала его проклятьями и истерила.

– С удовольствием, – он встал. Марта тут же водрузила на стул свою ногу, пряча в высоком сапоге еще один клинок. Зайдя к ней за спину, Виктор умело подхватил веревки корсета и натянул их, упершись коленом в ее округлый зад. Девушка резко выпрямилась, борясь с желанием залепить ему пощечину.

– Не слишком туго? – сладко спросил Виктор, заглядывая ей через плечо.

– Нет, – процедила она сквозь зубы, возвращаясь к своему занятию.

Наконец, он справился с узлом. Девушка ловким движением собрала волосы в тугой пучок на затылке и накинула на плечи плащ. Виктор оглядел ее с ног до головы. Марта с вызовом вздернула подбородок, ожидая колких комментариев, но Виктор лишь коротко кивнул.

– Идем.

* * *

Комната утонула в полумраке. Камин давно погас, свечи почти догорели, отбрасывая танцующие тени на мрачные стены. В нос ударил резкий запах крови.

– Марта? – тихо позвал Малькольм, не решаясь войти. Ему никто не ответил. Борясь с растущей тревогой, охотник вошел, плотно закрыв за собой дверь.

Шкаф был распахнут, клинки, перчатки, корсеты, прочая одежда валялась на полу. На кровати, зарывшись лицом в подушку, лежал Стефан. Из спины торчала рукоять любимого кинжала Марты. Малькольм подошел к постели и осмотрел шею мертвого инквизитора – следов укуса не было. Да и тело давно остыло.

Сокрушенно обхватив свою несчастную голову руками, он рухнул на стул, что стоял рядом.

– Ох, Марта, Марта, что же ты наделала?… – простонал охотник.

9

Утро было серым, хмурым и дождливым. Дориан уже мог встать с постели, чтобы посмотреть в окно. Пожелтевшая трава и облетевшие деревья в саду под окнами навевали грусть и тоску. Металлическая ограда с высокими остроконечными прутьями окружала обитель вдоль подножия холма. Ворота были распахнуты, словно кого-то ждали. Хотя, возможно, в святой обители никогда не закрывали двери. Ведь в таких местах всем рады помочь. Небо хмурилось, тяжелые серые тучи медленно ползли с моря. Отсюда его не было видно из-за деревьев, но мужчина знал, что оно в той стороне. За воротами через дорогу был небольшой пруд, сейчас покрытый туманной дымкой.

Марта так и не заходила к нему. Дориан все больше убеждался в том, что оскорбил ее неожиданным прикосновением. Мужчина ругал себя за несдержанность.

– Нужно найти ее и извиниться, – сказал он себе под нос.

На стуле рядом с кроватью лежала чистая одежда. Анна принесла ее накануне, сообщив, что выбросила его старые вещи. Брюки оказались немного длинноваты, сорочка шире в плечах, но в целом одежда вполне сносная. Кувшин с водой для умывания был полон и стоял рядом с медным тазом за ширмой. Наскоро умывшись, Дориан вышел из комнаты.

Коридор был пустынно безлюдным и мрачным. Как и всегда в каменных домах. Мужчина посмотрел по сторонам, прицениваясь, куда же идти. В конце концов, он решил идти направо. Скоро коридор начал расширяться, послышались голоса. Дориан вышел к лестнице со стоптанными каменными ступенями, посмотрел по сторонам – по-прежнему никого не было видно. Но голоса стали отчетливее и ближе. Он решил идти на звук, его мучила совесть, хотелось отблагодарить своих спасителей. Пусть даже они заставят его работать конюхом, он с благодарностью примет любое поручение. Дориан печально улыбнулся. Родившись в семье преуспевающего торговца, он не знал тяжелого труда и привык к излишествам. Единственный сын сурового отца. Оказался слишком самоуверен и глуп, чтобы добиться успеха. И вот к чему это привело. Умирал в трущобах, копался в отбросах, чтоб хоть как-то выжить. Лишь благодаря Марте он сейчас не гнил в смрадном канале города.

Пригладив соломенные волосы, он задумчиво провел пальцами по бороде. Никогда не носил бороды и не планировал, а теперь не мог понять нравится ему или нет. В зеркало заглянуть не решался – боялся не узнать в этом бродяге заносчивого джентльмена, каким был однажды. Вздохнув, Дориан начал спускаться вниз. Зал с двумя большими прямоугольными колоннами был освещен слабым светом осеннего дня. Удивительно, что никого не было. Ни монахов. Ни охотников. Никого. И камин никто не разжег.

– Мы не можем ждать! – прогремел эхом чей-то крик. Дориан узнал голос Малькольма, того дерзкого широкоплечего охотника. Возможно, они с Мартой были женаты, или он был в нее просто влюблен, Дориан не знал точно, но был уверен, что Малькольм очень привязан к этой отважной девушке.

Стараясь не шуметь, он подошел к распахнутым дверям, откуда доносились голоса. Казалось, все обитатели монастыря сейчас были в комнате, которая оказалась библиотекой. Стены были уставлены тяжелыми шкафами с полками, набитыми старинными книгами. От такого обилия литературы у Дориана заблестели глаза. Мужчина с детства очень увлекался книгами, отец всегда поощрял сына в его полезном увлечении, покупал новые книги каждую неделю. В нос ударил запах пыли и бумаги, от которого мурашки побежали по рукам, предвещая новый мир. Новые приключения.

– Это опасно, Малькольм! Ты единственный охотник обители! Ты не имеешь права покидать монастырь! Тем более ты еще очень слаб! – дрожащий металлом строгий голос настоятеля вывел Дориана из задумчивости.

Монахи стояли вдоль полок как мрачные тени. Руки их были сцеплены в рукавах, словно они совершали какой-то мрачный ритуал. Все скорбно смотрели в пол. Чуть поодаль на стуле сидела раскрасневшаяся Анна, в глазах которой читался ужас и горе. Рядом стоял бледный паренек, скорее всего, ее сын, очень уж они был похожи. Он гладил мать по плечу, хотя взгляд его был пуст и потерян. Здесь явно что-то случилось. Мужчина ощущал в воздухе напряжение.

В центре библиотеки стоял массивный переговорный стол, окруженный тяжелыми стульями, но никто, кроме двух людей, за столом не сидел. Малькольм, словно коршун, навис над столом, упираясь в него перевязанными руками. Голова его тоже была перевязана, видимо, не слабо его потрепало. Могучий охотник сверлил глазами настоятеля, что сидел во главе стола, сложив перед собой сцепленные ладони, и хладнокровно выдерживал его тяжелый взгляд. Рядом с настоятелем сидел мужчина, которого Дориан раньше не видел. Губы его были плотно сжаты, он смотрел на свои руки, молча слушал. Одет он был в темно-лиловый бархатный камзол, что выгодно дополнял его черные волосы. На шее был повязан синий платок, белоснежные манжеты с кружевной окантовкой, что виднелись из рукавов камзола, выдавали в госте высокородного господина. Монахи так точно не одеваются.

– Виктор бежал, инквизитор не просто так искал его, я не могу спокойно сидеть здесь и ждать! Он мог ее похитить! А лекарство? Марта больна! Вы лучше других знаете, что ей нельзя жить вне обители! – Малькольм наступал. Настоятель вздрогнул.

– Я могу пойти, – подал голос незнакомый мужчина, не поднимая глаз.

Все молчали. Малькольм смерил его взглядом. Настоятель вздохнул.

– Марта. Она умирает? – неожиданно для себя спросил Дориан. Собравшиеся разом повернулись к нему, так что он пожалел, что не дал о себе знать раньше. – Простите, я не хотел перебивать вас. Просто… если мисс Марта…

– Ты-то куда лезешь?! – простонал Малькольм, устало опускаясь на стул.

– Я обязан мисс Марте жизнью! – горячо запротестовал Дориан. – И если потребуется, готов с благодарностью вернуть ей долг!

– Какой в этом прок? – сочувственно произнес настоятель. – Вы едва на ногах можете стоять. Нет, я не позволю вам…

– Он может остаться в обители вместо меня! – Малькольм подскочил, как ошпаренный. – А брат Дэрил пойдет со мной, коль вы считаете, что я слабак, – саркастично заметил он.

– Звучит вполне себе неплохо, – поддержал его Дэрил, наконец, подняв глаза. – Решайте, отец Иаков, медлить нельзя. Брат Малькольм прав. Инквизитор убит, двое бежали, возможно, они сообщники…

– Не смейте! – крикнул парень, выступив вперед. Щеки его вмиг запылали, но он смело смотрел Дэрилу в глаза. – Мисс Марта святая женщина! Она никогда…

– Значит, она заложница, мы не знаем! В любом случае, мы не должны сидеть здесь и ждать, пока они скроются! – запальчиво перебил его Дэрил.

– Довольно, – настоятель встал. – Брат Дэрил, я не могу вам приказывать. Поэтому прошу, верните Марту домой. Что касается тебя, Малькольм, я не позволю последнему охотнику…

Мужчина молча достал из сапога украшенный красными камнями кинжал и широкими шагами пошел к выходу. Дориан встретил его суровый взгляд и испуганно попятился. Малькольм схватил его за руку железной хваткой и замахнулся кинжалом. Дориан зажмурился, ожидая удара. Молить о пощаде он не собирался – остатки достоинства не позволяли издать ни звука. Ладонь обожгла острая боль, теплая кровь потекла на пол.

– Силой, данной мне, я нарекаю тебя, Дориан, своим кровным братом, – гулко прогрохотал Малькольм, крепко сжимая его ладонь. Мужчина открыл глаза и посмотрел на свою руку, на их кровь, смешанную теперь, стекающую на пол тяжелыми каплями. – Отныне в твоих жилах течет кровь охотника, не опозорь же наше братство! Клятву в верности принесешь настоятелю, – он вытер кинжал платком и спрятал его обратно в сапог, затем обмотал этим платком свою ладонь.