Сола Рэйн - Заткнись и улыбнись!

– Не могу дышать, – просипела я, ослепленная слезами.

Мне показалось, будто в районе грудной клетки кто-то чиркнул спичкой и поджог легкие. Затем это пламя перекинулось на горло. Меня охватил животный страх.

Неужели я сейчас умру?

Словно сквозь вату я услышала истеричный смех Кейт, который звучал как расстроенная скрипка. Мелкая дрожь переросла в судороги. На смену внутреннему огню пришел леденящий холод, замедляющий биение сердца…

Тук…

Тук…

Тук…

– Хейли, проснись!

Я распахнула глаза и села в постели, жадно глотая прохладный кондиционированный воздух.

Это всего лишь сон.

Гребаный сон.

Возле кровати стоял Эйден и испуганно смотрел на меня, сжимая в руке эко-стаканчик из «Старбакса». Мне потребовалась несколько минут, на то чтобы прийти в себя и выровнять дыхание. Ночной кошмар все еще пульсировал внутри меня, а от выброшенного в кровь адреналина кружилась голова.

– Тебе приснился кошмар?

– Ага.

Я потерла шею и смахнула навернувшуюся слезу. Эйден сел рядом со мной на кровать и вручил мне стакан.

– Твой любимый фраппучино.

– С чего ты взял? Терпеть его не могу, – рассмеялась я и потянула через трубочку прохладный кофейный напиток с насыщенным тропическим вкусом. – Вау, а это реально вкусно!

– Я же говорил, – развел руками Бакли.

Его беззаботная улыбка подействовала на меня, как успокоительное, окончательно рассеивая отголоски ужасного сна. Я перевела взгляд на настенные часы, которые показывали половину седьмого утра, и удивленно вскинула брови.

– Почему ты приехал так рано? Что-то случилось?

– Не спалось.

Я обратила внимание на то, как классно были уложены его волосы, на выглаженную белоснежную рубашку с коротким рукавом и на модную трехдневную щетину, которую он успел привести в идеальный порядок, и мне захотелось спросить: «Как давно?», но Эйден опередил меня своим вопросом:

– Енотик, ты помнишь, как называлась та служба доставки, что привезла тебе цветы?

Иисусе, ну почему нужно начинать этот разговор с самого утра?

– Какая доставка? – я изобразила высшую степень непонимания. – Не было никакой доставки. Розы привезла девушка, которая сама их выращивала. Ну, поклонница.

– Поклонница, значит? Что за бред?! – нахмурился Эйден. – Зои мне сказала, что это была анонимная доставка. Она лично ее принимала.

Какая же болтушка!

– Да-да, все верно. Девушка предпочла не называть своего имени, поэтому Зои так и сказала – анонимная доставка. Не было никакой службы, – я послала ему свою самую искреннюю улыбку.

– Хейли, я, по-твоему, похож на идиота? Кто тебя надоумил впаривать мне это дерьмо? Твой публицист? – Его синие глаза буквально впились в меня.

– Э-э-э… Зачем мне врать тебе?

– Я бы тоже хотел это знать.

Я встала с кровати и расправила плечи, стараясь придать себе уверенный и серьезный вид, что было крайне непростой задачей, когда на тебе больничная рубашка с открытым задом.

– Ты не мог бы подать мне халат? – я ткнула пальцем в сторону вешалки.

Бакли оглядел меня с ног до головы и, запустив руку в волосы, невинно пожал плечами.

– Извини, но нет.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что тебе придется самой пойти и взять его. Кстати, отличный прикид, – его насмешливый тон вывел меня из себя.

Стараясь не поворачиваться к негодяю спиной, я неуклюже обернула вокруг талии больничное покрывало, как следует прикрыв голую задницу, и потащила свое бренное тело к вешалке, по пути вскинув руку с оттопыренным средним пальцем. Смех идущего за мной по пятам Эйдена приятно щекотал мне спину.

Как истинный джентльмен, он терпеливо дождался пока я надену халат, а затем припечатал меня спиной к стене, удерживая в клетке своих рук.

– Скажи мне правду, Хейли. Кто прислал тебе эти чертовы розы?

– Ц-цветочница, – заикаясь ответила я, опуская взгляд на его влажные шелковистые губы.

– Я тебе не верю.

– Отпусти меня, – я толкнула его грудь. – С минуты на минуту приедут мои родители, я должна привести себя в порядок.

Бакли опустил руки и отшатнулся, растерянно глядя на меня.

– Родители?

– Ну да. Я ведь при тебе с ними разговаривала.

– Дьявол, я знал, что они прилетят, но не думал, что так скоро!

– Да в чем проблема?!

– Ни в чем, – он начал сдавать задом в сторону двери. – Я… э-э-э, мне нужно кое-что уладить.

Я усмехнулась.

– Бакли, если бы я тебя не знала, то подумала бы, что ты струсил!

– Не говори ерунды! Я должен ехать на съемки рекламного ролика. Неожиданно подвернулась работенка, просто забыл тебе рассказать.

– Не смей бросать меня! – пригрозила я. – Мы в одной лодке, помнишь?

– Прости, енотик, – подмигнул мерзавец и вылетел из палаты с такой скоростью, словно задолжал демону душу и теперь за ним гнались адские псы.

Оливия Спенсер ворвалась в палату подобно огненному смерчу, грозящему уничтожить на своем пути любую преграду.

– Милая, ты ужасно выглядишь! – каждое слово, как пятибалльное землетрясение.

Я втянула голову в плечи, сражаясь с желанием заткнуть уши пальцами, чтобы не слышать этот крик. Поразительно, как женщина ростом в пять футов и весом с чайную ложку может выдавать столько децибел.

– И тебе привет, мам, – я приподнялась на кровати и села повыше. – А где папа?

– Разговаривает с доктором.

Она подошла ко мне и нежно обняла, прижимаясь губами к моей макушке. От нее пахло свежескошенным сеном, техасским чили и тревогой, которая глубокой складкой залегла между ее тоненькими светлыми бровями.

– Как ты себя чувствуешь? – мама погладила мой лоб и всхлипнула. – Такая бледная! Чем они здесь кормят тебя?

– Гамбургерами, – пошутила я.

– Знаешь, я бы не удивилась, будь это правдой! Я тут заглянула в твой холодильник…

– Ты была у меня дома? – шок, отразившийся на моем лице, озадачил ее.

– Ну да. Нас встретила в аэропорту твоя помощница… Хлоя, кажется.

– Зои, – подсказала я.

Ее губы превратились в тонкую полоску. Мама ненавидела, когда кто-нибудь ее исправлял, даже когда трижды была неправа.

– Я так и сказала. Разве нет?

– Конечно, – закивала я головой. Затевать спор из-за ерунды не хотелось. Нужно поберечь силы, они мне еще пригодятся. – Но почему вы поехали ко мне домой? Я думала, вы остановитесь в отеле.

– Может, ты еще предложишь нам заночевать под мостом?

– Господи, я не это имела ввиду! Просто сегодня ко мне должны приехать работники клининговой компании, чтобы полностью очистить и проветрить жилье. Фрэнк вызвал их.

– Фрэнк, – фыркнула она. – И слышать ничего не хочу про этого старого сутенера.

– Мам…

– Не мамкай! – ее серые глаза вспыхнули от гнева. – Скажи еще, что это не он режиссирует ваши постельные съемки?

Прямо сейчас мне захотелось притвориться мертвым опоссумом.

– Мы можем позже об этом поговорить?

«Например, когда Мистер Бакли наберется смелости и притащит сюда свою трусливую задницу», – добавила я про себя.

– Конечно, – она пригладила воротник на голубой, расшитой бисером, летней блузе и послала мне загадочную полуулыбку. – Ведь у нас впереди много свободного времени.

– Что ты имеешь в виду? – В голове промелькнул сигнал тревоги.

– Ягодка!

В палату вошел отец, а следом за ним – доктор Роу, которая уже осматривала меня сегодня.

– Привет, – выдавила я, задыхаясь в его крепких объятиях.

Хью Спенсер был размером с доброго североамериканского гризли, имел густую косматую бороду, хриплый голос и кулак размером с тыкву. Но, несмотря на свой устрашающий вид, в его широкой груди билось самое доброе сердце на свете. Мне иногда кажется, что однажды они с мамой поменялись телами. Ну, знаете, как в романтичных комедиях, загадали неправильные желания на падающую звезду или что-то в этом духе.

– Мисс Спенсер, как вы смотрите на то, чтобы выписаться сегодня? – поинтересовалась доктор Роу, листая мою карту.

– Положительно, – ответила вместо меня мама.

– Благодарю вас за понимание, доктор, – пожал ей руку отец. – Мы проследим за тем, чтобы все ваши предписания строго выполнялись.

– И никаких физических нагрузок в ближайшие три-четыре дня. Я была рада нашему знакомству, Хейли, но мне бы не хотелось снова видеть вас здесь, – она улыбнулась и добавила: – в качестве пациента.

– Спасибо вам, доктор.

Как только она вышла, я выпалила вопрос, который все это время вертелся у меня на языке:

– Как долго вы пробудете в Лос-Анджелесе?

Родители переглянулись, и отец, широко улыбнувшись, ответил:

– Минимум неделю.

– НЕДЕЛЮ?!

– Ты что, против? – прищурилась мама.

Я постаралась придать голосу как можно больше уверенности.

– Конечно нет.

– Вот и славно. Мне уже не терпится увидеть твоего бойфренда.

– Становись в очередь, – шутливо сказал ей папа.

Вот только я не купилась на их игривый тон. Мама выглядела сейчас так, словно прикидывала, каким способом проще совершить чистое убийство, а отец наверняка гадал, где в этом городе могут продаваться хорошие лопаты.

Пока отец с Этьеном жарко спорили в машине о том, как пройдет сегодня матч между командами «Рэмс» и «Стилерз», а мама разговаривала по телефону с одним из работников ранчо, я забрасывала Эйдена смс-ками. Сначала это были вежливые сообщения, типа: «Родители приехали, я одна не справляюсь с их вопросами, помоги!» или «Меня выписали, еду домой, ты приедешь к нам на ужин?», но, не получив ни единого ответа, я взорвалась и обозвала его Трусливым Козлом.

Когда мы подъехали к «Твин Палмс» и вышли из машины, я схватила Этьена за рукав угольно-черной рубашки и оттащила в сторону, чтобы родители не смогли нас подслушать.

– Где живет Бакли?

– А ты не знаешь? – темные глаза сверкнули интересом, мне показалось, его позабавил этот вопрос. Под прямыми лучами полуденного солнца шрамы на его лице выглядели менее сурово.

– Конечно знаю, просто решила сыграть с тобой в чертову викторину! – огрызнулась я.

– Прости, Хейли, но я его друг, а не твой, – проворковал французский ворон.

– Значит, не скажешь?

– Нет.

– Окей, не надо. Сама справлюсь. Всегда справляюсь.

Глава 40

Я сидела за кухонным островком, наблюдая, как мама готовит пасту. Она была раздражена тем, что ей приходилось каждую секунду спрашивать у меня, где лежит та или иная ложка, в каком шкафчике стоят тарелки и почему в этом доме такие тупые ножи. Мне повезло, что к нашему приезду из больницы ребята из клининговой компании успели навести здесь порядок. Если бы мама увидела, в каком чудовищном беспорядке я жила, ее бы хватил удар.

– Надеюсь, твой парень придет на ужин? – поинтересовалась она, посыпая пасту тертой моцареллой.

– Боюсь, что нет, – осторожно ответила я.

– Почему?

– У него появились более важные дела.

– Более важные, чем знакомство с родителями девушки, с которой он спит?

Ставлю сто баксов на то, что сейчас ее слышали не только соседи за стенкой, но и те, кто проживал подо мной, на первом этаже. Возможно, даже плавающий в бассейне отец. До сих пор не понимаю, почему мама не сделала себе карьеру оперной певицы, чтобы за деньги рвать людям барабанные перепонки.

– Мам, мы не спали вместе, – мои щеки стали пунцовыми.

– Понимаю, – она засунула пасту в духовку, затем сняла рукавицы и бросила их на стол. – Вам было не до сна.

– Все эти откровенные фотографии – просто пиар.

– Пиар? – ее бровь скептически изогнулась. – Я несколько раз назвала Эйдена Бакли твоим парнем, и ты ни разу не исправила меня.

В самом деле?

Черт!

– Наши отношения какие-то слишком сложные…

Мама подошла ко мне и крепко обняла.

– Отношения не бывают простыми. Если бы ты только знала, сколько раз я держала подушку над лицом твоего спящего отца, – она звонко рассмеялась, когда я отклонилась назад и с ужасом посмотрела на нее. – А Хью, между прочим, после каждой нашей ссоры идет в гараж чистить свое охотничье ружье.

Я захохотала.

– Боже, вы сумасшедшие!

– Мы влюбленные, а это почти одно и то же.

– Если бы Эйден был влюблен в меня, то он сейчас был бы здесь, – грустно вздохнула я.

– А вот тут ты права, милая! Знаешь, я вообще не понимаю, зачем тебе парень, чей список любовных похождений длиннее, чем у Уоррена Битти11.