Сола Рэйн - Заткнись и улыбнись!

В семь часов утра пришел Фрэнк. Он удивленно покосился в сторону дивана, на котором спал Шейн, и шепнул мне по дороге на кухню:

– Это отец Бакли?

– Ага.

– И то, что он здесь спит – нормально?

Я пожала плечами.

– Вполне.

– Привет, сынок.

– Фрэнк, – кивнул Этьен, бросая кусочки флоридских апельсинов в соковыжималку. – Есть новости?

Фрэнк распахнул холодильник, достал бутылку воды и уселся на барный стул.

– Может, ты для начала выпроводишь своего гостя? – шепнул он, кивая в сторону спящего Шейна.

– В ближайшее время он все равно не проснется, – отмахнулась я.

И это было правдой. Сон Бакли старшего больше напоминал кому. Это до чертиков меня страшило. Иногда я даже подсовывала ему под нос зеркальце, проверяя жив ли он вообще.

– Ладно, – махнул головой Фрэнк. – Хейли, с тебя пять штук. Чек вполне подойдет.

– Пять тысяч долларов?! – воскликнула я. – За что?

– Я получил доступ к записям с камер видеонаблюдения. Это бинго, детка, – он откинулся на спинку стула и завел руки за голову. – Камеры с парковки зафиксировали красную Феррари Давида. Номерные знаки совпадают. Думаю, именно Морейра толкнул в спину Джессику на эскалаторе.

– Ублюдок, – гневно бросил Этьен.

– Не понимаю, – покачала я головой. – Там охрана на каждом шагу… Как ему вообще удалось скрыться?

– А ты не задавалась вопросом, откуда у невостребованной модели деньги на покупку недвижимости в одном из старейших районов Лос-Анджелеса? Или, например, как анкета Морейра очутилась на столе у продюсеров?

– Не знаю, как очутилась, – рассеянно ответила я, – но Давид довольно известный танцор и хореограф. Он ставил хореографию для многих рекламных роликов и музыкальных клипов, а еще засветился в шоу Джанет Джексон… А вот Кейт… Думаю, у нее просто богатенькие родители.

– Богатенький, – поправил Фрэнк. – У Кейт нет матери, но есть отец, который является одним из самых влиятельных авторитетов на рынке облигаций США и успешным трейдером.

Я моргнула.

– То есть этот мужик охренительно богат, – пояснил мне Фрэнк на человеческом языке. – Его имя Ричард Моэм, а Кейт носит фамилию своей матери, которая погибла в автомобильной аварии, когда девочке было восемь лет. В десять ее удочерила вторая жена Моэма. Но это еще не все… Когда я читал биографию Кейт, она мне показалась слишком уж идеальной для такого чудовища, и тогда я решил копнуть глубже. Ты знаешь, у меня есть свои источники…

– И не все из них легальные, – усмехнулась я.

– Так вот, оказывается, что в семнадцать лет Кейт проходила лечение в психиатрической клинике…

– Поднимите руку, кто удивлен.

– Не знаю, какой у нее диагноз, – продолжил Фрэнк, – но думаю, что именно поэтому папочка ни в чем не отказывает своему любимому отпрыску.

– Это многое объясняет, – Этьен протянул мне стакан сока, и я его поблагодарила. – С такой поддержкой можно ногой открывать любую дверь.

– Или залепить долларами глаза охранникам торгового центра…

– Подсунуть нужную анкету, – подхватила я.

– Я бы не хотел иметь такого врага, детка.

– У нас достаточно доказательств, чтобы упечь их в тюрьму, – с сомнением в голове пробормотала я.

– Сегодня вечером будет еще больше, – криво улыбнулся Фрэнк.

– Что ты имеешь в виду?

– Если ты думаешь, что весь вчерашний вечер я просиживал штаны, копаясь в интернете, то ты хреново меня знаешь… Я еще успел побывать на встрече с продюсерами и рекламщиками.

– Ты им все рассказал? – ахнула я.

– Да. Это был чертовски длинный разговор, но оно того стоило. Вечером прилетает Джессика Джулс, ей позволили дать ход делу о нападении. Думаю, что уже завтра Кальвино и Морейра будут задержаны.

Я спрыгнула со стула и бросилась на шею Фрэнку. Старый таракан прижал меня к себе и ласково похлопал по спине.

– Все скоро закончится, Хейли.

– Спасибо, спасибо, спасибо, – бормотала я, дрожа от волнения.

– Есть еще кое-что…

Я отстранилась и вопросительно вскинула брови.

– Я тут посоветовался с Рут… Не закатывай глаза, Спенсер! Это невежливо. В общем, задержание должно пройти публично.

– Зачем? – спросили мы с Этьеном одновременно.

– А вы что, не въезжаете? – развел руками Фрэнк. – Нам нужна огласка! Если шоу с надеванием наручников будут транслировать по всем новостям, то Кейт уже не спасет богатенький папочка.

– Идеально! – я с восхищением посмотрела на своего публициста, а затем нахмурилась. – Но есть какое-то «но», да?

– Завтра прилетает Эйден, – напомнил мне Фрэнк. – Ты должна держать парня подальше от всех этих новостей.

Сидящий напротив меня Этьен кивнул.

– Если Эйден узнает, что Давид едва не сделал тебя калекой, то задерживать уже будет некого…

Я нервно пожевала губу и спросила у Фрэнка:

– Что же мне делать?

– Встреть его в аэропорту. Не позволяй Бакли общаться с журналистами или фанатами, сразу тащи его в машину и езжайте прямиком в Твин Палмс. Я буду иногда звонить тебе и держать в курсе событий. Никакого интернета, запомни. Отвлекай его. Займитесь любовью, поешьте, снова займитесь любовью…

Этьен усмехнулся, а я покраснела до ушей.

– Фрэнк!

– Я соберу журналистов прямо у здания школы танцев, – продолжил Фрэнк как ни в чем не бывало. – У вас ведь по расписанию завтра занятие?

– Морейра сегодня прислал мне смс с вопросом, приду ли я завтра, но я так ничего ему и не ответила…

– Ну так ответь! – Фрэнк пихнул меня плечом. – Напиши, что обязательно придешь, в обычное время.

– Мне страшно, – призналась я.

Вся эта ситуация до смерти меня пугала. Я словно оказалась в эпицентре бури, которая бушевала не только вокруг меня, но и в моей душе. Я прилетела в Лос-Анджелес, чтобы сняться в легкой романтичной мелодраме, а вляпалась в какой-то долбанный триллер.

– Не волнуйся, – Этьен перегнулся через островок и шутливо потрепал меня за плечо. – Эти двое в тюрьме не пропадут.

– Особенно Давид, – хохотнул Фрэнк. – С его-то красивой мордашкой.

Меня разбудил противный сигнал умирающей батареи телефона. Я потянулась рукой к прикроватному столику, чтобы включить лампу, и врезалась в какую-то преграду.

Проклятье!

Я села в кровати, щелкнула выключателем, и комнату залило мягкое золотое сияние. Возле настольной лампы стояла элегантная шляпная коробка черного цвета, внутри которой находились нежно-розовые пионы. Я растерянно потерла сонные глаза.

Что здесь происходит?

Взяв в руки коробку, перевязанную шелковой розовой лентой, я наклонилась и осторожно понюхала прекрасные цветы. М-м-м… пионы пахли изумительно! Но… от кого они?

Из-под двери пробивался свет, значит, Шейн все еще не спал. Я встала, расправила любимую футболку Эйдена с цитатой Спока из «Стартрека», которая заменила мне ночную рубашку, и вышла из спальни.

Телевизор не работал. На диване Шейна не было. Звуки доносились из кухни. Я повернула голову и увидела стоящего ко мне спиной Эйдена. Тихо напевая себе под нос, он что-то жарил на плите. Судя по аромату, это была яичница с беконом.

– Похоже, я все еще сплю, – пробормотала я, медленно опуская коробку с пионами на журнальный столик.

Эйден повернулся на звук моего голоса и широко улыбнулся.

– Енотик! Прости, я, наверное, тебя разбудил… Эти гребаные часовые пояса… Я запутался и неправильно сообщил тебе время прилета…

Я уже не слушала.

Сорвавшись с места, я побежала к Бакли на встречу и на полном ходу влетела в его раскрытые объятия. Нежно улыбаясь, Эйден поймал меня, приподнял, и я обвила ногами его талию. Как только наши тела соприкоснулись, я почувствовала нехватку воздуха.

Кажется, я умирала.

От счастья.

– Скучала по мне?

– Неа, – улыбнулась я, сильнее прижимаясь к нему. – Вообще забыла о том, что ты прилетаешь.

– Окей, а ты случайно не знаешь, где Зои? Я тут привез ей целый пакет вкуснейшего швейцарского шоколада…

– Вы затеяли грязную игру, мистер Бакли… Черт, кажется, твои яйца горят!

– Неудивительно. Ты всегда на меня производишь подобный эффект, – глубоко рассмеялся Эйден.

– Боже, я имела в виду твой завтрак!

Я дотянулась до плиты и выключила конфорку. Но уже было слишком поздно. Подняв крышку, я посмотрела на горелые полоски контрабандного бекона, который мне тайком вчера притащила Зои, и грустно вздохнула.

– Оставь это, – горячий поцелуй на шее заставил мое сердце замереть.

Эйден развернул меня к себе и прижал к столешнице. Соблазнительная улыбка растянулась на его губах. Мои серые глаза встретились с его синими, и я почувствовала, как от мимолетной искры внутри меня разгорается пламя. Смертельно желая ощутить вкус любимых губ, я запустила пальцы в его густые шелковистые волосы и притянула к себе.

Когда его губы жадно накрыли мой рот, я потеряла контроль. Хриплые стоны, которые вырывались из его горла, кружили мне голову.

– Тебе чертовски идет моя одежда, Хейли. Но прямо сейчас она мне мешает.

Вместо ответа, я просто опустила руки и стянула через голову белую футболку. Эйден проследил, как она падает на пол, а затем медленно оглядел меня. Тело напряглось в томительном ожидании.

– Не обращайте на меня внимание, голубки, – раздался с гостиной посмеивающийся голос Шейна. – Я тут, это… кажется, телефон свой забыл.

Сгорая от стыда, я нырнула под кухонный островок, по пути хватая с пола футболку, а Эйден разразился проклятиями.

– Прости, – пробормотал он, потирая лоб. – Наверное, я забыл запереть дверь.

Я послала Эйдену убийственный взгляд, натянула футболку и вылезла из-под стола. Однажды я съеду с этой квартиры и ни одной живой душе не скажу свой новый адрес.

– Кстати, сынок, сыр – объеденье! Ты уже пробовала его, Хейли?

– Еще нет, – натянуто улыбнулась я, следуя за Эйденом в гостиную.

Бакли широко распахнул входную дверь и жестом велел своему отцу выметаться. Сжимая в руке свой видавший виды телефон, Шейн виновато опустил голову и нехотя побрел к себе домой.

– Так на чем мы там остановились? – хищно улыбнулся Эйден, закрывая дверь на все замки.

Я смущенно улыбнулась и покачала головой.

Я проснулась от настойчивых поцелуев Эйдена. Будильник показывал десять часов утра, а я чувствовала себя так, словно вообще не спала. Нужно держать Бакли подальше от моей спальни по ночам, иначе я вообще скоро забуду, что такое здоровый сон.

– У меня для тебя кое-что есть, – промурлыкал мне на ухо Эйден.

Он протянул мне маленькую коробочку. Гладкий красный бархат в один миг повысил мое кровяное давление. Я округлила глаза и затаила дыхание.

Иисусе.

Это же не…

«Просто дыши, Хейли», – приказал мне мозг.

– Что это? – охрипшим от волнения голосом спросила я, мысленно прикидывая расстояние от кровати до двери.

– Открой.

– Нет.

Эйден нахмурился.

– Окей, давай я.

Он поднял крышечку, и я зажмурилась, а затем медленно приоткрыла один глаз. На белоснежной атласной подушечке лежала удивительной красоты брошь в виде енота. Сам зверек был выполнен из белого золота, а на месте глаз сверкали черные бриллианты. Я издала невнятный звук, больше похожий на всхлип, а затем нервно рассмеялась, вытирая навернувшиеся слезы.

– Она восхитительная!

Эйден облегченно выдохнул и расслабил плечи. Я аккуратно вытащила брошь из коробочки, чтобы рассмотреть ее поближе. Черт, она и в самом деле была потрясающей…

– Спасибо, – прошептала я, крепко обнимая Эйдена. – Я так тебя люблю!

– Я тоже тебя люблю, енотик.

– Дай мне две минуты, – я вскочила с кровати и вытащила из комода чистое белье. – Я приму душ, а потом как следует тебя отблагодарю.

Эйден закинул руки за голову и закусил нижнюю губу.

– Ролевые игры, Хейли.

– Что ты имеешь в виду?

– Поиграем в арабские сказки, – мечтательно произнес он. – Будешь моим джинном из лампы, послушно исполняющим самые порочные желания…

– И не надейся, извращенец! – расхохоталась я.

Выйдя из ванной комнаты, я погрузилась в оглушающую тишину. Эйдена нигде не было. Наверное, он все-таки вспомнил о том, что живет не здесь, а в соседней квартире. Мое внимание привлек мобильный телефон, который пел душераздирающую песню группы Queen.

– Доброе утро, Фрэнк, – ответила я на звонок.

– Что это еще за шутки, Хейли? – заорал мой публицист. – Сейчас не лучшее время, чтобы бросать трубки!