— Надо вернуться за рыбой, — сказал он.

Я был рассержен на него, к тому же не понимал, что еще он задумал. Мне захотелось плюнуть на все: пусть сам занимается своими фокусами. Но на лице у Йерубаля заиграла его всегдашняя улыбка, он как бы все время предлагал вам то, чего никак нельзя упустить, иначе пожалеешь. Я вздохнул и поплелся за ним. Когда мы пришли на место и осмотрели корзины, то оказалось, что большая часть рыбы вполне съедобна. К тому же много рыбы было плотно завернуто в листья папоротника, который не давал запаху распространяться. Итак, можно сказать, что нам в руки свалился достаточно свежий плод. И достаточно внушительный — три корзины, наполненные рыбой. Я только никак не мог взять в толк, что нам делать со всем этим посреди разбитой дороги. Йерубаль же только довольно ухмылялся: дескать, предоставь все мне. Путь наш лежал в город, который находился достаточно далеко от реки. Мой приятель велел опустить корзины в воду, чтобы придать содержимому более свежий вид. Затем мы водрузили их на плечи, причем я удостоился чести тащить аж две корзины, и отправились в обратный путь по все нарастающему солнечному пеклу.

Город оказался гораздо дальше, чем уверял меня Йерубаль, и я почти уже терял сознание, обливаясь потом под двумя неподъемными корзинами, когда наконец мы дошли до места. Город был очень неказистый, просто куча пыли, собранная в одном месте. Вокруг города находились поля, которые обрабатывали, принося воду от реки, а за полями ничего, кроме иссохшей земли с редким, низкорослым кустарником. На наше счастье, в городе был базарный день, и Йерубаль сразу отправился на рыночную площадь. Вид у него был как у пожилого мудреца, вышедшего из пустыни: он заранее вырезал себе посох из придорожного кустарника и теперь шел, чинно опираясь на него. Мы проникли в самую середину толпы, где Йерубаль остановился и стал благословлять народ. Неудивительно, что скоро к нам сбежалась почти вся площадь.

Оказалось, что рыба досталась ему совершенно удивительным образом. Йерубаль, не жалея слов, во всех подробностях начал рассказывать историю о том как он шел вдоль реки, и ему встретился пророк Еша, который со своими учениками направлялся в Иерусалим. У них закончилась вся пища, которую захватили с собой, и ни у кого не было денег, чтобы пополнить припасы. Надо было возвращаться назад, рискуя не успеть на праздник. Тогда Еша сказал, чтобы мужчины забросили сети в реку, те так и сделали, и вскоре вытащили сети, наполненные рыбой; рыбы было так много, что, после того как все наелись и запаслись рыбой в дорогу, осталось еще три полных корзины. Еша попросил Йерубаля со слугой отнести корзины в город, чтобы продать и раздать нищим милостыню.

— Я видел все собственными глазами, — восклицал пройдоха, — спросите моего слугу, который никогда никому не солгал! Спросите! И он вам скажет!

Йерубаль выпалил все это, не переводя духу, как будто бы боялся, что его остановят. Было ясно, что жители здешнего города совсем не такие легковерные, как арамеи из лесной деревни. Собравшиеся вокруг горожане угрюмо смотрели на нас, как бы в раздумье, забросать ли нас камнями или заколоть. Наверное, их сбивал с толку акцент Йерубаля, он выдавал в нем пришлого, и поэтому многие задавались вопросом, из каких таких земель или небес принесло эту нечисть. Они перекидывались злыми шутками, подбивая друг друга выкинуть демонов из города. Вдруг на площади появился странный человек, он как будто бы только что вышел из самой глуши. Волосы его были спутаны и всклокочены, борода спускалась ниже пояса, рубаха грубой ткани была перехвачена ремнем из козьей кожи. Он обводил все вокруг безумным взглядом, вид у него был такой, что я подумал, что его станут прогонять, как и нас. Но вместо этого толпа почтительно расступилась перед ним. Похоже, он был старейшиной этой деревни.

— Я слышал, что вы назвали имя Еша из Галилеи, — проговорил он, уставившись на нас в упор, как будто бы хотел прожечь нас взглядом.

Йерубаль молча кивнул.

— Он был у Иоанана-пророка, — произнес человек с безумным взглядом.

Надо сказать, что я понятия не имел, кто такой пророк Иоанан, в отличие от Йерубаля, который, по-видимому, хорошо представлял, о ком идет речь. Странный вождь продолжал:

— Здесь много тех, кто следовал за Иоананом, он ведь проповедовал возле нашей реки.

Мне показалось, что он хочет сказать, что мы оскверняем то место, где бывал такой великий человек, и должны быть за это наказаны.

Однако Йерубаль не растерялся и быстро сказал:

— Должно быть, Еша воззвал к Иоанану, чтобы тот помог насытить людей.

Я понял, что теперь всякий, кто скажет, что мы говорим неправду, оскорбит имя Иоанана. Вождь смотрел на нас напряженно, он понял, что все ждут от него действий. Наконец он сказал:

— Возможно, это был знак о наступлении конца времен, о котором говорил нам Иоанан, раз он решил передать свою силу тому, кого он учил.

После чего тот человек подошел к одной из корзин и взял из нее рыбу, бросив нам несколько монет. Йерубаль стоял рядом, его, видимо, нисколько не удивляло, что этот дикого вида человек поверил ему, тогда как сотня других сомневалась.

И вот кто-то из окружавших нас плотным кольцом крикнул:

— Смотрите-ка, он взял у них рыбу, нам тоже нужно. Он ведь ученик пророка Иоанана.

Я не смог рассмотреть, кто это был, но по голосу — точно не Йерубаль. Он стоял, молча, наблюдая за происходящим, его насмешливый взгляд как будто бы говорил: да не верите вы никому, даже в бога вашего не верите. Когда люди в толпе уже начали терять терпение, Йерубаль принялся перебирать рыбу в корзине. Люди тем временем теснились возле корзины, нервно суетились и переговаривались между собой. Наконец кто-то вышел вперед и, протягивая пару медяков на потной ладони, сказал, что возьмет себе тоже. Потом другой, а за ним следующий. Йерубаль сказал мне, чтобы я брал деньги за рыбу, намекая, что это могло бы унизить его. Он бесстрастно прибавил, что, возможно, встретит Еша в пути и тогда отдаст ему деньги.

Вскоре уже весь город стоял в очереди за рыбой. Как мне сказал однажды Йерубаль, ложь должна быть грубой, и чем она грубее, тем больше людей в конце концов поверит в нее.

Когда Йерубаль открывал рот, никогда нельзя было догадаться, какие невероятные вещи услышишь от него, но ему всегда удавалось заставить верить в то, о чем он говорил. Пока разбирали рыбу, мой приятель с воодушевлением рассказывал свою историю. Он-де всю жизнь молился Афродите и Ваалу, но, увидев чудо у реки, уверовал в Бога евреев и решил пойти в Иерусалим и принести жертву в его храме. Все поверили его рассказу, соглашаясь с ним, что да, действительно, их Бог очень могущественный. Йерубаль при этом заметил, как бы вскользь, что такую необыкновенную рыбу лучше бы не есть, а повесить над входом в дом, чтобы она приносила удачу. Так он пытался на всякий случай оградить себя от мести наиболее усердных едоков, если у них после его рыбы расстроятся желудки.

Мы покидали город с полными карманами. На душе у меня почему-то было не совсем спокойно. Я спросил у Йерубаля, кто такой Иоанан. Йерубаль сказал, что у евреев много подобных чудаков, они их называют пророками. Те живут в пещерах, в пустыне и любят говорить всякие жуткие вещи, о конце света например. Заканчивается все обычно тем, что римляне хватают их и казнят, что произошло и с Иоананом. Я спросил, совершал ли Иоанан какие-нибудь чудеса. Йерубаль ответил, что он не знает. Я спросил тогда, а как насчет Еша. И Йерубаль мне ответил, что Еша, безусловно, большой кудесник. И подтверждает это история, которая случилась с нами.

— Еще на рассвете мы были бедняками, а сейчас мы богачи.

Но мне эти слова не показались смешными. Все перевернулось у меня в голове. Я не мог сказать точно, случилось ли это по нашей воле, или нет. Йерубаль был уверен, что все произошедшее придумал и сделал он сам, но я не мог разделить его уверенность. Может быть, я действительно сейчас наблюдал чудо. И чем больше я думал над тем, что произошло, тем больше верил этому. Многие люди говорили о чудесах, которые они вроде бы видели собственными глазами. Но даже вполне здравомыслящие люди, как ни странно, не могли толком рассказать, что же именно они видели. Попробуй разобрать, что было видимым, реальным, а что они сами додумали или услышали от кого-то другого. Так появлялось очень много историй про чудеса, и порою казалось, что они, эти чудеса, случаются на каждом шагу.

Вскоре мы догнали Еша и его людей, опередивших нас всего на несколько миллиариев. Они остановились на постоялом дворе в Аеноне, чтобы переждать, пока спадет жара. Город находился в оазисе и был окружен пальмовыми рощами и садами, а дальше опять начиналась пустыня. Однако у стен города росло много деревьев, которые все были покрыты цветами, словно тонкой лиловой вуалью. У себя в Баал-Саргасе мы называем эти удивительные деревья «царскими призраками». Сердце мое пронзила внезапно накатившая тоска: я вспомнил дом, и озеро, и то, как сейчас там все цветет и зеленеет, и мне горько было смотреть на голые, спаленные солнцем равнины, по которым лежал наш путь. Постоялый двор, однако, оказался достаточно приличным местом, посередине внутреннего двора был сделан небольшой бассейн, а в прилегающей галерее располагалась винная лавка.

Так как мы с Йерубалем были при деньгах, то отправились в лавку и купили вина для тех, с кем успели подружиться. Мы стояли в лавке с наполненными чашами, когда неожиданно к нам подошел Еша. Он сразу же попросил принести вина и ему, так как не хотел, как видно, чтобы мы чувствовали неловкость, выпивая в его присутствии. Йерубаль тут же достал из кошелька деньги и заплатил за вино. Еша не пытался остановить его, а просто коротко поблагодарил моего попутчика. Он держался так, как будто все происходящее было обычным делом. Принесли чашу, и он отхлебнул глоток.

Мне казалось все это время, что Еша не помнит меня. Но он вдруг обернулся ко мне и сказал:

— Я смотрю, ты все так же держишься в тени, как обычно позади всех.

Я понял, что он помнит меня и знает, откуда я пришел. Я, наверное, покраснел, так как заметил, что Еша улыбнулся.

— Рад, что вы с другом присоединились к нам, — сказал он, допил вино и вышел.

Моя голова пошла кругом. Потом я вспомнил про деньги, которыми был наполнен мой кошелек, и моя радость померкла. Я решил, испытывая что-то вроде раскаяния, что теперь буду тратить ровно столько, сколько надо, чтобы не остаться голодным.

Мы уже собирались снова выступить в дорогу, как произошел один не совсем приятный случай. В городе в то время находилось очень много сторонников Иоанана, гораздо больше, чем там, где мы побывали с Йерубалем. Когда они узнали, что здесь находится ученик Иоанана, то один из последователей пророка пришел посмотреть, кто же это. Взглянув на Еша, он вдруг сказал, что видел, как этот человек пил со своими спутниками в винной лавке, чего Иоанан никогда не допустил бы. Мы ожидали, что Еша начнет возражать ему, но вместо этого наш учитель лишь согласно кивнул.

— Он жил так, как многие из нас не смогли бы. Мы, наверное, больше не увидим с вами таких людей. Я помню, как он пришел в этот город, и многие тогда ему не поверили.

Всем показалось, что Еша сейчас говорит про того человека, который пришел упрекать его, возможно, он тоже тогда не поверил Иоанану. Еша продолжал, но уже более мягко:

— Были и те — их было больше, — кто поверил ему. Они видели, что Иоанан готов был пойти на смерть. Но когда Ирод схватил его, то многие, кто шли за ним, оставили его.

Еша вздрогнул и замолчал. Потом он повернулся к своим людям и сказал им:

— Идемте.

Вот так он и покинул город, не ответив на упреки. Мы вынуждены были выступать в спешке: одни второпях собирали вещи, другие уже двигались вперед беспорядочной толпой. Все чувствовали какую-то неловкость, как будто бы Еша оказался побежденным. Еша же не делал никаких попыток оправдаться или объяснить, что случилось. Мы шли вперед, не останавливаясь, по залитой солнцем пустыне. Вскоре мы подошли к месту, где река делала поворот, тут, по-видимому, был брод.

— Мы перейдем здесь, — сказал Еша отрывисто, тоном, не предполагающим возражений.

Люди взгромоздили поклажу себе на голову и стали заходить в реку. Мы двигались цепочкой, впереди шел Еша. Вероятно, в прошлую ночь прошел сильный дождь, и течение было очень сильным. Детей, которые были с нами, могло запросто смыть в воду, не будь они привязаны к родителям. Противоположный берег выглядел куда более дико, чем тот, который мы покидали. Сплошной песок и щебень, камни и голые скалы, простиравшиеся насколько хватало глаз. После переправы Еша повел нас к месту, где можно было немного передохнуть; мы расположились под деревьями, дававшими негустую тень. Мы разложили вещи для просушки, однако не собирались располагаться основательно, посчитав, что через короткое время снова двинемся в дорогу. Но Еша сказал нам, что мы останемся здесь до ночи.