Билли распахнула глаза. Вот же чёрт. Она, должно быть, устала. Задушевная песня Бейонсе — «Наконец-то» заполнила собой всю комнату. Она подпевала ей, позволив нотам проникать в самую душу. Это был её час. Одна на кухне, её планшет проигрывал случайные мелодии. Билли закрыла глаза и слегка покачиваясь, представила сильные руки, прижимавшие её к тёплой груди, и ощутила себя при этом в безопасности, уверенной, желанной.

Она встряхнула голову, чтобы очиститься от «золушкиных» мыслей, и вернулась к фритате.

Билли снова стала представлять хорошего парня. После того, как они бы подержались с хорошим парнем за руки, они начали бы целоваться и валять дурака. А после… Она застыла.

Отбросив мысли о своей неполноценности, она добавила в миску сливки, бланшированную спаржу, шампиньоны, свежий шпинат, и вылила получившуюся смесь в кастрюлю. Потом установила таймер, улыбнулась под «Непонятные отношения» — Робина Тика, и направилась в офис.

— Сорок вторая, иди сюда! — голос Мэйсона разлетелся на весь коридор.

— Вот и я, Дензель! — отозвалась она. Когда Билли вошла в офис, чертежи покрывали собой всё. Подрядчик, который стоял рядом с ним, послал ей ослепительную улыбку. Она улыбнулась в ответ на автомате и увидела, как лицо босса продолжило темнеть.

— Не хочу тебя беспокоить, — сказал Мэйсон низким голосом, посмотрев на подрядчика.

Мужчина закатил глаза, когда проходил мимо неё, и снова ослепительно улыбнулся. Она тоже постаралась в ответ улыбнуться обнадеживающе.

Когда он ушёл, она увидела, что Мэйсон пристально смотрел на неё.

— Что это было с подрядчиком? — спросил он.

— А, ты про «футового Флойда» (прим. пер.: имеется в виду шутка про размер пениса)?

Он моргнул.

— Что?

Она сдержала улыбку и округлила глаза.

— Он — легенда в этих местах, «старый Футлонг».

Его лицо потемнело.

— Ты моя, пока ты здесь. У тебя не может быть времени на… «Футлонгов».

Она сжала кулаки. Этот человек знал, как вывести её из себя.

— Ты кто, полукиборг? Если бы грудастая Бертильда была вон там, разливая пиво в своём кожаном распутном наряде и ожидала, когда ей сунут деньги в бюстгальтер, тебя бы это не заинтересовало? Не хочешь взаимодействовать с людьми? Тебе не становится одиноко от того, что ты гребёшь всё дальше, и некому тебе помочь выбраться наверх, если ты будешь тонуть? — она глубоко вздохнула и при взгляде на него, её голос стал мягче. — Тебе никогда не бывает одиноко, Мэйсон? Разве тебе не хочется прижиматься к кому-нибудь по ночам? Держаться за руки и знать, что тебя не бросят, несмотря ни на что?

Он пожал одним плечом, словно находился в раздумьях.

— Ничего из вышеперечисленного. Я ни на кого не рассчитываю. Знаю по собственному опыту, что, в конечном счёте, люди подведут и оставят тебя одного. Я знаю, где мне нужно быть и когда, и это останется со мной, — он резко посмотрел на неё.

Прежде, чем она смогла ответить, Мэйсон начал рыться в куче бумаг на своём столе, потеряв интерес к беседе.

— Где цены на покраску спален верхнего этажа?

Вздохнув, Билли подошла к его столу и вскоре увязла в поиске нужного документа. Была половина десятого вечера, когда девушка подняла голову, её желудок завывал от голода. Фритата стояла в холодильнике уже несколько часов, и теперь её надо было заново разогревать.

— Я собираюсь поужинать, — она встала и потянулась. — Умираю от голода, и мне нужно выгулять Стэнли. Тучи были такими чёрными, когда мы были в городе, и я не хочу потерять кучу времени, пытаясь заставить его гулять в ливень, — Билли с трудом подавила в себе дрожь.

— Я выгуляю Стэнли, а потом поем, — он даже не удосужился посмотреть на неё, просто продолжил читать с опущенной головой. Бизнесмен во всех отношениях, в своей синей деловой рубашке. По крайней мере, он снял пиджак.

Секунду, посмотрев на него, девушка пожала плечами и отправилась на кухню, нарезала фритату и вытащила из холодильника салат, который приготовила заранее. Её планшет до сих пор стоял на столе, поэтому она села и включила музыку. От резкого звучания песни «Черный кейс» ей захотелось станцевать на стуле. Билли ещё ела, когда Мэйсон вошёл на кухню со Стэнли, который наступал ему на пятки. Он сел за стол, скрестив свои длинные ноги под лавкой напротив неё. Не взглянув в её сторону, мужчина потянулся за едой.

— Почему не в столовой? — спросил он, пока с горкой накладывал себе еду.

Она пожала плечами.

— Там холодно. Безлико. Полярный медведь пожал мне руку, когда вчера проплывал мимо меня.

Он многозначительно посмотрел на её планшет, поэтому она сделала музыку тише.

— Что не так с той комнатой?

— В ней нет души, — она всё ещё ела. Но заметив его поднятые брови, девушка продолжила. — Сравни эту кухню и ту официальную столовую. Там мне хочется надеть горнолыжный костюм и валенки, когда я здесь, мне достаточно растянутых штанов и тапочек.

— Никак не пойму, о чём ты говоришь, но ты сможешь изменить это?

— Сейчас посмотрим список дел. Ага, у меня есть свободные две секунды сразу после пяти утра.

Он сглотнул и отложил вилку.

— Эта фритата — просто класс, — и снова это его лицо. Эта улыбка, которая заставляла её желудок совершить кульбит и благополучно приземлиться.

Билли вытерла внезапно вспотевшие ладони о подол юбки.

— Спасибо. Не могу дождаться, когда закончу кулинарный колледж. Я училась там, но пришлось уйти, когда Джеймс заболел, — сказала она, заметив у него странное выражение лица. — Когда Сара выросла и уехала, мы отложили свою детскую мечту об открытии магазинов в заливе Футстепс. У неё своя пекарня в городе.

Он кивнул.

— Отличная мечта. Именно этого ты хочешь сейчас?

Она оперлась подбородком на ладони.

— Не знаю. Я вижу, как много Сара работает на свой бизнес, и как мало времени у неё остаётся на жизнь вне пекарни, прежде чем начнёт светать, и ей снова надо вставать печь хлеб. Тяжело быть владельцем малого бизнеса, и это ещё тяжелее, если не с кем его разделить. Мне, вроде как, хочется баланса. Не хочу выходить замуж за работу и приходить в пустой дом. Никаких запланированных праздников. Просто однажды дойти до финиша, а потом — бум, и мы болтаем с Петром у ворот рая.

Она откусила ещё сливочной фритаты, и мысленно извинилась перед своими бёдрами.

— Я могла бы жить в этом доме, правда, с моим мужчиной. Отсюда довольно близко до города, чтобы не брать в дорогу упакованный ланч, и достаточно далеко, чтобы мы могли играть голышом в «Твистер», когда захотим, и не беспокоиться о том, что нас могут увидеть посторонние, — она несколько раз моргнула. О боже, я сказала это вслух?

Атмосфера в комнате изменилась. Она могла смотреть только вниз, на свои колени, ведь её лицо горело. Или куда угодно, но только не на босса. Она могла почувствовать, как он испепелял её своим взглядом.

— Точно, — прошептала она. — Прости, мозг и рот живут отдельной жизнью. Опять, — когда она посмотрела на него, то замерла от того голодного взгляда, которым он смотрел не на еду. Он пялился на её грудь. Воздух едва добирался до лёгких. Девушка боялась проверить, не рассыпалась ли её одежда от его горящего взгляда. Казалось, будто всё, что на ней осталось — это лак для ногтей. Где-то глубоко в животе пульсировали странные покалывания и дрожь.

— О чём ты думала только что? — его голос был глубоким и хриплым, заставив её увлажниться там, где не следовало бы.

Билли откинулась на спинку стула, расчистив своё сознание от образов, где она и её босс, полностью обнажённые, обеими руками подбираются к одному и тому же зелёному кругу на коврике для «Твистера», но ничего не смогла сделать с тем, как вспыхнуло всё её тело. Дерьмо! А если бы он заметил? Она не позволит ему узнать. Не может позволить. Билли отложила себе порцию мужской магии, чтобы использовать позднее, вместе с тем ящиком стола, полным женских штучек, к которому до сих пор не взломан код.

— Сорок вторая?

После того, как она услышала своё прозвище, то вернулась в комнату с глухим звуком. Его брови были удивленно приподняты.

— Что у тебя на уме?

Она промокнула рот салфеткой, чтобы как-то прикрыть свою оплошность.

— Ну, Септимус, я думала о периодической таблице и её благотворном воздействии на человечество.

По какой-то причине он стал выглядеть озлобленным. Совершенно озлобленным.

— Забавно, никогда бы не подумал, что ты из тех, кто будет лгать, — мужчина прищурился, и у неё появилось чёткое ощущение, что он только что её уволил.

По-настоящему.

Девушка выпрямила спину, а руки положила на стол.

— Ты думаешь, что я расскажу тебе всё, что происходит в моей голове прямо сейчас? — она сделала паузу. — А вообще, давай-ка поговорим об этом. Ты думаешь, любая женщина будет рассказывать тебе, что происходит у неё в голове всякий раз, когда тебе вздумается узнать? Обязательно случится так, что она не захочет, чтобы ты знал, о чём она думает. Может быть, она подумает: «А тот парень, который стоит там — сочный экземпляр, а я как раз умираю от жажды». И ни за что на свете она не скажет Мистеру «Сочный Экземпляр», что она умирала от жажды. Уж лучше она подхватит бубонную чуму.

Вилка с фритатой остановилась на полпути к его рту. Он положил её, откинулся на спинку стула и посмотрел на девушку напротив.

Билли смяла салфетку и аккуратно положила её на тарелку.

— Я думаю, что ты можешь найти подход к любой женщине. У тебя, вероятно, их было миллион.

Раздражение превратилось в абсолютное бешенство. Его голубые глаза казались неистовее, чем тихоокеанский циклон.

— У меня, действительно, есть подход к женщинам. И мне нравится думать, что я довольно хорошо их знаю. Я встречался с достаточным количеством из них, чтобы написать руководство с оглавлением и, даже словарём специальных терминов.

Она снова посмотрела на него.

— Оглавление и словарь терминов? Серьёзно? Женщины действительно встречались с тобой?

— Я не встречался с ними. Я устанавливал условия для встреч. Никаких обязательств. Это всегда взаимовыгодное соглашение. Так что, да, словарь.

— Оу, так они вроде еды на вынос? Чтобы поесть вечерком и забыть, пока страстное желание не возникнет вновь.

Пока он чесал затылок, на его губах появилась дразнящая улыбка.

— Интересное сравнение. Хотя, да, довольно часто именно так. Правда, я тоже включён в меню еды на вынос, — своим взглядом он сверлил дыру в её голове. — А что насчёт тебя? Ты собираешься писать оглавление?

Этого мужчину стоило бы использовать для проведения допросов. Бьюсь об заклад, под его пристальным взглядом инопланетяне выложили бы все тайны вселенной.

Она закусила нижнюю губу. Надо было перевести разговор на более безопасную тему, так как ни под каким предлогом ей нельзя признаваться в наличии всего одной записи в её оглавлении. Блин, это даже не перечень глав! Скорее примечание. Билли положила нож и вилку на свою тарелку.

— Думаю, это выходит за рамки рабочих отношений, — она собиралась встать.

— Ты не ответишь на вопрос? — жёсткий тон его голоса только усиливал её раздражение.

— Почему тебе так надо это знать?

— Я хотел узнать, что творится в твоей голове, и думал, что ты дашь мне правдивый ответ, но… — улыбка расплывалась на его лице. Сначала медленно, растянув уголки губ, потом поднялась выше, и коснулась его глаз. Она не могла вспомнить ни одного момента, когда бы он выглядел таким досягаемым, настоящим, открытым, как сейчас.

— Что? — спросила девушка, сделав вид, что не поняла шутку.

— Ты находишь меня сочным?

Что?!

— Нет.

Чёрт возьми, нет.

Её лицо вспыхнуло. Если бы она приложила ломтик хлеба к своей щеке прямо сейчас, то совершенно точно, смогла бы намазать на тост масло и джем.

Он усмехнулся, и бизнесмен улетучился, оставив от себя только свою человеческую сущность. На секунду Билли представила, каким он, вероятно, был до появления амбиций и всего того, через что ему пришлось пройти за свою жизнь.

— Мы закончили на сегодня. Ты свободна, — сказал он, голос Мэйсона звучал почти… тепло.

Билли встала и взяла свою тарелку, не посмотрев на него.

— Я принесла пару DVD-дисков с собой на случай, если у меня будет свободный вечер. Так что, я собираюсь посмотреть сегодня один из своих любимых фильмов.

— И какой же?

Девушка покачнулась, нож звякнул об тарелку, и она посмотрела на него.

— Ты спрашиваешь меня о том, что не касается работы?

Он пожал плечами.

— Хотел быть вежливым.