— Значит, он прибывает за несколько дней до свадьбы?

Клэр не хотелось говорить ни про Маршалла; ни про свадьбу или выкуп. Она хотела, чтобы Бернард слез с крыши, подошел к ней, и она могла бы дотронуться до него…

— Бернард, если нам надо поговорить, то слезай вниз. У меня шея затекла.

— Тогда поговорим потом. Я уже почти все сделал.

Вот упрямец. Если уж он что-нибудь решил, то отговорить его невозможно. Он будет продолжать чинить крышу, даже если она разденется донага прямо во дворе. Но она не столь смела, чтобы такой уловкой привлечь его внимание. Есть же более тонкие приемы, чтобы заманить его.

Клэр стянула с волос сетку, вспомнив, как он сделал это, когда она хотела от него убежать. Тогда он целовал ее и прижимал к себе. Она запустила пальцы в длинные пряди и распутала свалявшиеся кудри. Затем тряхнула головой, и волосы волной упали ей на плечи, прикрыв почти до пояса.

Он заметил это и застыл на балке, наблюдая за тем, что будет дальше. Она чуть не рассмеялась от восторга: такая маленькая хитрость и такой желаемый результат.

Вдруг Бернард задрал голову. Его взгляд заскользил поверх верхушек деревьев. Ужимки Клэр его больше не интересовали.

— Дым, — произнес он и, указав на дорогу, слез с крыши.


У Бернарда сильно забилось сердце. Если он ошибся в своей догадке, то густой, черный дым поднимался неподалеку от хижины Лилиан. Он вывел лошадь и бросил поводья Клэр.

— Подержи, — велел он, а сам, разбежавшись, вспрыгнул на неоседланную конскую спину.

Когда он взял у Клэр поводья, она подняла руку, но он лишь сказал:

— Оставайся здесь.

— Либо ты возьмешь меня с собой, либо я побегу следом.

— Ты когда-нибудь ездила без седла? Это не так просто.

— Всегда что-нибудь делаешь в первый раз. Подними меня.

Он нагнулся, Клэр подпрыгнула и вскоре уже сидела у него между бедер, прижимая его болезненно напрягшийся член.

— Крепче держись ногами, — приказал ей Бернард.

— Вот так? — хриплым от волнения голосом спросила Клэр и заерзала у него между ног.

— Да, так, — прошептал он и обвил ее рукой, ощутив округлую грудь.

Подталкивая Кабала коленями, Бернард пустил коня легким аллюром, и через несколько минут они доехали до домика Лилиан.

* * *

Лилиан стояла на пороге и обмахивала фартуком котелок, лежащий у ее ног. Котелок обгорел, но струйки дыма, поднимавшиеся от него, были уже не черные, а белые. Бернард почувствовал облегчение — хижина, слава богу, не сгорела вместе с Лилиан.

Он слез с коня и снял Клэр.

Лилиан улыбалась.

— Как в прежние времена, Фицгиббонз пришел мне на помощь.

— Что ты сделала? — спросил Бернард.

— Ой, я развела слишком большой огонь, и туда нечаянно попала старая промасленная тряпка. Слава богу, мне удалось ее вытащить, пока не загорелось еще что-нибудь.

В кустах раздался треск, и Бернард загородил собой женщин.

Из леса вышли двое мужчин и, увидев его, замерли на месте.

Тот, что постарше, перекрестился.

— Пресвятая Дева, — удивленно произнес он. — Ты права, Лилиан, — он сделан из того же теста.

Бернард вспомнил и отца, и сына: Уот ухаживал за рыбным прудом в Факстоне, а Гарт мальчиком дружил с Бернардом.

— Так приятно снова видеть вас, милорд. Добро пожаловать в Факстон. — Теплая улыбка Гарта согрела душу Бернарда.

Он лишь удивился обращению «милорд». Но Гранвилл Фицгиббонз был здесь господином, так что Гарт не ошибся, именно так обратившись к его сыну.

— Я не лорд. — Бернард протянул Гарту руку. Тот сделал шаг вперед, а за ним шагнул и Уот. — Я все тот же Бернард, друзья. Как дела с рыбным прудом?

— Там теперь разводятся угри вместо окуня, — с недовольным видом ответил Уот и, толкнув сына в бок, поклонился Клэр. Гарт последовал примеру отца. — Леди Клэр, какая честь.

Клэр королевским жестом слегка склонила голову, но улыбка, которой она одарила Уота и Гарта, была приветливой.

Снова шум в кустах — это Хоб с женой Мэри. Через несколько минут Бернарда окружило уже человек десять. Многих он знал, а некоторых видел впервые, но все ему были рады. Каждый поклонился Клэр, а Лилиан объясняла Бернарду, чем тот или иной крестьянин занимался раньше в Факстоне.

Очевидно, все они, увидев дым, кинулись на помощь Лилиан. Хотя Бернард был рад встрече с бывшими арендаторами отца, его не на шутку беспокоило, что теперь слишком много людей знают, где он находится. Глядишь, вести об этом вскоре долетят и до Дассета.

Наконец крестьяне распрощались и ушли по своим делам, лишь Уот и Гарт задержались.

— Твой очаг не пострадал? — спросил у Лилиан Гарт.

— Да нет.

— Давай-ка я лучше взгляну. — Гарт скрылся в домике.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал Уот. — Ты долго собираешься здесь прожить?

«Интересно, сколько народу в Факстоне знают о том, что случилось в Дассете, и о похищении Клэр?» — думал Бернард. Люди Сеттона наверняка расспросили всех, а не только Лилиан.

— Я хотел бы остаться подольше, — честно признался Бернард, — но должен на некоторое время спрятать Клэр, так как теперь очень многим известно, где мы. Помимо всего прочего, я не хочу подвергать опасности жителей Факстона. Будет лучше, если мы уедем.

— Можешь спокойно оставаться, — заверил его Уот. — Никто слова не проронит о тебе. Да мы готовы спрятать тебя в собственных домах, если надо. Если ты решил добиваться владения Факстоном, мы все на твоей стороне.

— Вот и я ему то же самое говорю, — вмешалась Лилиан.

Бернард был тронут их преданностью, но покачал головой.

— Спасибо за такое предложение, но я не могу на него согласиться. Если стражники Сеттона нападут на вас…

— Не нападут. Сеттон кончил поиски.

Вполне возможно, подумал Бернард. Хотя сейчас и мирные времена, но ни один сюзерен не станет надолго ослаблять охрану замка.

— Лорд Сеттон вновь открыл ворота Дассета.

— Вчера. — Уот рассмеялся. — Когда я об этом услыхал, то взял два бочонка с угрями и отправился туда. Дассет гудит от слухов о твоем побеге и о похищении за выкуп Клэр. Стражники, с которыми ты дрался около Дерли, дрожат при одном лишь упоминании твоего имени. А тут еще Эдгар таинственно исчез… Ты просто легендарный герой, Бернард.

— Это так и есть, Бернард, — подтвердил с порога Гарт. — Ты оказал Сеттону невиданное доселе сопротивление. Такое не удавалось ни лорду Джулиусу, ни леди Клэр. Многие сначала посчитали тебя чокнутым, но теперь все надеются, что ты победишь.

— Да… Последним, кто так здорово схлестнулся с его светлостью, был наш Гранвилл, — сказал Уот. — Твоего отца здесь очень любили. Да большинство живущих в Факстоне пошли бы за ним в ад, если бы он попросил. Стоит тебе заявить о своих законных правах на Факстон, они и за тобой последуют.

Комок сдавил Бернарду горло.

— Я бы этого очень хотел. Но как только я получу выкуп за Клэр, мне ничего не останется, как уйти. Даже если я выкуплю права на Факстон у епископа Дерли, лорд Сеттон не оставит меня в покое.

Уот склонил голову набок.

— Ты — вылитый отец. Он говорил то же самое перед…

Перед смертью. До того, как его убили разбойники.

— Я не знал, что он хотел выкупить право на владение.

— Он разговаривал с епископом, — сказала Лилиан. — Мне это известно от твоей матери.

А Уот добавил:

— Гранвилл и с лордом Сеттоном разговаривал, но его светлости это пришлось не по душе. А потом твоих родителей убили, тебя забрали в Дассет, и дело заглохло. Меня всегда беспокоило, что Сеттон тебя увез, а мы ничего не могли сделать. Мы похоронили твоих родителей в церкви и продолжали жить, надеясь на лучшее.

Бернард знал, что Гранвилл и Элис Фицгиббонзы были похоронены у алтаря церкви Святого Михаила, где они венчались, посещали мессу и крестили сына. Бернард ни разу не был на их могилах. Видно, настало время это сделать.

— Я, наверное, должен быть благодарен Сеттону, что преступники не избежали наказания. По крайней мере, Сеттону хоть за это спасибо.

Наступило молчание. Лилиан и Уот обменялись взглядами, а у Бернарда по спине пробежали холодные мурашки.

— Вы видели, как их повесили?

— Насколько мне известно, их так и не поймали, — сказала Лилиан.

Бернарду казалось, что от ярости у него сейчас внутри все лопнет. Но бесполезно давать выход гневу перед кем-либо, кроме Сеттона.

— Сеттон сказал мне, что он не только поймал разбойников, но и повесил их перед глазами жителей Факстона, чтобы вы все видели: справедливость восторжествовала. Значит, он лгал мне, — хриплым голосом проговорил Бернард.

— Боюсь, что он пошел еще дальше, но у меня нет доказательств. — Уот смущенно запустил ладонь в волосы. — Да и перед ее светлостью мне не следует строить домыслы.

— Леди Клэр понимает, что ее отец не святой, — заметила Уоту Лилиан. — А Бернарду надо знать о твоих подозрениях.

Уот нерешительно взглянул на Клэр.

— Пожалуйста, Уот, говори все, что считаешь нужным, — мягко произнесла Клэр.

— Ладно. После той ночи, когда твоих родителей убили, Бернард, столько всего произошло, что я лишь спустя несколько дней задумался о некоторых странных вещах. Если это были разбойники, напавшие на господский дом, то почему же они ничего не взяли? Они даже не украли отцовский сундучок с монетами, которым, между прочим, завладел лорд Сеттон. Странно также, что Сеттон приехал с несколькими охранниками вскоре после нападения, а ведь ему никто о случившемся не сообщал. Выходит, что он знал о том, что на особняк нападут. Он появился здесь внезапно, забрал ценные вещи твоих родителей и… тебя — их самую большую драгоценность.

Бернард хотел закричать «нет». То, что предполагал Уот, — чудовищно, и не могло быть правдой.

— Ты думаешь, что это лорд Сеттон приказал убить моих родителей?

— Нет. Я так не считаю. Он просто хотел проучить твоего отца за его вызывающее поведение. Разбойники, наверняка, были наемниками. Им было приказано только напугать твоего отца, но что-то у них пошло не так, и в результате твоих родителей убили. Но я уже говорил, что доказательств у меня нет.

Клэр побледнела.

— Разве наемники не могли действовать сами по себе? Может быть, отец каким-то образом узнал об их намерениях и поехал за ними следом.

— Миледи, наемники дерутся только за деньги. Они не напали бы, если бы им уже не заплатили. И я точно знаю, что с тех пор ни один наемник не служил в Дассете.

— Господи! — прошептала Клэр и отвернулась.

Бернард видел, что Клэр потрясена так же, как и он сам. Если Уот прав, Сеттону нет прощения за вероломство по отношению к своим вассалам.

— Уот, ты знаешь, почему отец хотел служить епископу Дерли без посредников?

— Гранвилл не сходился во мнениях с лордом Сеттоном относительно многих дел, но самое главное — это то, что твой отец хотел быть уверенным, что ты наследуешь Факстон. Сеттон на это не соглашался, а епископ был не против.

Глава одиннадцатая

Маленькая каменная церквушка Святого Михаила могла гордиться благозвучным колоколом в квадратной, выстроенной в нормандском стиле колокольне. Свет пробивался через два окна с витражными стеклами — дары Гранвилла Фицгиббонза. Одно — в честь бракосочетания с Эли; второе — в честь рождения сына.

Бронзовая доска размером в человеческий рост лежала на гробнице Гранвилла Фицгиббонза, лорда Факстона, и его жены Элис. Они были похоронены вместе около алтаря, где давали брачные обеты. Так и должно быть, подумал Бернард.

Он провел пальцами по выпуклым буквам имен, надеясь, что родители обрели покой. Не он-то не успокоится, пока не узнает правды о том, как они умерли. К несчастью, единственные люди, знавшие правду, — это умершие и… Одо Сеттон.

— Уот мог и ошибиться, — раздался сзади голос Клэр. Она, как и он, была в ужасе от подозрений Уота и тоже жаждала разгадки, пусть и по другим, собственным, причинам.

Клэр встала на колени подле Бернарда. Она касалась его и ничего не говорила — просто была рядом, глядя на бронзовую доску.

Он пытался молиться, но не мог. А думать о мщении в церкви неуместно и грешно.

— Вернемся обратно в дом, — наконец сказал он.

Они почти добрались до особняка, когда она спросила:

— Как же нам узнать правду? Кто, помимо моего отца, может это знать?

— Возможно, это знал епископ Терстан. Но он тоже мертв.

— Остаются разбойники или наемники, — со вздохом вымолвила Клэр. — И, вероятно, ты.

Ему показалось, что он ослышался.

— Я?!

— Ты был там. Прости, Бернард, но ты был там и можешь вспомнить незначительные вещи, о которых с тех пор не думал.