Аманда Маккейб - Завоёванная любовь

Она легко скользнула прочь и скоро исчезла в толпе.

Марко повернулся к Доменико, который наблюдал за ним, явно забавляясь ситуацией.

— Что ты делаешь в Бате?

— Ты не отвечал на мои письма. Я беспокоился и решил сам посмотреть, в чем дело.

— Я близок к цели. Но сейчас ситуация очень зыбкая. Твое появление может все испортить.

Доменико покачал головой:

— Серебро сейчас не важно. Ты нам нужен в Неаполе с сокровищем или без него. — И он прошептал: — Сейчас нам нужны воины, нужна твоя шпага.

— Я уже говорил тебе…

Проходившая мимо пара посмотрела на них с любопытством, и Марко постарался успокоиться.

— Здесь не место для разговоров. Встретимся в кофейне Брауна сегодня после обеда.

Доменико неохотно кивнул, ему хотелось продолжать разговор. Он повернулся к выходу и услышал, как вслед ему Марко произнес с угрозой:

— Держись подальше от мисс Чейз. Она не имеет отношения к делу.

Доменико обернулся, приподняв бровь:

— Прелестная мисс Чейз? Конечно, не имеет, она просто женщина!

Он ушел, оставив друга в бешенстве. Просто женщина! Если бы он знал сестер Чейз лучше, он бы так не сказал.

Она все время опережала его. На шаг впереди, как бы он ни старался.

— Кто это был? — спросила леди Ривертон. — Ваш друг?

— Старинный знакомый.

— Он выглядит интригующе. Почему вы не представили его, дорогой граф?

— Он спешил.

— О! Ну, я уверена, мы его еще встретим здесь. Мы тоже уходим? У меня встреча с модисткой. И еще надо подумать о маскарадном костюме. Может быть — Анна Болейн? Уверена, вы будете неотразимы в костюме Генриха Восьмого. Или станем Паоло и Франческой?

— Как вам будет угодно, — ответил он любезно. Но мысли его были далеко. У него было предчувствие, что положение сильно осложняется.

— Только что прибыла почта, мисс Чейз. — Дворецкий держал в руках поднос с пачкой корреспонденции.

— Благодарю. — Талия в библиотеке работала над пьесой, собираясь ввести новое действующее лицо — прекрасного юношу, который может спасти Изабеллу от мужа. Или принести ей еще больше бед, как все красивые мужчины, и не только на сцене, но и в реальной жизни. Талия устала и была рада отвлечься. Взяла почту и принялась просматривать.

Пачка писем и многочисленные приглашения.

— Леди Уэствуд еще не вернулась? — спросила она.

— Еще нет, мисс Чейз. Кажется, миледи упоминала, что после процедур обедает с леди Гримсби.

Значит, еще несколько часов она может отдыхать от вопросительных взглядов сестры. Каллиопа ничего не спросила вчера, ни про Марко, ни про синьора де Лукку. Они провели спокойный вечер дома, обедали, потом немного музицировали. Но Талия видела, что сестра ждет ее рассказа о синьоре де Лукке.

Талия и сама была заинтригована. По отношению к ней он проявил галантность и даже немного с ней пофлиртовал. Но когда подошел Марко, вдруг переменился. Талия устала разгадывать шарады. Пустая трата времени.

Неожиданно обнаружила под толстой пачкой почты конверт, надписанный рукой Клио. Наконец-то! Она нетерпеливо сломала печать и стала читать:

«Моя дорогая Талия, ты не представляешь, как я была рада получить твое письмо. Удивительно, но оно нашло меня в Неаполе, куда мы с Эдвардом приехали по следам храмового сокровища, опять ложным. Я была поражена, узнав, что виконтесса Ривертон в Бате! Мы немедленно выезжаем в Англию, а пока хочу подробнее рассказать тебе обо всем…»

Дальше Клио описывала их приключения в Санта-Лючии. Талия, разумеется, и раньше знала, что леди Ривертон украла храмовое серебро с помощью своего компаньона Рональда Фробишера и банды наемных томбароли. Клио и ее муж, тогда еще жених, попросили Талию помочь. Потом леди Ривертон ускользнула и оказалась в Бате. С Марко.

Но дальше следовало самое интересное. Оказывается, знаменитая похитительница Лили Воровка была на самом деле Клио! Два года назад она успешно грабила подпольных коллекционеров, отнимая незаконно приобретенные ценности и каждый раз оставляя свежий цветок лилии на месте преступления.

«Разумеется, я давно бросила это занятие. Герцогине это никак не пристало. Теперь я должна добиваться возвращения ценностей легальным способом. Значит, сообщник моей Лили, граф Марко, тоже в Бате? Он такой же приверженец справедливого возмездия и страстно любит античное искусство, как и мы, Чейзы. И я не удивлена, что он нашел леди Ривертон раньше, чем мы с Эдвардом. Марко знает свое дело, кроме того, он хороший друг.

Но, моя дорогая, умоляю, будь осторожна. Я слышала здесь, в Неаполе, что Марко замешан в делах, в которых нам с тобой нет места, пусть он идет своей дорогой. Будь ближе к Калли, пока мы не приедем. Поцелуй крошку Психею.

Остаюсь любящей вас всех, Клио».

Талия положила письмо на стол и долго смотрела на него. Потом громко рассмеялась, чувствуя необыкновенное облегчение.

Марко и Клио были партнерами, но только по преступлению, не в любви. И это был единственный секрет. Все эти их перешептывания и переглядывания… И все же… Талия вспомнила венчание Клио. Мрачное лицо Марко. Со стороны Клио это была дружба, а Марка?

Но как бы то ни было, Клио теперь замужем. А Марко один на новом задании.

«Я слышала странные слухи о нем в Неаполе…»

Да и в Бате он ведет себя довольно странно… Она спрятала письмо в листы пьесы. Жизнь оказалась куда более интересной. Клио всегда была самой смелой и самой решительной из сестер. Ужасно хотелось с ней поговорить и выяснить все до конца. Но Клио пока нет, а Каллиопу нельзя волновать. Нет, она должна доказать и себе, и Марко, на что способна. Стены дома вдруг стали давить, ей хотелось немедленно начать действовать. Послышался тонкий плач — Психея думала так же!

Полчаса спустя Талия, отмахнувшись от протестов няни — она сама способна погулять со своей племянницей, — катила коляску в направлении города. И пока Психея выражала полное удовольствие от прогулки, воркуя в своих кружевах и ленточках.

— Что ты думаешь обо всем этом, Психея? Все эти похищенные реликвии…

Психея заулыбалась, размахивая крошечными кулачками.

— Правильно, все очень забавно. Я знаю, куда мы с тобой идем.

Она повернула коляску на скрипящий гравий дорожки, ведущей на Королевскую площадь, где находился маленький музей, организованный и созданный Научным обществом Бата. Психее пора начинать учиться.

Когда-то была обнаружена часть древнего храма Сулис Минервы с пересохшим священным источником. В древнем поселении на месте Бата люди бросали в источник монеты и оловянные дощечки с обращениями к богине, в надежде на ее милость.

Теперь многие предметы с места раскопок хранятся в музее. Плохо освещенное, пыльное помещение с несколькими витринами. Там же стоят три или четыре небольшие статуи. Несколько человек бродили по галереям, было сумрачно, на Талию никто не обращал внимания, и ее это устраивало. Такая обстановка и должна быть в музее. Даже Психея притихла и таращила карие глаза, засунув пальчик в рот. Талия остановилась перед каменной головой богини Сулис Минервы и подняла на руки Психею.

— Видишь, — говорила она, в то время как на них бесстрастно взирали пустые каменные глаза, — это Сулис Минерва — главная богиня всех подземных горячих вод. Люди верили, что эти воды поступают прямо из подземного мира. Богиня связывала мрачный таинственный подземный мир со светом дня. И, бросая предметы в воду, ее поклонники верили, что им поможет мудрая богиня. — (Психея протянула ручку к богине.) — Верно, моя дорогая, — Талия прижала крошку к себе, — и мы попросим, чтобы твоя мама скорее поправилась.

Она положила Психею обратно в коляску и поехала с ней в соседнюю галерею, где стоял макет древнего храма.

— Видишь, вот здесь был алтарь… — И она замолчала, заметив, что они не одни в помещении. Недалеко от них стоял граф Марко ди Фабрицци и смотрел на нее, не скрывая удивления. — О, — растерялась она, чувствуя, как ее наполняет радость, — я не ожидала встретить вас здесь.

Марко улыбнулся и подошел ближе.

— Я тоже не ожидал вас увидеть. Сейчас все в Бате заняты тем, что пьют без конца дурно пахнущую воду, принимают процедуры или сплетничают. Они не обращают внимания на историю под своими ногами. — Граф улыбнулся, глядя на воркующую маленькую Психею. — А ты, должно быть, самая младшая муза Чейзов.

— Да, — рассмеялась Талия, — это Психея де Вер, и она не любит, когда ее оставляют одну.

Теперь, после письма Клио, Талия еще не решила, как себя вести с графом и о чем с ним говорить.

— Я вижу, вы уже приступили к ее образованию. Может быть, она станет писательницей, как тетя?

— Я получила письмо от Клио.

— А! И как поживает наша милая герцогиня?

— Она возвращается в Англию. Я узнала от нее интересную историю о похитителях, переодеваниях и прочих загадках.

Он кивнул:

— Что ж, теперь вы все знаете.

— Ну, вряд ли все. Просто теперь знаю немного больше, чем раньше.

— Но мои методы изменились, уверяю вас. Они вполне легальны.

— Простите, Марко, но я не могу в это поверить.

Он улыбнулся:

— Ну, не совсем легальны. Но я пытаюсь исправиться.

Он положил руку на ее руку, и она ощутила тепло даже сквозь кожу перчатки. Вдруг вспомнила их страстные поцелуи в Сидни-Гарденс и в доме Гримсби. Ей захотелось вновь оказаться в его объятиях, провести рукой по гладким черным волосам, поцеловать складочку у рта. Дыхание стало прерывистым, она еле смогла прошептать:

— Почему бы вам не рассказать все до конца? Почему вы не сказали, кто была Лили?

— Это был не мой секрет.

— И то, что осталось мне неизвестным, тоже секрет Клио?

— Нет.

— Почему-то все кругом считают, что меня надо оберегать от правды.

Он дотронулся до завитка белокурых волос, выбившегося из-под шляпки.

— Я тоже испытываю непреодолимое желание вас оберегать.

— Вы считаете меня глупой?

— Только безнадежный болван может так думать о вас. Но я не хочу, чтобы вы видели безобразные стороны жизни. Это может стать для вас трагедией, вы так любите жизнь.

Она накрыла его руку своей.

— Но ведь без реальности жизнь лишь бледная копия. Жизнь из романов и мечтаний. Мне нужно больше.

Он засмеялся, поднес ее руку к губам и надолго к ней прижался.

— Такой, как была в Санта-Лючии? С опасностью на каждом шагу?

— Зато там у меня была цель в жизни. От его близости кружилась голова, кровь пульсировала в ушах, ей снова хотелось безрассудства, которое овладело ею тогда, в маленькой темной комнатке дома Гримсби.

Он прижал ее руку к своему лицу.

— Талия, cara, что ты со мной делаешь?

— Скажи мне, Марко.

— Я здесь не затем, чтобы соблазнить тебя. — Он отпустил ее руку. — Ты дочь уважаемого человека, молодая английская леди и сестра моего друга Клио.

— Зачем ты здесь? Найти серебро?

— Это не только мой секрет.

— Но, Марко, я всего лишь хотела помочь. И я знаю, что смогу. Не надо меня оберегать. Я сама хочу распоряжаться собой, я — муза Чейзов! И если захочешь мне все рассказать, я выслушаю. И сделаю для тебя все.

Эта речь отняла последние силы. Она отвернулась и быстро направилась прочь. Выйдя на свет, сказала притихшей Психее:

— Нам не обязательно говорить твоей матери, что мы встретили графа. Это ее только огорчит.

Но в таком взволнованном состоянии домой идти не стоило. Чтобы успокоиться, она покатила коляску на Бонд-стрит отвлечься, разглядывая нарядные витрины. Останавливаясь перед каждой, она шла вдоль улицы, как вдруг заметила леди Ривертон, которая только что вышла из магазина. Ее трудно было не заметить, во всяком случае, высокую малиновую бархатную шляпу. За ней шел приказчик и нес ее покупки.

В этом магазине она и сама собиралась заказать костюм для маскарада.

— Модистки — самые большие сплетницы, — сообщила она Психее, толкая коляску к двери. — Давай, дорогая, остановимся здесь.

Если Марко не хочет говорить, она сама все узнает о леди Ривертон.

Королевский театр был переполнен, три ряда блистающих позолотой, обитых малиновым бархатом лож собрали цвет общества, сверкали драгоценные украшения нарядных дам. Заняты были и все ряды партера.

Талия в театральный бинокль оглядела лица в соседних ложах. Но того, кого искала, не обнаружила. Марко или не любил Шекспира, или просто имел привычку приходить поздно, как в прошлый раз в дом Гримсби.