— Возможно, ты права, но не лучшая идея начинать отношения, находясь за тысячу километров. Поэтому мы решили поступить так, и я согласна с этим, — говорю я.

— Я думаю, это имеет смысл. Ты и Джейс. Разве ты не рада, что я заставила тебя приехать? — смеётся она, хлопая в ладоши.

— Временами ты моя заноза в заднице, но да, я благодарна, что приехала на встречу.

Она вздыхает и мечтательно смотрит на меня.

— Я хочу, чтобы ты посмотрела на себя. Ты прямо светишься! Давно не видела у тебя таких эмоций. Я знала, что эта поездка пойдёт тебе на пользу.

Кивая в знак согласия, я позволяю разговору закончиться, когда Ава требует маминого внимания, и Сиерра помогает ей включить фильм на Kindle.

Отвернувшись, я прислоняюсь головой к стеклу. Я пристально смотрю в окно, когда взлетает самолёт. Прокручиваю события выходных, начиная с того момента, когда встретилась с голубыми глазами в баре. Засыпая, последнее, что мелькает в моих мыслях, его образ, когда он послал мне последнюю сексуальную улыбку в аэропорту.

34 глава

Лекси

После трех с половиной часов мучительных расспросов Сиерры о подробностях последних нескольких дней и разговоров Авы о её новом дяде Джейсе, я наконец-то подъезжаю к своему гаражу, счастливая, но всё же разочарованная возвращением домой. Глядя на тех двоих, можно подумать, что он был каким-то вторым пришествием. Если подумать, то так оно и было, только не в религиозном смысле.

Припарковавшись, я откидываюсь на спинку сиденья. Закрыв глаза, я всё ещё вижу его, стоящего в аэропорту. Коричневые шорты и зелёная армейская футболка, подчёркивающая его мускулы во всех нужных местах. Его волосы, стоящие торчком, и трёхдневная щетина, украшающая его кожу. Я вижу, как сверкают его глаза цвета океана в самый солнечный день, когда он окликнул меня, и ухмылку, растянувшуюся на его лице, когда я в последний раз посмотрела на него, перед посадкой на самолёт. Не думаю, что смогу забыть его образ — не то чтобы я этого хотела.

Неожиданно одинокая слезинка скатывается по моей щеке, я не уверена, какие эмоции её вызвали. Я не лгала, когда говорила, что за последние месяцы не чувствовала себя счастливее, но я в равной степени нервничаю и в ужасе. Нервничаю из-за того, что всё это было случайностью. Что это были всего лишь одни выходные между старыми друзьями, которые поддались ностальгии. В ужасе от расстояния, разделяющего нас. Не потому, что это слишком далеко, чтобы общаться, а потому, что это значит. Мой отъезд из Флориды означал возвращение в Огайо, возвращение к моей регулярной с девяти до пяти работе, к Бреди и к моей безопасной, нормальной, размеренной жизни.

Отъезд Джейса значил что-то совершенно другое. Он едет в военную зону, где его могут ранить, или, что намного хуже, убить в любой момент. Я с содроганием вспоминаю список из шести имён, вытатуированных на его спине. Каждое из них показывает, что семья потеряла намного больше, чем любовь, и я не могу вынести мысль, что однажды один из его товарищей сделает татуировку с его именем.

Выкидывая эти мысли из головы, я выхожу из машины, забираю свой багаж и направляюсь в дом. Здесь тихо, поскольку Тоби проводит выходные с Бреди и Стефаном. Оставив чемоданы у двери гаража, я иду через тёмный коридор к крыльцу, чтобы забрать почту. Вернувшись внутрь, я включаю свет, чтобы разобрать различные конверты. Мои глаза пробегают по стене, и я вижу, улыбающееся лицо Тая. Я чувствую жжение в сердце и сразу же отвожу взгляд. Слёз, которые раньше мгновенно выступали, нет, поэтому я подхожу к стене, чтобы рассмотреть фото.

На первой фотографии мы только встретились. Кара сделала его, когда мы не заметили. У меня хмурое лицо, но в глазах улыбка, на лице Тая ухмылка, от которой он ещё привлекательнее. Я не могу не улыбнуться; сейчас я могу думать о нём, смотреть на его фотографии и не расстраиваться.

Проходя по коридору, я рассматриваю наши фото с праздников, с нашей помолвки и наконец, свадьбы. Я останавливаюсь напротив нашего свадебного портрета и пробегаю по его лицу на снимке. Мы оба такие молодые, но такие влюблённые. На моем лице широкая улыбка, а он с обожанием смотрит на меня.

Весь последний год у меня не было ничего, чтобы удержаться от своего горя. Я вцепилась в память Тая, не замечая ничего вокруг. Но после выходных с Джейсом я смотрю на эти фотографии, и на меня накатывает чувство завершенности. Словно я приняла то, что Тай ушёл навсегда, и теперь моё сердце готово принять кого-то другого. Это облегчает разбитое сердце, но я не могу остановить всхлип, рвущийся из меня, когда оседаю на пол с фотографией, зажатой в руках. Я прижимаю ее к груди, пока сотрясаюсь от рыданий, от которых мне трудно дышать. Эмоции кружатся во мне, словно в водовороте, сталкиваясь друг с другом, пока, наконец, не выходят наружу.

Я понятия не имею, как долго просидела на полу, сжимая фото Тая в руках, но когда раздается стук в дверь, и телефон в кармане вибрирует, оповещая о сообщении, я, наконец, прихожу в себя, восстанавливаю дыхание и вытираю щёки. Поднявшись с пола, вешаю фото на стену и направляюсь к двери, проверяя телефон.

Джейс МакАллистер 16:17: Я знаю, что прошло всего несколько часов, но не могу выкинуть тебя из своих мыслей. Это будут десять самых долгих недель в моей жизни. Надеюсь, ты благополучно добралась до дома.

На глаза вновь наворачиваются слёзы, но сейчас по другой причине. Он прав. Эти десять недель будет ужасно сложно прожить. Я вытираю глаза, когда открываю дверь, и Бреди тут же тянет меня к себе, поглаживая по волосам.

— Милая, что случилось? Ты только что вернулась домой. Какого чёрта ты плачешь? — спрашивает он меня.

Качая головой, я отстраняюсь, чтобы мы могли войти в дом. Он забирает переноску Тоби с крыльца и заносит её внутрь. Оказавшись на свободе, Тоби сразу же бежит ко мне. Я сажусь на диван и устраиваю его у себя на коленях, поглаживая мягкую шёрстку, Бреди присоединяется ко мне.

Он с жалостью смотрит на меня, и я показываю свой телефон. Мне хочется засмеяться, когда его глаза расширяются от прочитанного сообщения, и он улыбается.

— Что ж, могу сказать, что выходные прошли хорошо? — Ф киваю, и он складывает ладони вместе. — О, пришло время рассказать сказку, но для начала, нам нужны напитки.

Он подпрыгивает и направляется на кухню, а я отвечаю Джейсу.

Десять недель… Ух, не напоминай. Четыре часа и так достаточно долго. Я собираюсь отправиться в спячку. Разбуди меня, когда будешь здесь. Я знаю, как хорошо ты умеешь будить.;)

Усмехнувшись, я нажимаю «отправить». Бреди возвращается с бутылкой вина и двумя бокалами. Я с непониманием смотрю на него, ведь ещё и пяти нет.

— Я знаю тебя и знаю, что нужно, чтобы развязать тебе язык и узнать все пикантные подробности. Почему ты улыбалась, как влюблённая дурочка, когда я вошёл?

Я снова протягиваю ему свой телефон, и его глаза расширяются от моего сообщения.

— Ты лисица! Ладно, всё. Выкладывай. И хотя мы пару раз созванивались, я хочу, чтобы ты начала с самого начала. Расскажи мне все грязные детали, и будь добра, не пропусти того, как он тебя разбудил.

Я делаю глоток вина и начинаю. Бреди молча сидит рядом, пока я рассказываю о своих пьяных выходках, эмоциональном разговоре на балконе, как мы две ночи спали вместе, и между нами ничего не было. Добравшись до части с дагаутом, Бреди хочет слышать все подробности. Он хочет узнать каждую деталь, а я просто подмигиваю, давая понять, что некоторые вещи посторонним лучше не знать. Вздохнув, он позволяет мне продолжить рассказ. Он внимательно слушает, когда я смутно описываю наш первый раз, и ничего не могу поделать, чувствуя себя школьницей, когда дурацкая улыбка появляется на моём лице, при воспоминании о Джейсе внутри меня впервые за долгое время.

— Боже мой, ты потеряна, — говорит Бреди, прерывая мои мысли.

Я игнорирую его и заканчиваю рассказывать о выходных, переходя к последним словам Джейса в аэропорту.

— Алекса, я никогда не видел, чтобы твоё лицо так светилось. Я знаю, что последние месяцы ты меньше скорбела и стала более общительной, но сейчас ты словно помолодела. В последнее время ты казалась счастливее, но теперь это совершенно другое. Когда ты улыбалась, то улыбка почти никогда не касалась твоих глаз. Но сейчас? Я думал, что улыбка не сойдет с твоих губ. Твои глаза сверкают. И, возможно, это просто красивый загар, но твоя кожа практически светится. Ты отличаешься от девушки, с которой я выпивал на прошлой неделе.

Мои щёки краснеют, потому что он прав и я, наконец, могу признаться сама себе.

— Я счастлива, Бреди. Я не знала чего ожидать по возвращении домой. У меня было что-то типа приступа, когда я увидела фотографии в коридоре. Когда я подошла к нашему свадебному фото, всё произошло.

Он берёт меня за руку и нежно улыбается, и я продолжаю.

— Я была там, плакала на полу, прижимая фото к груди. Но знаешь что странно? Это была скорбь, но не вина. Возможно, немного горе, но думаю, что это было освобождение. Я поняла, что не живу, а существую, и я не хочу быть таким человеком. Я хочу, чтобы у меня была возможность быть счастливой. Я хочу любить. И глубоко в душе я знаю, что Тай хотел бы для меня того же.

— Аллилуйя! Сколько раз я говорил об этом? — спрашивает Бреди.

Я улыбаюсь.

— Знаю, ты говорил об этом, но я тебе не верила. Я думаю, что сама должна была это понять. И эти выходные показали мне, что я могу быть счастлива, я что-то чувствовала к кому-то другому, не испытывая вины.

Бреди придвигается и обнимает меня. Я обнимаю его в ответ, радуясь, что он есть в моей жизни.

— Ох, дорогая, ты заслуживаешь лучшего, и я рад, что ты это наконец-то поняла.

Слёзы снова бегут по щекам, и он вытирает их.

— Больше никаких слёз сегодня. А теперь давай, я знаю, что ты рассказала не все, поэтому выкладывай.

Я смеюсь и продолжаю рассказывать небольшие детали, сохраняя самые интимные в секрете.

Джейс

Я сижу в аэропорту Германии и слышу, как меня зовут по имени. Поворачиваюсь и вижу Нокса, идущего ко мне. Я встаю, и мы обнимаемся, похлопывая друг друга по плечу. Он взял отпуск одновременно со мной, но я не думал, что и возвращаться мы будем на одном самолёте.

— Как прошла поездка домой, мужик? — спрашиваю я, потому что он планировал вернуться в Теннесси, где родился и вырос.

Он вздыхает, пробегая пальцами по волосам, длина которых противоречит правилам. Но это Нокс. Он мятежник в группе. Он довольно мускулистый парень. Его светлые, густые волосы доставляли ему много проблем, и Нокс Веллингтон сделает всё возможное, чтобы отсрочить момент прощания со своей шевелюрой. Как только мы вернёмся, он их сбреет, но ни минутой раньше.

— Как всегда. Родители еле-еле смогли сказать мне несколько слов, поэтому большую часть выходных я проводил с братом, либо встречался со старыми знакомыми.

Я вопросительно смотрю на него и спрашиваю.

— А возвращение старой любви?

Он в ужасе смотрит на меня, словно это худшая вещь в мире.

— Чёрт, мужик, нет. Просто старая добрая американская интрижка. После всего я должен был вернуться на войну.

Я не удивлён, Нокс ещё меньше меня был заинтересован в отношениях. Ну, до этих выходных.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не использовал этот предлог, чтобы потрахаться.

Он ухмыляется, и я понимаю, что именно так он поступил. Последние десять лет он использует этот предлог, и я не перестаю удивляться, сколько раз он срабатывал.

— Вообще-то мне не пришлось этого делать. Она была более чем готова выполнить свой гражданский долг, — говорит он, понимая кулак для удара. Я качаю головой на его комментарий, но соединяю наши кулаки.

— Что насчет тебя, Мак? — спрашивает он, используя имя, которое привязалось ко мне в учебном лагере. — Как твоя встреча? Оставил зарубку с какой-нибудь бывшей одноклассницей?

Я качаю головой, и он разочаровано смотрит на меня.

— Чувак, мы полгода провели в пустыне, и ты не воспользовался шансом, чтобы потрахаться?

— Возможно, я провёл время с кем-то, о ком забочусь, но, чёрт возьми, если я поделюсь с тобой деталями, — ухмыляюсь я, понимая, что веду себя как девчонка.

Он озадаченно смотрит на меня.

— Ты провёл там три дня. Как, чёрт возьми, у тебя появилась та, о которой ты заботишься?

Прежде чем я успеваю ответить, он сужает глаза и словно лампочка загорается в его голове.

— Чувак, ты этого не сделал. Не с ней.

Я киваю и осознаю, что получу от него за это, но мне плевать.

— Чёрт, Джейс, мне пришлось тащить твою пьяную задницу из бара в центре Германии, потому что ты убивался из-за этой девчонки. Я думал, ты покончил с этим. Почему? Почему, бл*дь, ты снова к этому возвращаешься? Она тебя разрушает. Вот, что она делает.