Эверетт, Эверетт, Эверетт. Прокручивая в голове это имя, Анна вышла в Интернет, набрала в поисковике: «Майк Эверетт, реставрация старых автомобилей», нажала на первую же ссылку. Открылся сайт журнала, посвященного спортивным машинам, и Анна взглянула на медленно загружающееся фото.

– Проклятый вай фай, – пробормотала она.

– Что такое, мамочка? – поинтересовалась Клэр. Она помешивала в чашке клубничное молоко, которое лилось через край прямо на стол, но Анна решила сделать вид, будто ничего не заметила. – Снова злишься на телефон?

– Нет, солнышко, все в порядке.

Вскоре фотография загрузилась настолько, что на ней можно было разглядеть блестящий спортивный автомобиль и стоящих рядом с ним мужчин. Анна увеличила изображение, и у нее перехватило дыхание.

– О господи!

С фотографии на нее смотрел не кто иной, как греховно красивый дядя Майк. Он выглядел моложе, но это был без сомнения именно он. Майк Эверетт. Одетый в футболку и потертые джинсы, он стоял, сунув руки в карманы, и широко улыбался. Судя по подписи под фотографией, он реставрировал для Дэна Монзера «Шелби Кобру» 1965 года выпуска. Рядом было более крупное изображение машины. Анна не слишком разбиралась в спортивных автомобилях, но этот действительно никого не мог оставить равнодушным.

Анна положила телефон на стол, взяла чашку с кофе и принялась раздумывать о неожиданно полученном заказе и о том обстоятельстве, что дядя Майк, с которым она была знакома менее суток, рекомендовал кому-то ее услуги. Что бы это значило? Может, именно для этого он приехал в парк? Не повидать ее, а поинтересоваться, возьмется ли она за заказ? Может, их общение было совершенно невинным. Она организовывала вечеринки, а он знал заинтересованных людей. И его жаркие взгляды вовсе ничего не значили.

И все же… она пошлет ему благодарственную открытку и непременно выскажет свою признательность, как делала это много раз.

Глава 5

– Ты, должно быть, меня разыгрываешь, приятель. Розовый фастбэк?

Майк тяжело вздохнул. Он был разочарован не меньше своего собеседника. Мануэль считался лучшим в своем деле на целую сотню миль вокруг и прекраснее кого бы то ни было понимал, что покраска классического американского спорткара в кислотно-розовый цвет настоящее святотатство. В свое время Форд выпустил несколько розовых автомобилей, но на этот раз хозяин выбрал слишком яркую краску. Майку на ум пришел малиновый оттенок в декоре дома Анны, и он улыбнулся.

– Знаю, дружище. Дерьмо, а не цвет, но нам за это заплатят, – пошутил Майк, постукивая ручкой по столу. – Монзер помогает нашему бизнесу держаться на плаву, так что давай все же сделаем этот «Мустанг» самым отвратительно-розовым, какой только можно представить.

Мануэль тяжело вздохнул.

– Ты прав. Но мое сердце разорвется, едва только я начну заливать в пульверизатор краску.

– Просто будь готов, когда я пригоню его к тебе в середине июня.

Майк закончил разговор и откинулся на спинку стула. Наступил понедельник, и он был на ногах с пяти часов утра, работая над «Шевроле Шевелл», который был почти уже готов. Осталось доделать кое-какие детали интерьера. И чем быстрее он закончит «Шевроле», тем быстрее возьмется за «Мустанг». Обычно Майк старался не брать слишком много заказов одновременно, иначе это отразилось бы на качестве работы, но отказаться от внушительной суммы слишком трудно, поэтому время от времени у него случались такие вот авралы, как теперь.

Майк взглянул на часы и понял, что уже перевалило за полдень. Неплохо бы пообедать, только вот в крошечном холодильнике хранилось лишь несколько замороженных буррито да тюбик острого соуса. К счастью, владелец закусочной на Мейн-стрит прекрасно знал предпочтения Майка. Схватив со стола ключи от машины, Майк направился к выходу, совершенно не ожидая увидеть на пороге женщину. Но она действительно стояла, склонившись перед дверью.

Появление Майка застало ее врасплох, и она попятилась. Майк несколько секунд наблюдал за тем, как неожиданная визитерша пытается сохранить равновесие, а когда понял, что падение неизбежно, подхватил ее под руку. Копна золотистых волос упала с ее лица, и Майк заглянул в ясные глаза восхитительной Анны Эдмонд.

Она наконец выпрямилась, и Майк вынужден был отпустить ее руку.

– Вы в порядке? – спросил он.

– Да, – ответила Анна. – Извините, я просто хотела оставить для вас кое-что.

Майк не удержался от улыбки, окинув взглядом наряд Анны, состоявший из бледно-желтой блузки, темно-синей юбки и желтых босоножек на каблуках. На пороге стояла небольшая розовая коробка из кондитерской Калли, к крышке которой был прикреплен конверт.

– Вы опять пытаетесь меня накормить? Судя по всему, я выгляжу так, словно постоянно испытываю чувство голода.

Анна ответила Майку немного смущенной, но ужасно сексуальной улыбкой, а потом поспешно отвела взгляд.

– Вовсе нет. Вернее, в этой коробке действительно угощение для вас. Но я просто хотела поблагодарить вас за рекомендацию. Я целых три часа беседовала с Джилл Монзер, и поскольку наша встреча проходила в кондитерской Калли, решила, что вам стоит попробовать ее булочки с корицей, хотя сама стараюсь ими не злоупотреблять. Словом, ваша сестра сказала, где вас искать, и…

– Анна, – прервал Майк новую знакомую, которая нервничала все сильнее. Она то и дело всплескивала руками и заглядывала Майку в глаза, хотя тут же отводила взгляд. Вот и сейчас ее зрачки расширились, а губы слегка приоткрылись. – Можно было постучать, – мягко произнес он. – Я бы очень расстроился, узнав, что вы приходили, но не дали мне возможности с вами повидаться.

Анна на мгновение замерла, но потом, как и тогда у себя дома, взяла себя в руки. Перемены в выражении ее лица завораживали и возбуждали. Майку хотелось, чтобы она знала это и ответила взаимностью. «Пофлиртуй со мной, Анна, хоть как-то намекни о своих желаниях».

Анна улыбнулась, и ее щеки окрасились еле заметным румянцем. Ну вот, уже что-то.

– Мне просто не хотелось вас беспокоить.

– Как такое возможно?

– О, не стоит меня недооценивать. Я могу вас удивить. – Анна наморщила нос, и Майк поймал себя на том, что ему начинает нравиться эта ее милая привычка.

Ему хотелось, чтобы она его удивила, только вот он подразумевал под этим нечто другое, чем она. Майку хотелось наблюдать за тем, как она избавится от короткой юбки, снимет блузку и покажет ему свое белье. Интересно, оно тоже желтое? Или его ожидает сюрприз? Анна выглядела благовоспитанной красавицей-южанкой, но Майку хотелось пофантазировать о том, что в постели она окажется вовсе не такой кроткой и благопристойной. И он действительно предавался таким фантазиям. А уж если быть до конца откровенным, то сегодня утром он проснулся в таком болезненном возбуждении, что снять его помог лишь прохладный душ, собственная рука и чувственные образы Анны.

Господи, они и сейчас стояли у него перед глазами.

– Хотите зайти? – спросил Майк. – Хотя внутри не слишком чисто. Детали, смазка, металлическая стружка… Но это моя сущность.

Анна рассмеялась, вспомнив, очевидно, их субботнюю беседу. Она поспешно наклонилась, и у Майка перехватило дыхание, когда перед его глазами вновь возник тот образ, которым он наслаждался сегодня в душе. О господи, неужели она действительно решила его удивить? Но вместо того, чтобы воплотить его фантазии в жизни, Анна подняла с земли коробку с булочками и выпрямилась.

– Ничего. Я действительно хотела всего лишь поблагодарить вас. – Анна протянула Майку коробку. Он взглянул на конверт, на котором аккуратным почерком было выведено: «Дяде Майку». Проклятье! Ну почему это выглядит так сексуально?

– Вам просто необходимо зайти, – возразил Майк. – Чтобы взглянуть на автомобиль, который я реставрирую для дочери Монзеров. Ведь он будет в центре внимания. – Анна на мгновение задумалась, и Майк вскинул брови.

– Хорошо. Наверное, вы правы. Вообще-то Джилл пожелала, чтобы торт украшала крошечная копия автомобиля из помадки. Так что, полагаю, мне действительно стоит на него взглянуть.

Майк понятия не имел, что такое помадка, но был готов согласиться с чем угодно, лишь бы только заманить Анну внутрь.

– Отлично.

Мастерская Майка располагался в старом здании, которое принадлежало его другу Дереку, работавшему архитектором и подрядчиком. Несколько лет назад Дерек купил собственность под офис рядом с железной дорогой, в квартале от Мейн-стрит. Судя по всему, раньше это здание использовалось в качестве магазина или склада. На первом этаже имелись большие гаражные двери, ведущие в просторное помещение, поэтому Дерек предложил Майку арендовать эту часть здания.

Майк провел Анну внутрь и поставил коробку с булочками на стол. Когда он обернулся, она уже с интересом разглядывала его крошечный офис: продавленный диван, шкаф с документами и огромный, заваленный бумагами стол. Интересно, о чем она думает? Их взгляды встретились, и Анна улыбнулась.

– Эрин сказала, что вы здесь и живете. Это так?

– Так. Не слишком подходящее место для жилья. Но это временно. – Майк откашлялся, представив, как выглядит в глазах Анны. Черт возьми, он живет в мастерской. И как это его характеризует? У Майка было достаточно денег, чтобы купить дом хоть завтра. И весьма приличный. Просто он не испытывал в этом необходимости. Сначала Майк действительно планировал обзавестись жильем, а потом решил, что глупо покупать дом, если бо́льшую часть времени он все равно проводит в мастерской. Да, он строил планы и лелеял мечты. Только все это касалось отдаленного будущего. И вот теперь Анна наверняка подумала, что он живет, как какой-то бродяга.

Майкл действительно собирался рано или поздно обзавестись землей. Дерек даже предложил придумать дизайн и спроектировать дом. Но последние два года эту роль продолжал исполнять магазин. Майк жил один и считал разумным экономить деньги, но сейчас испытывал острую необходимость объясниться перед Анной. Заставить ее понять, что магазин является для него чем-то бо́льшим, чем просто место для ночлега. Хотя какое ей до этого дело?

– У меня есть спальня и душевая. Так что все не так уж плохо. Это место вполне меня устраивает, поскольку я пока не готов заняться покупкой дома.

Анна рассмеялась.

– Знаете, я немного вам завидую. Никаких кукол в креслах и крошек на полу. Здесь так тихо и спокойно. – Анна казалась искренней, и Майк не заметил в ее глазах осуждения. Была ли в ней хоть одна отрицательная черта?

– Да, так и есть. Мне нравится включать музыку и абстрагироваться от всего. Никто мне не мешает.

– Звучит здорово.

– Идемте, я покажу вам «Мустанг».

Анна последовала за ним по короткому коридору, который вел в гараж. Так странно было видеть женщину в его святая святых. Как Майк и говорил, он проводил здесь бо́льшую часть своего времени, занимаясь тем, что у него получалось лучше всего: превращал ржавые драндулеты в произведения искусства. Он любил выискивать бриллианты в куче мусора и очень гордился тем, что не только возвращал им былую красоту, но и делал их еще лучше. Все работы Майк предпочитал выполнять самостоятельно, обращаясь за помощью лишь к специалистам по покраске, стеклам и отделке интерьера. Всему, что знал, Майк научился у отца и в училище.

Анна провела своими изящными пальцами по покрытому грунтовкой капоту «Шевроле Нова», а потом заметила «Мустанг», и на ее губах заиграла улыбка. Майкла впечатлило то обстоятельство, что она поняла, какой именно автомобиль принадлежит Монзеру.

Отец Майка обожал старые машины – от классических до гоночных – и привил свою любовь подрастающему сыну. Для обоих не было ничего более привлекательного, чем поиск сокровищ на свалках или среди газетных объявлений. А уж процесс восстановления захватывал отца и сына еще больше. Майк часто вспоминал, как они работали бок о бок с отцом. Теперь он наверняка гордился бы достижениями сына, и Майк испытывал неподдельную печаль от того, что отец этого не видит. Чак Эверетт, его единственный родитель, скончался от сердечного приступа, когда Майк учился в старших классах школы.

Майку ужасно повезло, что на момент смерти отца ему исполнилось восемнадцать лет. Его уже не могли отдать в приемную семью, поэтому он взял дальнейшую жизнь в собственные руки. Первым побуждением пребывающего в горе подростка было бросить школу и найти себе какое-нибудь занятие. Но эта затея ничем хорошим не закончилась. Его сестра училась тогда в колледже и была не готова поддержать брата. Майку, снявшему квартиру вместе с друзьями, оставалось лишь заверить ее, что у него все хорошо. Только вот он выбрал совсем не тех друзей, но разубедить его было некому.

Просто удивительно, что ему удалось выбраться с самого дна и не закончить дни в тюрьме. Со временем Майк залечил раны и вернулся к тому, что любил, – реставрации автомобилей. Лишь татуировки на плече и спине напоминали о его прошлом. Небольшая цена за возможность остаться в живых. А еще эти татуировки напоминали о том, как сильно он отличался от посетившей его женщины.