— В следующий раз во время вашего дежурства девчонку выгуливаешь ты! — переключился он на Виктора, всё больше распаляясь. — Выгуливаешь, а не изображаешь компаньона! Ещё раз увижу такие променады, как сегодня, пойдёте вон оба! На улицу! Снова магазины сторожить! Просить будете, чтобы хоть это доверили!

Замолчал, заметив недоумение в глазах подчинённого. Раньше он никогда не орал на сотрудников. Серьёзно провинившихся выгонял сразу, за мелкие промахи выговаривал спокойно, мог урезать зарплату на пару месяцев, но не срывался таким вот безобразным образом.

— Всё ясно? — спросил уже ровно.

— Ясно, шеф.

Выйдя из дежурки, неплотно закрыл дверь и успел расслышать приглушённый голос Виктора:

— Держись от девки подальше, — посоветовал тот напарнику. — Видишь, шеф сам запал.

Феликс нахмурился. Значит, вот как это выглядело со стороны. А как, собственно, всё обстоит на самом деле? Он ведь не заподозрил настоящего сговора между Артёмом и Зеленцовой. Подумал, что та или интригует, или развлекается от скуки, а парень рассчитывает на лёгкий романчик. Может, тоже решил заморочить ей голову и воспользоваться её надеждой на помощь. В любом случае, ничего опасного. Тогда разве стоило настолько выходить из себя? Можно ведь было спокойно поставить обоих на место.

Сделанное открытие неприятно поразило. Феликс привык всегда смотреть правде в глаза, и сейчас не мог не признать, что действительно всё, что касается девчонки, задевает его куда больше, чем должно бы. Конечно, он не заинтересован ею всерьёз, но всё же… Да, пожалуй, чем-то Зеленцова его привлекает. И это абсолютно лишнее.

«Попробуй уже девочку и успокойся» — всплыл вдруг в памяти совет Молотова. На мгновение ему представилась Инга, разметавшаяся на кровати, стонущая от страсти, глядящая на него с истомой и нетерпеливым ожиданием…

Феликс шумно вздохнул, отгоняя неожиданно яркую и заманчивую картинку. Всё ведь было бы совсем не так. Если он решится на этот шаг, она станет отбиваться, и в глазах её будет ненависть. Разве этого ему хочется?

О чём он вообще думает? Зеленцова — проблема, неожиданно свалившаяся ему на голову. Она принесла слишком много беспокойства, именно поэтому мысли то и дело возвращаются к ней. Но она не может иметь для него хоть сколько-нибудь серьёзного значения. Хотя бы потому, что для него значимой была и всегда будет только одна женщина. А для телесных радостей не важно, кого выбирать.

Пожалуй, стоит завтра заглянуть к Римме. Пора хоть на один вечер отвлечься от проблем, пока он не дошёл до точки.

* * *

Новый день наконец принёс долгожданные новости. Феликса разбудил телефонный звонок. Взглянув на дисплей, он мгновенно взбодрился. Начальник охраны никогда не звонил в неурочное время без серьёзного повода.

— Да… Нет, можешь не приезжать. Я сам сейчас буду, — произнёс, выслушав Молотова.

Наконец-то дело сдвинулось с мёртвой точки! Сегодня было не до завтрака. Быстро собравшись, Феликс покинул дом.

— Похоже, ты попал в точку, — оповестил начальник охраны, едва завидев Ветрова. — Последний клиент покойницы ведёт себя странно. После происшествия поднял шум, вопил, что ноги его в наших заведениях больше не будет, полклуба распугал. И теперь продолжает по своим кругам разносить слухи. Сам же снова был у нас вчера, уже в другом клубе. Активно зевал по сторонам — такое впечатление, что искал камеры или боялся слежки. Посмотри сам.

Молотов щёлкнул мышкой, включив запись с камер. Феликс склонился к монитору. Упомянутый посетитель действительно привлекал внимание. Он почти не смотрел на сцену и был явно напряжён для человека, который пришёл отдохнуть и развлечься. То и дело озирался, иногда машинально тянулся к карману и сразу же отдёргивал руку. Создавалось впечатление, что он собирался что-то сделать, но почувствовал неладное и не рискнул.

Что ж, получается, среди его сотрудников неизвестный противник не нашёл других предателей, кроме Зеленцова, и решил действовать своими силами. Если, конечно, случаи в «Стране чудес» и «Золотой стреле» взаимосвязаны и ведут к одному и тому же человеку. Но Ветров почти не сомневался, что это так.

Скорее всего, сомнительный клиент тоже всего лишь исполнитель. Стал жертвой шантажа или помогает кому-то по-дружески. Сейчас главное не спугнуть его и продолжать слежку.

— И самое интересное, знаешь, кто у него в друзьях? — снова заговорил Глеб, дождавшись, когда запись кончится. — Мезенцев. Конечно, может, обычное совпадение, но факт примечательный.

Несколько мгновений Феликс поражённо молчал, переваривая новость.

— Какой Мезенцев? — наконец недоверчиво уточнил он.

— Сынок того самого, — Молотов неприязненно хмыкнул. — Подрос мальчик.

Мезенцев-старший был человеком, который когда-то пытался подмять его бизнес. Человеком, по приказу которого похитили Лару. Человеком, который над ней издевался бесконечные трое суток. Человеком, которого он пытал так, как только хватило фантазии, а потом дал Ларе застрелить. Человеком, жена и сын которого после смерти того остались без средств к существованию.

Феликса и сразу не интересовала их судьба, а за прошедшие годы он вообще успел забыть о существовании осиротевшего из-за его мести семейства.

— Думаешь, он может мстить? — задумчиво осведомился он.

— А что? Я смотрю, семейная вендетта у молодёжи нынче в моде, — снова хмыкнул начальник охраны. — Кстати, как там твоя девочка поживает?

— Я имею в виду возможности, — пояснил Феликс, проигнорировав не относящийся к делу вопрос. — Они у него есть?

В то, что у сына Мезенцева могло возникнуть желание с ним поквитаться, Ветров и сам верил. И дело, вполне возможно, вовсе не в отце, а в деньгах. Мальчишка уже не был младенцем, когда папаша покинул мир, и наверняка заметил, что они с матерью потеряли и насколько изменилась их жизнь. И теперь вырос и хочет оттяпать кусок в качестве компенсации? Или просто отомстить за испорченные годы?

— Пока сложно сказать. Ребята сейчас выясняют, чем он занимается. Известно, что пару лет назад числился репортёром в одной жёлтой газетёнке, потом уволился и зажил на широкую ногу неизвестно с каких доходов. Знакомства, опять же, водит в довольно приличных кругах. Возможно, профессиональный шантажист. И ещё одно — последние две недели его никто не видел. Похоже, залёг на дно.

Это уже не было похоже на простое совпадение.

— Постарайся побыстрее выяснить, где он находится. И приятеля его не спугните. Пока продолжайте просто наблюдать.

— Разумеется. Ребята дежурят, телефон на прослушке. Если он замешан, найти подтверждение — вопрос времени. Тогда можно будет взяться всерьёз и вытрясти из него всё, что знает.

— Будут новости, звони в любое время. Вечером поеду к Римме, если появится что-то не для телефонного разговора, езжай туда.


Оставшийся день прошёл в обычной рутине, и если поначалу принесённые Молотовым известия его всерьёз заинтересовали и отвлекли от посторонних мыслей, то с течением времени он всё больше переключался на домашние события.

С деловыми моментами всё было ясно. Глеб прав — теперь, когда они напали на след, это вопрос времени и только. Если, конечно, след не окажется ложным, но чтобы это выяснить, тоже остаётся только ждать.

А вот что его ждёт по возвращении домой, угадать было невозможно. Вчера за ужином Зеленцова держалась на удивление смирно. Молчала и почти не поднимала глаз, отделываясь лаконичным «да» и «нет» в ответ на непосредственные вопросы. Видно, опасалась, что прогулка не обойдётся без последствий. Но он мог поспорить, что надолго её не хватит.

Поймав себя на том, что ждёт момента, когда снова окажется дома, Феликс порадовался, что запланировал визит к любовнице. С ненужными эмоциями пора было заканчивать.

Их связь с Риммой продолжалась уже почти четыре года и полностью устраивала Феликса. Они оба понимали, чего хотят от этих отношений сами и чего хочет партнёр, и не доставляли друг другу неприятных моментов. Он обеспечивал ей неплохое ежемесячное содержание, оплачивал съёмную квартиру в центре города и периодически вывозил отдыхать. Римма всегда была готова к его визиту, не бывала в плохом настроении и не ждала большего, чем он мог ей предложить.

Она была достаточно образованна, чтобы поддержать разговор на разные темы, достаточно элегантна, чтобы можно было показаться с ней в обществе, и достаточно прагматична, чтобы ценить те материальные блага, которые от него получала, и не мечтать о романтике и душевности.

Сегодня она выглядела как всегда безукоризненно. Феликс окинул одобрительным взглядом чёрно-золотистое платье в пол, но с глубоким декольте. И чуть поморщился при взгляде на тщательно накрашенное лицо. Он так и не отучил её накладывать макияж и делать замысловатые укладки даже для обычного домашнего ужина.

Нет, Римма делала это умело и после всех манипуляций выглядела по-настоящему обворожительно. Взгляд из-под искусственно удлинённых ресниц казался глубоким и томным, кожа становилась идеально гладкой, даже намечающиеся мимические морщинки вокруг глаз куда-то исчезали, пухлые алые губы заставляли думать о поцелуях…

И всё же картинку рядом с собой он предпочёл бы видеть только на светских мероприятиях. Дома же хотелось женщину, которую можно целовать, не чувствуя на губах вкуса пудры и помады, к волосам которой можно прикасаться и не ощущать липкости лака для укладки. Однако Римма считала, что без макияжа её лицо выглядит слишком простым и неинтересным, и на несколько его замечаний о неуместности штукатурки в некоторые моменты реагировала только сменой образа. Превращалась из очаровательной невинной нимфы в яркую женщину-вамп, потом в строгую благовоспитанную леди… Она умела преображаться и в каждом образе выглядела убедительно и сексуально.

Он привык и оставил попытки настоять на своём. Просто перестал целовать лицо. В остальном Римма полностью ему подходила, а маленькие недостатки есть у каждого.

— Ужинать будешь? — предложила она, помогая ему снять лёгкое осеннее полупальто.

Разогретая ресторанная еда не была пределом его мечтаний, но поскольку Феликс собирался задержаться здесь надолго, отказываться не стал. Красное вино, открытое к мясу, помогло наконец расслабиться.

Он откинулся на спинку кресла, наблюдая за Риммой и не слишком вслушиваясь в её ненавязчивую болтовню. Разговаривать сегодня не хотелось. Лучше просто сидеть и смотреть на красивую молодую женщину, которая ждала его и сейчас всячески старается развлечь.

В свои двадцать семь Римма выглядела не старше, чем в день их знакомства. Они встретились на какой-то благотворительной вечеринке, куда его пригласили в качестве спонсора. Феликс предпочитал жить в мире с официальной властью и не артачился, если к нему обращались за материальной помощью. Это было неплохой гарантией того, что официальные структуры не станут интересоваться его делами.

Римма была там одной из администраторов. Показывала приглашённым их места, раздавала какие-то буклеты. Она, не ломаясь, поехала к нему в тот же вечер. А через неделю так же деловито приняла предложение стать любовницей на постоянной основе, сопровождённое рядом условий — не рассчитывать на брак, не изменять, не показывать, если ей что-то не нравится. До сих пор она прекрасно справлялась со всеми пунктами.

— Иди сюда, — позвал Феликс, отставив в сторону опустевший бокал.

Римма с готовностью встала, красиво изогнулась, пытаясь дотянуться до язычка молнии на платье. Он редко раздевал её сам — не любил возни с одеждой и никогда не рассматривал это частью прелюдии, предпочитая прикасаться сразу к обнажённой коже.

Продолжая наблюдать, как любовница избавляется от одежды, не забывая принимать самые выигрышные позы, неспешно расстегнул и сбросил рубашку. Видя, что он не двигается с места, Римма грациозно скользнула к нему на колени.

Феликс наклонился, нетерпеливо впиваясь губами в открытую беззащитную шею. Нашёл бьющуюся жилку и чуть прикусил, тут же облизав оставленный след. Ладонью сжал пышную грудь…

Собственные движения показались техническими, формальными. Он привычно ласкал соблазнительное женское тело, но почти не чувствовал желания. Наверное, из-за этого реакция Риммы показалась слишком наигранной. Она ещё не была по-настоящему возбуждена, но стонала и извивалась так, словно уже не могла дождаться, когда примет его в себя.

И духи… От неё пахло духами. Знакомый хороший запах, она всегда ими пользовалась. Но почему-то сегодня это отвлекало, сбивало настрой. Феликс бы сейчас предпочёл слабый естественный аромат шампуня и мыла.

— Пойдём в душ, — решил он и, не дожидаясь ответа, поднялся, не выпуская Римму из рук, и понёс, куда хотел.

Она немного напряглась, на лице промелькнула тень недовольства — Римма не любила показываться в натуральном виде — но вслух ничего не возразила.