Себя же Инга перестала понимать. Её по-прежнему влекло к этому человеку, она с удивлением и некоторым недоверием к самой себе осознала, что душой готова оправдать и простить ему очень многое. С каждым днём — всё больше и больше. Но это было абсолютно неправильно!

Так она скоро и сама утратит все нормальные представления о допустимом и запретном. Начнёт считать, что можно похищать людей, держать в подвалах, пугать и пытать. Ничего страшного, главное, самому не подставиться. А так кто победил, тот и прав. Простые исполнители — разменная монета.

Нельзя ведь надеяться, что текущие проблемы — последние в жизни Ветрова. При таком бизнесе, с такой биографией крупные неприятности будут преследовать всегда. Пусть не ежечасно, но периодически — наверняка.

И что тогда будет с ней? Из самостоятельного живого человека она превратится в спутницу бандита, которая должна вечно находиться под присмотром охраны? И ладно ещё она… Правда, пусть это дико и ненормально, но Инга готова была всерьёз задуматься о подобной судьбе, если бы дело касалось лишь её. Она уже поняла, что готова вслед за Феликсом повторить признание в любви. Что хотела бы разделить с ним жизнь. Что способна смириться даже с его тёмной стороной. Но это она. А если у них с Феликсом будут дети?

Обречь их на жизнь в клетке? Или притворяться нормальной семьёй, отпускать их в детский сад и в школу, на встречи с друзьями и детские утренники, не держать на домашнем обучении, а самой каждый день дрожать от страха, что однажды вместо вернувшегося домой ребёнка войдёт лишь один охранник и сообщит, что того похитили или убили враги Феликса?

А если вдруг у них самих что-то не заладится между собой? Раньше Инга думала, что люди для Феликса делятся на своих и чужих, и если с последними он способен вести себя, как чудовище, то первым никогда ничего не грозит с его стороны. Случай с Риммой разбил это предположение в прах. Да, он всё объяснил, и это даже звучало убедительно, но…

Но факты заключались в том, что он поддерживал отношения с этой женщиной целых четыре года. И он смог отнестись к той с таким холодным равнодушием. Как к одной из безликих пешек, не больше. Для него на самом деле ничего не значила эта связь, несмотря на достаточно долгий срок? Или он умеет так легко и быстро выбрасывать людей из души и мыслей? Какой вариант ни выбери, всё едино.

Разве может она быть уверена, что их чувства, вспыхнувшие так быстро и при таких своеобразных обстоятельствах, не иссякнут через год или два? Да хоть через десять лет. Что тогда? Это с обычным среднестатистическим мужчиной можно разойтись и не потерять ничего, кроме энного количества нервных клеток и части имущества. А что решит на её счёт Ветров, если вдруг охладеет, предсказывать не приходится. Сколько девушек вот так романтически заблуждаются, любят, считают себя исключением и не ждут плохого, а потом годами бегают по всяким центрам поддержки в напрасных попытках снова почувствовать почву под ногами и отсудить у мужа общих детей? И это в лучшем случае!


Сердце сопротивлялось подобным мыслям, но разум упорно подбрасывал воспоминания о самых неприятных моментах их взаимоотношений. Разве правильно их отбрасывать, как она чуть было не сделала? Разве правильно поверить в то, что теперь с ней он всегда будет другим человеком, не тем, кто пленил и угрожал? Душа коварно нашёптывала — правильно, верь. Здравый смысл сухо отмечал, что в таком случае её можно назвать последней бестолочью. Инга металась между ними, пытаясь сделать выбор и раз за разом меняя решение.

Конечно, с Феликсом Инга предпочла пока не обсуждать ни терзавшие её сомнения, ни варианты их дальнейшего будущего. Рассудила, что лучше это отложить на потом, когда внешние проблемы будут решены и они смогут спокойно вздохнуть.

В назначенный день Инга чувствовала себя, как несправедливо приговорённый, который отправляется на казнь, но всё ещё надеется на помилование.

С самого утра кусок не лез в горло. К обеду она вспылила из-за какой-то ерунды, наговорила Феликсу гадостей. В ответ получила лишь огорчённо-обеспокоенный взгляд и предложение остаться дома, и почему-то это ещё больше вывело из себя.

Начальник охраны всё время кружил поблизости, как коршун. Наверное, опасался, что если они останутся без присмотра, то всё же решат переиграть план. Инга в очередной раз задумалась, можно ли доверять этому человеку? На самом деле он хочет поскорее со всем разобраться ради всеобщего спокойствия и чтобы дело не пострадало, или у него другие мотивы? После того как начальник охраны согласился привезти в качестве заложницы собственную мать, Феликс стал склоняться к доверию.

Инга глянула в зеркало и уже во второй раз пошла смывать неудачный макияж. Можно было пригласить визажиста на дом, но она отказалась, посчитав, что справится сама, а вот теперь об этом жалела. Руки дрожали и не слушались. В голове, как заезженная пластинка, крутились полученные от Молотова инструкции. «Падай на асфальт… Могут стрелять…» Кажется, она только теперь в полной мере осознала, на что подписалась.

Наконец приготовления были закончены. Они молча вышли из дома, сели в машину. Прослушку из автомобиля ещё не убрали, опять же, чтобы не насторожить противника. Поэтому игру стоило начинать ещё в дороге. Притворяться беззаботными и не сболтнуть лишнего.


Звуки сливались в монотонный гул. К ним то и дело подходили какие-то люди, здоровались с Феликсом, перебрасывались ничего не значащими фразами, смеялись. Тот умудрялся отвечать, причём голос звучал вполне естественно и доброжелательно. Инга могла только растягивать губы в вымученной улыбке и кивать, если вдруг кто-то решал обратиться со словами приветствия непосредственно к ней. К счастью, таких было немного.

— Вижу Римму, — проговорил ей на ухо Феликс, со скучающим видом обведя глазами зал. — Когда кто-нибудь снова подойдёт поздороваться, я якобы отвлекусь на разговор, а вы уходите. Пора.

Она опять молча кивнула.

— Инга?

— Да. Я поняла, хорошо.

Римма явно чувствовала себя спокойнее, чем она. Крутилась неподалёку, и в первый же подходящий момент уверенно направилась в их сторону. Правда, когда та подошла поближе, Инга поняла истоки её решительности — Римма точно не проигнорировала возможность угоститься бесплатным шампанским, которое исправно предлагали гостям официанты.

— Ну привет, коллега, — развязно поздоровалась она. — Что, отойдём, перебросимся парой слов?

Несколько стоящих поблизости людей оглянулись, и Инга почувствовала вспышку злости, которая неожиданно помогла унять страх. Конечно, она не ждала от Риммы дружеского участия, но можно ведь было вести себя не так вызывающе.

Не удостоив вынужденную сообщницу даже взгляда, Инга холодно кивнула и, надменно вскинув голову, направилась к выходу из зала. Наверное, со стороны она в этот момент выглядела не менее злой и стервозной, чем Римма, но сейчас Ингу это не волновало.

На волне негативных эмоций вернулась и прежняя решимость, готовность бороться. В конце концов, она не трусила, когда решилась выступить против Ветрова, и потом, когда хотела сбежать… Так стоит ли трястись сейчас, когда она не одна, и за её безопасность отвечает уйма сотрудников Феликса?

Банкетный зал, в котором проходило сегодняшнее мероприятие, располагался на втором этаже пафосного загородного ресторана. Однако жизнь в этот вечер кипела повсюду. После официальной части гости разбрелись, кто куда. Большинство из них явилось сюда не для развлечения, а потому что на таких полуофициальных вечеринках можно завязать новые полезные знакомства, наметить выгодную сделку или просто напомнить о себе потенциальным партнёрам или клиентам.

Люди прогуливались по просторному холлу, разговаривали, остановившись прямо на лестнице, выходили на балконы и крытую террасу. Это бесконечное движение и всеобщая оживлённость давали иллюзию безопасности — в самом деле, что может случиться в месте, где полно народу?

Однако в действительности никому не было дела до других. А если учесть, что некоторые уже заметно подгуляли и не очень твёрдо стояли на ногах, то теперь жертву можно было хоть на плечах выносить у всех на виду, никто бы и бровью не повёл. Решили бы, перебрал человек.

Инга ускорила шаг, желая поскорее со всем покончить, но Римма вдруг резко вцепилась в её локоть, вынуждая остановиться.


— Нам туда, — напряжённо сообщила она, стараясь увлечь Ингу к центральной лестнице.

— Запасной выход — в конце коридора, — сухо напомнила Инга.

В первый момент она не почувствовала ничего, кроме раздражения на неорганизованную безалаберную особу, которая способна заблудиться в трёх соснах. Ингой план здания был изучен от и до, и она точно знала, где их должны ждать. Но стоило попытаться продолжить путь, как Римма крепче ухватила под руку и дёрнула на себя. Под лопатку упёрлось что-то острое и тонкое. Нож? Не похоже… Скальпель? Игла?

— Запасной выход — в конце коридора, — с неожиданной издёвкой передразнила Римма. — А нам — туда. Не суетись и шевели ногами!

— Что?

Инга как в прострации сделала несколько шагов. Происходящее казалось каким-то бредом, ирреальностью. Их переиграли? С помощью Риммы? Но ведь она не могла связаться с врагом и сообщить об изменившихся обстоятельствах. Не имела ни малейшей возможности! И в её интересах действовать сейчас на их стороне. Хотя бы потому, что если что-то пойдёт не по плану, Феликс больше не станет церемониться! Но тогда что она делает? Зачем? И что делать Инге?

Мысли метались, как стайка вспугнутых птиц. Пусть готовность Риммы пойти на предательство не была новостью, но одно дело — действовать хитростью и обманом, и совсем другое — вот такое неприкрытое нападение. Окажись на месте той какой-нибудь мордоворот, наверное, у Инги быстрее получилось бы оценить изменившуюся ситуацию. Сейчас же творившееся с трудом укладывалось в голове, казалось дурной шуткой.

Инга сбросила ступор уже на середине лестницы. Дёрнулась, попытавшись отстраниться от неприятельницы, но хватка у той оказалась бульдожья.

— Тихо! — прошипела Римма ей в ухо. — Сказала же, не суетись. В шприце — сильнодействующий сердечный препарат. Пара минут — и ты на том свете. Никакая скорая не успеет.

Наверное, со стороны они выглядели парой подружек. Широкий палантин Риммы позволял надёжно спрятать руки и их содержимое от посторонних взглядов.

Инга бросила быстрый взгляд вокруг. Нет, никто не смотрел в их сторону. Закричать? Можно, но пока хоть кто-нибудь сообразит, что ей нужна помощь, Римма успеет уколоть своё лекарство и скрыться в толпе. Побежать? Но неприятельница вцепилась в неё, как щука, и опять же успеет сделать укол раньше, чем Инга вырвется.

— Зачем ты это делаешь? — тихо, чтобы не нервировать спутницу, поинтересовалась Инга со слабой надеждой воззвать к её здравому смыслу. — Ты будешь в большей безопасности, если поможешь нам, как договаривались. Иначе Феликс станет мстить и тебе.

— Может быть, может быть, — хмыкнула Римма, явно не впечатлённая этим предупреждением. — А может быть и по-другому. Что, если сейчас я ни при чём, а его враг оказался настолько коварен, что всех обхитрил? Если я пострадаю в ходе им же запланированной операции, пытаясь вам помочь — думаешь, его чувство вины позволит вспомнить о моих прошлых ошибках? И раз уж у него никого больше не останется, что помешает повторному сближению, м-м?

Лестница закончилась, и Римма уверенно подтолкнула её в сторону незаметного узкого коридора. Там наверняка располагаются служебные помещения, догадалась Инга. И тут паззл сложился. Как бывает только в особо критичные моменты, сознание вдруг выхватило всё важное, соотнесло и сделало выводы в один миг. Как озарение. Инга ещё не сумела бы облечь ход собственных мыслей в слова, но уже поняла, что к чему.

Всё шло так, как и было запланировано. Увы, запланировано не ими. Римма с самого начала не сказала всей правды, извернулась так, чтобы осталась возможность выполнить задуманное. Призналась в очевидном, подтвердила то, о чём Молотов и сам догадался. А вот про чёрный ход придумала. Точнее, не договорила.

Указала на общий запасной выход — эвакуационный, на случай пожара. Но, похоже, на самом деле враг и не думал поджидать их там. Рисковать, давая Инге выйти на улицу. Нет, Римма сразу знала, что должна заманить её поближе к подсобным помещениям. И ей вовсе не нужно было повторно связываться с заказчиком и менять планы.

Все эти мысли прокрутились в голове за долю секунды, заставив сердце ухнуть вниз, а потом забиться где-то в горле. Засада где-то рядом, а люди Феликса ждут с другой стороны здания. Её не успеют защитить.

Надо бежать! Бежать, пока ещё рядом одна только Римма. С ней можно справиться, наверняка можно. Для того чтобы сделать укол, нужно несколько секунд. Мало, но всё же не одно мгновение. Если она начнёт драться с Риммой, та может успеть, найдёт возможность. Но если застать ту врасплох, хоть на короткий срок выбить контроль над ситуацией…