– Вы записывались к нему на прием?

– Нет. У меня к нему срочное дело.

– К сожалению, я не могу вас пропустить без предварительной записи. Давайте ваше офицерское удостоверение я запишу вас к нему на прием.

– Да, мне сегодня к нему надо попасть.

– Не могу. К тому же он сегодня уехал в командировку.

– А маршал Жуков у себя?

– Зачем вам это надо?

– Мне надо ему сообщить очень важную новость.

– Скажите мне, а я передам её маршалу через курьера.

– Мне лично надо эту важную, очень важную новость маршалу Жукову.

– Маршал Жуков сейчас на учениях на полигоне, – сказал проходящий мимо подполковник.

– Спасибо, – поблагодарил его Павел Семенович, а капитану сказал, – ну, ты служака, никогда ты не станешь майором.

Они покинули здание Министерства Обороны, а капитан сразу поднял трубку, набрал номер и, когда произошло соединение, то он сказал: "Тут приходил какой-то майор, пытался пройти к министру обороны с каким-то важным сообщением… С ним был еще один молодой человек… Я не видел, куда они прошли… Сейчас пойду, посмотрю.

Капитан положил трубку телефона и выскочил из здания проследить за посетителями, но их уже и след простыл. Тогда он возвратился назад и снова набрал номер телефона.

– Их уже нигде нет… Не знаю, куда они могли деться, впрочем, здесь проходил подполковник и он сказал, что маршал Жуков на полигоне… Как они выглядели? Самые обыкновенные люди, а он представился, как майор в отставке, кажется, фамилия его Кривошеев.

Тем временем Павел Семенович с Власенко завернув за угол размышляли, где же может быть маршал.

– Этот полигон находится возле Солнечногорска, это километров семьдесят от Москвы.

– Чем же мы туда доберемся?

– Туда ходят электрички и маршрутные автобусы, но, когда они туда отправляются, я не знаю. Когда-то мне приходилось ездить туда на офицерские курсы "Выстрел", но как сейчас туда ходит транспорт, и откуда отправляется, я не знаю.

– Что же делать? Но нам обязательно надо попасть туда. И чем скорее, тем лучше. – Голова у юноши еще болела от нанесенного удара, а еще больше она болела от того, что он не может выполнить поручение секретаря ЦК КПСС Брежнева, а, наоборот, подставил его под удар, не уничтожив секретное письмо к Председателю КГБ Серову.

– Это я понимаю. Сейчас что-то придумаем.

Они шли улицей, поглядывая по сторонам. На обочине Кривошеев заметил одиноко стоящий "Москвич – 402". Недолго думая он подошел к машине, разбил окно, со стороны водителя, открыл двери и сказал Власенко:

– Садись!

– Но это же… – испугался Петя.

– Садись. Быстро, тут некогда нам разговаривать.

Петя быстро перелез через кресло водителя и занял место рядом. Потом залез Семенович, вырвал замок зажигания и завел машину. Она чихнула несколько раз и завелась, водитель выжал сцепление и включил скорость. Машина послушно выехала на дорогу и уверенно побежала вперед.

– Нас в разведке учили всяким премудростям, чтобы находить выход из самых необычных ситуаций, – заметил Кривошеев, чтобы ответить на немой вопрос, который стоял в глазах Пети.

Сначала "Москвич" немного покрутился по московским улицам, Кривошеев хотел убедиться, что за ним нет хвоста. Петр не бывал в этом районе, и он с любопытством рассматривал пробегающие мимо дома и строения, отмечал, что в столице настоящий бум строительства то там, то здесь стояли башенные краны, возводились новые здания многоэтажек. Мимо проезжали грузовые автомобили, рабочие автобусы, автомобильные краны, специальные машины.

Выехали из Москвы, успешно проехали пост ГАИ и выехали на Калининскую трассу.

– Ну, теперь все позади, – уверенно заметил Павел Семенович – через полчаса мы будем на месте.

– Хорошо. А куда же мы "Москвич" денем? – озабоченно спросил Петр.


– Оставим на дороге там. Хозяин найдется.

– А мы ему машину немного испортили.

– Ничего страшного. Отремонтирует.

– Ведь на ремонт надо будет немало денег.

– Ничего, найдет. Нашел деньги на машину, то найдет и на ремонт.

– Я тоже хотел купить машину, когда на целине работал, тогда я хорошо зарабатывал, а тратить не на что было. В Москве, наоборот, меньше получаю и больше трачу, да еще семье своей посылаю деньги. Так что о машине пока не думаю.

– Посмотри назад, – тревожно сказал Кривошеев.

Власенко повернул голову назад и стал рассматривать сзади идущий транспорт.

– Видишь, ту серую "Победу".

– Да.

– Она за нами из самой Москвы едет. Да, рано я радовался.

– Может ты, ошибаешься? Они просто едут в ту сторону.

– Может и ошибаюсь. Но вот скоро доедем мы до города Химки, и там я попробую свернуть в какую-нибудь улицу. Тогда проверим, за нами они едут или нет.

Кривошеев посмотрел на уровень бензина в баке и остался доволен – хорошо, что накануне хозяин залил полный бак, и теперь ему хватит доехать до Солнечногорска, даже, если придется петлять, чтобы уйти от погони.

Как и намечал Семенович в Химках, он сделал левый поворот, проехав несколько городских кварталов, и серая "Победа" повернула за ними.

– Так, поздравляю тебя, за нами хвост. «Держись покрепче, сейчас мы попробуем оторваться от преследователей», – сказал Кривошеев и нажал на газ. Ему приходилось бывать в этом городе, во время учебы на офицерских курсах Выстрел, поэтому хорошо ориентировался на местности и знал некоторые узкие места на улицах города, где можно будет оторваться. "Москвич" набрал хода, помчался по узким улочкам частного сектора, поднимая столп пыли, так что "Победе" приходилось ехать, словно в тумане, поэтому она убавила свою скорость. Расстояние между двумя машинами увеличивалась, Кривошеев выбирал дорожки, где пыли больше, а затем сделал резкий разворот на сто восемьдесят градусов и направил свою машину, на "Победу". Водитель "Победы" увидел "Москвича", который ехал прямо в лоб преследователю, когда между ними было метров десять, от такой неожиданности он растерялся и сделал крутой поворот влево, угодив в канаву, вырытую для спуска воды. "Победа" заглохла, а "Москвич" промчался триумфально мимо преследователей.

– Салаги, не знали они с кем связались, – с иронией сказал Кривошеев, и добавил газу. Вслед им послышались выстрелы из пистолета, но пули пролетали мимо, видно, что служаки не были хорошими стрелками.

– Теперь я, думаю, путь на полигон нам открыт.

– Лихо ты водишь машину, – только заметил Петя, придя в себя после опасной гонки.

Остальной участок пути они проехали без происшествий, но при въезде в Солнечногорск Семенович съехал на обочину и заглушил мотор.

– Хватит дальше ехать. Пойдем дальше пешком.

– Почему, – удивился Власенко, вылезая из машины.

– Нас могут там уже ждать, я думаю, что те преследователи уже позвонили своему начальству, что упустили нас, а те попытаются снова перехватить нас. Знаю я их систему.

Кривошеев закрыл дверцы "Москвича" осмотрелся вокруг.

– Пойдем сюда, на центральный пост нам лучше не появляться, нас могут там ожидать. Я места здешние места хорошо знаю, так что проведу тебя оленьими тропами.

– Не понимаю я, – удивился Петр, – почему это мы должны прятаться в нашей стране? От кого мы должны убегать?

– Я тоже не все до конца понимаю, но на тебя ведь реально напали и стреляли в нас по-настоящему. Конечно, некоторые предположения имеются.

– Какие предположения у тебя есть расскажи, а то у меня голова трещит от мыслей?

– Кому-то не нравится, как Хрущев руководит страной, поэтому и хотят сместить его с трона.

– Но почему не нравится. Ведь он проводит в жизнь политику партии, в стране строятся новые заводы и фабрики, вон какие новые микрорайоны в Москве растут. Да, и людям стало жить лучше. Вот мать мне пишет, что отменили в селе налоги на приусадебные участки, способствуют развитию животноводства. В стране уже хлеба достаточно и нет карточной системы.

– Понимаешь, Петя, дело тут не только в карточной системе. Многие очень недовольны, что Хрущев разоблачил "культ личности" Сталина, ибо тут не только Сталин виноват, а еще и его приближенные виноваты в тех безобразиях, которые творились в стране. А эти соратники еще остаются при власти, и им не хочется отвечать за совершенные преступления, отвечать за то, что тысячи людей загубили. Ты ведь молодой не знаешь того времени, а мне пришлось тогда жить и моего дядю полковника Красной Армии забрали и больше мы ничего о нем не слышали.

– Семенович, ты такое говоришь. Неужели это Молотов, Ворошилов, Маленков замешаны в этом преступлении.

– Да. Вот они и не хотят, чтобы народу вся правда была открыта. Кроме того, они еще хотят вернуть те времена, когда простой народ держали в страхе, а я не хочу возвращения тех ужасных лет, когда человек ложился спать и не был уверен, что не придут за ним люди в форме. Хотя мне и Хрущев не очень нравится.

– Почему?

– Потому что не понравилось мне, что он вдруг начал армию сокращать. Стольких заслуженных офицеров в отставку отравил, в том числе и меня. Но я еще полбеды, я еще сравнительно молодой, нашел для себя работу, а были ведь офицеры, которым оставалось по несколько месяцев до ухода на пенсию, но их уволили без выходного пособия. Как людям жить без специальности, без гражданской профессии жить на гражданке?

Они шли по лугам, пересекали овраги, заросшие калиной, березой и мелким кустарником, пока не дошли до поля, огражденного колючей проволокой, на которой были развешены плакаты, предупреждающие о том, что дальше находится территория полигона и посторонним вход воспрещен. Крадучись, прикрываясь низким кустарником, они подобрались к заграждению.

– Кажется, никого нет, будем здесь пробираться.

– А вдруг поймают или …

– Не бойся, мне раньше не раз приходилось здесь перелазить. Я лезу первый, а ты за мной, только попу пониже к земле прижимай, чтобы за колючую проволоку не задеть.

Власенко следовал наставлениям своего опытного товарища и благополучно пролез под ограждением, поднялся, струсил с себя пыль и траву.

– Не думал я, что придется мне по-пластунски ползать по земле.

– В жизни все надо испытать, – заметил Кривошеев, – пошли быстрее отсюда, пока нас здесь не застукали.

– Стой, стрелять буду! – вдруг раздался за их спинами возглас часового.


Министр обороны Маршал Георгий Жуков разбирал с группой офицеров курсов "Выстрел" последние тактические штабные учения. В связи с появлением атомного оружия изменялись взаимодействие сухопутных войск на карте военных действий. Кроме всего прочего возникал психологический фактор в поведении солдат на поле боя.

– Конечно, атомное оружие – опасный вид оружия, но не надо его очень бояться, – твердым командирским голосом говорил Маршал, – надо быть готовым к его применению нашим противником. Если хорошо оборудовать землянки, блиндажи, хорошо углубить окопы, то поражающие факторы атомного оружия уменьшаться в десятки, сотни раз и военные действия можно вести успешно на местности, где была сброшена атомная бомба.

В это время открылась двери комнаты, и зашел дежурный офицер.

– Товарищ маршал, разрешите доложить?

– Что там у вас? – маршал был недоволен, что занятие с офицером было прервано.

– Караульный задержал двоих неизвестных.

– Так разве начальник караула не может разобраться с этими бродягами?


– Понимаете, они утверждают, что проникли на территорию полигона, чтобы совершить покушение на вас.

– Что еще за чушь? – еще больше возмутился маршал. – Где они?

– Они здесь находятся.

– Сопроводите их в кабинет начальника курсов. Я сейчас туда подойду.

Дежурный офицер вышел из комнаты тактики, маршал тоже начал собирать свои бумаги в папку и направился к выходу.

– Перерыв двадцать минут, – сказал маршал и вышел из комнаты.

В кабинете начальника курсов перед Жуковым предстали двое мужчин, он посмотрел на них пронзительным взглядом. Совсем они не были похожи на диверсантов, у маршала был наметан глаз на эту публику.

– Кто такие и что вы здесь делаете? – задал вопрос министр обороны.

– Товарищ Маршал Советского Союза, я майор в отставке Кривошеев, воевал на Юго-Западном и Втором Украинском фронте. Вместе с моим коллегою по работе мы пришли сюда, чтобы сообщить очень важное сообщение.

– Какое именно?

– Мы б хотели сообщить только вам.

Жуков показал взглядом, чтобы все присутствующие покинули помещение.

– Но, товарищ маршал, – попытался возразить дежурный офицер, но маршал показал взглядом, чтобы они покинули кабинет.

– Что вы хотели мне сказать? – спросил маршал после того, как все покинули кабинет

– Сейчас в Президиуме ЦК КПСС идет заседание, на котором хотят Никиту Сергеевича Хрущева снять с поста Первого секретаря ЦК КПСС.

– Что за ерунда. Сегодня на заседании должны обсуждаться мероприятия к празднованию 250-летию города Ленинграда.