Может надо быть более расчетливой в своих выборах, а не быть такой идеалисткой. Об этом ей говорила и её подруга Лена, но пока ничего не могла она сделать с собой.

Заканчивалось знойное лето 55 года на целине. За все лето не выпало ни одного дождя, соответственно урожай пшеницы получился мизерным, люди понапрасну жарились под палящими лучами солнца, их надежды на хорошие заработки таяли, как весенний снег. Но кирпичный завод Петра Власенко работал исправно, выпускал необходимый для хозяйства кирпич. К тому же после того, как завод стал работать в две смены, то количество выпускаемой продукции увеличилось практически вдвое, что дало работу тем работникам, которые пришли на завод, а также тем работникам, которые строили новые дома в ауле для переселенцев и новые зернохранилища. Государство щедро выделяло деньги на новое строительство, так что добровольцы, прибывшие на работу в машинно-тракторную станцию, оставались довольны своей заработной платой.

Заканчивалось лето и приближалось время отъезда Наташи и Лена. Если девушки с нетерпением ждали этого часа, ибо соскучились по своим домам, за своими деревьями и кустами, за днепровским пляжем на Комсомольском острове, то Петя ждал этого с большой тревогой. Он так привык, что Наташа была рядом с ним, что он каждое утро встречался с ней, говорил ей: "Доброе утро", отправлял её в поле, а вечером после ужина они шли в казахстанскую степь, чтобы подышать вечерней прохладой, помечтать под звездным небом. Правда, с того времени, как Петр делал свое признание девушке, то эти прогулки перестали быть такими долгими – со своей стороны Наташа держала себя строго по отношении к парню, не должно быть речи никакой о чувствах, чтобы обуздать всякие пылкие фантазии Петра. Он был доволен таким положением, главное, что она была рядом, но скорый её отъезд беспокоил его. Он боялся, что, когда она уедет, то он потеряет Наташу навсегда, ибо не смог он растопить девичье сердце, несмотря на все свои усилия. Это задевало его самолюбие, он понимал, что он человек заурядный, не достоин прекрасных чувств со стороны его любимой девушки. В который раз он выливал свое негодование на войну и её последствия из-за чего он не смог получить достойного образования, чтобы быть в этом отношении на одинаковом уровне с Наташей. Он пытался заниматься своим самообразованием, но время было утеряно и все старания были напрасны.

Накануне вечером перед отъездом девушек ребята решили сделать праздничный ужин в их комнате. В тот день девушки уже не вышли на работу, им предоставили время для сборов, сделать окончательный расчет в бухгалтерии. Для этого Петр сделал их наряды, по которым Надежда Андреевна начисляла деньги за работу. В итого девушки получили в кассе МТС почти триста рублей, чем они остались, очень довольны. Петя с Сергеем Лагутой тем временем пошли в магазин и купили там колбасы, хлеба, консервированных бычков и свежих помидоров, а в каморе они выписали мяса, чтобы в столовой приготовили плов.

– Ты почему такой грустный сидишь? – подсела к Петру Лена, во время вечеринки, которую устроили по случаю отъезда девушек на Большую землю.

– Я не грущу, я просто размышляю, – не хотелось парню, чтобы видели его боль от расставания с Наташей. К сожалению, он понимал, что они не просто разъезжаются в разные стороны, а их пути расходятся, как в море корабли. Хотя след от встречи с девушкой у него останется на всю жизнь, как не изрубцованная рана, а вот она тотчас забудет его, там её захватит бурная жизнь, возможно, найдет она там немножко времени, чтобы исполнить комсомольский долг и напишет ему коротенькое безразличное письмо.

– Не обманывай меня, я же все вижу, как ты страдаешь по Наташке, а ей это по барабану, потому что она немного не от мира сего, в облаках летает. Но ты не теряй надежды. Будь в конце то концов мужчиной.

– Да, немного я расклеился. Спасибо, Лена, ты хороший человек.

Вечеринка шла своим чередом, играл патефон, танцевали пары, выговорились тосты, пили вино и шампанское. Снова заиграла любимая пластинка с песней Петра Лещенка, Власенко пригласил Наташу на танец.

– Ты рада, что уезжаешь? – спросил юноша с каким-то наигранным безразличием.

– Конечно, рада. Мне хочется уже увидеть мой любимый город. Понимаешь, когда я побывала вот некоторое время вдали от Днепропетровска, то я поняла, как я люблю этот город, как мне он дорог, как хочется мне пройтись по проспекту Кала Маркса от самого Днепра до железнодорожного вокзала. – Голос девушки был радостным, восторженным, а Пете это было даже неприятно, ибо даже тени грусти не было в ее словах от расставания с целиной, с людьми, которые остались здесь.

– Да, конечно, уедешь и все забудешь, как дурной сон.

– Но почему же так. У меня останутся самые лучшие воспоминания об этом времени. Я так довольна, что приехала сюда, что смогла участвовать в таком важном для страны деле. Я буду там и думать о том, что где-то в казахстанской степи стоят дома, построенные из кирпича, в которых есть и доля моего труда. Не это ли есть главная цель нашей жизни? – спросила Наташа и посмотрела на парня своими большими голубыми глазами. Немного не эти слова хотел услышать парень от девушки, но спросить откровенно будет ли она вспоминать о нем там, в городе и какие это будут воспоминания, Петя не решился.

– Конечно, важно оставить след на этой земле. Ты хорошо поработала здесь и, если надо будет тебе характеристика за производственную практику, то сделаем в лучшем виде.

– А ты что-то сегодня не в духе. Совсем не похож на себя, – заметила Наташа, – особенно, когда проводил собрание с рабочими в нарядной. Ты выглядел тогда очень солидно.

– Положение обязывает. Пошли, пройдемся на свежем воздухе, а то здесь что-то душно стало.

– Хорошо, пошли, – согласилась Наташа, и они вышли из комнаты в коридор, но Наташа что-то вспомнила, – ой, я сейчас вернусь.

Сказала девушка и вернулась в комнату, где продолжалось всеобщее веселье, но через минуту она появилась в дверях комнаты с куском серого хлеба.

– Хочу зайти в конюшню покормить Ладу в последний раз. Я с ней так сдружилась, даже жаль расставаться.

Видишь ли, ей с лошадью тяжело расставаться, а со мной она так запросто прощается, словно, нет никаких чувств, даже рада как будто, что не буду ей надоедать, подумал Петр и получил дополнительно укол в сердце.

Они прежде всего зашли в конюшню, хотя было темно, но лошадь почувствовала присутствие Наташи и благосклонно заржала в её сторону.

– Привет, Ланочка, – девушка подошла к кобыле, дала ей кусок хлеба, затем обняла её за шею, погладила шелковистую гриву, – я к тебе так привыкла, а вот теперь нам придется расставаться, и больше мы с тобой никогда не увидимся.

Петр ничего не видел, но он чувствовал, что грусть расставания с обеих сторон очень искренняя, голос у девушки дрожал, лошадь ничего не могла говорить, а просто своей мордочкой терлась о правую щеку девушки. Лана чувствовала, что произошло нечто необычное, ибо впервые за долгое время с ней в поле поехали не две девушки, которые по утрам угощали её свежим пушистым хлебом, а сердитые парни с отвратительным запахом сигарет изо рта, которые очень спешили выполнить свою норму и постоянно подгоняли ее ударами батогом. Парню даже стало завидно, что у девушки такие нежные чувства к лошади и их расставания рождают такие грустные эмоции.

– Пошли уже, – торопил её Петя.

Сейчас, – девушка не спешила уходить из конюшни, ибо предчувствовала, что им предстоит нелегкое объяснение и прощание. Она себя чувствовала себя очень виноватой, что не отвечала на большое нежное чувство по отношении к себе. Он вправе был упрекать её в том, что она давала ему надежду, распаляла в нем чувства своим бесхитростным поведением, но затем останавливала его на полдороги. Конечно, он был хороший, надежный парень об этом ей говорила и подруга Лена, но она не чувствовала в своем сердце иных чувств кроме дружеского расположения. Она не могла ему со всей искренностью и правдивостью сказать: "Я люблю тебя" – а без этого разве можно было рассчитывать на нежный крепкий союз на всю жизнь.

Наконец-то Наташа вышла из конюшни, и они пошли в степь мимо мазанок поселения. Сначала они шли молча, ступая по пыльной земле, вдыхая жаркий воздух знойного дня.

– Наташа, я б хотел бы сказать, – начал парень.

– Не надо ничего говорить, – она жестко оборвала парня, ибо не хотелось слушать неприятные ей объяснения в любви, на которые она не могла ответить.

– Наташа, я все же хочу сказать тебе, что наша встреча тогда там, на трамвайной остановке не была случайной.

– Нет, она была совершенно случайна, и, если б не комсомольское поручение, то я б никогда не написала тебе то письмо.

– Я не верю, что ты мне писала те письма только потому, что это было только твое комсомольское поручение.

– Но, это, действительно, было так.

– Но, почему же ты продолжала писать мне даже после того, как уже окончила школу, и тебя никто не заставлял вести со мной переписку?

– Я, я, – девушка замялась, искренне сама, не находя ответ на этот вопрос, – мне было просто интересно знать, что делается на целине, как наши земляки работают и живут здесь.

– Неужели ты не понимала, что своим таким поступком ты давала мне надежду, что я тебе не совсем безразличен?

– Я об этом как-то не думала.

– А, когда ехала сюда, то тоже ничего не думала, – в парне все кипело внутри от обиды, от несправедливости, от растоптанных чувств.

– Извини, но я я думала, что мы просто друзья.

– Между мужчиной и женщиной никогда не может быть дружбы. Ты просто хотела поиздеваться надо мной. Поиграть, как кошка с мышкой.

Обвинения Петра железными прутами впивались в нежное девичье тело, рождая в её сердце сожаление и сочувствие к парню

– Нет. Честное слово я не хотела издеваться над тобой, – голос девушки дрожал, на глазах у неё были слезы, которые парень не видел из-за темноты, я к тебе очень хорошо отношусь, и желаю только…

Петр не дал договорить ей свою мысль, крепко обнял ее, притянул к себе и закрыл рот своим поцелуем. Она сначала сопротивлялась этому поцелую, но, уставшая от долгой борьбы между любовью и долгом, между телом и душой, ответила на его поцелуй. Некое неведомое блаженство охватило их обеих, подняло их над землей и унесло в бесконечное пространство нежнейших чувств. Все то, что произошло с ними далее, было вне их сознательных решений, трезвого рассудка, может, в этом было виновато и шампанское, которое они пили накануне. После того Петя все время успокаивал девушку, уверял её в вечной любви, но она его не слушала, а спешила просто в общежитие.


Утром Петра разбудила Лена. У него после вчерашнего болела голова, ибо после того как он провел Наташу домой, то он еще выпил целый стакан водки и ничем не закусил.

– Вставай, вставай, – тормошила юношу Лена.

– Не трогай меня. Мне так плохо, – он с трудом оторвал голову от подушки, – чего тебе надо?

– Ты, что сделал с Наташкой? – возмущенно спросила Лена.

– Ничего я с ней не делал, – с безразличным тоном ответил парень.

– Как это ничего ты ей не сделал, – еще сильнее распалилась в негодовании девушка. – Почему ж она все время плачет?

– Она плачет? – сделал удивленное лицо Власенко.

– Представь себе, что плачет и ничего не хочет есть. Я приготовили пюре, раскрыла банку тушенки, чтобы она хорошо поела – ведь предстоит долгая дорога, но она ничего не хочет. Даже бутерброд с маслом не захотела есть с чаем.


– Даже бутерброд не съела. Что ж это она так от еды отказывается, ведь дорога далекая предстоит, – озабоченно произнес парень.

– Вот именно. Что ты с ней сделал? – девушка пронзила Петра своим жестким взглядом, от которого ему стало не по себе.

– Ничего я с ней не делал, – изворачивался он.

– Не ври, я же знаю.

– Если знаешь, то чего спрашиваешь. Получилось так, сам не знаю как.

– Невинный ягненок. Посмотрите на него.

– Сама же говорила, будь мужчиной. Вот я и был мужчиной.

– Я ж совсем другое понятие имела в виду.

– Значит, я тебя не так понял.

– Пошли со мной.

– Зачем?

– Поговоришь с ней, может, это её успокоит?

– Ты думаешь, что это успокоит?

– Не уверена, но надо попробовать

– Хорошо, я сейчас оденусь и приду к ней.

Лена вышла из комнаты, Петр оделся, умылся и пошел в комнату девушек. Наташа сидела на кровати, а Лена собирала вещи в чемодан. Он подошел к Наташе и не знал с чего начать, затем его посетила спасительная мысль.

– Наташа, ты чая не хочешь.

Девушка отрицательно покачала головой, парень сел на кровать, а Лена поняв, что здесь будет, происходит нелегкой разговор вышла из комнаты, за что Петя был ей очень благодарен, ибо теперь можно было вести откровенный разговор с девушкой. Сначала он просил извинение у неё за то, что произошло, ибо все случилось так неожиданно, да еще в голову ударило шампанское и печаль расставания, но девушка оставалась непроницаемой. Сидела на кровати, а на глазах стояли слезы, чем терзала душу парня. Он уже наговорил ей массу комплиментов, признаний в своих искренних чувствах, даже в конце сказал, что готов хоть сейчас идти с ней в ЗАГС, чтобы их расписали, но Наташа оставалась неумолима. Все кончилось тем, что вошла Лена и сказала, что им надо собираться, ибо машина не будет их ждать, чтобы увезти их на станцию.