Бриттани Черри - Земля, о которую мы разбились

– Ты был в книжном туре, – прошептала Джейн дрожащим голосом. – Я, эм, в то время я болела уже несколько недель, и мне было обидно, что ты ни разу не позвонил и не спросил, как я себя чувствую.

Мысленно я вернулся к тому периоду, пытаясь ухватить любые воспоминания, пытаясь уловить любые подсказки. Тэлон родилась раньше времени. Когда я думал, что ей тридцать одна неделя – ей было двадцать восемь недель, но я не хотел об этом размышлять. Тэлон была моей дочерью. Моим ребенком. Моим сердцем. Я не мог даже представить, что все это окажется неправдой.

– У тебя был грипп, и ты все время мне звонила.

– Я просто хотела… – она замолчала, не зная, что еще сказать. – Он зашел проведать меня.

– Кто? – тихо спросила Люси.

Джейн не ответила, но я точно знал, о ком она говорит. Она много раз рассказывала мне эту историю. Какой он заботливый. Как он добр ко всем людям. Как он всегда помогает незнакомцам и тем более – своим близким.

– Мой отец, – сказал я срывающимся голосом. Кент Теодор Рассел – мужчина, отец, герой.

Мой личный ад.

Я видел частички себя в глазах Тэлон, и все же у нее был его взгляд. Я увидел его в ее улыбке. Я видел его отголоски в ее душе, но она не принадлежала ему, а он не принадлежал ей.

Но и этого было достаточно, чтобы разбить мое сердце.

– Ты должна уйти, – сказала Люси, обращаясь к Джейн.

Джейн выпрямилась и покачала головой.

– Если кто и должен уйти, так это ты.

– Нет, – рявкнул я, не понимая, почему мое сердце все еще бьется. – Если кто и должен уйти, так это ты, Джейн. Прямо сейчас.

Она хотела было возразить, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять: во мне горит огонь. Джейн знала, что если она приблизится хоть на шаг – я сожгу ее дотла. Она собрала свои вещи и ушла, сказав, что скоро вернется.

Когда она ушла, я поспешил к Тэлон и взял ее на руки. Она все еще была моим миром.

Она была моей, а я – ее. Я принадлежал ей, а она мне. Она спасла меня.

Она дала мне причину жить, и теперь Джейн вернулась, чтобы попытаться отнять ее у меня.

– Ты можешь присмотреть за ней? – спросил я у Люси, чувствуя, как на меня обрушивается весь мир. Она забрала Тэлон, и ее рука легла на мою ладонь, но я сразу же ее отдернул.

– Поговори со мной, – сказала Люси.

Я покачал головой и ушел, не сказав ни слова. Я отправился в свой офис, закрыл дверь и сел за стол, уставившись на мигающий курсор мышки.

Я ненавидел его. Ненавидел за то, как он управлял мной. Я ненавидел его, потому что даже после своей смерти он умудрился разрушить мою жизнь.

День благодарения

– Должно быть, вы та самая женщина, которая вдохновляет моего сына, – сказал Кент, входя в дом Грэма за несколько секунд до того, как они собирались уйти, чтобы впервые представить Джейн профессору Оливеру.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Грэм с холодом в голосе и сталью во взгляде.

– Сегодня День благодарения, сынок. Я надеялся, что мы сможем наверстать упущенное. Я видел, что твоя последняя книга стала хитом номер один, и мы еще не праздновали ее успех, – Кент улыбнулся Джейн, которая смотрела на него широко раскрытыми глазами, словно перед ней стояла живая легенда, а не монстр во плоти. – Весь в отца.

– Я совсем не такой, как ты, – рявкнул Грэм.

– Да, ты куда сварливее, – усмехнулся Кент.

Джейн захихикала, и этот звук вывел Грэма из себя. Он презирал всех, кто смеялся над шуточками Кента.

– Мы идем обедать, – сказал Грэм, больше всего на свете желая, чтобы отец ушел.

– Тогда я потороплюсь. Слушай, мой публицист хотел спросить, не согласишься ли ты дать интервью для новостей Эй-би-си вместе со мной. Он считает, что это будет выгодно для нас обоих.

– Я не даю интервью, особенно вместе с тобой.

Кент прикусил губу, и его рот слегка дрогнул. Это был знак того, что он расстроен, но с годами он научился контролировать себя в присутствии незнакомых людей. Однако Грэму был хорошо знаком этот взгляд, и он знал, что внутри его отца уже закипает гнев.

– Просто подумай об этом, – сказал он с ноткой агрессии в голосе, но Джейн пропустила это мимо ушей. Кент повернулся к девушке и одарил ее улыбкой, которая заставляла всех влюбляться в него. – Как тебя зовут, милая?

– Джейн. И, должна сказать, что я вас обожаю, – выпалила она. Кент улыбнулся еще шире.

– Даже больше, чем моего сына?

Грэм поморщился.

– Мы уезжаем.

– Ладно, ладно. Просто напиши мне, если передумаешь, и, Джейн, – сказал Кент, беря ее руку и целуя тыльную сторону ее ладони. – Приятно было познакомиться с такой красавицей. Мой сын настоящий счастливчик.

Щеки Джейн покраснели, и она поблагодарила его за добрые слова.

Повернувшись, чтобы уйти, он в последний раз скользнул взглядом по фигуре Джейн, прежде чем обратиться к Грэму.

– Я знаю, что у нас были трудные времена, Грэм. Я знаю, что нам не всегда было легко, но я хочу это исправить. Я думаю, что это интервью – шаг в верном направлении. Надеюсь, скоро ты снова впустишь меня в свою жизнь. С Днем благодарения, сынок.

Кент уехал, оставив их на крыльце. Джейн переминалась с ноги на ногу.

– Он кажется таким милым, – заметила она.

Грэм нахмурился, сунул руки в карманы брюк и направился к машине.

– Ты ничего не знаешь о чудовище, о котором говоришь. Просто ты угодила в его ловушку.

Она поспешила за ним, стараясь не отставать на высоких каблуках.

– Но все же, – возразила она. – Он был добр.

Больше она ничего не сказала, но Грэм знал, о чем она думает: что Кент добрый, веселый, обаятельный и совершенно не похож на монстра, о котором рассказывает его сын.

Кент излучал свет, в то время как Грэм жил во тьме.

Люси

Она его подставила. Она не оставила ему никакого выбора, играя с его сердцем. Грэм никак не мог смириться с мыслью, что он не отец Тэлон. Он боролся с этим изо всех сил, и даже когда он прошел тест на отцовство, я видела, как его сердце надеется, что Лирика ошиблась. Когда пришли результаты – свет внутри него окончательно угас.

Лирика поставила его перед самым серьезным выбором в его жизни, все варианты которого вели в тупик: принять ее обратно в свою жизнь, чтобы он мог оставить свою дочь, или остаться со мной, отдав ей Тэлон.

Я была там в тот день, когда она сказала ему правду. Я стояла рядом с ним, когда она угрожала разрушить его мир. Она полностью контролировала Грэма, и я знала, что мне остается только одно.

Мне нужно было собрать вещи и уйти. Я была уверена, что должна сделать это до того, как он вернется. Он весь день разговаривал с адвокатом, и я знала, что если не уйду сейчас – только усложню ему жизнь. Грэм не мог потерять свою дочь, он не мог потерять свою душу.

Поэтому я начала собирать свои вещи.

* * *

– Что ты делаешь? – в замешательстве спросил он.

– Грэм, – я вздохнула, увидев его в дверях ванной. Его глаза цвета кофе уставились на меня из-под приспущенных век, когда я потянулась за полотенцем, чтобы обернуть его вокруг своего тела. – Я не знала, что ты дома.

– Я видел твои вещи в прихожей.

– Да.

– Ты уходишь, – сказал Грэм, задыхаясь. Он брился еще вчера, но на его подбородке уже виднелась легкая щетина. Его губы были плотно сжаты, и я точно знала, что он стиснул зубы. Его точеный квадратный подбородок всегда напрягался, когда он стискивал зубы.

– Я думаю, это к лучшему.

– Ты действительно так думаешь? – Он вошел в ванную и закрыл за собой дверь. В течение нескольких секунд в комнате раздавался лишь звук бегущей воды, пока мы смотрели друг на друга.

– Да, – ответила я, чувствуя, как у меня засосало под ложечкой, а сердце бешено забилось. Грэм потянулся к дверной ручке и щелкнул замком. Он медленно приближался ко мне, и по моей спине пробежал жар. – Грэм, пожалуйста, – взмолилась я, хотя и сама не знала, было ли это просьбой уйти или остаться.

– Ты мне нужна, – прошептал он. Грэм стоял передо мной, не сводя с меня глаз, и, хотя он еще не коснулся меня, я чувствовала его всем своим существом. – Пожалуйста, – он приподнял мой подбородок большим пальцем, закусив нижнюю губу. – Не оставляй меня. – Его руки обхватили меня за талию через полотенце, и у меня перехватило дыхание. Его губы скользнули вниз по моей шее, и, приподняв меня на руках, он продолжал шептать между поцелуями: – Останься со мной. Пожалуйста, Люси, просто останься.

Я знала, что Грэму было тяжело просить кого-то остаться, но у меня было слишком много причин для того, чтобы уйти.

Все внутри меня закипело, когда он прижал мое тело к своему и переступил через край ванны. Нас обдало потоком воды из душа, и мое полотенце упало на пол. Его губы прикусили мою грудь, прежде чем он взял мой сосок в рот, посасывая его. Мой разум затуманился, когда он прижал меня спиной к стенке душа. Его одежда промокла и прилипла к коже.

– Грэм… – Я почувствовала головокружение, слабость, счастье, кайф. Такой кайф…

Его пальцы двинулись вниз по моей груди, вниз по животу и скользнули внутрь меня с отчаянием, жаждой и болью. – Пожалуйста, не оставляй меня, Люсиль. Я не могу потерять тебя, – прошептал он мне в губы, прежде чем раскрыть мой рот своим языком. – Я нуждаюсь в тебе больше, чем ты думаешь. Ты мне нужна.

Все ускорилось: его движения, хватка, пальцы, язык. Я поспешно расстегнула его джинсы, отправляя их на пол ванны, и погладила его отвердевший член сквозь промокшие боксеры. Когда и они оказались на полу, он вытащил из меня свои пальцы, и наши взгляды пересеклись.

Мы сделали еще один выбор, который можно было добавить к нашему списку ошибок. Мы использовали тела друг друга, чтобы получить кайф. Мы словно парили в воздухе, касаясь друг друга, стонали и умоляли. Я откинула голову, когда он приподнял мои ягодицы и прижал меня к кафельной стене. Я вскрикнула, когда он скользнул в меня, дюйм за дюймом, наполняя меня неописуемым теплом. Он целовался как ангел и занимался любовью как демон. Нас обливали потоки воды, и я мысленно молилась, чтобы все это было моим: Грэм и я, вместе навсегда. Мое сердце говорило, что я буду любить его вечно, а мой мозг говорил, что у меня есть всего несколько мгновений и что я должна насладиться каждым из них, но моя интуиция…

Чутье подсказывало, что я должна отпустить его.

Не прекращая заниматься любовью с каждым дюймом моего тела, он приблизил губы к краю моего уха. Его теплое дыхание обдало мою шею, когда он заговорил.

– Воздух надо мной… – Он обхватил ладонью одну из моих грудей и слегка ущипнул меня за сосок. – Земля подо мной…

– Грэм, – пробормотала я, ошеломленная, смущенная, виноватая и влюбленная.

Он запустил пальцы в мои волосы и слегка потянул их, заставляя меня выгнуть шею. По моей спине пробежала искра, когда он начал покрывать мою кожу поцелуями.

– Огонь внутри меня… – Он продолжал проникать все глубже и глубже, контролируя свою скорость, контролируя свои желания, контролируя нашу любовь. Он прижал меня к другой стене, и дымящаяся вода ударилась о наши тела, когда я простонала его имя, а он продолжил шептать свои слова мне в шею: – Вода окружает меня…

– Пожалуйста, – взмолилась я, паря на краю воображения, чувствуя, как наша последняя ошибка близится к финалу, когда он положил одну руку на стену, а другой обнял меня за талию. Его руки были напряжены, каждый мускул четко очерчен. Мы встретились взглядами, и мое тело начало трястись. Я была так близко… так близко к чистому экстазу, так близко к нашему последнему «прощай». – Пожалуйста, Грэм, – снова пробормотала я, сама не зная, о чем я его прошу: отпустить меня или остаться со мной навсегда.

Его губы прижались к моим, целуя меня сильнее, чем когда-либо прежде, и в этом поцелуе я ощущала всю его любовь, боль и осознание скорого прощания. Он пытался удержать нас в небесах, но мы уже падали на землю.

Он поцеловал меня на прощание, а я поцеловала его, молясь о том, чтобы это продлилось хотя бы еще несколько секунд. Он поцеловал меня, чтобы подарить мне свою любовь, а я поцеловала его, чтобы подарить ему свою. Он вложил в этот поцелуй свое «всегда», а я – свое «навеки».

Взмыв в высоту, мы упали и разбились на тысячи осколков, но не раньше чем его воздух стал моим дыханием, не раньше чем его земля стала моей опорой. Его искра был моим огнем, его жажда была моей водой, и его дух…

Его дух стал моей душой.

Наконец мы приготовились к прощанию.

* * *

– Я не думала, что это будет так трудно, – прошептала я, услышав шаги Грэма у себя за спиной. Я стояла в комнате Тэлон, наблюдая за тем, как она мирно спит в своей кроватке. Мысль о том, что меня не будет рядом, чтобы увидеть, как она растет, заставляла мое сердце болеть сильнее, чем когда-либо.