Виктория Баринова - Жаркое солнце любви

Разбудила их, как ни странно, Кристина. Наташа проснулась оттого, что кто-то стучал кулаком в соседнюю дверь и громко говорил:

— Владик, вставай! Влаад! Пора вставать!

Наташа повернулась к Владу. Его глаза были чуть приоткрыты.

— Скажи мне, что я сплю, — пробормотал он страдальчески. — И что на самом деле ее нет.

— Увы, — вздохнула Наташа. — Это не сон.

— Влад, ты меня слышишь? — надрывалась у соседней двери Кристина.

— Она же весь этаж разбудит, — простонал Влад. — Я ее придушу.

Он вскочил с постели, стройный, гибкий, смуглокожий, и у Наташи перехватило дыхание от его красоты. Если он сейчас появится перед Кристиной в таком виде, у бедной девочки будет сердечный приступ…

Но Наташины опасения были напрасны. В планы Влада не входило ослеплять Кристину своей наготой. Он подобрал с пола брюки, надел их и вышел из номера.

Наташа прислушалась. Она бы дорого дала, чтобы увидеть сейчас лицо Кристины. Но, в конце концов, та разыскивает Влада. Вот пусть с ним и объясняется…

— О, Владик, привет, — услышала Наташа воркующий голос Кристины. — А я думала, ты в этом номере… Как я могла перепутать…

— Ты ничего не перепутала, — сухо сказал Влад. — Этой мой номер. А это — Наташин.

— Наташин? А что с ней случилось? Она плохо себя чувствует? Перегуляла вчера?

— Она в полном порядке.

— В полном порядке? А что ты тогда делаешь в ее номере? — В голосе Кристины прорезались неприятные визгливые нотки.

— Тебя это совершенно не касается.

— Как раз меня это касается в первую очередь. Ты не должен был вчера уходить!

— Мне стало скучно.

— Вы с Димой совсем о другом договаривались!

Наташа навострила уши.

— Я с ним ни о чем не договаривался, — жестко сказал Влад. — И твой Дима прекрасно это знает. Удивительно, почему он ничего тебе не рассказал все до конца…

— Владик, ну давай не будем о Диме, — захныкала Кристина, — ты же видишь, что он полный дурак. Пойдем лучше купаться, погодка супер…

Наташе захотелось выскочить из номера и вцепиться Кристине в волосы. Но Влад справился и без ее помощи.

— Знаешь что, Кристина? Купайся одна. Или с Димой. Он хоть и дурак по-твоему, но пока тебя содержит. И передай ему, пожалуйста, что мы с Наташей хотим провести отпуск вдвоем. Только вдвоем. Ты меня понимаешь?

— Да как ты можешь? С этой…

— Замолчи, — перебил ее Влад. — И не зли меня. А то я могу забыть, что я воспитанный человек, и спустить тебя с лестницы. Диме привет.

Влад вошел в номер, с силой захлопнув за собой дверь. Наташа с невинным видом откинулась на подушку. И не подслушивала она вовсе, а просто нежилась в постели…

Влад был мрачнее тучи, но при виде невинной Наташиной физиономии улыбнулся.

— Только не притворяйся, что ты ничего не слышала.

Наташа тут же села, обхватив колени руками.

— Вы так кричали, что вас пол-отеля слышало.

— Кристина всегда была назойливой. — Влад присел на край кровати. — Но я надеюсь, что на этот раз до нее дошло.

— А о какой договоренности с Димой она говорила?

Влад погладил Наташу по спине.

— Знаешь, мне сейчас меньше всего хочется о них вспоминать.

— Ну пожалуйста, расскажи. Я же должна знать, какую гадость замышляет Филатов.

— Уже не замышляет. Замышлял, — усмехнулся Влад. — Помнишь, вчера, когда мы все вместе сидели в баре, мы с ним ходили за напитками?

— Да.

— Вот тогда он и сделал мне неприличное предложение.

— Ты серьезно? — вытаращила глаза Наташа.

— Абсолютно. Он предложил мне заняться Кристиной, чтобы он сам мог заняться тобой.

— Что значит заняться?

— Ну… как бы культурнее выразиться… Обольстить, покорить…

— Да ты что? — ахнула Наташа.

— Именно так. У твоей подруги находчивый муж. Он очень обрадовался, когда встретился с тобой, и обрадовался еще больше, когда увидел, что его пассия неравнодушна ко мне. Как он сам мне сказал, все сложилось на редкость удачно. Я должен был отвлечь Кристину, а он бы тем временем с тобой…

— Гадость какая, — скривилась Наташа. — Я еще понимаю жену обманывать, но любовницу…

— Ты произвела на него неизгладимое впечатление.

— Я? Неизгладимое? Да он просто хотел сделать так, чтобы я ничего не рассказала его жене!

— Если бы он боялся жены, он бы не разъезжал с любовницей, — справедливо возразил Влад. — Ты ему на самом деле нравишься. И я его очень понимаю… И, если честно, не желаю больше говорить ни о Диме, ни о Кристине, ни о ком бы то ни было, кроме нас…

Они вышли из Наташиного номера только ближе к вечеру, голодные как волки, пьяные от любви и бейлиса. В ресторане отеля было на удивление много людей, а меню поражало особенным разнообразием. Почти все женщины были в вечерних платьях и на высоких каблуках; на многих детях красовались колпаки из блестящей цветной бумаги. На террасе играл оркестр, и стояли подносы с коктейлями и канапе. Гости оживленно разговаривали, пробовали коктейли и бутерброды, фотографировались и даже пытались танцевать на пятачке перед оркестром.

— Что это? — Наташа в недоумении оглядывалась по сторонам. — Вчера был обычный ужин, а сегодня фуршет какой-то…

— Понятия не имею, — сказал Влад. — Может, какой-нибудь местный праздник.

Наташа призадумалась.

— Местный праздник? Сегодня же тридцать первое!

Влад хлопнул себя по лбу.

— Господи, мы с тобой чуть Новый год не прозевали!

Они расхохотались, настигнутые внезапным новогодним весельем. Вокруг грохотали хлопушки, летали конфетти и серпантин, смеялись дети, и это был самый настоящий Новый год, с его бесшабашной кутерьмой и непременным ожиданием чуда…

Вечернее платье Наташи, длинное, декольтированное, золотистое, с разрезом до середины бедра, привезенное специально для новогодней ночи, так и осталось висеть в шкафу. Но оказалось, что совершенно не нужно наряжаться, чтобы в праздник чувствовать себя счастливой.

Они перепробовали все коктейли и отдали должное новогоднему меню, потанцевали немного и поучаствовали в конкурсах, а когда до полуночи осталось не больше пяти минут, убежали на понтон встречать Новый год.

Ровно в двенадцать отель взорвался криками радости, но Наташа и Влад даже не обернулись. Перед ними в серебряном свете луны расстилалось неподвижное море, в глубинах которого шла своя жизнь, где не было места ни новому году, ни серпантину, ни даже шампанскому. От этого становилось немного жутковато, и хотелось теснее прижаться друг к другу… Любовь казалась такой хрупкой и уязвимой, такой быстротечной по сравнению с силами природы, что ее нужно было хранить как зеницу ока…

А вечеринка в отеле шла своим чередом. Когда Наташа и Влад вернулись в ресторан, они увидели, что подвыпившие гости уже танцуют паровозиком. Впереди был, конечно же, Филатов. Он был пьян и еле стоял на ногах.

— Пойдем погуляем по территории, — предложила Наташа. Встречаться с Филатовым и портить себе настроение ей не хотелось.

— Мы не можем бегать от них всю неделю, — возразил Влад. — К тому же я хочу пить.

Наташа могла не волноваться. Кристина в точности передала Филатову слова Влада. Тот огорчился, но не очень и уже через пару часов познакомился у бассейна с двумя подружками из Днепропетровска. Подружкам было слегка за тридцать, и они прилетели в Шарм, чтобы встретить Новый год и отдохнуть от мужей. Филатова такой расклад более чем устраивал, и уже на новогоднем фуршете он заявил свои права на ту, которая была повыше и посветлее. Со стороны девушки никаких возражений не последовало — она была в восторге от общительного заводного кавалера.

Кристина была более романтично настроена и поэтому весь день просидела на пляже с книгой, не прочитав ни одной страницы. Она злилась, ревновала, нервничала и завидовала, но вечером пришла к выводу, что отказаться от такой женщины, как она, мог только полный идиот, а ей идиоты не нужны. На новогодней вечеринке она вполне естественно влилась в компанию из трех молодых людей и двух девушек, а утром еще более естественно проснулась в чужом номере. Спящий рядом мужчина был помят, небрит и выглядел так, как обычно выглядит не слишком привлекательный человек утром после хорошей попойки. Но накануне он так подробно рассказывал Кристине, что владеет в Питере сетью бензоколонок и до сих пор ищет даму сердца, что она решила не придираться к внешности. В конце концов, что остается делать девушке, когда ее чистую и бескорыстную любовь отвергают? Только искать утешение в материальных благах…

Через неделю Филатов и Кристина улетели. Надо сказать, Влад и Наташа даже не заметили этого. Они были слишком заняты друг другом, чтобы обращать внимание на кого бы то ни было. Они ныряли с аквалангом и катались на квадрациклах, скупали масла и папирусы в подарок друзьям и родственникам, курили кальян, наслаждаясь видом на ночной город, и каждую ночь придумывали новую любовную сказку.

Когда подошло время уезжать, Наташа не могла поверить в то, что две недели действительно закончились. Ей казалось, что она только вчера прилетела в Египет, только вчера впервые искупалась в Красном море и поцеловала Влада… Они столько всего не сделали и не увидели, о стольком не поговорили!

Но напрасно жалеть о том, чего нельзя исправить. Любое путешествие подходит к концу, в том числе и путешествие в любовь…

Зал ожидания был маленький, душный и пыльный. Туристы-страдальцы быстро идентифицировали своих попутчиков и сбивались компактными группками, чтобы ни в коем случае не пропустить информацию о долгожданной посадке. Наташа видела вокруг людей спящих, жующих и людей, нервно выясняющих что-то у работников аэропорта. Работники знали очень мало, иностранными языками практически не владели и на все вопросы туристов давали какие-то невнятные ответы.

— Похоже, и нам придется здесь задержаться, — сказал Влад, как следует изучив информационное табло. — Ничего страшного, здесь это дело обычное. Главное, чтобы не пришлось сутки ждать.

Будь Наташа одна, она непременно начала бы волноваться и терроризировать несчастных служащих. Рядом с Владом ей было безразлично, улетят ли они через час или через десять. Может быть, так даже лучше. Пока они в Шарме, они счастливы и любят друг друга. Кто знает, что случится с их чувствами в Москве? Как ни крути, а курортный роман не самая надежная в мире вещь…

Они посидели в маленьком кафе с пиццей и кофе, побродили мимо ларьков с надоевшими сувенирами, заглянули в «дьюти фри» и наконец устроились в зале ожидания подальше от остальных туристов. Наташа опустила голову Владу на плечо и умудрилась немного вздремнуть. К чему беспокоиться, когда любимый рядом?

Им повезло. Через час голос с трогательным арабским акцентом и умоляющими интонациями объявил о том, что посадка на их рейс началась.

На этот раз придраться было не к чему. Крыла за иллюминатором не было, а Наташиным соседом был не потеющий толстяк, а тот самый красавец, о котором она мечтала всю дорогу до Шарма. Как тут не поверить в то, что судьба тебе благоволит? Значит, она все сделала правильно и теперь получила заслуженную награду…

Долго ли продлится триумф, вот в чем вопрос. Наташа вполуха слушала обязательный инструктаж стюардесс и размышляла о том, как изменятся их отношения с Владом в Москве. Одно дело — любовь во время отпуска, в стране, где больше делать нечего, как влюбляться, и совсем другое — любовь дома, где проблемы наваливаются снежным комом, а от беспробудно серого неба по утрам хочется выть не своим голосом.

«В любом случае будет что вспомнить, — успокоила себя Наташа. — Расскажу подругам, они все рты пораскрывают».

Но для успешного рассказа требовался завершающий штришок. Даже не штришок, а точка, маленькая, незаметная, но тем не менее очень важная. Без этой самой точки ее преображение будет неполным и неубедительным. Она должна заняться с Владом любовью в самолете.

Воспоминание о том, что он проделал с той рыжеволосой хохотуньей по пути в Шарм, не давало Наташе покоя последние пару дней. Она не ревновала (ну может быть, самую малость) и ни в коем случае не собиралась предъявлять ему претензии. Ей всего лишь хотелось, чтобы он на бис исполнил номер в туалете. На этот раз с ней в качестве ассистентки.

Когда самолет набрал высоту, Наташа подняла подлокотник между их креслами и прижалась к Владу. Он обнял ее и поцеловал в висок. Сидеть в этой позе было очень удобно и приятно, и Наташа подумала, что, может, не надо ей никакого умопомрачительного секса в самолете. Можно просто посидеть обнявшись, разделив на двоих одни наушники, послушать музыку, спокойно подремать или поговорить о чем-нибудь… Тем более что она не испытывала ни малейшего желания. Скорее наоборот. Страх, стыд, злость на себя из-за того, что от комплексов она так до конца и не избавилась, были отличными антиафродизиаками. Но Наташа очень хорошо знала, что если она ничего не предпримет, то будет жалеть об этом всю жизнь.