Поскольку я понимала, что фрау Кюнеманн накажет меня, если я буду слишком долго задерживать одного из гостей, я быстро схватила пальто Лорена. Оно было одним-единственным, оставшимся в гардеробе.

— Ханна сегодня работала за двоих и, конечно, устала до смерти, — заметила фрау Кюнеманн, глядя при этом не на меня, а на него. — Вы не должны ее долго задерживать. Она заслужила отдых.

Ее слова удивили меня. Я была рада, что она наконец-то заставит Лорена уйти, пока он не сказал еще чего-нибудь.

— Тем не менее она выглядит довольно свежей, — широко улыбаясь, возразил он. — Но, конечно, я не буду ее утомлять. Завтра будет новый день, не так ли? — Он подмигнул мне.

Я опустила взгляд. Положив номерок на стойку, Лорен ушел.

Фрау Кюнеманн глубоко вздохнула:

— Ах, эти мужчины… Ханна, вы должны остерегаться месье де Вальера.

— Я все время пытаюсь это делать, — ответила я. — Но он снова и снова заговаривает со мной.

— Я не имею в виду, что вам нельзя с ним разговаривать. — Странно, но в голосе фрау Кюнеманн не было обвинения или угрозы. Скорее, она беседовала со мной как мать. — Просто вы должны быть осторожной. Месье де Вальер постоянно кружит головы моим девушкам, и я знаю, что Элла тоже мечтает о нем. Я уже не первый раз замечаю, как он на вас смотрит. До сих пор он не смотрел так ни на кого. Даже его спутницы не могли насладиться таким взглядом.

Фрау Кюнеманн загадочно улыбнулась. Очевидно, она тоже знала о том, что Лорен постоянно меняет подружек.

— Берегите себя и свое сердце, Ханна. Вы заслуживаете хорошего мужа, а не такого, который однажды может продать вас в цирк в качестве китайской артистки.

— В цирк? — удивленно спросила я.

Такое могла сказать Элла, но от фрау Кюнеманн я этого не ожидала.

— Не важно. Не дайте этому ветреному человеку разбить ваше сердце.

— Но он ведь наш гость… наш посетитель.

— Да, это правда; кроме того, он хорошо платит и делает большую устную рекламу моему балхаусу. Просто он не имеет права вскружить вам голову, а затем бросить вас. Я слишком часто наблюдала за тем, как такие мужчины, как он, заводили интрижки с юными созданиями вроде вас. В большинстве случаев все заканчивалось большим животом и морем слез где-нибудь на коврике для ног. Если уж вы хотите выйти замуж, то ищите себе достойного спутника. Вы обещаете мне это?

Я смущенно кивнула и задала себе вопрос: что это нашло на фрау Кюнеманн?

— Ну ладно, девочка, идите к себе наверх и отдохните. И присмотрите за тем, чтобы Элла принимала лекарства. Она иногда бывает немного рассеянной. Она нужна нам здесь внизу, так ей и передайте.

Я еще раз кивнула и помчалась наверх.

Элла уже спала. К цыпленку она так и не притронулась. Но ее лицо было уже не таким красным. У меня на душе стало гораздо легче, и этой ночью я размышляла о том, насколько права была Клер Кюнеманн.

Следующие несколько дней мне пришлось по-прежнему работать в гардеробе одной, и я старалась следовать совету фрау Кюнеманн. Я вела себя с Лореном дружелюбно, но больше не вступала с ним в беседы. Он снова приходил в сопровождении дам, причем волосы у них были всех мыслимых оттенков — светлые, рыжие, черные. Элла утверждала, что некоторые дамы пользовались краской для волос, поэтому светлые, особенно белокурые пряди вызывали у нее подозрение.

Я была даже рада присутствию его спутниц, потому что они мешали Лорену задерживаться возле меня слишком долго. Но тем не менее я чувствовала странную боль в груди. Может быть, мне все-таки надо было с ним потанцевать…

Мысленно сказав решительное «нет», я запретила себе даже думать об этом, и тихий голос в моей голове согласился со мной. «Ты просто выставила бы себя на посмешище, а ему дала бы повод рассказать какой-нибудь веселый анекдот о китайской девочке, чтобы было чем рассмешить своих спутниц».

Спустя неделю Элла снова появилась в гардеробе. Фрау Кюнеманн заставила меня кормить ее посыпанным сахаром яйцом. Это был старинный домашний рецепт, который Элла, правда, считала просто ужасным. Он должен был служить для укрепления сил, но я не совсем понимала, чем это объяснялось. Как бы там ни было, Элла после перенесенного бронхита снова выглядела очень хорошо. Лишь тени у нее под глазами напоминали о недавней болезни.

Я была рада, что она снова работает со мной. И тут опять появился Лорен.

— Ну, дамы, как я вижу, вы снова в полном составе, — сказал он, подавая свое пальто через стойку.

Элла решительно схватила его и вручила гостю номерок.

Я ничего не рассказывала ей о том, как Лорен пригласил меня на танец, но тем не менее у нее был немного сердитый вид.

— Дело в том, что сорняки не погибают, — коротко ответила она, что было совершенно не в ее стиле.

Собственно говоря, до сих пор Элла всегда кокетничала с Лореном. Его взгляд упал на меня, и, казалось, в нем был вопрос: «Что с ней?» У меня появился соблазн объяснить ему, что причиной была болезнь, но я промолчала.

— Эй, вот мое пальто! — прервал мои размышления голос брюнетки, которая пришла вместе с Лореном. — Или тебе платят за то, чтобы ты здесь просто торчала, малышка?

Когда она взглянула на меня, ее глаза превратились в узкие щелочки. Очевидно, от нее не укрылось, как смотрел на меня Лорен.

Я молча взяла пальто и протянула ей номерок.

— София, тебе следует быть чуточку любезнее, — сказал ей Лорен.

В ее глазах появился сердитый блеск.

— Любезнее? — Одна из ее выщипанных в тонкую линию бровей взмыла вверх. — Но я ведь была любезной — именно настолько, насколько заслужила эта дикарка из джунглей, которая проделывает взглядом дыры в воздухе.

У меня перехватило дух. Как мне хотелось ответить ей что-то, но слова застряли у меня в горле.

— Не ревнуй, chéri[22], — шутливо сказал Лорен и поцеловал ее в нарумяненную щеку.

Я отвела глаза. Мне не хотелось смотреть на этот спектакль.

— Ты прав, — промурлыкала «chéri». — Эта узкоглазая малышка и вправду не может с нами конкурировать.

С этими словами она вцепилась в руку Лорена. Другая женщина тоже бросила на меня взгляд, но я не могла сказать, что он выражал.

Мне казалось, что злость в моей груди и застрявшие в горле слова мешают мне дышать. Последний раз «узкоглазой» меня называли девочки в «Красном доме».

Элла увидела мое состояние и, стараясь меня успокоить, положила ладонь мне на руку.

— Не обращай внимания, — прошептала она, прежде чем Лорен и его спутницы исчезли на лестнице. — Может быть, завтра у него будет другая женщина.

Но это ничего не меняло — я все равно чувствовала себя оскорбленной. Все же я кивнула и сделала вид, словно все уже забыла.

На самом деле эти слова не давали мне покоя целый вечер. Принимая пальто у очередного гостя, я спрашивала себя, не думает ли он обо мне так же, как спутница Лорена.

Но хуже всего было то, что Лорен даже не упрекнул эту женщину за ее слова. Неужели для него я тоже была дикаркой с узкими глазами? Неужели в прошлый раз, приглашая меня на танец, он хотел лишь посмеяться надо мной? Наверное, так оно и было. Мне следовало радоваться, что я не поддалась на его уговоры. Но все же я чувствовала боль в груди. Если быть честной, Лорен мне нравился. Сегодня же я в нем жестоко разочаровалась.

Я только обрадовалась, когда посетители разошлись. И Элла, и я в этот вечер были очень молчаливыми: каждая из нас была погружена в свои мысли. Моя соседка по комнате даже не захотела заглянуть в бальный зал.

Как ни странно, Лорен снова появился в гардеробе лишь с брюнеткой, и это произошло довольно рано — очевидно, они собирались еще куда-то пойти. А где же была другая женщина?

Элла знаком велела мне принести пальто Лорена, а сама занялась обслуживанием его спутницы. Мы попрощались с ними удивительно немногословно.

Через полчаса в гардеробе появилась вторая спутница Лорена. Очевидно, ее оставили одну.

— Извините за поведение моей подруги, — сказала блондинка с виноватой улыбкой, когда я протянула ей пальто. — Она просто не умеет вести себя иначе.

Очевидно, София избавилась от нее, чтобы завоевать благосклонность Лорена. Или же ее взяли просто из сострадания? Вроде пятого колеса к телеге, как всегда говорила Элла.

Я вежливо улыбнулась в ответ и посмотрела блондинке вслед. Но так и не поняла, что нашел в ней Лорен.

В ту ночь мне приснилась Тхань. Я видела, как она идет куда-то по дороге вверх. Это был день, когда я сообщила ей о своей предстоящей свадьбе. И снова она стояла передо мной, и снова обнимала меня, но ничего не говорила, пока я рассказывала ей о сыне торговца тканями.

Когда я предложила ей убежать из дому, она покачала головой.

— Мы должны остаться здесь, — сказала Тхань глухим голосом, и из уголка ее рта по подбородку побежала кровь. — Иначе нас ожидает смерть.

И в следующее мгновение она без сознания упала к моим ногам. Слишком поздно я заметила, что кто-то появился позади нее. Хансен ухмыльнулся и вытащил нож из тела Тхань.

— Ты следующая, — произнес он и подошел ко мне.

От ужаса я закричала и проснулась. Моя ночная рубашка прилипла к телу, пот стекал по позвоночнику. Я дрожала.

— Что с тобой?

Вспыхнула настольная лампа, стоявшая на тумбочке. Голос Эллы вернул меня к действительности. На мгновение мне показалось, будто я все еще нахожусь в Сайгоне. Как попал туда Хансен, я себя не спрашивала. Меня просто охватил панический страх, из-за того что он появится здесь снова и что его призрак будет преследовать меня, если он все же умер от моего удара.

Когда я ничего не ответила, Элла встала со своей постели и подошла ко мне. Ее теплые руки обняли меня.

— Успокойся, все хорошо, — прошептала она. Только сейчас я заметила, что пла́чу. — Тебе приснился страшный сон, ничего больше.

Да, это действительно был сон, и все же я продолжала плакать, потому что только сейчас поняла, как давно не вспоминала о Тхань. О Тхань, о которой я даже не знала, жива ли она еще. Меня мучило чувство вины. А теперь во сне меня догнали духи прошлого.

Мне было очень трудно успокоиться. Я старалась взять себя в руки, потому что, конечно, Элла станет задавать вопросы о том, что именно меня так расстроило. Но ничего из этого не вышло. Мои всхлипывания перешли в горький плач, и его вызвало не только чувство вины по отношению к Тхань, но и ужасы «Красного дома».

Элла крепко держала меня в объятиях и гладила по голове. Я позволяла ей это делать, потому что нуждалась в утешении. В моей голове не было ни одной светлой мысли.

Через какое-то время мои слезы иссякли и мне очень захотелось спать. Элла вернулась в свою кровать, предварительно вытерев мне нос. В этот момент я поняла, что в ее лице я нашла себе подругу.

На следующее утро я проснулась очень поздно: Элла дала мне возможность выспаться.

— Ты проплакала почти всю ночь, — сказала она, бросив на меня вопросительный взгляд. — Что с тобой случилось? — спросила она затем. — Из-за сна ты бы так не рыдала. У тебя что, любовная тоска или что-то в этом роде?

Элла могла думать только о любви. Наверное, она видела в ней причину любого горя.

— Или ты расстроилась из-за той вороны? — Она фыркнула, а затем покачала головой. — Ты не должна обращать внимание на такие разговоры. Есть люди, которые убеждены в том, что они лучше, чем другие, и к этому нужно привыкнуть. В твоей стране ведь тоже не все обходятся с окружающими как с равными себе, не так ли?

В этом она была права. Но здесь ведь был не Индокитай, в котором правили французы. В Германии я имела право передвигаться так же свободно, как и другие — или все же нет? Меня снова одолели сомнения, но в тот момент я почувствовала руку Эллы на своем плече.

— Не позволяй этим женщинам запугивать тебя. Они просто запускают когти во все, что обещает им деньги и обеспеченную жизнь. У Лорена достаточно денег, и если женщина сделает все как надо, он может на ней жениться. Лучше выбрось его из головы. Для нас он всегда будет одним из посетителей, и, какими бы дурами ни были эти индюшки, которые сопровождают его, что-то сложно изменить. В то же время это хорошо для нас. Кроме того, ты очень красивая, особенно благодаря форме своих глаз. В тебе есть что-то от кошки. Было бы смешно, если бы ты не нашла себе кавалера!

Следующие несколько недель прошли без осложнений, может быть, еще и потому, что Лорен за все это время ни разу не появился. Сначала это вызвало у нас удивление, но когда я высказала предположение, что брюнетка убедила его не приходить к нам, Элла отмахнулась:

— Просто так всегда бывает с посетителями: когда-нибудь они обнаруживают другой балхаус и начинают ходить туда. Как ты видишь, у нас и так очень много работы, и тем лучше, что нам не придется выносить капризы одной из пассий Лорена.