«Еще». Это маленькое дополнение он услышал громко и четко. Она слишком независима. Слишком упряма. Это было одной из причин, по которым его никогда не тянуло к успешным женщинам. После той совместной ночи Симона все время ускользала от него, а прошлым вечером он так заработался, что смог придти к ней лишь утром. Митч собирался сегодня слетать в залив Королевы Шарлотты, чтобы возобновить работу проекта, но сейчас, чувствуя, как дурно пахнет от планов Симоны, не мог уйти, пока не удостоверится, что она в безопасности.  

– Я бы поехал с тобой, если б мог. Но не могу. Проклятие, чертовски неподходящее время.  

– Не беспокойся об этом, – сказала Симона, хватая из корзины на стойке лак для волос.  

Она избегала его взгляда. Необязательно иметь семи пядей во лбу, чтобы разобраться в происходящем.  

– Я знаю, что ты делаешь, Симона. Ты не должна ехать в Ванкувер из-за того, что произошло между нами.  

– Не понимаю, о чем ты говоришь. – Она бросила в сумку расческу и застегнула молнию.  

Конечно, она понимала. Точно знала, что он имеет в виду. Митч видел, что это желание грызло ее с той самой секунды, как они закончили заниматься любовью. Желание забыть, что произошло между ними. Симона думала, что предает клиентку.  

– Кейт с Райаном не рассердятся на тебя из-за этого. У тебя есть право на собственную жизнь. Ты не сделала ничего дурного.  

Симона закрыла глаза и втянула воздух. На ее лице отразились эмоции, но едва она открыла глаза, как все исчезло. Она подхватила сумку и протиснулась мимо Митча в спальню.  

– Когда вернусь, обо все поговорю с Кейт.  

Митч поймал упрямицу за руку.  

- Остановись и посмотри на меня.  

Симона сверкнула на него темными глазами, полными тревоги и вины. Этот взгляд стеснял его грудь, а сердце забилось как барабан.  

– Не отбрасывай произошедшее между нами из опасения, что подумают другие, – сказал Митч.  

– Плохая идея. Этого не должно было случиться, и тебе это известно. А моя поездка в Сиэтл – не твое дело. Со мной все будет в порядке. Теперь не мог бы ты отпустить мою руку, чтобы я закончила сборы?  

Мэтьюзу показалось, что она ранила его в самое сердце. Освободив собеседницу, он попробовал сообразить, что, к дьяволу, происходит. Когда он так привязался к ней? Митч никогда не беспокоился ни о ком, кроме своей семьи. Когда Симона – женщина, которую он едва знал, – успела стать такой же, если не более важной, чем любимые им люди?  

Грудь сдавило еще сильнее.  

Под грохот своего сердца Митч последовал в спальню за Симоной. Та закрывала сумку с одеждой. Шоколадные волосы падали ей на щеки. За окном моросил дождь, наполняя комнату мрачным серым светом. Симона в облегающей юбке и приталенной блузке выглядела сущим ангелом.  

О боже. Он совсем запутался.  

Митч провел рукой по лицу, попытался унять скачущий пульс. Когда Симона повернулась, чтобы поставить сумку на пол, он схватил ее за руки и подтянул к себе.  

– У меня не бывает долгих связей. Только случайные. Я серьезно. Но вы, советник... С тобой я не хочу ничего случайного.  

– Что? – В ее глазах проскользнул страх. Тот же страх, который чувствовал он сам, но старался подавить. – Ты?.. – Симона прищурилась. – Тебе досталось по голове? Я думала, удар пришелся в живот.  

Митч не мог сдержать улыбку.  

– Нет. Это ты ударила мне в голову. Наша первая встреча. Той ночью – спасибо Господу за ту ночь – я понял, что с самого начала ты перевернула меня с ног на голову. С тех пор я думаю обо всех этих делах: свадьбе, семье, детях, семейном автомобиле.  

Симона вырвалась из его рук и схватилась за живот.  

– О боже. Семейный автомобиль? Ты сошел с ума? Какого черта с тобой происходит?  

– Не знаю, – тихо ответил он, наблюдая за ее потрясением. Чувствуя то же самое. Проклятие, Митч абсолютно точно не собирался этого говорить, но теперь, когда слова вылетели, не хотел забрать их обратно. – Ты шокирована?  

– М-м-м, да. Мы спали вместе. Один раз.  

Он спрятал руки в карманы джинсов.  

– Насколько я помню, тебе это понравилось. Больше одного раза. Гораздо больше одного раза.  

– Я... – пролепетала она, взмахнув руками. – Митч, мы едва знаем друг друга.  

– Так давай познакомимся. Оставайся здесь, в безопасности. Как только я вернусь, мы полностью сосредоточимся на изучении того, что нас больше всего раздражает друг в друге.  

Симона плюхнулась на край кровати.  

– Это же шутка, да? Пожалуйста, скажи мне, что это шутка.  

Не на такую реакцию он надеялся. Проклятие, он вообще не планировал вести подобный разговор.  

– Никаких шуток. Ты поразила меня, Симона. Практически надрала мне задницу. Я в таком же шоке, как любой другой.  

Когда она ничего не ответила, лишь уставилась на него широко раскрытыми глазами, Митч почесал в затылке, чувствуя себя идиотом.  

– Ладно. Вероятно, я смогу обойтись без семейного автомобиля. Это можно обсудить позже.  

– Ты знаешь, что тебе пора лечиться?  

Он почувствовал, что разваливается на части – и это человек, который никогда не давал трещину.  

– Послушай, я избегал долговременных отношений. По многим причинам. А видя, как Райан прошел через ад после смерти моей сестры, я сказал себе, что буду умницей и что никакие отношения этого не стоят. Но сейчас... после всего произошедшего... я не знаю. Я просто понял, как драгоценна жизнь. И нужно добиваться тех вещей, которых хочешь, иначе, когда ты, в конце концов, высунешь голову из задницы и поймешь, что это важно, их уже может не оказаться. Я не хочу упускать эту возможность с тобой, Симона. Я не прошу выйти за меня замуж. Я лишь прошу не обрывать то, что растет между нами. И не хочу, чтобы ты ехала в Канаду из чувства вины. Если с тобой что-нибудь случится, я этого не переживу.  

Он стянул ее с кровати и схватил за руки.  

– Рискните со мной, советник. Вы можете удивиться тому, что обнаружите.  

– Я могу кончить палатой с мягкими стенами.  

Улыбка изогнула уголок его рта.  

– Если мы окажемся там вместе, это будет не так уж плохо, правда?  

– Митч...  

– Просто подумай об этом, ладно? Подумай о себе, обо мне и о том, что может быть лучшим в твоей жизни.  

– У меня глубокое подозрение, что именно этим я и займусь в ближайшие несколько дней. – Симона нахмурилась, но не забрала у него своих рук. И он принял это как добрый знак. – Ты похож на торнадо. Тебе это известно, Мэтьюз? Пожирающее все на своем пути и не заботящееся о последствиях.  

– Я забочусь о тебе. И о Шеннон. И о вашей безопасности. Пообещай мне, что не поедешь в Канаду.  

Она не ответила, только скривилась, затем обвила его руками за пояс и прижалась. И когда ее жар окутал Митча, его сердце сильно сжалось. Потому что в этот момент он понял: она не станет делать то, что он хочет. А это означало, что все его планы на ближайшие несколько дней должны резко измениться.  

Оставалось надеяться, что не к худшему.  

***  

– Что ты делаешь?  

Кейт вскочила с пола в гостиной и развернулась к лестнице. Райан стоял на нижней ступеньке, одетый лишь в поношенные джинсы, висевшие на бедрах. Он был бос, с сонными глазами и растрепанными со сна волосами.  

Кейт прижала руку к груди.  

– Ты меня напугал.  

Он вошел в комнату.  

– Ты ожидала кого-то другого?  

Его голую грудь осветили ранние лучи солнца. Кейт вспомнила, как прошлой ночью обводила пальцами и губами рельефные черты, и почувствовала кожей покалывание.  

– Кейти?  

Она перевела взгляд с совершенного мужского тела на веселое лицо.  

– Что?  

– Ты как?  

– Нормально. – С горящим лицом она отвернулась к стопке журналов, которые просматривала, и прикусила губу. Секс должен удовлетворять человека, а не превращать его в похотливого подростка.  

Райан скользнул на пол за ее спиной и обхватил любимую ногами. От его тела исходило тепло. Кейт затрепетала, жаждая его прикосновения, желая, чтобы эти руки дотронулись до нее, как прошлой ночью. Она задержала дыхание, когда пальцы Райана пробежались по ее талии, и улыбнулась, когда его губы коснулись ее затылка.  

Боже, именно этого она хотела. Но если он продолжит в том же духе, то она никогда не закончит с этими журналами.  

– Где-то здесь моя рубашка, – сказал Харрисон, проникая пальцами под хлопковую ткань и проводя по ребрам, чтобы подхватить обнаженную грудь жены. – Я ее искал.  

Тело Кейт налилось желанием. Когда Райан прижал сосок, ее нутро загорелось медленным огнем. Она тяжело сглотнула.  

– Прости. Я просто схватила первое, что увидела.  

Он хохотнул, и его грудь задрожала за ее спиной.  

– В кабинете? Пройдя весь холл? По-моему, она приземлилась именно там, когда ты сорвала ее с меня прошлой ночью.  

Кейт слабо улыбнулась, вспоминая прошлую ночь. Она никогда не была агрессивна и не представляла, что способна на такую страсть. Закрыв глаза, она испытывала чувственное наслаждение, пока зубы мужа покусывали шею, а руки продолжали терзать ее грудь.  

– Она мягкая. И вкусно пахнет. Если хочешь, через минуту ты получишь ее назад.  

– Хочу, – пробормотал он совсем рядом. Его ладонь коснулась ее ягодиц и скользнула вниз, между бедрами. – Не люблю просыпаться в одиночестве. Я хочу, чтобы ты вернулась в мою постель.  

Его пальцы танцевали по ее округлостям, вызывая дрожь предвкушения.  

– Я думала, это моя постель.  

– Незначительная деталь. В любом случае что ты делаешь здесь, внизу?  

Кейт посмотрела на рассыпанные журналы и постаралась сдержать стон, когда его палец застыл возле клитора. Должно быть, Райан чувствовал ее возбуждение даже сквозь тонкую ткань брюк.  

– Не могла выбросить из головы разговор с доктором Мерфи.  

– Малышка, не надо...  

– Нет, не то. Он упоминал, что читал что-то об исследовании «Табофрена». Райан, и я об этом читала.  

– Правда? – Он убрал руку с ее ноги и взял лежащий перед женой журнал.  

Она постаралась не расстраиваться, что отвлекла его от прикосновений. В конце концов, выяснение того, что с ней произошло, гораздо важнее еще одного раунда взрывающего мозг секса. Хотя в данный момент – да и в любой другой – взрывающий мозг секс звучал чертовски приятнее.  

– Да. Я помню, потому что это исследование выглядело таким передовым. Я знаю: оно где-то здесь.  

Кейт бросила просмотренный журнал в груду других и взяла новый с кофейного столика.  

– Что ты делаешь со всем этим?  

– «Маккеллен паблишинг» выпускает несколько научных журналов, включая медицинские. Я время от времени пролистываю их, если что-то на обложке привлекает внимание. Я знаю, что где-то видела эту статью.  

Она осмотрелась вокруг и прикусила губу. Журналы застилали весь пол. Кейт уже просмотрела все, что было в доме.  

Она поднялась на ноги.  

– Мне нужно сегодня сходить в издательство.  

Райан встал.  

– Ни за что.  

Один взгляд – и она увидела беспокойство в его глазах. Почему у нее возникло странное чувство, что Харрисон опять от нее что-то скрывает?  

– Райан, со мной все будет в порядке. Я могу проверить базу данных на работе. Статья, о которой я думаю, там записана. Я должна ее найти.  

– Я не хочу, чтобы ты туда ходила. Пока мы не выясним, кто с этим связан.  

Стычка с ним не помогла бы делу. Райан выглядел упрямым, властным и слишком сексуальным, стоя в ее гостиной, чтобы Кейт хотелось с ним спорить.  

Прикусив губу, она положила ладони ему на грудь и подняла глаза:  

– Ты мог бы пойти со мной.  

Его рука скользнула и накрыла ее ладони.  

– Искушая меня, ты не добьешься желаемого.  

Кейт придвинулась ближе, встала на цыпочки и мягко пробежалась губами по его рту.  

– Почему?  

– Потому что я не так уступчив.  

Она рассмеялась, провела губами дорожку от его подбородка до уха и прижалась всем телом к мужу. Его резкий вдох подсказал ей, что соблазнение идет хорошо. Райан обхватил ее руками, и у Кейт напряглись мышцы живота, когда его губы принялись ласкать ее шею. Она бедрами почувствовала возбуждение мужа.  

– Ты можешь получить назад свою рубашку, если пойдешь со мной, – прошептала она ему на ухо.  

Райан подталкивал жену, пока она не уперлась в кушетку. Проворные пальцы проникли под подол рубашки и стянули ее через голову. Тряпка приземлилась на лестничные перила. Харрисон развернул Кейт и перекинул ее через подлокотник дивана.  

– Думаю, я получу свою рубашку иначе, малышка.  

Она задохнулась и задрожала, когда его губы вновь нашли ее затылок, а ладонь зарылась между ее бедер. И, наконец, вздохнула, когда Райан раздул уже горевший внутри нее огонь и заставил ее забыть обо всем, кроме себя.