— Нет. Это ничего бы не решило.

Рис без труда отвел ее руки в сторону и навис над ней. Вот он, предел его мечтаний — лежать бы так на ней, уютно устроившись между ее бедрами.

— Напротив, это все решит.

Жилка на ее шее бешено колотилась под его губами.

— Мое пленение, требование выкупа, доброе имя твоего отца, да и твое собственное доброе имя. Когда ты выйдешь за меня, все это не будет иметь никакого значения. Все сведется к обычной любовной ссоре.

В шатре наступила мертвая тишина. Снаружи не доносилось ни звука. Рис слышал лишь отчаянный стук сердец, да свое неровное дыхание.

Когда Лионесс закрыла глаза и приглушенно всхлипнула, Риса кольнуло мучительное чувство вины.

Он молча поклялся не брать ее, хотя его тело настойчиво требовало этого. Но ему следует позаботиться, чтобы до утра все мысли Лионесс были заняты только им одним.

— Рис, я…

— Т-сс, Лионесс.

Он обхватил ладонью ее грудь и погладил подушечкой большого пальца и без того затвердевший сосок. Его ласки перепугали девушку настолько, что она замолчала. Хватит выслушивать ее неубедительные доводы, время для споров миновало.

Потихоньку прокладывая дорожку из поцелуев вдоль шеи к плечу Лионесс и дальше к груди, он погладил атласную кожу ее живота. Нащупав пальцами надетые на девушке брэ [27], Фоко чуть не выругался. Хотя Рис находил ношение женщинами брэ отвратительным, в данную минуту он был благодарен той защите, которую они обеспечивали.

Тихий вздох, сорвавшийся с ее губ, тотчас отрезвил его.

Рис закрыл глаза и глубоко вздохнул, изгоняя из головы мысли о вожделении. Женщина под ним трепетала вовсе не от страсти. Он поднял голову и взглянул на нее.

Лионесс закусила нижнюю губу и крепко зажмурилась. Когда он легонько погладил ее щеку, она содрогнулась от ужаса.

Тотчас перекатившись на спину и стараясь лишний раз не задевать Лионесс, Фоко мысленно обругал себя, а потом позвал:

— Лионесс?

Она открыла глаза, сморгнула слезы и судорожно всхлипнула.

— Почему я? Почему из всех женщин ты выбрал меня?

— Потому что ты не похожа на остальных женщин. За краткое время нашего знакомства ты выказала куда больше смелости, верности и чести, чем иные знакомые мне мужчины.

Он ждал, что она скажет что-нибудь ему в ответ. Но Лионесс промолчала, и Рис продолжил:

— Когда ты не борешься со мной, мы оба хотим друг друга. Твоя храбрость полностью соответствует твоему имени, моя львица, и обычно ты не боишься высказывать, что думаешь. Не такие уж плохие качества для женщины, которую я не прочь взять в жены.

— Откровенная и смелая, — с горечью промолвила Лионесс и отвернулась. — Ты из-за этого убил свою первую жену? Она не была с тобой откровенна?

Рис похолодел. Лучше бы его окунули в ледяную воду.

— А еще твой сын. Ты не захотел дожидаться и проверять, довольно ли у него храбрости? Когда тебе наскучат моя смелость и моя откровенность, ты меня тоже убьешь?

Она не смотрела ему в лицо, но он слышал каждое слово. Ему казалось, что в его грудь вонзают нож — каждое слово напоминало удар. Он счел ее благородной, а она видела в нем кровавое чудовище. Он счел ее откровенной, а она, вместо того, чтобы расспросить, обвинила его в гнусном злодействе. Рису казалось, что он слышит дьявольский хохот.

Вскочив, Фоко рванул цепочку у себя на шее. Она с треском лопнула. Сняв с цепочки ключ, он открыл им замок на кандалах, висевших на лодыжке Лионесс.

Задержавшись у выхода из шатра, Рис обернулся и посмотрел сквозь застилавшую взор пелену гнева на женщину, что, съежившись, лежала у него на постели. Ладно. Черт с ней! Если она хоть на миг возомнила, что знает, чего ей стоит ожидать от Фоко, то Лионесс нужно подумать еще разок — этой девушке ничего не известно о страхе.

Но скоро она узнает. Однажды Рис уже предупреждал Лионесс о неминуемом возмездии. Она заплатит не столько за его пленение, сколько за то, что вернула в его жизнь мечты и давно утраченные чувства.

Он швырнул ключ на тюфяк.

— Если хочешь, можешь уезжать. Мне на это наплевать. Но послушай меня хорошенько, сударыня, твой враг бродит здесь в лесу, а у меня нет ни времени, ни желания его разыскивать. Я доведу твоих слуг до Рионна. И меня не заботит: будешь ты нас сопровождать или нет.

— Я…

Не в силах больше сдерживать свои чувства, он громко крикнул, заглушив ответ Лионесс:

— Довольно! Не смей со мной разговаривать! Не смей даже близко ко мне подходить!

Глава 9

Лионесс теребила былинку и размышляла. Фоко честно исполнил свое обещание. Препроводив их в Рионн, граф исчез.

Напрасно она боялась, что отец узнает о ее проделках. Со времени приезда Лионесс минул не один день, а он ни словом не обмолвился о Фоко. За что Лионесс была ему безмерно признательна.

Впрочем, сновидения радовали ее куда меньше. Долгими ночами Лионесс вспоминала лишь о том, как руки и губы Фоко касались ее тела. Она томилась жаждой его прикосновений. Девушке чудилось, что граф шепчет ее имя, а его теплое дыхание щекочет ей ушко.

— Ну хватит! — вскочив с каменной скамейки, она принялась мерить шагами крохотный цветник.

Здесь, в неприступной крепости под названием Рионн, цветник выглядел неуместно. Ее отец, а до него — ее дед, потратили не один год своей жизни и немало средств на то, чтобы превратить маленький деревянный форпост в каменную твердыню.

Доносившийся издали стук молотков и топоров напомнил Лионесс, что эта работа еще не завершена. Всякий раз, когда ее отец отправлялся за границу, он возвращался домой с новой идеей очередного улучшения.

Кухня теперь соединялась с донжоном крытым переходом. Над главным залом были надстроены помещения для семьи владельца замка. Такое же новшество Лионесс завела и в Таньере.

Рионн окружали толстые каменные стены. У их основания размещались помещения для замкового гарнизона и кладовые. Шесть сторожевых башен могли защитить Рионн от длительной осады. Прочные стены, родник и обилие запасов — не всякому по зубам одолеть такую крепость.

Матери Лионесс так и не довелось увидеть эти чудеса. Она не дожила до этого момента. Хотя величайшее из этих чудес было ее заслугой. Давным-давно леди Рионнская засадила растениями крохотный участок земли в дальнем углу замкового двора. Отец Лионесс огородил его высокой стеной и даже после кончины жены ухаживал за цветником.

Ее родители частенько скрывались после полудня в этом уединенном местечке. Тогда Лионесс еще не догадывалась, зачем они это делают. Теперь же она знала и отчасти завидовала связывавшей их страсти и любви.

Когда-то она мечтала обрести такое же чувство. Но семейного счастья, как у родителей, ей не видать.

Да и какая разница?! Ее время истекло. В отчаянии Лионесс пришлось согласиться выйти за первого попавшегося мужчину, которого найдет для нее отец. Однако девушка не предполагала, что он станет так торопиться. Не ожидала она и подобной скрытности.

Сегодня вечером огласят ее помолвку с человеком, имени которого она не знает. Этим самым вечером Лионесс, подобно многим женщинам до нее, просватают за незнакомца. Еще до рассвета она спасет Таньер, приговорив себя невесть к чему. Вскоре ей, вероятно, придется отдаться чужому мужчине, вспоминая при этом о Фоко и мечтая оказаться в его постели.

— Боже милостивый, что это со мной?

Она же ненавидела Фоко. Ведь он убийца женщин и детей. Она боялась его. Сила и решимость графа внушали ей опасение.

Лионесс печально вздохнула. Она обманывала саму себя. Она страшилась власти Фоко над своей душой и предавшим ее телом.

Ее плоть ликовала от прикосновений Риса. Кровь бурлила. А сердце колотилось от одного звука его голоса.

Похоть. Не что иное, как греховное вожделение. К тому же, разве она не убедилась, что натиску его страсти вполне можно противостоять?

Сорвав молодой стебелек мелиссы, Лионесс растерла его между пальцами. Воздух наполнился терпким ароматом. Однако этот запах ничуть ее не успокоил.

Нужно сосредоточиться. Выкинуть из головы эти глупые мечтания о ласках Риса. Нельзя допустить, чтобы будущий супруг хоть на миг почувствовал ее тоску по поцелуям другого мужчины. Особенно сегодня вечером.

В отцовском замке уже было полным-полно гостей. На официальное торжество собралось немало лордов. Даже король приехал. Впрочем, Лионесс следовало ожидать его прибытия с тех самых пор, как Стефан издал свой указ.

Лионесс наклонилась, чтобы погладить верхушки молодых побегов лаванды, чей острый аромат витал в воздухе. Деревянная калитка со скрипом отворилась — с глухим стуком захлопнулась. Лионесс, не оборачиваясь, дожидалась, когда Хелен позовет ее одеваться к вечернему торжеству.

Однако у Хелен шаг отнюдь не тяжелый и не широкий. К тому же она не бряцает шпорами.

Легкий ветерок взъерошил волосы Лионесс, наполнив ее душу недобрыми предчувствиями. Девушка медленно поднялась, обернулась и замерла, словно громом пораженная.

— Что… — с трудом выговорила она. — Что тебе здесь понадобилось?

Рис поставил ногу на большой камень и облокотился о колено.

— А разве не всем дворянам этого королевства велено принять участие в предстоящем торжестве?

— Ну, да. Но…

Фоко только руками развел.

— Что тебе не нравится, Лионесс? Разве ты не рада меня видеть? — он выпрямился и подошел к ней. — Неужто ты не скучала по мне?

От Риса, словно огнем, повеяло яростью. Чтобы не обжечься Лионесс попятилась и скрестила пред собой руки.

— Я…

— Да брось ты! Разве мы не близкие друзья? Так-то ты здороваешься со старыми знакомыми?

«Близкие друзья?» Каждая мышца его лица натянулась, как тетива. Губы искривила язвительная усмешка. Он стоял в шаге от нее. Слишком близко. От подобного соседства Лионесс стало неуютно. Выставив перед собой руку, девушка скомандовала:

— Стой, где стоишь, Фоко!

К ее изумлению, он послушался. Одетый с ног до головы во все черное, Фоко, по мнению Лионесс, выглядел как никогда импозантно.

Но даже его официальный наряд — длинный сюрко и гофрированная рубашка — не могли скрыть воинскую стать графа. Рис зачесал влажные волосы назад, однако непослушные вихры уже норовили выбиться в разные стороны. Лионесс уловила пьянящий аромат сандала. Он что, недавно помылся?

Ни колец на пальцах, ни золотых украшений на шее — лишь золотистые искорки в его зрачках могли бы нарушить идеальную гармонию одеяния из тонкого черного шелка.

Лионесс не успела вовремя отвести взгляд и поняла, что Фоко поймал ее с поличным. Он заметил, как Лионесс его рассматривала. Щеки у нее сразу же запылали.

Рис усмехнулся.

— Ба! Да ты по мне скучала! — он хлопнул себя ладонью по груди. — Это радует.

Лионесс предпочла не замечать его колкости.

— Чего тебе нужно?

Мимолетная улыбка исчезла с его лица. Брови коварно изогнулись. Фоко легонько погладил щеку Лионесс согнутыми пальцами.

— Только ты, милая моя. Мне нужна лишь ты.

— О, боже!

— Вряд ли на сей раз Всевышний станет тебя спасать.

Она только теперь осознала, что последнюю фразу произнесла вслух. Лионесс отшатнулась от Фоко и закусила нижнюю губу. Умолять бесполезно. Впрочем, будь Лионесс уверена в успехе, она и не на такое решилась бы.

До нее донесся тихий смех Фоко, и по спине Лионесс пополз неприятный холодок.

— Полно, не утруждайся, выдумывая бесполезные планы. Спастись тебе не удастся.

— Фоко, прошу тебя! — голос дрожал, и Лионесс презирала себя за это.

— Просишь? — граф в мгновение ока подскочил к девушке и грубо притянул ее к себе.

Лионесс и ахнуть не успела, как Фоко прильнул к ее губам.

Она поняла, что сейчас упадет в обморок. Только не знала, почему так ослабели колени и подгибаются ноги — от страха или от безудержного вожделения.

Фоко куснул ее за губу. Лионесс обрадовалась вспышке острой боли, рассеявшей туман страсти.

— Просишь? — хрипло прошептал он. — Я готов заключить с тобой лишь одну сделку.

Она толкнула его в грудь.

— Отпусти меня! Я не заключаю сделки с дьяволом.

Граф только посмеялся над ее сопротивлением и сразу же возобновил натиск на чувства своей жертвы. Едва Рис дотронулся языком до ее языка, как Лионесс вцепилась в его одежду. Когда Фоко поднял голову, оторвавшись от ее губ, она спросила: