Линн Дениз - Желание сокола (ЛП)

— Прошу тебя, не делай этого.

Лионесс презирала себя за слабость. Она дрожала и никак не могла сдержать ненавистные ей слезы.

— Гийом, умоляю, ради бога, не надо.

Он поволок ее к двери, потом — вверх по лестнице, на крепостную стену, туда, где располагался боевой ход

— Ради бога?

Лионесс содрогнулась, услышав смех Гийома.

— Бог тебе не поможет, Лионесс. Неужели ты этого до сих пор не поняла?

— Нет, Гийом. Ты неправ.

Конечно же, поможет. Иначе надеяться ей не на что.

Рис стоял в кромешной тьме на дне колодца и стучал зубами. От холода или от злости — он и сам не понимал. Хотя подземный канал совсем обмелел, его дно было покрыто тонким слоем влажной грязи. Но разве могли незначительные препятствия, вроде зловония и нечистот, помешать Рису в освобождении Лионесс?

Он ощупал руками стенки колодца в поисках выемок. Таковых не обнаружилось, однако ствол колодца оказался достаточно узким, чтобы можно было попытаться вскарабкаться наверх. Рис крепко прижался спиной к стене и уперся ногами в каменную кладку напротив. Движимый твердой решимостью добиться успеха, он расставил руки и, упершись ладонями, оттолкнулся…

Где-то на полпути Рис решил немного передохнуть. Он посмотрел наверх, но увидел лишь темноту. Ни звезд, ни луны. В ночном небо было столь же пусто и уныло, как совсем недавно в его душе.

Лишь изредка свет и радость проникали в его сердце, пока однажды маленькая недовольная львица не задумала поймать Могучего Сокола. Причем в ее коготках оказалось не только его тело. Ей удалось приручить его душу.

Рис проглотил появившийся в горле комок. Ведь совсем недавно он пообещал заботиться о ней… и в то же время поклялся, что никогда не полюбит.

Проклятье! Слепец и безмозглый идиот! Надо было случиться всей этой истории с дю Пре, чтобы он понял глубину своих чувств к Лионесс.

Внутри у него все сжалось. Страх леденящей хваткой впился в сердце. Он не подведет Лионесс. Оттолкнувшись изо всех сил, Рис принялся выбираться из колодца. Этой ночью он обязательно обнимет Лионесс, и она узнает, как сильна его любовь к ней.

Наконец ему удалось добраться до оголовка и перевалиться через край, спугнув при этом какую-то парочку, что устроила свидание на ближайшей скамье. Встревоженный мужчина оттолкнул свою возлюбленную за спину:

— Кто идет?

Рис вытянул меч из ножен. Похоже, что кроме этих двоих в сем укромном уголке никого не было. По крайней мере, так показалось Рису, когда его глаза привыкли к сумраку освещенного единственным факелом сада.

Стоило ли заходить так далеко, чтобы, в конце концов, испугаться парочки влюбленных.

— Стойте, где стоите.

Мужчина шагнул к нему и пробормотал:

— Лорд Фоко?

— Именно так, — подтвердил Рис, приставив острие меча к груди незнакомца. — А ты кто такой?

— Я стражник в этом замке, милорд.

Рис с трудом сдержал желание проткнуть его мечом.

— Стражник? Почему же ты не охраняешь свою хозяйку?

У мужчины хватило ума изобразить смущение.

— Когда лорд дю Пре привез госпожу, его люди разоружили нас, а потом прогнали из донжона и со стен.

— Почему же вы не послали гонца за подмогой?

— Из замка никого не выпустили.

На такой подарок судьбы Рис даже не рассчитывал. Он предполагал, что дю Пре убил всех защитников Таньера.

— Сколько вас здесь?

Мужчина пожал плечами:

— Может человек пять. Но точно не больше десятка. Несколько человек оружие не сложили — их прикончили на месте.

— Должно хватить. — Рис вернулся к колодцу, заглянул в него и спросил: — Не будет ли твоя подружка столь добра отыскать преданных Таньеру людей и прислать их ко мне?

Женщина вышла вперед и сама ответила Рису:

— За милую душу, милорд.

— Тогда иди, поскорее найди тех людей и возвращайся.

Рис посмотрел на мужчину, затем — на колодец и заявил:

— А для тебя у меня есть дело.

Он решил отправить этого человека к Мелвину с приказом окружить Таньер.

Отослав гонца к Мелвину и распределив обязанности между оставшимися защитниками Таньера, Рис направился к донжону. Под покровом тьмы он благополучно пересек внутренний двор. Где дю Пре спрятал Лионесс, ему разведать не удалось, но Рис нутром чувствовал, что она где-то рядом, а он давным-давно научился доверять своему внутреннему голосу.

Пока его помощники отвлекали воинов дю Пре, Рис проскользнул в донжон. Он держался поближе к стене, подальше от света факелов и не приближался к людям, что собрались в зале. Держа меч наготове, он стал подниматься по лестнице, которая вела на самый верх башни.

Если наемник дю Пре сказал правду, Гийому не внове красть у Риса. Этому пора положить конец. Если с головы Лионесс упадет хоть один волос, дю Пре пожалеет, что родился на свет.

С криками «Фоко! Я знаю, ты прячешься в ночи! У меня для тебя кое-что есть! Ну же! Смотри, черт возьми!» Гийом выволок Лионесс на галерею.

Она ужаснулась, поняв, что дю Пре окончательно помешался. Рис никак не мог прятаться поблизости. В любом случае, даже будь он рядом, ее уже не спасти — он просто не успеет. Сердце Лионесс заныло от невыносимой боли.

Ночной ветер продувал насквозь, а холод пробирал до костей. Луна и звезды скрылись за облаками. Непроглядная тьма манила Лионесс в свои ледяные объятия.

— Вперед, — острием меча Гийом кольнул Лионесс в спину, подтолкнув к зубчатому парапету: — Полезай на стену.

Шаг за шагом он заставлял ее двигаться к краю башни, приближая мучительный конец.

От предчувствия скорой, неотвратимой гибели Лионесс захотелось упасть на колени и умолять, но она подавила в себе приступ малодушия. Обернувшись к Гийому и глядя ему в лицо, Лионесс сказала:

— Эта ночь будет преследовать тебя до конца твоей презренной жизни.

Он расхохотался:

— Ее ждет большая славная компания таких же ночей. Все они преследуют меня и, как видишь, я жив.

Лионесс посмотрела вниз. Земля показалась ей бесконечно далекой. Интересно, когда она упадет и ударится о камни, ее телу будет так же больно, как сейчас душе?

Сравнятся ли страдания плоти с осознанием того, что она никогда больше не увидит Риса? Что может ранить больнее понимания, что им не дано больше целовать друг друга и ей больше не суждено лежать в его объятиях?

— Хотел бы я, чтобы все вышло по-другому, Лионесс, — сказал Гийом, в очередной раз уколов ее мечом. — Но твоя участь предрешена.

— Правда твоя, дю Пре, ее участь предрешена, — откликнулся Рис, выступая из тени дверного проема и держа меч перед собой. — Только не тобой.

Лионесс едва в обморок не упала.

Гийом резко обернулся. Он выставил Лионесс перед собой, прикрываясь ею словно щитом.

— Как ты…

— Как? — хохотнул Рис. — Это мой замок. Кому как не мне знать в нем все ходы и выходы?

Гийом боком двинулся к двери.

— Таньер не твой.

Рис украдкой осмотрел Лионесс в поисках следов насилия и вознес хвалу небесам, ничего не обнаружив. Он понял, однако, что она до смерти напугана — не стоило до этого доводить. Лионесс — его жена, его любовь, его душа, и будь он проклят, если позволит кому-нибудь ее отобрать.

Рис преградил Гийому путь:

— На сей раз, дю Пре, тебе от меня не уйти. Отпусти ее.

Гийом покачал головой:

— Нет, Фоко. Око за око.

— Ты об Элис?

Под угрозой пытки шпион дю Пре оказался куда разговорчивее, чем Рис предполагал. И полученные сведения, как ни странно, душевной боли у Риса не вызвали. Любовь Лионесс защитила его от былых страданий.

— Она всегда принадлежала тебе.

— Думаешь, твоя ложь заставит меня передумать?

— Ложь? — пожал плечами Рис. — Она прокляла меня, а потом кинулась вниз с башни.

— Элис никогда бы не покончила с собой. Ты лжешь, Фоко. Врешь, чтобы спасти свою возлюбленную, но это тебе не поможет. Но ты, по крайней мере, имеешь возможность попрощаться — возможность, которой я из-за твоей бессмысленной жестокости был лишен.

— Я не лгу, дю Пре. Что бы там не твердили злые языки, Элис покончила с собой. Она с твоим сыном на руках подбежала к парапету, и, ругая меня последними словами, спрыгнула вниз. Я не смог остановить ее.

— С моим сыном? Откуда ты знаешь, что это мой ребенок?

— Разве у нее были еще любовники? — Рис не сводил глаз с дю Пре, выжидая, пока тот потеряет бдительность.

— Нет. У нее больше никого не было.

— Скажи мне, дю Пре, нет ли у тебя на лопатке родимого пятна?

Рису не пришлось дожидаться ответа Гийома, возглас Лионесс поведал ему все, что нужно. Значит, он не ошибся. Ребенок был не от него. Малыш получил метку от своего отца, и человек этот стоял теперь перед Рисом.

Поскольку дю Пре так и не откликнулся, Рис поинтересовался:

— А не проще ли было вам двоим признаться в случившемся, чем нарушать брачные обеты?

— И что тогда? — голос дю Пре дорожал.

Рис понял: такую возможность упускать нельзя.

— Я бы ее отпустил.

Он и сам не знал: правду он сказал или солгал, да и какая разница. Рис надеялся, что его ответ заставит дю Пре задуматься.

— Нет.

Меч Гийома дрогнул.

Рис бросился на него. Приставив острие своего меча к шее дю Пре, он вырвал Лионесс из рук Гийома и оттолкнул ее к себе за спину.

Гийом нерешительно взмахнул мечом. Его глаза были широко открыты, взгляд блуждал. Лицо и губы побелели.

— Все впустую, — донесся до Риса хриплый шепот.

Рис без труда увернулся от клинка дю Пре и подтолкнул Гийома в двери. Как бы сильно ему ни хотелось убить этого человека, ничего подобного допускать не следовало. Пусть король сам разбирается с изменником.

Дю Пре остановился и поднял меч, удерживая его в обеих руках:

— В темницу я не пойду. Лучше смерть.

Рис выбил у него оружие:

— Хотя ты и заслуживаешь смерти, убивать тебя я не стану.

На лице Гийома проявилась какая-то обреченность, подобное выражение Рису доводилось наблюдать бесчисленное количество раз. Не успел он и глазом моргнуть, как Гийом бросился к стене. Дю Пре одним прыжком взобрался на массивное каменное ограждение, оглянулся на Лионесс и канул во тьму.

Лионесс, закричав, сползла на колени. Рис, пораженный, застыл на месте.

— Не-еет!

Лионесс с криком очнулась от кошмарного сна. Она затравленно озиралась по сторонам, пока не обнаружила, что находится в собственной спальне, в Таньере.

Сильные руки обняли ее, возвращая обратно в царство безопасности.

— Лионесс, все прошло, — сказал Рис, прижимая ее к себе. В кольце его рук было так уютно и тепло.

Мрак рассеялся. Гийом похитил ее и разрушил все, чем она дорожила. Он угрожал сбросить ее с башни, а вместо этого сам прыгнул навстречу смерти.

Лионесс судорожно вздохнула. Ее мечты оказались ложью, но это она перенесет. Она также перестрадает обман и смерть Гийома. Пройдет время, и она научится жить по-новому.

Рис успел ее спасти, и это — самое важное.

Лионесс приникла к нему, орошая его грудь слезами.

— Рис… — ей хотелось с головой зарыться в объятия мужа. — Рис, люби меня.

Он запустил пальцы ей в волосы и склонился к губам. Его настойчивые ласки возбуждали, возвращая Лионесс к жизни, изгоняя из ее души боль и страх.

Рис оторвался от нежных губ и прижал лицо жены к своей мокрой груди. Лионесс щекой ощутила бешеный стук его сердца. Грудь Риса то вздымалась, то опускалась, словно он силился что-то сказать.

— Лионесс, я… — он крепче сжал руки. — Лионесс, сможешь ли ты когда-нибудь простить своего мужа-дурака?

— Простить тебя? — пальцы ласково коснулись его щеки. — За что?

Рис отстранился от нее, всем телом ощутив прохладное дуновение легкого предрассветного ветерка. Он пристально смотрел на Лионесс — в свете факела его глаза отливали золотом.

— Я обещал тебе защиту, но сильно подвел.

— Нет. Ты не виноват. Никто не мог предвидеть того, что случилось, Рис. Гийом, он… — голос ее задрожал, но Лионесс взяла себя в руки. — Гийом, хотя и по собственной вине, но потерял свою любовь. Я полагаю, он продал душу дьяволу и лишился рассудка. Он искал отмщения; в этом ты не смог бы ему помешать.