– Даже не упоминай этого ублюдка в нашем разговоре.

– Мы и не будем разговаривать, – устало говорю я. – Просто выметайся отсюда.

– Нет.

– Что?

– Я никуда не уйду, пока ты не выслушаешь меня.

– Я сказала, чтобы ты пошел вон. Я не шучу. Знаешь, сколько скрытых кнопок тревоги в этой квартире? И если думаешь, что я не нажму одну из них...

Он сжал меня еще сильнее, и я вспомнила, как он себя вел в переулке. Этот мужчина быстро и хладнокровно приставил нож к горлу другого человека. Если он не захочет, я не нажму никакие кнопки. Я не могла убежать. Не могла позвать на помощь. Мне не оставалось ничего, кроме как подчиниться. Я понимала, что должна быть испугана, но не боялась. Да, я была зла, но не боялась его. Ни капельки.

– Да нажимай хоть все, – произнес он тихо. – Выставь меня отсюда, зови Петерсона. Делай что угодно. Но сначала выслушай.

Я посмотрела на него.

– Пожалуйста, – попросил он, но я обратила больше внимания не на слово, а на тон, которым он это сказал.

– Хорошо, – прошептала я. – Говори.

Он отпустил меня и отступил на шаг.

– Я хочу тебе кое-что показать. Идем со мной.

Я пошла за ним, чувствуя себя потерянной и побежденной, мне просто хотелось, чтобы это все поскорее закончилось. В гостиной около дивана лежал брошенный им портфель. Он нагнулся, открыл его и достал оттуда письмо.

– Узнаешь?

Я покачала головой.

– А должна?

– Алан дал мне его. Это письмо Джена.

– Ох.

Я хотела спросить, какое отношение ко всему этому имеет это чертово письмо, но промолчала. Было очевидно, что Эван к чему-то ведет, просто надо было дать ему объясниться. Он протянул его мне.

– Прочитай.

Я осторожно взяла письмо, чувствуя себя уязвимой. Пока я открывала его, у меня тряслись руки. Я еще не знала, что в письме, но понимала, что это было важно. И я догадывалась, что это касалось меня. Я развернула бумагу и прочитала слова, написанные неразборчивым подчерком Джена: «У меня были свои причины». Я прочитала фразу еще раз и посмотрела на Эвана.

– Что это значит?

Он запустил руку в свои волосы.

– Это значит, что он освобождает меня от обещания держаться от тебя подальше. Я просто не знаю почему.

Его слова эхом отдаются в моей голове.

– Но подожди. Где это написано? Откуда ты знаешь, что речь идет об этом?

– Я знаю, – говорит Эван.

– Откуда? – повторяю я.

Он повернулся ко мне спиной и подошел к окнам в пол, что отражали серое озеро и облака.

– Потому что это единственное объяснение.

Я была сбита с толку, потому лишь отрицательно покачала головой.

– Я совсем ничего не понимаю.

Он поворачивается ко мне, и я оказываюсь в плену его диких серых глаз.

– Другое объяснение не имеет смысла. Энжи, все было хорошо, пока я не дотронулся до тебя. До того, как мы пересекли эту черту. Но теперь, когда я почувствовал твою кожу под своими пальцами, когда я узнал твой вкус, теперь я не смогу сдержать данного мною слова. Записка Джена может означать только одно. Это мой джекпот от сковывающего меня обещания. И я воспользовался этим – я дотронулся до тебя – потому что хотел тебя. Эта чертова книга тут совсем ни при чем.

– О...

Я в растерянности опустилась на диван, пытаясь собраться с мыслями. На данный момент для меня не существовало здравого смысла. Во мне преобладали эмоции, но в основном одна – удовольствие. Да, удовольствие, но еще замешательство.

– Но в «Дестини» ты отшил меня. Я имею в виду, что ты не только отшил меня, но и устроил целое шоу с той рыжей.

Я слышала ревность в своих словах, и, судя по тому, что его губы растянулись в улыбке, он тоже это услышал.

– Я не связываюсь с девочками из клуба, – сказал он.

Мое тело расслабилось.

– Никогда?

– Думаю, я уже говорил, что у меня есть правила. И не спать с моими работниками – в начале этого списка.

– А рыжая знает об этом? – язвительно спросила я, тут же, услышав его смех, пожелала взять свои слова обратно.

– Осторожно, – предостерег он. – Тебе не идет зеленый цвет.

– Черт, Эван, Я…

– Ш-ш-ш. – Он сел около меня, нежно погладил по щеке и заправил прядь волос за ухо. – Кристи играла на публику. Между прочим, для твоей же пользы, хотя она делала это и раньше. Я иногда считаю это полезным для имиджа, для партнеров.

– И она в курсе, что это игра?

– Да, – подтвердил он и нежно поцеловал меня в кончик носа. – Как и Мария.

– Кто такая Мария?

– Это ее девушка.

– О. – Я улыбаюсь. – О, – повторяю я, когда понимаю, о чем он. Но потом снова думаю о сказанном и продолжаю. – Я все равно не понимаю, зачем ты это сделал. Весь этот фарс, чтобы отшить меня. Все эти ссоры, чтобы оттолкнуть меня. Ты ведь уже тогда прочел письмо. У тебя уже был твой джокер.

– Я знаю, – ответил он. Он отрешенно взял мою руку и гладил мои пальцы. – Энжи, я так и остаюсь ненадежной ставкой, по тем же причинам.

– О которых ты так и не рассказал мне.

– Нет. Не рассказал. И не собираюсь.

Я посмотрела на него. Я была уверена, что знаю, о чем он говорит. Это было связанно с обвинениями, о которых говорил Кевин. Он явно был замешан в каком-то криминальном дерьме, я бы соврала, если бы сказала, что мне было все равно – я была заинтригована. Когда я облизнула губы, то почувствовала сладкий привкус опасности и задумалась, стоит ли настаивать. Стоит ли спросить, в чем он замешан? Должна ли я спросить о деталях преступлений, как прошлых, так и настоящих. Но я держала рот на замке. Такое развитие разговора оттолкнуло бы его, и я была слишком эгоистична, чтобы настаивать. В действительности я хотела, чтобы в моей постели оказался мужчина, а фантазия о его дикой и опасной стороне была бы просто приятным дополнением.

– Если ты такая ненадежная ставка, – начала я, – почему ты вообще здесь?

Он коснулся своими губами моих.

– Ты сама сказала. Никаких обязательств, никаких планов на будущее. Просто ты и я в эти выходные. Черт, Энжи, ты хоть знаешь, как давно я борюсь с желанием дотронуться до тебя? Ты представляешь, как я был близок к тому, чтобы нарушить обещание после того случая в переулке? Я сказал правду, ты действительно мой чертовый криптонит, и ты смела всю мою защиту.

Его слова сыпались на меня, соблазняя меня, словно он окутывал меня. Я и так знала, что это тот мужчина, с которым я могу расслабиться, он пробуждал ту дикую часть меня, которую не волновали быстрые машины и кражи. Несмотря на то, что мне надо было быть Энжи, с Эваном я снова могла быть Линой. Через три недели я стану той, кем хотела быть Лина. Когда я войду в мир политики, мне нужно быть кристально чистой, чтобы не пострадала карьера моего отца, не говоря уже о его репутации.

Это был мой последний шанс. Расслабиться. Получить этого мужчину, которого я так хочу. «Только ты и я на эти выходные». Это звучало идеально. Так соблазнительно. И так, черт побери, мало. Я сделала глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями. По правде говоря, мне было мало только одной ночи с Эваном. Я хотела, чтобы между нами появились чувства. Я хотела, чтобы отведенное нам время было реальным, чистым и ярким. Я нуждалась в нем и доверяла ему, но боялась, что мое дикое обвинение в попытке обманом выманить у меня «Книгу Сотворения» оставило неприятный осадок между нами. Я нашла единственный способ, чтобы это исправить, и объяснила, почему Джен оставил мне книгу.

– Когда Джен попал на операцию, – заговорила я, – и не очнулся в предполагаемый срок, все пошло наперекосяк. Это было ужасно.

– Я помню это.

– Я была не в себе.

– Это я тоже помню, – сказал он, и я кивнула.

Эван, Тайлер и Коул проводили почти столько же времени в больнице, сколько и я. И я была рада, когда мы виделись, я заряжалась их энергией.

– Если честно, я не могу вспомнить в деталях, что происходило. Все было как в тумане. Но когда они сказали, что опасность миновала, что он будет в порядке, мне надо было уйти оттуда. Ты ведь понимаешь, да? Страх и беспокойство, которые копились во мне, пока я находилась в больнице, как будто опьяняли меня. И я, ну, в общем, я вроде как украла бриллиантовый браслет.

Он поднял бровь.

– Хорошо, – сказал он. – Ты меня заинтриговала.

– Мне это сошло с рук или, по крайней мере, я так подумала. Потом оказалось, что там были камеры слежения. Прошел месяц, они вычислили меня.

Меня передернуло от воспоминания, как я была до смерти напугана, когда в холле ко мне подошли полицейские и обвинили в краже, это было первого апреля. Джена уже неделю как выписали из больницы, но ему еще не позволяли выходить из дома. Я только вернулась из магазина, и они тут же забрали меня в участок.

– Я провела ночь в тюрьме. На следующий день я рассказала Джену все и причины, почему я это сделала.

– Почему же ты это сделала?

– Чтобы ощутить прилив адреналина, – ответила я, смотря ему в глаза. – Иногда, когда я хочу расслабиться, когда мне кажется, что я слишком напряжена… В общем, иногда я так поступаю.

– Я понял, – произнес Эван, и я поняла, что ему не нужно больше объяснений. – Значит, ты попала в тюрьму, – напомнил Эван. – Что же сделал Джен?

– Он сделал все возможное и невозможное, не выходя из квартиры. Думаю, если сейчас ты спросишь тех офицеров полиции обо мне, они тебе поклянутся, что понятия не имеют, кто я такая. Это был важный год в жизни моего отца, ходили слухи о том, что он будет выдвигать свою кандидатуру на пост вице-президента. Такой скандал явно испортил бы ему имидж.

– И тогда он изменил свое завещание. – Сказал Эван, прекрасно понимая, к чему я веду.

– Да, – ответила я. – Он оставил мне книгу. Мне, не тебе. И думаю, что этим он пытался сказать мне, что, независимо от того, как сильно я облажаюсь, он все равно в меня верит. Он все равно доверял и уважал меня. – Я пожала плечами. – Я любила эту книгу, и он знал об этом. Думаю, наследство – это его способ сказать мне, что он любит меня.

Эван медленно кивнул.

– Зачем ты мне это сейчас рассказываешь?

Я засомневалась, собирая все свое мужество в кулак.

– Потому что я хочу, чтобы ты понял, почему я не отдам тебе ее. И еще потому...

– Почему?

– Потому что я хочу три недели, – смело объявила я. – Я думала, что должна рассказать тебе правду перед тем, как сказать о следующем.

– О чем это ты? – Он внимательно посмотрел на меня, над его носом появилась маленькая складка, как будто он бился над решением сложной задачи. И, скорее всего, этой задачей была я.

Я сделала резкий вдох.

– Я переезжаю в Вашингтон. Мой отец нашел мне работу помощником юриста. Именно поэтому я пошла в «Дестини». – Я покраснела, что было банально, если брать в расчет то, чем мы занимались последние несколько часов. – Я хотела быть с тобой. Просто один раз, как я и сказала. Я хотела, чтобы мы закончили то, что начали. Даже больше, я хотела испытать то чувство, когда ты со мной.

– Но? – В его голосе была интонация, которую я не поняла.

– Но мне мало одного раза. Сейчас я хочу больше, – решительно заявила я. – Ты спросил меня – «как высоко»? Ну, вот мой ответ. Настолько высоко, насколько ты можешь, пока я не уеду. И кто знает, может, у нас получится избавиться от этой зависимости.

Я смотрела на него и тяжело дышала. И черт меня возьми, одна мысль о том, что я говорила, завела меня. Мои соски затвердели под махровым халатом, и я остро чувствовала тепло, что возникло внизу моего живота.

– Нет. – Ответил он.

Я резко вскинула голову, чтобы посмотреть на него, готовая спорить с ним, но у меня даже не было шанса, потому что он продолжил.

– Нет, – повторил он. – Не думаю, что когда-нибудь смогу избавиться от этой зависимости. Ну, а что касается того, как высоко...

Я затаила дыхание, когда он протянул ко мне руку, проводя пальцем по участку кожи, не прикрытому халату.

– Мы уже взлетели достаточно высоко, – прошептал он.

Он медленно развязал мой халат и спустил его с моих плеч, отчего мои плечи и грудь оголились.

– Но ведь это не предел? – спросил он. Большим пальцем он погладил мой уже затвердевший сосок. – Ты права, малышка. Я могу заставить тебя летать еще выше.

Он убрал палец от моего соска, дотронулся им до моей нижней губы и нежно просунул мне его в рот. Я открыла рот, начала сосать и пробовать его на вкус, я закрыла глаза и просто наслаждалась.

Я хотела этого, о боже, как я хотела этого. Я хотела отдаться ему полностью, со всей своей дикостью. В то же самое время напряжение в моей груди нарастало. Это до мозга костей беспокоило. И чем больше я осознавала, что это происходит на самом деле, тем явнее становились мои старые страхи.