Часть меня кричала о том, что раз уж я сама это начала, то должна держать язык за зубами. Но я не могла сдержаться. Все мои сомнения, все мои тревоги, все это как будто разом вышло наружу.

– Эван… – сбилась я, решая не начинать этот разговор.

– Что?

– Ничего. Неважно. Просто глупость. – Но я не смотрела ему в глаза.

– Эй, – сказал он. – Расскажи мне.

– Просто... просто, когда я срываюсь, я иногда делаю такие вещи, – медленно говорю я, чувствуя себя глупо, ведь именно я предложила эти три недели и теперь собиралась пойти на попятную? – Я имею в виду, что хочу этого, хочу тебя. Но... – Я молчу.

Я думаю о Грейс, которая умерла, потому что я ночью убежала из дома, чтобы поиграть в дикарей. Вспоминаю о ночи в тюрьме, когда я была близка к тому, чтобы разрушить репутацию моего отца. Черт, я думала о том дне, когда на нас напали в переулке. Потому что это тоже было результатом моего желания расслабиться.

– О, черт. Я просто боюсь, что мы искушаем судьбу, – неуверенно выпалила я. – И потом, ты же сам говорил, что ты ненадежная ставка.

– Да, – соглашается он.

– Да? – повторяю я в замешательстве.

– Да. Никаких размышлений, никакого здравого смысла, абсолютно никаких границ. Я мужчина, который получает то, чего он хочет, дорогуша, даже если мне приходится это взять самому. И это именно то, что я сделаю. Считай, это мой подарок тебе. Черт, считай это подарком тебе на память.

– Подарок, – повторяю я, онемев.

– Такой чертов охренительный подарок, – твердо произносит он. – Вся ответственность на мне. Ты не ныряешь в отрыв, я сам тебя туда тяну. Ты не срываешься, просто я беру тебя с собой. Нет, – возражает он, когда я открываю рот, чтобы поспорить с ним. Он прижимает свой нежный палец к моим губам. – Мы не будем это обсуждать. Это не вопрос. Следующие три недели мы падаем вместе. Тебе нужно просто сдаться.

– Это игра слов, – говорю я, но не могу почувствовать, как в моем животе порхают бабочки. Подарок. Может быть. Просто…

– Это не игра слов. – Также твердо говорит он. – Просто смена угла, под которым мы смотрим на мир.

Я облизываю губы, я очень хочу этого.

– Давай, Энжи. Полетели со мной.

Я делаю вдох, смотря ему в глаза.

– Тогда, на крыше, ты назвал меня Линой, – тихо говорю я.

Неожиданно я почувствовала себя уязвимой и скрестила руки на груди.

– Да? Наверное, решил, что тебе идет это имя. – Он гладит меня по плечу. – Тебе понравилось?

Я сомневаюсь. Я не должна была поднимать эту тему. Я должна ответить «нет». Я должна быть Энджи.

– Да, – шепчу я, когда наши пальцы переплетаются. – Мне понравилось.

– Мне тоже. – Он встает и протягивает мне руку. – Иди сюда, Лина, – зовет он, бережно помогая мне встать.

Мой халат распахивается, он снимает его с меня, и я оказываюсь перед ним голая. Мне захотелось наклониться и поднять халат, это же было совсем не сложно. Но мне хотелось быть голой с этим человеком. Я хотела оторваться с ним, сойти с ума. Я хотела быть Линой.

Я могла себе это позволить. Я могла провести с ним эти три недели. Что могло пойти не так, особенно, если Эван все контролировал?

– Идем со мной, – сказал он, и мы пошли в спальню.

Он сел на край кровати и захотел, чтобы я села рядом.

Я села на матрас, подобрав под себя ноги. Потом наклонила голову и посмотрела на него игриво.

– Я не уверена, что Лина такая же послушная, как Энжи.

Он медленно улыбнулся, и улыбка казалась победной.

– Это факт?

– М-м-м.

– Что же сделала бы Лина? – спросил он.

– Она бы вела себя нагло, – ответила я и подвинулась к нему ближе. – Если она захотела что-то от мужчины, она бы это взяла. – Я потянулась к нему и погладила его член через штаны, резко втянув воздух, когда он затвердел от моего касания. – Или она просто свела бы его с ума. – Я начала медленно гладить его. – Довела бы его до предела, а потом толкнула бы в пропасть, прекрасно зная, что это она его довела.

– Лина. – Он с шумом сделал вдох.

Он протянул ко мне руку, но я покачала головой.

– Нет. Ложись. Лина любит покомандовать.

На его щеках появились ямочки, когда он вытянулся на кровати.

– Да, – сказала я, пока мои пальцы расстегивали пуговицы и молнию. – Подними свою задницу. – Скомандовала я и стянула его штаны вместе с его бельем.

Сняв брюки, я села на него, сосредоточившись на его члене.

Когда я нагнулась и провела языком по головке его члена, глаза Эвана потемнели от удовольствия, и я почувствовала его судорогу. Я была довольна собой, понимая, что это мое прикосновение сводит его с ума. Что из-за меня он так возбудился.

Не отвлекаясь от его члена, я расслабила бедра, чтобы вместо того, чтобы нависать над ним, я начала тереться о него в такт моим движениям языка. Дразня себя, я терлась клитором о него, каждым движением разжигая огонь, который уже бушевал внутри.

– Черт, детка, – на выдохе шептал он.

Я провела языком вдоль всей его длины, прямо до яичек, которые я держала в руке, и потом поднялась обратно. Его тело было напряжено и натянуто, как будто ожидая того разрешения, которое я ему обещала.

Я взяла в рот его член. Сначала только головку, потому что хотела подразнить его. Черт, я хотела заставить его умолять меня. Потом я взяла его в рот глубже, довольная тем, как его тело реагирует на меня, и стала наслаждаться его стонами. Я никогда не думала, что умею делать минет, но прямо сейчас я ощущала свою власть. Черт, я чувствовала себя просто супер.

– Лина, – простонал он. – Черт, Лина, ты просто супер.

Он был уже близко, но у меня на его шикарный член были другие планы, поэтому я медленно выпустила его изо рта и села на него. Теперь я не просто терлась о его бедро. Я нависала над его бедрами и медленно двигалась, сводя нас обоих с ума. Я позволяла кончику его члена дотрагиваться до моего мокрого клитора.

Я была больше чем готова, и это изводило меня почти так же, как и его. Но пока я двигалась и отказывала себе в удовольствии погрузить его резко и глубоко в себя, чтобы он пронзил и наполнил меня одним грубым движением, я поняла, как он до сих пор мог сдерживаться и не трахнул меня. Одно ожидание полового акта возбуждало почти так же, как сам секс, и если бы я была более сильной личностью, то бы могла дразнить его так вечно и получать еще большее удовольствие.

Но у меня не было терпения.

Как Коул назвал это? Самоконтроль? Ну, у меня его не было. Я хотела Эвана. Он был нужен мне. Он должен быть во мне прямо сейчас, потому что я была под наплывом чувств, и единственное, что сдерживало меня, это ощущение этого мужчины во мне.

К черту. Я не могла ждать больше ни секунды, я опустилась на него, вскрикнув, когда мое тело приспосабливалось к его ширине. Я привстала и снова опустилась на него, откидываясь назад, опираясь для упора на его ноги; он схватил меня за бедра, заставляя сесть, чтобы он вошел поглубже, сильнее, быстрее.

Он был близко. Я это видела по напряжению, которое концентрировалось в его теле, когда мы двигались вместе. Я снова откинулась назад и застонала от удовольствия, я была в восторге от того, как он наполнял меня, а потом я вскрикнула от неожиданности и наслаждения, когда он резко меня схватил, и мы вместе перевернулись. Он опрокинул меня на спину, не выходя из меня.

– Эван!

Он грубо и требовательно меня поцеловал, эффективно закрыв мне рот.

– Ты не дождалась, пока я надену презерватив.

– Я пью таблетки, – сказала я. – И думаю, ты чист.

– Да, – ответил он.

– Так почему же ты остановился?

Он засмеялся.

– Детка, я все еще в тебе. Это похоже на остановку?

– Нет, но...

Он прижал палец к моим губам.

– По-моему, я говорил тебе, что я люблю все контролировать.

– Ах. Да. По-моему, ты упоминал что-то такое, – призналась я, извиваясь под ним. – Думаю, тебе понравилось ненадолго передать контроль мне.

– Осторожней. За такие вещи женщина может быть наказана.

– Неужели? – спросила я игриво.

– Черт, да, – заявил он, отвечая мне такой же игривой улыбкой.

Неожиданно он застыл. Он был внутри меня, так же возбужден и тверд, но не двигался. Я стонала в раздражении и попыталась двигать бедрами в молчаливом протесте. Но не могла ничего поделать, он прижимал меня плотно и крепко.

Я начинала понимать, что он имел в виду под «наказанием».

Он понимающе усмехнулся.

– Расстроена, Лина?

– Даже если так, я не признаюсь.

Он откровенно засмеялся, и этот звук меня восхитил.

– Как ты это делаешь? – спросила я.

– Как я делаю это? – спросил он, медленно двигаясь во мне.

– О, боже. Наконец-то, – прошипела я, выгибаясь в молчаливой просьбе, чтобы он вошел глубже. – Но я имела в виду, как у тебя получается заставлять меня чувствовать такую бурю эмоций? – Мне пришлось сконцентрироваться, чтобы продолжить. – Ты доводишь меня до предела, как будто я вся – один чувствительный нерв. А потом ты все переворачиваешь и заставляешь меня смеяться. – Я делаю короткую паузу. – Я не помню, чтобы мне когда-то было так хорошо в постели.

Он гладил мое тело и поцеловал меня.

– Я тоже. Конечно, – добавил он, его голос стал резче, когда он дотронулся кончиками пальцев до моей груди. – Как я уже говорил, я только начал показывать тебе, что могу заставить тебя чувствовать.

Пока он говорил, он зажал мой сосок между своим большим и указательным пальцами, из-за чего тот стал еще тверже. Он еще сильней сжал пальцы, увеличив и удовольствие, и боль.

– Неужели?

Я сосредоточилась на его пальцах, на ощущении и легкой боли, и необыкновенного блаженства, как будто все, что я хотела чувствовать, было заключено в этой части тела. Я вспомнила слова, что он сказал в переулке, что он хотел щипать мои соски. И отшлепать меня по заднице.

Я почувствовала, как мышцы моей вагины сжались вокруг его члена в предвкушении нового ощущения. Судя по тому, как он мне улыбался, он почувствовал реакцию моего тела и прекрасно понял, что это значит.

– Моя Лина чего-то хочет, – сказал он.

Я облизала свои губы и чуть повернула голову, чтобы не смотреть на него.

– Я думала о том, что ты говорил. Что ты можешь наказать меня за проявленную инициативу.

– Неужели? Интересный ход мыслей. Не хочешь продолжить? Может, скажешь, что у тебя на уме?

Не поворачивая головы, я косо смотрю на него.

– Ты обещал мне кое-что.

– Разве? Что-то я не могу четко припомнить, что же я говорил?

Он отпустил мой сосок и начал гладить меня пальцем, спустившись к тому месту, где наши тела соприкасались.

Он медленно начал двигаться во мне, одновременно гладя пальцем мой клитор. Я резко выдыхала воздух, прикусив нижнюю губу одновременно от удовольствия и боли.

Он убрал палец и прекратил двигаться, смотря вниз на меня с довольной ухмылкой.

– Ублюдок, – прошептала я.

– Лина, чего ты хочешь?

– Я хочу, дело в том, что я никогда… О, хрен с ним. Я хочу, чтобы ты меня отшлепал.

– Почему?

– Потому что я была плохой, – шепчу я, потому что была уверена – именно это он хотел услышать. – Потому что меня надо наказать, – добавляю я, отворачивая голову, потому что я знаю, что это правда.

– Молодец, – говорит он и начинает медленно двигаться внутри меня.

Я чувствую, как напряжение в моем теле нарастает, и закрываю глаза, чтобы волны удовольствия накрыли меня.

– Нет. Посмотри на меня.

Я с неохотой открываю глаза.

– Это был хороший ответ, но неправильный. – Он продолжал двигаться, и это удивительное ощущение трения продолжало медленно накапливаться в моем теле, поэтому мне было сложно сосредоточиться на его словах. – Я понятия не имею, что, по-твоему мнению, ты сделала, и это неважно. Потому что дело не в наказании, по крайней мере, не со мной. Контроль, связывание, шлепанье, даже боль – это путь, Лина. Это дорога к удовольствию. Это ускорение перед полетом. Как прокачка трубы. Это наращивание силы оргазма.

Кончиком пальца он погладил мой сосок, потом мои губы, потом нежно засунул свой палец мне в рот, и я сосала его в унисон с его ритмом, с которым он входил в меня.

– Называй это как хочешь, – продолжал он. – Но я обещаю тебе, что в конце пути – удовольствие. Я не заинтересован в том, чтобы делать тебе больно. Я не хочу наказывать тебя. Я лишь хочу, чтобы ты была довольна, чтобы ты получила удовольствие.

Он вынимает палец из моего рта, и я расцениваю это как разрешение говорить.

– Да, – шептала я.