Джулия Кеннер - Желанный

Он специально не дотрагивался до моего клитора, и я не могла жаловаться на это. Я не могла произнести ни слова, даже не могла двигать бедрами, чтобы молча выразить свою потребность; если бы я это сделала, водитель бы понял, что происходит на заднем сидении. Хотя он мог бы догадаться. Я была рада, что не могу ничего видеть и потому просто наслаждалась фантазией, что он ничего не замечает.

Это означало, что я должна сидеть не двигаясь, пока пальцы Эвана искусно играют со мной, как на музыкальном инструменте. Мое тело разгорячилось. Кожа стала столь чувствительной, что казалось, будто каждый тоненький волосок проводит электрический заряд.

Когда машина наконец-то начала тормозить около нашего мистического места назначения, я была на пределе и вся пылала.

Я надеялась, что, куда бы мы ни приехали, в наши планы входило остаться без одежды.

– Не думаю, что водитель поверил в твое вранье про холод, – сказала я все еще с закрытыми глазами, предполагая, что мы стоим на тротуаре. – На улице двадцать пять градусов, он даже не включил кондиционер.

Эван вел меня, поддерживая за локоть.

– Может быть, ты и права, но я хотел этого, и получил то, что хотел. И это была ты.

– Хм... – засомневалась я с сарказмом.

– И не говори, что тебе не понравилось.

– Я воспользуюсь Пятой поправкой.¹

Он рассмеялся.

– Что ж, это честно. Но я-то знаю правду. Ты же сама мне сказала, помнишь? Ты принадлежишь к тем людям, которые любят отрываться. Которые любят скорость. Которые нуждаются в ней.

Мне очень хотелось снять маску и посмотреть на него сейчас.

– Да, – ответила я. – Но еще это меня пугает.

– В этом-то и смысл, Лина. Ты со мной. Со мной ты можешь делать все, что хочешь. – Он нагнулся ближе, касаясь губами моего уха. – Все. Потому что я всегда буду рядом. Я не дам тебе упасть.

Я не знала, что на это ответить. Он вмиг поменял атмосферу: с небрежно сексуальной на очень личную.

– Эван, – сказала я, поворачиваясь лицом к нему.

Я притянула его ближе к себе для длинного, сладкого и страстного поцелуя. Когда я закончила, он нежно погладил меня по щеке.

– И чем я это заслужил?

– Всем: куда бы мы ни шли, что бы ни делали. Я уверена, это будет замечательно. И это на всякий случай, если ты отвлечешь меня настолько, что я забуду сказать спасибо. Говорю заранее.

– Не за что. – Он взял меня за руку. – Ты готова войти?

Я кивнула и разрешила ему вести.

– Отвлечь, да? – Произнес он, когда мы вошли в прохладное помещение. – Я даже не могу представить, что ты имеешь в виду.

Я ухмыльнулась, восхищаясь этим мужчиной, этим утром, этим чертовым миром. Я знала, что нет смысла спрашивать, где мы. Под моими ногами не было ковра, это был кафель, и в помещении раздавалось эхо. Чувствовалось, что тут было пусто, и я предположила, что мы в вестибюле. Мои предположения подтвердились, когда я услышала звук остановившегося лифта, в который мы вошли через мгновение. Мы поднимались все выше, и выше, и еще выше.

– По поводу полетов, – начала я. – Если ты планируешь полетать на планере с крыши одной из высоток, я думаю, что воспользуюсь своим право вето.

– Это в планах на завтра, – ответил он. – Сегодня воскресенье. Я подумал, что сегодня мы займемся чем-то менее привлекательным и более соответствующим.

Я хотела кричать от разочарования, потому что понятия не имела, что он придумал, но еще больше не хотела давать ему повод зазнаваться. Поэтому старалась быть спокойной, невозмутимой и собранной. Я придушила свое любопытство и загнала его поглубже.

Наконец лифт плавно остановился. Двери открылись, и я почувствовала, как вокруг двигались люди, но не много. Я слышала звук посуды, и, к счастью, почувствовала запах кофе.

– Ты знаешь, где мы?

– В одном из клубов? В буфете? – Дядя Джен состоял в клубе «Метрополитен», и один раз он свозил меня и Флинна туда выпить и закусить, чтобы отметить первый полет Флинна в качестве стюарда.

– Неплохо, – сказал он. – Но нет.

– Тогда я сдаюсь.

– Ждать осталось недолго.

Я осторожно шла, а он поддерживал меня за локоть. Эван слегка повернул меня, и я услышала звук отодвигающегося стула. Судя по звуку, пол тут был не кафельным.

– Вот, присаживайся, – попросил он, помогая мне сесть. Он встал за моей спиной, положив мне руки на плечи. Наклонившись, он нежно прошептал: – Ты готова?

– Я думаю, да.

Я понятия не имела, к чему должна быть готова, но он явно ожидал, что я буду в восторге. На секунду я испугалась, что ему не понравится моя реакция на его сюрприз, но потом это прошло. Если кто и мог удивлять, так это Эван.

– Да, – ответила я более уверенно. – Я готова.

– Закрой глаза.

Я закрыла, погрузившись во тьму. Его пальцы коснулись моих волос, когда он снимал маску.

– Хорошо, – произнес он нежно. – Открывай.

Так я и сделала, после чего затаила дыхание в восторге и изумлении.

– Эван, о боже.

Я не помнила, как встала, но я стояла у окна, а подо мной простирался весь город Чикаго. Мое сердце взволнованно билось, потому что мы возвышались над городом, и я не могла придумать более идеального места для сюрприза.

– Это же Уиллис-Тауэр, – сказала я. – Это терраса «Скайдек».

– Да, – ответил он, становясь рядом со мной.

Я уже вышла на балкон и оперлась руками на стекло. Но я смотрела не по сторонам, я смотрела вниз, где под нашими ногами, где-то там внизу, расположился город, а мы стояли и смотрели на него с пика Уиллис-Тауэр.

– Хочешь позавтракать?

– Что? – как-то по-дурацки ответила я.

Он нежно тронул меня за плечо и заставил повернуться. Рядом со стулом, на котором я сидела, стоял столик, накрытый белой скатертью, и на нем располагались тарелки с едой и сверкающий серебряный кофейник. На какое-то мгновение я нахмурилась.

– Позавтракать? – Я мечтала здесь позавтракать с тех пор, как они начали подавать здесь еду. – Но я думала, они не подают завтраки по воскресеньям.

– Да, не подают, – ответил Эван. – Я заказал нам маленькую вечеринку.

– Вечеринку? – Я удивленно подняла одну бровь.

– Очень маленькую вечеринку, – сказал он. – Мисс Рэйн, не позавтракаете ли вы со мной в это прекрасное воскресное утро? – спросил он, протягивая мне руку и притягивая к себе.

– С огромным удовольствием, мистер Блэк.

Он отодвинул для меня стул, и я села, рассматривая город под нашими ногами. У меня кружилась голова от всего происходящего, и я была приятно возбуждена – одновременно волновалась и наслаждалась. Несмотря ни на что, я знала, что не упаду. Я была в безопасности. В безопасности на обзорной площадке и с Эваном.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Это невероятно. Даже более чем невероятно. Это идеально.

– Я же говорил, что заставлю тебя летать, – ответил он.

– Да, – согласилась я, – ты говорил.

Эстер Мартин зашла в мою кабинку: на ее лице была широкая улыбка, а в глазах грусть. Она преодолела то маленькое расстояние, что было между нами, и, протянув руки, обняла меня. Это были искренние и эмоциональные объятия, которых так избегали женщины с ее воспитанием и деньгами.

– Мы скучали по тебе, – произнесла она, отпуская меня. – Как ты?

Я кивнула.

– Да, я скучаю по нему. Но у меня все хорошо.

– О, дорогая, мы все по нему скучаем, – она отодвинулась от меня, чтобы разглядеть меня получше. – Ты хорошо выглядишь. Загоревшая.

Я снова кивнула.

– Я вчера провела день на открытом воздухе. – Я запнулась. – Было неплохо.

На самом деле «неплохо» было явным преуменьшением. После завтрака в облаках мы провели день, как герои книги «Лепестки на ветру»². Медленно, лениво и бесцельно мы бродили по городу. После завтрака на обзорной площадке мы пешком прошлись от Уиллис-Тауэр до пляжа Оак-Стрит, через Магнифисент Майл.

Так как большинство не разделяло моей любви к обычным прогулкам по большим городам – бесцельному брожению по улицам, лишь бы впитать в себя атмосферу и энергию города, – я думала, что ему не понравится мое предложение времяпровождения. Но Эван не возражал, несмотря на то, что нам пришлось пройти почти пять километров еще до того, как наше настоящее приключение началось.

Во время прогулки я показывала ему мои любимые места, включая неординарную водонапорную башню. Настоящую. Хотя, если дело касалось покупок, я очень даже одобряла одноименное многоэтажное здание торгового центра.

– Словно средневековый замок в центре города, – произнесла я, заставляя Эвана остановиться и посмотреть на единственное общественное здание, которое чудом уцелело в Великом пожаре 1871 года.

Я игнорировала его шуточные протесты, когда затащила его внутрь. Мы стояли и рассматривали трубы и насосное оборудование внизу, опираясь руками на оргстекло, перед тем как пройти в расположившийся рядом туристический центр.

– Могу я вам чем-то помочь? – спросил служащий, когда мы вошли.

С непроницаемым лицом Эван рассказал ему, что мы туристы и проездом в городе, и у нас всего 36 часов на осмотр достопримечательностей Чикаго. Слава богу, у служащего было несколько действительно стоящих предложений, и мы вышли с кучей брошюр. Наше приключение начиналось с аренды велосипедов в одной из городских точек, отмеченных на карте. Потом, припарковав велики, мы отправились гулять босиком по песочному пляжу.

– Знаешь, у меня нет любимого места в Чикаго, – призналась я. – Но если бы и было, это был бы пляж. Разве не классно, что мы находимся в сердце континента и гуляем по пляжу?

Мы собирали камешки, чтобы пускать «лягушек», пили пиво в ресторане, оформленном под пляжную хижину, наблюдали, как пожилой мужчина пытался отыскать клад с помощью металлоискателя. Мы вернулись в город и купили в сувенирном магазине отеля «Дрейк» дешевые рюкзаки. Прокатились по набережной озера, пронеслись по паркам, в конце концов остановившись у скульптуры Клауд-Гейт. Мы кривлялись нашим зеркальным отражениям в «Бобе» и прошли под скульптурой, держась за руки и разглядывая ее снизу, что напоминало воронку черной дыры.

– Куда дальше? – спросил он. – Постой, дай угадаю. Художественный институт?

Я остановилась и улыбнулась. Я была рада, что он так хорошо меня знает.

– Куда же еще?! Тем более что это так вписывается в программу сегодняшнего дня.

– А у нас была программа?

Я подошла к нему, взяла его за руки и поцеловала, встав на цыпочки.

– Искусство дает мне ощущение полета, и это именно то, что я чувствую весь день с тобой. Паря над городом во время завтрака, гуляя, держась за руки. А сейчас просто смотря тебе в глаза.

– Осторожней, – сказал он с игривой интонацией. – Ты заставишь меня краснеть.

Я от души рассмеялась.

– Вот на что я бы с удовольствием посмотрела.

Мы сдали велики в одной из точек проката и начали идти по парку Миллениум в направлении музея.

– Ты был в Европе? – поинтересовалась я.

– Несколько раз, – ответил он.

– Я не была. Хотя всегда хотела туда съездить. Я мечтаю побывать в Лувре и Сикстинской Капелле. Хочу стоять там и проникаться той силой власти, которая присутствует там, потому что это важно, это бессмертно и... – Я заставила себя остановиться, качая головой.

– И что? – спросил он.

– Ничего. Это неважно.

Он взял меня за руку и легонько сжал ее.

– Ничего, серьезно. Просто случайные глупые мысли.

– Самые лучшие, чтобы поделиться ими на воскресной послеобеденной прогулке.

– Ладно, – согласилась я, делая вид, что делаю это нехотя. – Я думала о моем отце. Я действительно его люблю. Но в политике нет страсти. Не для меня. Я сделала это, я получила степень, но это не мое, понимаешь? Потому что это не способ что-то создать, это потребление. Политика – это способ отобрать у других и разделить между собой.

– И, несмотря на это, ты уезжаешь в Вашингтон.

Я отвела взгляд, пожимая плечами.

– Это замечательная возможность.

– Да, – ответил он.

Я взглянула ему в глаза.

– Но?

– Я просто думаю, замечательная ли эта возможность для тебя?!

Я промолчала. Я сказала Эвану, что он знал меня настоящую, но только сейчас я осознала, что это значит, и не была уверена, что мне это нравится. Это было хорошо, когда касалось постели. И совершенно по-другому, когда он действительно знал, о чем я думаю.

Тогда я не отнеслась к его словам серьезно, отмахнулась от них, как от назойливых комаров. Как от чего-то незначительного и бессмысленного. Подумаешь. И еще потому, что не хотела говорить ни о искусстве, ни о политике. Вообще ни о чем, что могло бы подсказать мне, чем я хочу заниматься в своей жизни. Поэтому я предложила вместо музея взять такси и поехать в зоопарк «Линкольна». Это было идеальным решением. Мы оставили тему о моей работе и увлечениях и провели остаток дня, гуляя, держась за руки, покупая мороженое в рожке и содовую, чтобы как-то охладиться. Мы фотографировали животных и пересылали друг другу фото.