– Конечно, – ответила я беззаботно, хотя в глубине души хотела выругаться. Я была права: он не просто водил сюда женщин, но приводил их в таком количестве, что даже снабжал одеждой.

Он тем временем ответил на звонок.

– Алло, говорите.

Эван покинул комнату, а я осталась одна в огромной каюте, наедине с халатами, принадлежавшими другим женщинам. Правда, когда я начала перебирать их, то увидела, что все они были с бирками. Я опасливо оглянулась на дверь, словно Эван все еще был в каюте. Будто я могла каким-то чудом вызвать его образ и разгадать все его тайны и загадки.

В шкафу было полно места, и я отважилась вытащить свои вещи из рюкзака и разложить их внутри. Я остановилась на изумрудно зеленом бикини, переоделась и направилась в гостиную. Его там не было, и я продолжила поиски, поднявшись на палубу. Он все еще говорил по телефону, стоя спиной ко мне и лицом к глади озера, когда я приблизилась.

– Да ладно тебе, дружище, ты знаешь, я на такое не способен. Я бы ни за что тебя так не подставил. Я думаю на два года вперед по сравнению с советом директоров. Но нам надо разобраться с этим бардаком в Калифорнии сейчас. Или, если слухи оправдаются, и они действительно нацелились на нас, все станет еще хуже. Да, нам нужны гарантии.

Он рассмеялся.

– Ну ты и засранец. Ладно, договорились, держи меня в курсе относительно остального.

Я услышала, как он тихо присвистнул.

– Нили – придурок, но ты прав, это может перерасти в проблему. Коул хорош, но... да, я знаю. Не стоит шутить на эту тему. Давай я продумаю варианты и перезвоню тебе. Что касается остального... что? Ты, черт возьми, знаешь, что, чем более нестабильной становится ситуация, тем быстрее я хочу выйти из дела. Дьявол, да, меня, старичка, уже не привлекает риск. Как только тебе исполняется тридцать, все твое восприятие меняется.

Он усмехнулся, затем тихо добавил:

– Иди в задницу и не создавай мне проблем. Мы уже обсудили, зачем я это делаю. Я не могу так чертовски рисковать всем из-за нее.

Я почувствовала себя вуайеристом, хотя всего лишь пыталась уловить смысл неполной части разговора. Он наверняка не слышал, что я уже на палубе и, черт возьми, я и понятия не имела, кто была эта «она». Слово пульсировало красными гигантскими буквами у него над головой, словно реплика героя комикса. Я не хотела ревновать. То, что было запланировано между нами – просто временное соглашение. Но в то время как мой разум осознавал это совершенно четко, все остальное во мне зеленело от ревности, и цвет был отнюдь не таким благородным, как у моего купальника.

Вот черт. Пока я разбиралась с цветовыми оттенками ревности в своих мыслях, я пропустила окончание разговора и не поняла, как Эван очутился возле меня.

– Я не слышал, как ты подошла.

– У меня очень легкая поступь, – сострила я.

– Да ну. – Он притянул меня к себе, моя правая рука оказалась в его левой, а своей правой он поддерживал меня за спину, словно мы собирались танцевать вальс.

Все мое беспокойство улетучилось.

– Эван!

Он стал двигаться в танце, я стала ведомой, но я была не слишком грациозна и с музыкальным сопровождением, без него же ситуация была куда более плачевной. Вскоре он понял, что моя поступь не такая уж и легкая.

– Я не хотела подслушивать, – начала я. – Но как там Нили?

– Нили?

– Да, ты помнишь его? – Я расхохоталась. – Типа, у которого настоящая «Книга Сотворения». Ты упомянул его в телефонном разговоре. Как я уже сказала, я не хотела подслушивать, просто уловила его имя. Дело в да Винчи?

– А причем там да Винчи? – спросил он, и вопрос был резонным.

Прежде чем я уступила ему, он закружил меня в танце. Я смеялась, наслаждаясь его легкомысленной стороной. Затем Эван притянул меня к себе и поцеловал, отчего все сомнения унеслись прочь, и их место заняло нечто более интимное. Я разомкнула губы, мое тело мгновенно распалилось – такой эффект на меня производило присутствие Эвана. Предварительные ласки были забавными, но я была уверена – они мне не так уж нужны. Одно касание, один взгляд – и я заведена. Словно я была замком, а он ключом, идеально мне подходившим. Будто мы были двумя частями карты сокровищ.

Словно я ждала его всю свою жизнь.

Я отстранилась, вдруг смутившись.

– Лина?

Я услышала беспокойство в его голосе и заставила себя улыбнуться.

– Прости. Кажется, немного голова закружилась.

– Садись, – попросил он, подводя меня к шезлонгу. – Принесу тебе воды.

Эван ушел быстрее, чем я успела запротестовать, и я осталась на палубе одна, ощущая вину из-за своей лжи. Потому что правда заключалась в том, что, чем больше я узнавала Эвана, тем стремительнее фантазию, которую я лелеяла с подросткового возраста, заменял реальный мужчина.

Реальный.

Забавное слово.

Я размышляла о секретах Эвана, о которых говорил Джен. Об утверждениях Кевина. О происшествии в той аллее. Все эти элементы сыграли на руку моей фантазии об опасном парне, идущем впереди закона.

Теперь все стало иначе. Я хотела больше, чем просто фантазию. Я хотела узнать реального мужчину.

Я осветила детали своего темного прошлого, которое так тщательно скрывала, и теперь надеялась, что он поступит так же.

– Эй, – позвал он меня, быстро передвигаясь по палубе. Он принес минералку с лаймом и передал ее мне, после чего встал на колени и приложил свободную руку к моему лбу.

Мне вдруг стало смешно.

– У меня кружится голова, – запротестовала я. – У меня не жар.

– Может, я ищу повод к тебе прикоснуться, – заявил он.

– Тебе не нужен повод. – На моих губах заиграла улыбка.

– Нет? Рад это слышать. – Он бросил взгляд назад, на лестницу вниз. – Могу я соблазнить тебя жареным бри?

– Конечно, обожаю бри, – призналась я честно.

– Знаю. Джен каждый раз закупал его летом перед твоим приездом.

– И ты запомнил? – Я лыбилась, как идиотка.

– Я многое помню. Зеленая фасоль в беконе. Жареный картофель без масла, но с тонной сметаны. Стейк средней прожарки.

– Я думала, ты не готовишь. – Я прищурилась.

– Ради тебя я попытаюсь.

Я протянула руки и позволила ему поднять меня на ноги, после чего поцеловала его – медленно, влажно и чувственно.

– Это значит, что я особенная, или ты готовишь для всех женщин, которых приводишь на яхту? – подразнила я его, хотя для меня это была шутка лишь наполовину, его же ответ был серьезным на все сто процентов.

– Я никогда не приводил сюда женщин.

– Вот как.

Я встрепенулась в его руках, согретая его взглядом. Словно Эван ни за что на свете не хотел его отводить. Внезапно я поняла, что больше не принадлежу себе. Мне было невдомек, какой он производил эффект на меня, на мое тело. Я знала лишь, что мне всегда будет мало.

– Эван. – Его имя пронзило меня. – Боже, Эван, как я же хочу этот бри… Невыносимо. Но гораздо больше я хочу, чтобы ты меня трахнул.

Его губы медленно изогнулись в сексуальной улыбке, и в это мгновение я могла думать лишь о том, что она – моя. Прямо сейчас, и неважно, сколько это продлится, весь этот мужчина был моим. Каждый его твердый и соблазнительный дюйм.

Эван не торопясь провел пальцем по линии бикини. Я прикусила губу, низ живота пришел в напряжение, а кожу защипало, так мне не терпелось почувствовать его палец под тканью купальника… Он продвигался все ниже и ниже…

Затем отнял руку, улыбаясь моему возмущению.

– Терпение – добродетель, Лина. А еще один из афродизиаков.

– Может быть, – прошипела я язвительно. – Но, если ты не заметил, с тобой мне не нужен афродизиак.

– Приятно знать.

Эван подошел ближе и скользнул по мне взглядом. Я пыталась сдержаться, но, черт бы его побрал, моя грудь налилась, а соски затвердели. Когда он дошел до промежности, моя вагина сжалась от неудовлетворенности – ведь он даже не прикоснулся ко мне.

– Нужно сделать так, чтобы ты всегда была такой, – произнес он низким и хриплым голосом. – Сексуальной, мокрой и желающей меня.

Я сглотнула и, клянусь, приложила все силы к тому, чтобы не скользнуть собственным пальцем под низ купальника.

– Я такая всегда, – ответила я, потому что он это и так знал, а еще потому, что не было нужды скрывать от этого мужчины хоть что-то.

– Рад это слышать, – сказал он. – Учитывая, что со мной то же самое. Ты заставляешь меня гореть, Лина.

Эван кончиками пальцев провел по моему плечу, после чего лениво скользнул ими по руке вниз, вызывая у меня мурашки. И когда я начала прикрывать глаза, он убрал руку прочь. Я моргнула несколько раз, желая большего, но он лишь покачал головой.

– Думаю, пока достаточно, – сказал он кокетливым голосом.

– Ты козел, Эван Блэк. Ты же знаешь, да?

– Уж поверь мне, милая, меня называли куда хуже. – Он нежно меня подтолкнул. – Идем, мне нужно начать готовить ужин.

– Может, мне подождать здесь? Шезлонг довольно комфортный. Я могу закончить то, что ты начал.

– Ну уж нет. – Он взял меня за руку и притянул ближе. – Я хочу, чтобы ты изнывала от желания, детка. Никаких прикосновений. Твоя вагина принадлежит мне. Твой оргазм принадлежит мне. Я хочу, чтобы все удовольствие, которое испытывает твое тело, доставлял тебе я. Ты меня понимаешь?

Я кивнула, внезапно почувствовав, как подгибаются колени, и причиной тому была не качающаяся яхта. Пришлось признать, что, хоть я и была не удовлетворена, нельзя отрицать, что обещание в его словах того стоило.

Я схватила плюшевый плед со спинки кресла и последовала за ним на кухню. Ах да, он не раз повторял, что это камбуз, но какая разница. Как он и обещал, на тарелке был нарезанный бри вперемешку с крекерами и фруктами, которыми мы перекусывали, пока он готовил обещанный ужин. Он то отрезал кончики у фасоли, то пробовал запекающийся картофель, то приправлял стейки. Я молча наблюдала за ним, потягивая вино и не переставая удивляться тому, сколько же у него лиц, как явных, так и скрытых. Мне хотелось знать о нем все и, прежде чем передумала, я задала главный вопрос, который мучил меня.

– Эван, почему ты говорил, что быть с тобой опасно?

Он вскинул на меня взгляд и отставил бутылку, которую собирался открыть.

– По многим причинам, – ответил он, и в его голосе мне послышалось предостережение.

– Я хочу знать.

– Ты передумала ехать в Вашингтон?

– Что? – Я затрясла головой. – Нет, с чего ты взял?

Он задержал на мне взгляд, и, хотя я пыталась прочитать его мысли, так и не смогла разгадать его выражение лица.

– Не важно, – наконец ответил он. – Не обращай внимания.

Я взяла бокал из его рук и сделала глоток. В этот момент мне захотелось отказаться от этой идеи. В конце концов, он прав. Я не останусь. Через три недели меня уже здесь не будет. Так не все ли равно, удастся ли мне заглянуть под эту броню, чтобы увидеть его настоящего?

Но нет. Это имело значение. И еще какое, хотя я и не знала наверняка почему.

– Это из-за твоего бизнеса?

– Ты имеешь в виду стриптиз-клуб?

– Я имею в виду все, что делает тебя таким опасным.

Он облокотился на столешницу и отпил вина из своего бокала, не отрывая от меня глаз.

– Думаю, я знаю одного агента ФБР, который вбил в твою головку эти мысли.

Я облизнула губы, уже жалея, что начала этот разговор.

– Послушай, это не важно. Я не хочу портить нам ужин.

– Я еще не поставил жариться стейки, у нас предостаточно времени.

Поставив бокал, он пересек камбуз и, оказавшись напротив меня, оперся на барную стойку.

– Итак, что тебе сказал Кевин?

Я не хотела отвечать, но знала его достаточно хорошо, чтобы понимать – он не отстанет.

– Он сказал, что ФБР у тебя на хвосте, и что ты вляпался в кучу неприятностей. Он не вдавался в подробности.

– И ты ему поверила? – В его голосе не было ни единой эмоции. Ни злости, ни раздражения. Ничего. Он просто задал вопрос скучным голосом.

– Я этого не говорила. Все, что я хочу знать – почему опасно быть с тобой рядом.

– Потому что это правда.

– Эван...

– Что? – Его интонация едва заметно изменилась, голос стал чуть более хриплым. – Хочешь, чтобы я наполнил твой бокал и рассказал сказку на ночь? Что-то, что поразит тебя? Нечто, что позволит тебе чувствовать себя ближе к парню, от которого у тебя крышу сносит?

Я отвела взгляд, потому что – да, с этого все и началось. Но теперь мне хотелось намного большего.

– Тебе как, вкратце изложить? Что-то вроде истории о мальчишке, семья которого вляпалась в полное дерьмо, когда он и школу-то закончить не успел? И которому пришлось браться за любую работенку, чтобы заработать лишний доллар, а иначе его семья пошла бы побираться. Наркотики, ворованные продукты, угнанные тачки, и сама можешь додумать, что еще. Может, история окажется совсем и не сказочкой, а?