— Как рабыню — доставили господину в постель, — меланхолически отметила про себя Ирис. — В сущно-сти, я и есть проданная рабыня. Она уже не испытывала никакой обиды, чудесная баня сняла все внутреннее напря-жение, накопившееся в душе девушки. Ее кожа благоухала, юное тело искрилось жизнью, каждая его частичка излуча-ла удовольствие и негу.

За окном опять пошел сильный дождь, и в спальне Альмера уже давно слуги растопили огромный камин. В каменном замке было прохладно даже летом, особенно в дождливую погоду. Огонь весело полыхал в огромном ка-мине, красивые огненные языки жадно лизали дубовые по-ленья. В комнате было тепло.

Граф Альмер полулежал на своем мягком восточ-ном помосте, рядом немного поодаль стоял маленький сто-лик на коротких ножках, вырезанных в виде львиных лап. На столике располагались блюда с нарезанным холодным мясом, пирожными, пирожками, свежими и сваренными в меду фруктами. Два золотых кубка и серебряный кувшин с напитком стояли в центре стола. Ложе было застелено по-верх пятнистых шкур шелковыми простынями того же зе-леного цвета, что и подушки, которые живописно разбро-сали по желто-черным шкурам. На этих небольших подуш-ках из зеленого шелка были вышиты леопарды — звери, шкуры которых застилали это оригинальное графское ло-же.

— Идите сюда, милая! — Альмер, на котором не было ничего, кроме длинных широких штанов из черного шелка, протянул руку взволнованной красавице. Сам хозя-ин замка выглядел весьма экзотично. Черные волосы до плеч, откинутые на спину, великолепная широкая грудь, бугрящиеся крутыми мышцами могучие руки. Горящий камин освещал загорелое тело графа.

Он сам напоминал Ирис того могучего зверя, на шкуре которого расположился. Девушка вспомнила сказки, которые рассказывала в детстве бабушка о том, как краса-вицу отдавали на съедение дракону, и подумала, что впол-не понимает чувства бедной девушки. Не зная, что про-изойдет с ней сегодня ночью, она ощущала себя весьма неуютно. Ирис была нравственной женщиной и считала, что можно отдаться мужчине, только будучи его женой, а супругов, по ее глубокому убеждению, должны связывать узы любви. И вот, сегодня, оказавшись в безвыходной си-туации из-за того, что пожалела Меган и пообещала не оказывать сопротивления графу, она пребывала в полной растерянности. Застыв, как прекрасная статуя возле ложа, на котором она, видимо, скоро лишится своей девичьей чести, Ирис и не заметила протянутой ей руки. Тогда муж-чина вскочил и, взяв ее на руки, осторожно положил на мягкие шкуры.

— Ты голодна? — мягко спросил он.

— Нет! — замотала она головой. Она и вправду со-вершенно не хотела есть, хотя последний раз съела кусочек жареной куропатки лишь утром. Вообще, аппетит совер-шенно покинул ее в замке Альмера. Слишком много волне-ний и переживаний, слишком много предательства и обма-на!

— Я думаю, ты голодна, но отказываешься из гор-дости. Хорошо, попозже я заставлю тебя поесть, а сейчас у меня на уме совершенно другое. Я испытываю тоже силь-ный голод, только он несколько другого свойства. Своими отказами ты мучаешь меня уже две недели, а я, видит бог, не обладаю большим терпением. И сегодня ты сполна рас-считаешься со мной за те муки, которые причинила! — сладострастно шептал он ей в маленькое ушко с нежной, как лепесток розы мочкой, одновременно поглаживая ее грудь через ткань шелкового ночного платья, которое одела на нее Айша после бани. Его темно-синие, почти черные вечером, глаза неотрывно следили за выражением ее лица, взволнованного, с огромными испуганными сапфировыми глазами, которые от волнения стали также синими. Она поспешно закрылась длинными мохнатыми ресницами.

— Не закрывай свои чудесные глаза, моя дорогая! Я хочу, чтобы ты видела меня, когда я подарю тебе бла-женство! — граф нежно прикоснулся губами к ее пухлому рту.

— Хорошо, милорд! — девушка покорно распах-нула свои шелковистые ресницы.

— Я уже просил тебя называть меня Альмером!

— Еще лучше — милым Альмером! Ну-ка, повто-ри, моя дорогая!

— Милый Альмер! — Ирис послушно повторила непривычное для нее имя.

— Как чудесно звучит у тебя мое имя! А сейчас я бы хотел, чтобы ты разделась. Мне удалось на озере немно-го рассмотреть твое прекрасное тело, но все произошло слишком быстро и скомкано. Сегодня никто не помешает мне насладиться им сполна.

Но она был в не состоянии выполнить его просьбу. Приподнявшись и встав на колени, она попыталась стащить с себя широкую одежду. Но, то ли было неудобно, то ли руки ослабели, она запуталась в широких рукавах и склад-ках. И тогда нетерпеливый Альмер стал помогать ей — он приподнял кверху подол ее широкого одеяния и резко ста-щил его с хрупких плеч девушки. И опять уложил ее на роскошный пятнистый мех. Оказавшись обнаженной, Ирис почувствовала себя неловко, точнее сказать, она была в полном смятении. И хотя она уже стояла обнаженной под мужскими взглядами на озере, все же рядом была Изольда, ее опора и защита, да и тот триумф, который они испытали, унизив здоровенных мужчин, помог ей тогда пережить чув-ство стыда, испытанное Ирис, когда мужчины их так нагло осматривали.

Альмер, наоборот, был в восторге. Перед его гла-зами предстала восхитительная картина. Она лежала перед ним обнаженная и полная чувственной неги, которая до безумия возбуждала его. Мужчина распаленным взглядом стал ощупывать все части очаровательного юного тела. Ирис напоминала ему прелестный цветок лилии, ее благо-ухающая кожа была безупречной — россыпь черных пятен на желтых шкурах леопардов подчеркивали ее ослепитель-ную белизну. Мерцающий свет горящих поленьев озарял длинные, как будто вырезанные из прозрачного мрамора резцом искусного мастера, гладкие ноги прекрасной фор-мы. Тонкую талию, казалось, можно было обхватить двумя ладонями. Восхищенный Альмер не удержался и провел мозолистой от меча ладонью по впалому бархатистому жи-воту с маленькой розовой впадинкой. Его рука опустилась на пухлый холмик, покрытый нежными серебристыми куд-ряшками, и тихонько раздвинула их. Его осторожное при-косновение к ее женскому сокровенному местечку потряс-ло все существо девушки, словно ее пронзил удар молнии. Потом его жаркие руки стали гладить изящные бедра, ощу-пывать ее талию, поглаживать живот и, наконец, обхватили ее груди. Его большие ладони лежали на ее груди, властно овладев упругой, нежной плотью. Жесткие, шершавые пальцы, нежа набухшие соски, теребили и поглаживали их. Острые розовые соски щекотали кожу ладоней мужчи-ны и разжигали огонь в его налитых чреслах. С наслажде-нием он стал мять упругую юную грудь, желание вонзиться в это роскошное тело и, наконец, получить разрядку просто сводило его с ума. Но, вспомнив о том, что она невинна, и вряд ли испытывает подобные чувства, возбужденный мужчина сдержался. Он принялся дико и страстно ее цело-вать, продолжая мять и пощипывать упругую грудь. Его губы, твердые и гладкие, жарко прикасались к ее губам

Ирис была совершенно потрясена, круговорот сла-дострастных чувств охватил ее неопытное тело. Граф креп-ко сжимал ее в своих стальных объятиях, она с испугом ощущала мощный символ его мужественности — тонкий шелк был слишком слабой преградой между их телами. Девушка запрокинула голову и судорожно вздохнула. Опытный Альмер моментально проник ей в рот жарким языком и стал осторожно и чувственно ласкать ее нежный рот. Она ощутила стремительное движение его языка и, подчиняясь чувственному зову, коснулась его своим языч-ком. Его рука уже давно находилась у нее между ног, по-глаживая шелковистый треугольник и лаская нежный бу-горок, о существовании которого юная девушка даже не подозревала. В голове у нее кружилось, тело, казалось, пла-вилось на медленном, сжигающем ее изнутри огне. Поко-ренная его напором и вероломно охватившей ее истомой, она перестала испытывать страх. Сладострастный стон вы-рвался у нее из груди, но, услышав его со стороны, от стыда она опомнилась и стала пытаться его оттолкнуть, упершись кулачками в его широкую грудь. Не давая ей остыть, он опустил свою черноволосую голову к ее грудям и лизнул по очереди каждый сосок, с удовлетворением услышав, как она ахнула.

— У тебя такая прелестная грудь, лучше я не видел ни у кого, моя дорогая! — прошептал он низким чувствен-ным шепотом, — и она просит о любви!

С этими словами он принялся то всасывать розо-вые верхушки белоснежных холмиков, то осторожно при-кусывать. А когда он стал сильно сосать жаждущие его жгучих губ груди, Ирис совершенно размякла. Сильная истома охватила ее слабеющее тело, она задыхалась. Де-вушка с ужасом заметила, что уже сама прижимает его го-лову к своей груди и не хочет, чтобы он останавливался. Она чувствовала непонятное беспокойство в тайном мес-течке между ног, которому требовалось немедленное удов-летворение.

— О, милая, ты уже готова! — послышался сквозь сладострастный туман жаркий шепот.

— К чему готова? — возник вопрос в ее затума-ненной голове. Она почувствовала, как его мускулистые жесткие ноги раздвигают ее нежные мягкие бедра. Граф расположился между ее раскинутых ног, распаляя ее не-опытное тело пылом властного мужского вожделения, и она ощутила прикосновение его горячего твердого естест-ва. Он раздвинул тайный вход и коснулся своим горячим твердым стержнем ее влажного лона. Подхватив бархати-стые ягодицы, осторожно нажал и резко рванулся вперед. Ирис охнула от острой, разрывающей тело боли, которую сопроводил его ликующий стон. От резкой боли сладостра-стное наслаждение моментально исчезло, к тому же тяже-лое горячее тело придавило ее. От страшной тяжести она задыхалась и, вцепившись ему в напряженные мускули-стые плечи, попыталась оттолкнуть его.

— Пусти меня, Альмер, мне больно! — Ирис по-пробовала освободиться, но он держал крепко. Она заби-лась, пытаясь сбросить его тяжелое тело, причиняющее ей такую боль. Он затих, и, не двигаясь, лежал на ней, дожи-даясь, когда она привыкнет к его вторжению. Ее судорож-ные попытки сбросить его лишь усиливали у него сладост-растные ощущения. Сдерживаясь изо всех сил, мужчина прерывисто дышал. Почувствовав, что боль стихает, Ирис перестала биться, и лишь прозрачные слезинки выкатились у нее из глаз. И сразу же почувствовала, что он двинулся вперед и вошел в нее до упора. Снова острая боль, куда делась эта сладкая нега, что так одурманила ее!

— Хватит, милорд! Я не могу больше! — со сле-зами на глазах она стала судорожно отталкивать его тяже-лое тело, сопротивляясь изо всех сил. Но страсть охватила графа, и на ее сопротивление он не обратил внимания, лишь схватил ее руки и удерживал их у нее над головой. Он продолжал упорно двигаться, вонзая в девственное лоно свое твердое копье, раздирающее ее тело новой болью. По-няв, что у нее не хватит сил сбросить его с себя, она решила смириться и вытерпеть эту пытку. И только с удивлением подумала, вспомнив, с каким удовольствие девушки в их поместье бегали на свидание к своим парням, что же тако-го хорошего в этой любви, если она доставляет такую боль? Граф впился ей в рот обжигающим поцелуем, она задыха-лась от его жаркого языка, заполнившего весь ее рот. А его мощные толчки, казалось, разрывали ее тело пополам, он входил в нее так глубоко, что девушка даже не подозрева-ла, что такое возможно. И вдруг сильная пронизывающая боль стала постепенно стихать, и на смену ей пришла более слабая, и снова сладкая истома осторожно стала надви-гаться на ее тело. Затем боли не стало вообще, осталось одно невообразимое удовольствие. Ее юное тело вспыхну-ло палящим огнем и зажило совершенно самостоятельной жизнью. Оно наслаждалось колкими ударами жаркого стержня, обвило ногами его мускулистые ягодицы и под-талкивало его глубже войти в ждущее знойное лоно. Со-трясавшие ее тело толчки заканчивались томительным блаженством. Руки, уже давно оказавшиеся на свободе, стали мерно поглаживать бугристую широкую спину. Ирис услышала чей — то протяжный чувственный стон и с ужасом поняла, что это стонет она, Ирис. Ее стоны и всхлипывания подействовали на Альмера, как стакан крепкого вина, он участил свои движения и, снова подхватив ее ягодицы и, притянув их поближе к себе, вонзился до самого упора в сладкую влажную глубину. В этот момент, когда они стали настолько близки, насколько это возможно, Ирис ощутила эту невообразимую близость — они стали единым сущест-вом. Почувствовав приближение неимоверной радости, она закричала:

— О, милый Альмер, скорее, сейчас! — еще один колкий могучий удар, и она ощутила радостный миг осво-бождения, усиленный резким толчком, который, казалось, пронзил ее насквозь. Ослепительное блаженство обруши-лось на нее. Содрогаясь в сладострастных конвульсиях, она нежно застонала:

— Ах, я люблю тебя! — ее вскрики и его хриплые стоны перемежались.

Ее признание пролилось волшебным бальзамом, подстегнувшим его на последний мощный толчок. Сладо-стная молния благословленного экстаза обожгла его чрес-ла, он содрогнулся, и освобожденное горячее семя низверг-нулось сильной струей в наслаждающееся, пульсирующее девичье лоно. По могучей спине пробежали судороги, ос-вобождаясь, он хрипло закричал. Обмякнув, граф рухнул на хрупкое девичье тело. Через мгновение он уже приподнял-ся, опираясь на локти, и осыпал ее мокрые от слез глаза благодарными поцелуями