— Тебе не было очень больно, дорогая? — Теперь в его вопросе слышалась и нежность, и извинение. Обняв Ирис, он лежал рядом с ней, наслаждаясь благоуханием ее роскошных волос, смешанным с ароматом жасмина. Его тело упивалось воспоминаниями самого невероятного на-слаждения, которое когда-либо довелось ему испытать. И в чем тут было дело, граф не мог объяснить. Ясно было толь-ко одно — это Его женщина, которую не каждому мужчине удается встретить в жизни, и он с ней никогда не расста-нется.

— Удовольствие от твоей любви было сильнее! — шепнула она, обнимая еще недавно совершенно чужого ей мужчину. Потом они долго лежали, обнявшись, пока го-лодный желудок Ирис не напомнил о своих потребностях.

— Да ты голодна! Надо поесть! Но сначала немно-го окунусь, — признательный любовник соскочил с ложа и отправился, как и был — нагишом, в дальний угол спальни, где находилась ширма из затканного разноцветными птич-ками шелка. Его копье, доставившее Ирис столько боли и столько удовольствия, по-прежнему гордо стояло, и девуш-ка поразилась, как оно, такое огромное, поместилось у нее внутри.

Граф вернулся и предложил ей также ополоснуть-ся теплой водой, которая еще не успела остыть — опытные слуги графа всегда знали, что надо приготовить, когда у графа встреча с женщиной. Но когда она попыталась одеть-ся, он отодвинул ее рубашку.

— Тебе нечего скрывать, дай мне полюбоваться на такую красоту!

Она, осмелев, сошла с ложа и грациозными движе-ниями прошла за ширму. И когда она шла, то ощущала на своей спине жадный мужской взгляд. Потом они весело ужинали, запивая пряное холодное мясо разбавленным ви-ном. Когда Ирис потянулась еще за стаканом, Альмер не разрешил:

— Выпей лучше медового напитка. Мне не нравит-ся, когда женщины пьют вино.

— А мужчинам можно? — кокетливо спросила Ирис.

— Я тоже не буду. Вдруг мы сейчас зачнем нашего ребенка? Ему это повредит, — серьезно сказал граф. — Тебе понравилось заниматься со мной любовью?

— Вначале было больно, но потом я была на небе-сах! — с восхищением сказала девушка.

— Значит, мы продолжим опять. Посмотри, из-за твоей красоты мой друг совершенно не успокоился, — граф положил ее руку на свое вздыбленное естество. Оно было жаркое и пульсировало. Она, сама того не желая, осторож-но погладила его бархатную головку. Альмер застонал, и когда она испуганно пыталась отдернуть свою руку, за-держал ее.

— Ах, дорогая, как ты хорошо ты меня ласкаешь! Но я уже не могу ждать! — он соскочил на пол и подтянул ее ноги к краю ложа. Раскинув в стороны ее колени, он с силой вонзился в набухшую плоть. Невыразимый восторг овладел ею, она сама стала двигаться, стремясь поглубже поглотить вожделенный мужской стержень. Ощущения были потрясающе приятными, боли больше не было, и Ирис с наслаждением ринулась в сладострастное сражение.

Как и обещал Альмер при первой встрече за зав-траком, уснуть Ирис удалось только на рассвете. Утомив-шись от страстных ласк ненасытного графа, с распухшими от поцелуев грудями, с женским местечком, саднящим от неутомимого графского копья, тем не менее, Ирис чувст-вовала себя влюбленной и счастливой. Утром же никто не вошел в спальню Альмера, — граф приказал дать ей вы-спаться.

К обеду она проснулась оттого, что кто-то щекочет ей ступни. Взвизгнув, она отдернула ногу и сразу же про-снулась. Не хотелось просыпаться, не досмотрев такой чу-десный сон. В этом сне были живы и мать, и отец, и брат Квентин не был перед ней ни в чем виноват. Все они сиде-ли возле обеденного стола и весело разговаривали. А Марк и Флойд незаметно кормили под столом песика Бо. А запа-хи были просто ошеломляющие! И вдруг все они исчезли — Ирис проснулась! Ее щекотал за ногу ее возлюбленный — синеглазый черноволосый мужчина, от которого они с Изольдой бежали изо всех сил со своего лесного озера.

— Вставай, соня! Ты пропустила завтрак, но обед надо съесть! А то ты похудеешь у меня в замке! — граф сорвал с нее теплое одеяло.

Девушка спала обнаженная и стыдливо вскрикну-ла. Но он смотрел на нее веселыми восхищенными глазами, и она успокоилась.

— Не надо больше меня стесняться! Теперь ты принадлежишь мне, и я хотел бы любоваться твоей красо-той как можно больше! Посмотри, что я тебе принес, — он поставил рядом с обнаженной нимфой небольшую шкатул-ку, отделанную драгоценными камнями. Ирис открыла эту шкатулку и увидела прекрасный комплект — диадему и серьги из сапфиров, как раз под стать ее глазам. У нее ни-когда не было ничего ценного, кроме кулона, подаренного матерью, и она была потрясена щедростью графа. Она бро-силась его целовать, и в ответ получила страстный поцелуй восхищенного ее благодарностью Альмера.

— Это тебе за твой подарок мне! — шепнул он ей на ушко.

— Но я же тебе ничего не дарила! Я бы рада, но мне нечего тебе подарить в ответ на такой роскошный по-дарок!

Ты подарила мне свою девственность. Вряд ли эта диадема стоит твоего подарка. Но мы задерживаем всех. Без нас обед не начнется. Дай я тебе помогу одеться и пой-дем, — он ловко натянул на нее рубашку и верхнее платье. Она быстро умылась, и через пару минут они оказались в большом зале


Сеновал


А в большом зале уже все сидели за столом. Изольда — рядом с Реем, леди Регина — на своем месте. Слуги уже принесли первое блюдо. Альмер любезно усадил Ирис. Всем было ясно, глядя на них, что они поладили. Граф был очень доволен, и даже слуги почувствовали, что атмосфера с появлением девушек в этом чопорном зале сильно изменилась. Он не сводил с Ирис глаз и, когда слуга пролил молоко на стол, даже не посмотрел в его сторону. Как волшебная фея, Ирис преобразила надменного, жестко-го рыцаря в веселого и счастливого человека. Изольда по-смотрела на сестру. Она выглядела как-то иначе, чем день назад. Ирис никогда не бывала в плохом настроении, она выросла в небогатой, но беззаботной и радостной семье. Но что-то произошло с девушкой. Изольда своим еще неопыт-ным женским чутьем почувствовала, что ее юная сестричка узнала что-то очень важное и неизвестное ей, Изольде. Вдруг ей стало не по себе, и она оглянулась. Рей смотрел на нее жадным мужским взглядом, да так, что ей стало ясно — он упрекает ее за то, что он, Рей, не получил такого же подарка, как его брат из-за странного упрямства Изольды. Ей показалось, что все сочувствуют бедному рыцарю и с осуждением смотрят на нее. Она опустила глаза и сделала вид, что очень голодна. Ясно было одно, что скоро ей при-дется уступить. Хотя, глядя на этого рослого красавца, Изольда вынуждена была признать скрепя сердце, что, если бы он за ней ухаживал и предложил стать его женой, она бы не отказалась от его любви.

— Поедем, проверим наших арендаторов— пред-ложил граф, любовно глядя на Ирис, — соединим полезное с приятным. Отвезем на прогулку наших милых фей и за-одно навестим Хью Трэнтхема. У меня есть сведения, что его крепостные грабят моих арендаторов.

— Ну, куда уже сегодня ехать, — возразил Рей. — Лучше завтра с утра. Сегодня пораньше ляжем спать. Заод-но и в лесу погуляем. А то наши дамы примут нас за тю-ремщиков.

— Ладно, — как-то поспешно согласился Аль-мер. — Тогда, Рей, развлекай Изольду, а мы с Ирис уйдем к себе. Неплохо также бы сходить в парную. — И он, пред-ложив Ирис руку, повел ее в спальню. Видно было, что граф не может оторваться от красавицы. Рей предложил также руку Изольде и она, бледная и безмолвная, покорно протянула ему свою узкую ладонь

— Чем мы займемся, милая? — спросил Рей.

— Даже не знаю. Мы были приглашены организо-вать изготовление ковров. Может, покажете комнату, где будут установлены станки?

— Разве вы еще не поняли, что это была всего лишь уловка? — Рей взял крутой локон красавицы и при-жал его к своим губам, неотрывно глядя ей в глаза.

— Я не привыкла бездельничать. Мы будем помо-гать леди Регине и займемся коврами. — Девушка была напряжена как струна.

— Давайте начистоту, Изольда! Мне кажется, вы умны и понимаете ситуацию. Я не хочу вас принуждать. Вот видите, ваша сестра примирилась и даже выглядит сча-стливой. Что мешает вам поступить также? Я вам не по душе? Скажу вам прямо, что эти ваши отказы мне неприят-ны. Конечно, не хотелось бы вас силой укладывать в по-стель, но встаньте на мое место! — Рей был раздражен.

— На вашем месте я бы нашла женщину, которой бы пришлось по душе предложение стать вашей наложни-цей. Может, это обошлось бы дешевле, чем те суммы, что вы отдали Квентину, — прошептала, глядя в сторону, бед-ная пленница.

— Но вы слышали, леди, о неодолимой страсти? Вот примерно так можно назвать то чувство, что я испыты-ваю, после того как увидел вас обнаженной в этом лесном озере. Я уже и сам не рад, что нас туда занесло. Жили спо-койно, и все дамы, которых мы выбирали, нас с Альмером не отвергали. Неужели вам неясно, что отказ не будет при-нят? Надеюсь, сегодня ночью, когда ляжете в свою одино-кую постель, вы хорошенько обдумаете мои слова! А те-перь давайте займемся выбором комнаты для ваших ков-ров, — рыцарь предложил Изольде пройти вперед.


На самом верху центральной башни в замке Аль-мера была обширная площадка, окаймленная невысокими бойницами. Отсюда открывался замечательный вид на сам замок и окрестности вокруг него. В тихий летний вечер, когда лишь легкий ветерок гладит по лицу вечерней про-хладой, братья любили полюбоваться отсюда своими вла-дениями. И в этот теплый вечер, в ожидании ужина, Аль-мер и Рей любовались великолепным багряным закатом. Пара кубков с горячим глинтвейном вызвали у мужчин склонность к задушевной беседе. А их пленницы были за-няты важным делом — вместе с леди Региной осматривали большую светлую комнату, выбранную для ковроткачества

— А как тебя дела с Изольдой? — осторожно спро-сил Альмер. Он заметил, что у брата неважное настроение, вряд ли дело было только в том, что непокорная Изольда отказывалась добровольно уступить его брату.

— С ней сложно, — задумчиво отозвался его брат. — До сих пор не подпускает к себе.

Граф изобразил на лице удивление.

— То-то я и вижу, что она ведет себя совсем по-другому, — наконец протянул он. — Постель так влияет на настроение женщин. Но, думаю, ей не совсем уютно в на-шем кругу. Ее сестра уже наслаждается жизнью. Ты вели-колепный мужчина! Любая ляжет с тобой с удовольствием. А она держит и себя, и тебя в напряжении. Да и как ей об-щаться с Ирис, между ними уже пролегла стена.

— Возможно, она и сама недовольна, что сопро-тивляется, — согласился Рей. — Но норов у нее, — позави-довал бы Ричард Львиное сердце!

— Наверное, она просто не знает, как лучше выйти из положения и сдаться тебе, — задумчиво сказал граф, — гонор надо держать, а все это затянулось.

— Женское сердце потемки, — продолжил Рей, — она так яростно сопротивляется, что, порой я готов разо-рвать ее на клочки. Моему терпению тоже может придти конец.

— Уверен, что ты неправильно себя ведешь с ней, Рей, — граф посмотрел на брата, — эта птичка хочет силь-ного мужчину. Кто их знает, этих дам, видимо, ей скорее придется по душе даже насилие, чем робкое ухаживание. Ну, конечно, не совсем жестко, но на пределе. Ты слишком миндальничаешь, брат. Скрути ее в бараний рог, и она бу-дет тебя уважать.

— Не хотелось бы идти на крайности, может полу-читься, что она не получит удовольствия, а наоборот — отвращение на всю жизнь. Ты же знаешь, вспомни наши палестинские дела! — нахмурился Рей.

— Тут уж зависит от твоего мастерства, — согла-сился граф. — Нужно пройти по лезвию. Не думаю, что тебя, Рей — опытного мужчину, надо учить.

— Эти женщины слишком много на себя берут, — проговорил Рей после небольшой паузы.

— Птичка решила, что она королева, — процедил граф, — а ей отведена несколько другая роль.

— Женщины вообще безмерны, — подтвердил его брат.

— А чего они стоят без нас? — Альмер стал про-хаживаться по каменным плитам площадки. — Все, чем они пользуются, без чего жить не могут, создано и приоб-ретено нами, мужчинами. Этот замок, который дает им кров, — граф указал себе под ноги, — положили мужские руки, как и вообще все, что всюду построено. Чтобы бы они ели, если бы мы с тобой не притащили две оленьи туши пару дней назад? — Альмер подошел к столу, где стояли шахматы. — А знаешь, брат, в шахматах неверно названы фигуры. Ферзь может ходить как ему угодно, и это должен быть мужчина, а королева — только вслед за ним!

Рей улыбнулся. Любовное возбуждение, не полу-чавшее разрядки, давило на низ живота и отдавалось ост-рой болью в спине при малейшем движении.

— А как ты думаешь, Ирис испытывала страсть вначале? Да она сопротивлялась изо всех сил! А если бы я пошел у нее на поводу, уважала бы она меня? Подари ей удовольствие, и она поймет, от чего так упорно отказыва-лась! — граф прошел в другой конец площадки. Алый диск солнца почти закатился за горизонт, в его дрожащем пла-мени были отчетливо видны кроны далеких дубов.