Дверь в ткацкую отворилась.

— Госпожа Ирис! Госпожа Изольда! — не заходя вовнутрь, их позвал, напрягая свой старческий дребезжа-щий голос, старый слуга барона Кембелл Джозеф. — У лорда Квентина и леди Селины родилась дочь! Милорд послал меня за вами! — Старику совершенно не хотелось делать лишних движений своими измученными подагрой, больными ногами.

Ирис встрепенулась и широко раскрыла свои сап-фировые глаза.

— Селина уже родила? Джозеф, почему нам не сказали, что она сегодня рожает? У меня родилась племян-ница! Ты слышишь, Изольда? Какое счастье! — девушка повернула свое сияющее личико к кузине. В минуты радо-сти она еще больше походила на ангела.

Изольда с недоумением посмотрела на Ирис.

— Я представляю настроение Квентина! Если я не ошибаюсь, он не мог дождаться сына! А я знала, что Сели-на скоро родит. Ты разве не заметила, что живот у нее опустился? — Изольда была невозмутима. — Повитуха, когда навещала ее пару дней назад, сказала, что роды нач-нутся, когда у женщины опустится живот.

— Какая разница, Изольда, сын или дочь! Это же такое счастье! Интересно, девочка похожа на Квентина? — Ирис в порыве радости подбросила в воздух свою вуаль.

— Ты меня поражаешь, впрочем, как и всегда. Ты не понимаешь, какая судьба ожидает обитателей этого замка уже в ближайшее будущее при отсутствии наследни-ка. Хорошо еще, что у Квентина есть два брата. Но они рвутся в рыцари. И если что-нибудь произойдет с ними, а у Квентина будут рождаться одни девчонки, которым еще и нужно давать приданое — и титул, и замок, и земли перей-дут какому-нибудь дальнему родственнику-мужчине. Имущество должно оставаться в одной семье. Поэтому Квентин так переживает. Когда же ты повзрослеешь?

— Бедная Селина! Получается, ей придется рожать каждый год, пока не родит сына? — Ирис удивленно рас-крыла свои огромные глаза. — Это ведь так жестоко по отношению к ней! Ты же знаешь! Она в прошлом году так долго отходила после родов!

— Ну что же поделать? Такова женская участь — рожать детей, и как можно больше, — нравоучительным тоном ответила Изольда.

— Как можно больше? Зачем?

— Как это зачем? Жизнь жестока к слабеньким. У моей бабушки Изабеллы было восемь детей, и только трое из них дожили до двадцати лет. Какая же ты наивная!

— А если женщина не выдержит? — Ирис потуск-нела.

— Значит, такова воля божья! А ты думаешь, по-чему я до сих пор не замужем? Не хочу! Пока…Ты посмот-ри на Селину! Еще пару лет назад какая она была? И какая она теперь! Я бы ни за что не дала бы ей ее годы. Она на три года меня старше, а на вид так на все десять!

— Тогда я тоже пока не хочу! — Ирис надула свои розовые губки. — Скажу Ричарду, пусть подождет еще лет пять! А не подождет — так и не надо! — Ирис задумчиво посмотрела вдаль. — И брату скажу!

— Я думаю, он тебя не поддержит. Он спит и ви-дит, как от нас побыстрее избавиться. А старый граф Грей-сон готов взять тебя в жены и без приданого. Ты что? Это же такая удача для вашей семьи! Все будет так, как скажет Селина. Я уже поняла, кто командует в этом доме.

— Можно подумать, на нас так много уходит! И к тому же ты изготавливаешь такие хорошие ковры по моим рисункам. Так что мы оплачиваем свое содержание. Изоль-да, ты несправедлива к Квентину. Он такой добрый, он лю-бит нас и все сделает для того, чтобы мы были счастливы!

— Конечно, он тебя любит! Только проблемы ни-куда не уходят. Годы пролетят, ты постареешь, и тогда ни-кого не будешь интересовать, разве что с хорошим прида-ным. Вот, например, Селина. Если бы не ее приличное при-даное, кто бы взял в жены эту конопатую мегеру? Мне ино-гда жалко Квентина! Как она его под себя подмяла! Делает все, как она скажет, а сам об этом даже не подозревает! — Изольда презрительно хмыкнула. — Если бы не мое ужас-ное положение, я бы ей давно высказала, что я о ней ду-маю!

— Почему вы так ненавидите друг друга?! Так же нельзя! — Ирис печально вздохнула.

— Она первая стала выказывать мне свою непри-язнь! Видите ли, появился лишний рот. Как это Квентин еще не пошел у нее на поводу! Господи, как судьба ко мне несправедлива! Куда же подевались те проклятые докумен-ты? — Изольда подняла к потолку свои черные глаза. — Ничего! Я найду их, рано или поздно! И буду графиня Ро-честер, как мне и положено по рождению. Я буду свобод-ная и богатая! И тогда никто меня не попрекнет куском хлеба! И тебе помогу, если понадобится. Выделю хорошее приданое, чтобы ты вышла замуж за кого захочешь, а не за этих противных стариков.

— А ты не знаешь, где они могут быть? Те бумаги?

— Если бы я только знала,…но я догадыва-юсь,…эти мерзавцы их подло выкрали и подкупили нота-риуса! Будь проклята эта продажная тварь! Мой отец сказал перед смертью, где тайник. Но там уже было пусто! — ли-цо ее потемнело от мрачных мыслей.

— Так значит, ты должна была унаследовать замок и земли? А твои родственники поступили с тобой нечест-но? Как же можно так? — Ирис с сочувствием посмотрела на Изольду.

— Все можно, дорогая, тем более, когда стоит во-прос об огромных деньгах, землях и красивом замке.

— Но ведь в библии сказано… — начала Ирис, но Изольда не дала ей закончить

— Я прошу тебя, не будем о законе божьем. Для большинства людей рай, который на небесах — ничто в сравнении с богатством на земле.

— Постой, Изольда! Но ведь ты сама говорила, что только мужчины могут унаследовать титул и земли с зам-ком? Значит, твой кузен по закону занял место твоего отца? — Ирис вопросительно посмотрела на двоюродную сестру.

— Да, обычно это так. Но наш род за особые заслу-ги перед дедом нашего короля, Генрихом Вторым, получил право передавать наследство женщинам старшей ветви, если не осталось наследников мужского пола. Я сама виде-ла этот документ с королевской печатью. И мои родствен-ники отлично это знают. Ладно! Пойдем лучше поздравим Квентина.


— Изольда! Да тут приготовления идут во всю! А мы с тобой прохлаждаемся! Ты чувствуешь, какой запах идет с кухни! Джон, кажется, печет пироги! Пойдем, под-нимемся к Селине, посмотрим на девочку! — сказала Ирис своей кузине. — Джозеф! Поставь, пожалуйста, в вазу мой букет, — она обратилась к слуге.

— Слушаюсь, госпожа. Я распорядился накрыть стол в зале белой скатертью, которую вы вышивали этой зимой. Милорд Квентин счастлив, что роды прошли благо-получно, — старик учтиво склонил голову перед своей мо-лодой госпожой.

Ирис, как и ее брата барона, искренне любили все слуги. Добрая и веселая, как и ее старший брат, она была создана для другой жизни. Они с Квентином были очень похожи внешне. Между ними лишь одно различие. Ирис в отличие от брата обладала оптимистичным характером и никогда не падала духом в трудную минуту. Она была звонким колокольчиком в стенах большого обветшалого замка.

— Ирис! Может, не стоит брать эту изысканную скатерть? — сказала Изольда, — ты ведь ее вышивала для своей свадьбы. Представляешь, что с ней будет после ужи-на? Квентин обязательно посадит на нее жирные пятна.

— Ну и пускай! Я вышью новую. Надоело все от-кладывать для лучших времен. Мне хочется настоящего праздника! Изольда! Нельзя же все время подсчитывать каждый солид. Я сегодня надену свое лучшее платье из лилового шелка! Или красное? Как ты думаешь, какое мне будет больше к лицу?

— Ирис, ты сошла с ума! Твой брат столько денег отдал за отрез лилового шелка! Ты забываешь, что он не богат, и не может так сорить деньгами. Не такое сегодня уж и событие, чтобы надевать такой дорогой наряд. Через год Селина снова родит. А вдруг ты получишь приглаше-ние короля на бал. А твое платье будет несвежее. Подумай хорошо! Я лично не собираюсь переодеваться. У меня не так много хороших платьев, чтобы наряжаться в них по такому незначительному поводу.

— Я не хочу сегодня ходить в старом платье! Все равно надену лиловое платье! А ты как хочешь! — Ирис была в некоторых вопросах очень упряма.

— Вот и чудно! Скоро перед его величеством предстанет замарашка! — язвительным тоном заметила Изольда.

— У меня еще есть красное платье, которое я ни разу не одевала! Оно тоже красивое!

— Красное? Да оно вышло из моды еще тогда, ко-гда тебе его сшили! Тебя поднимут на смех придворные дамы.

Ирис задумалась над словами кузины. Она не мог-ла похвастать большим количеством выходных нарядов. Ирис была в курсе плачевного состояния финансов поме-стья. Они с Изольдой были для Квентина хорошими по-мощницами. Изольда была очень благоразумна в своих со-ветах. Ирис печально опустила ресницы.

— Ты права, Изольда! Я веду себя легкомысленно.

— Ты послушай, Ирис, как твой брат поет! Все-таки он рад, что роды Селины позади, — Изольда тоже пришла в хорошее настроение.

— Да, дорогая, он счастлив! Но о чем слова этой песни? — неискушенная Ирис совершенно не понимала пошловатых намеков во фривольной песенке.

Старик Джозеф отвернулся, чтобы скрыть улыбку.

Потом песню о принцессе сменила другая, тоже ве-селая. Почти все песни Квентина были о любви. Следую-щая была о сборщике налогов, который полюбил обеднев-шую графиню и не брал с нее налогов. Об этом узнал ко-роль и велел наказать своего неверного подданного. Но потом, когда увидел прекрасную графиню, сам влюбился и женился на ней. А несчастный сборщик налогов недолго переживал и нашел себе другую женщину. Все его песни всегда имели счастливый конец.

— Ирис, тебе не кажется, что наш брат сам не прочь оказаться на месте графини? — Изольда хитро по-смотрела на Ирис.

— Сомневаюсь! Он очень любит Селину и девочек!

— Как знать

— Нет! Я тебе говорю. Он ни на кого из женщин не смотрит вообще! — утвердительно заявила Ирис.

— Можно себе представить, что бы случилось, ес-ли Квентин, не дай Бог, окажет кому-то знаки внимания. Селина все волосы выдерет сопернице своими длинными худыми руками.

— Селина очень ревнива. Она сильно любит брата. Я рада за них!

Девушки поднялись наверх по крутой лестнице, за-сланной старым протертым ковром, в спальню к роженице.

Селина недавно проснулась и кормила грудью свою дочь. Она плохо выглядела. Каждые последующие роды ей давались все труднее и труднее. Заботливая гор-ничная переодела свою госпожу в отделанную кружевом ночную рубашку, заплела ее кудрявые непослушные воло-сы в две косы и вплели в них нити жемчуга. Нарумянили бледные щеки, покрытые веснушками. Ее красные усталые глаза светились счастьем.

— Селина! Как ты себя чувствуешь, дорогая? — Ирис бросилась к кровати баронессы. Она была единствен-ный человек, не считая барона и девочек, который тепло относился к Селине, несмотря на ее крутой нрав.

— Неважно… — Селина поправила сорочку, — я думала, что больше не увижу Квентина и своих детей. Мы ждали сына, но Господь решил за нас.

— Не переживай, Селина! Ты молодая, у вас с бра-том еще родится сын, — Ирис подсела ближе к Селине и обняла ее за худенькие плечи.

— Следующие роды меня убьют. Хватит нам и трех дочерей! Хотите глянуть на мою крошку? — Селина улыбнулась и посмотрела на девушек.

— Конечно! Мы за этим и пришли! — Ирис с ин-тересом уставилась на маленькие розовые ручонки, торча-щие из пеленок — Изольда! Подойди поближе! Посмотри на девочку! — она обратилась к стоявшей чуть поодаль кузине.

Селина не разрешала туго пеленать младенцев. У нее было свое мнение на этот счет. Кто-то ей сказал, что если девочек пеленать таким образом, у них будет некраси-вые и неуклюжие фигуры. Селина была недовольна своим телом и мечтала о том, чтобы ее дочери хотя бы телосло-жением пошли в своего статного отца. И Мелисса, и Мона унаследовали от матери огненно-рыжую шевелюру и рос-сыпи веснушек. Селину этот факт ужасно огорчал.

— Какая крошечная! — Ирис не могла сдержать свой восторг. — У нее такие длинные волосы!

— Повитуха Абигайль назвала ее русалкой, — гор-до сказала Селина, — моя маленькая русалочка! — она нежно поцеловала носик ребенка. — Она такая спокойная, почти не плачет! Наверное, понимает, как плохо чувствует себя ее мама.

— А как вы назовете ребенка? Что говорит Квен-тин? — спросила Изольда.

— Я решила ее назвать в честь моей матери Сарой, — Селина с умилением смотрела на новорожденную, — она очень на нее похожа!

— Квентину понравилось это имя? — Изольда по-пыталась улыбнуться деспотичной родственнице.

— Я думаю, он будет в восторге! Чудесное имя для нашей дочери! Мать будет счастлива, когда узнает, что в ее честь названа внучка.


Красная повозка


Через пару дней после рождения Сары в замок приехал сборщик королевских налогов. Барон Квентин пригласил его в свой кабинет и долго с ним разговаривал. После отъезда сборщика налогов заплаканная Селина позвала Изольду и Ирис к себе в спальню. Баронесса стала рассказывать, что у них отчаянное положение, и если девушки не помогут, имение могут конфисковать за неуплату налогов. Она плакала и стонала, как настоящая трагическая актриса: