В Барвихино много собак и собачек. Практически в каждой усадьбе. По просьбе местных жителей в деревне открыли большой «Зооцентр». Он объединял ветеринарную клинику, зоомагазин и салон для стрижки животных. Элиз был лучшим грумером. К нему приезжали стричь болонок, йориков, пуделей и прочую «мелкоту». Элеонора доверяла свою мальтийскую болонку Люлечку только нежным рукам Элиза. С крупными, серьезными собаками работала Мария Степановна. Эта сильная простая женщина выросла в Барвихино. Она помнит те времена, когда деревня была как деревня. В хозяйстве ее родителей были козы редкой пуховой породы, с тонкой теплой шерстью. Маша с детства помогала матери стричь коз. Зимой пряли пряжу. Деревенские старухи вязали из шерсти носки, пуховые платки, безрукавки. Товар расходился мгновенно. Мария Степановна справлялась с любой собакой, делала из нее «человека». Сейчас Мария Степановна загорала в Турции, в отпуске.

Элиз вырос в деревне, в Калужской области, в дружной работящей семье. В большом родительском доме жили три кошки. Мать работала дояркой, отец — зоотехником. Миша Елизаров помогал родителям. Он любил и понимал животных. В доме на стене висел яркий календарь с котятами. На шее у котят были завязаны веселые бантики. Перед новым годом Миша с младшей сестрой повязали своим кошкам цветные бантики. Всем кошки понравились. Новый год был веселый и радостный. Миша учился в зоотехникуме в Калуге, отслужил в армии. Работал вместе с отцом в большом современном Агрокомплексе. Летом организовали экскурсию в Москву. Миша гулял с друзьями по Воробьевым Горам, по набережной Москва-реки. Рядом гуляли москвичи с маленькими собачками, одетыми в смешные костюмчики. Миша потерял покой. Дома в деревне он нашел в Интернете этих собачек. Йорк-терьеры «помутили» его разум. Миша Елизаров бросил хорошую работу, любимую девушку, родителей и уехал в Москву. Сначала он работал в зоомагазине. Собачий бизнес в столице активно развивался. Миша попробовал стричь собачек. Не сразу, но получилось. Потом он попал в Барвихино и стал грумером Элизом. Это была уже другая жизнь.

Элиз пришел в неописуемый ужас при виде косматого чудища. Он долго закатывал глаза, заламывал руки.

— Я просто не представляю, как стричь этого «медведя». Он меня — съест! Этот кошмар я не переживу! Элеоноре надоели кривляния Элиза.

— Слушай, Мишка! Надень на морду тонкий намордник и прощупай собаку. Пойми, какой у нее скелет. Тогда поймешь, как стричь.

Миша решил действовать по научному принципу.

— Эля, пойдем в клинику, сделаем рентген.

В клинику Жулика без документов о прививках не хотели пускать. Эля все уладила. Жулька понимал, что решается его судьба, он ни разу не зарычал и не загавкал. Когда сделали рентген всего скелета собаки, во-первых, обнаружили в левом ухе микрочип. Во — вторых, скелет демонстрировал чистокровного, породистого фокстерьера. Медицинский собачий атлас явно отставал от идеальных пропорций Жульки. Когда «считали» микрочип, все стало ясно. Этот кобель со сложным именем, объединяющим его предков, числился во всех собачьих таблоидах под № 1. Жульке было полтора года от роду. В клинике сделали ежегодную комплексную прививку, выписали «собачью карту», вклеили распечатку микрочипа и вернули Элизу. В придачу вручили рентгеновский снимок скелета Жульки. Элиз и Эля работали с Жулькой три часа. Этого королевского фокстерьера можно и нужно было везти на выставку собак в Лондон. Но у Жульки были другие, более серьезные проблемы.

Когда Жулька, Эленонора и Сережа пришли в зоомагазин, смотреть на чудо-собаку сбежались все продавцы, вышел даже директор магазина. Такой красоты еще никто никогда не видел. Как истинный джентльмен, Жулька скромно стоял рядом с Сережей. Этот добрый, «большой» человек нравился ему больше, чем женщина Эля. Она, конечно, красивая, но пахнет совсем другой, не подходящей Жулику породой. Эти мальтийские болонки всегда вызывали у предков Жулика необъяснимое раздражение. Мелкие льстивые собачонки только и делали, что вертелись в ногах своих хозяек, не вылезали из их постелей. Благородные предки Жулика были охотниками. Они охотились на лисиц. Чтобы поймать лисицу, необходимы ум, сноровка и смелость!

Перед «такой собакой» продавщица разложила несколько подстилок, овальных «гнезд» и диванов. Да-да, настоящих собачьих диванов. Жулька испробовал все, повалялся на каждом коврике и выбрал итальянский диван из «экологической» микрофибры, благородного терракотового цвета. Из магазина Сережа тащил огромные пакеты. Жулька гордился новым мягким ошейником и английской рулеткой-поводком.

Елизавета Михайловна не верила глазам своим!

— Ну, помоют, обстригут дворняжку. Лишь бы блох не было. Такого королевского возвращения в дом она не ожидала. Все стали фотографировать Жульку, снимать видео на телефон. Сережа решил смонтировать видео-ролик для Татьяны Петровны и Николая Александровича, пока те в больнице.

Операция шла уже четыре часа. Состояние пациента — на грани жизни и смерти. Еще через два часа операцию закончили, больного ввели в состояние искусственной комы и отвезли в реанимацию. Теперь все зависело только от Бога. Через три дня должен начаться процесс активного приживления биоматериала, введенного эндоскопами в желудок в области язвенного поражения. Вопрос в том, пойдет ли процесс заживления в данных условиях. Опасность отторжения очень велика. На все раздумья, жить или не жить, организму Николая Александровича отводилось не более четырех суток.

Прошло двое суток. Картина не изменилась. Мониторы диагностических приборов демонстрировали усиление воспалительных процессов в желудке. Имплантированные «кусочки» биоматериала, казалось, отторгаются какой-то неведомой силой. Воспаление на плече приобрело угрожающие размеры. На третьи сутки стало ухудшаться общее состояние больного. Сердце устало бороться за жизнь. Николая Александровича подключили к аппарату искусственного дыхания и стимулирования сердечной деятельности.

Татьяну Петровну информировали о состоянии мужа общими, ничего не значащими фразами. К ней подключили аппарат контроля сердечной деятельности. Рядом постоянно дежурила медицинская сестра.

На четвертый день после операции, на 10 часов утра назначен большой консилиум с участием известных специалистов из Германии и Франции. На консилиуме разрешили присутствовать ординатору, Александру Бакеридзе. Три часа заседания, обсуждения и споров не дали никаких результатов. Статистика отторжения имплантированных тканей достаточно велика. Но в данном случае типичные причины, провоцирующие отторжение, отсутствуют. «Светила медицины» устали, решения не было. Неожиданно попросил слова Александр Бакеридзе. Тема его диссертации и выбранное направление медицинской практики — дерматология и проблемы совместимости тканей человеческого организма. Александр волновался. Он никогда не видел сразу столько известных врачей. А главное, присутствие отца. Александр не мог подвести имя Ашота Бакеридзе!

Александр начал говорить:

— У меня есть друг. Однокурсник, Петька Соловейченко.

Он замолчал. Откровенное признание, но какое отношение к больному имеет Петька Соловейченко? Александр продолжал.

— Петька сейчас ординатор в 17 городской наркологической больнице. Проблема с тканями типична для отравленного наркотиком организма. Больные просто не доживают до этих проблем. Вот, статистика и все данные по таким случаям. Мы с Петькой уже трое суток работаем над этим. Сегодня, нет, сейчас, надо взять анализы крови, тканей, костного мозга у больного и выделить в чистом виде тот, конкретный вид наркотика. Возможно, это «самопал», то есть разовое изготовление «зелья», наобум, по индивидуальной формуле. Возможно, преступник поставил цель манипулировать жертвой. Разные дозы, разные химические соединения дают «заказные» результаты. Например, агрессия, полная пассивность, временная, а потом постоянная амнезия, гиперэротические фантазии. Все зависит от целей преступника-манипулятора. Ашот Александрович вспомнил разговор с Татьяной Петровной. Она отрицала вариант наличия наркотиков. Неясные следы химических соединений присутствуют в тех анализах, которые экстренно сделаны до операции. Все грешили на неумеренное потребление алкоголя. Ашот Александрович обратился к сыну, нет, к коллеге:

— Скажи мне, а что твой Петька, говорит про водку?

Александр продолжал:

— Для некоторых, очень грубых, корявых синтетических наркотических соединений водка, как ни странно, является эффективным антидотом. — Александр добавил. — Формулу водки и синтез ее элементов открыл великий Менделеев. Но это — один случай на миллион.

Консилиум закончен. Принята новая стратегия лечения Большакова Николая Александровича.

Все необходимые анализы у больного взяты. Всю ночь в биохимической лаборатории ЦБК горит яркий свет. Александр, Петька, Катя Синичкина — коллега Петьки, штатные сотрудники лаборатории ведут сложную, кропотливую работу.

Вот она, «формула смерти»! Синтезированы простые, банальные химические элементы. Задачка для первокурсника. Именно простота соединений дает возможность для реализации «социального заказа». Заказ один — ограбить и убить человека! Жестокость и бесчеловечность «изобретателя формулы смерти» невозможно объяснить. Разум бессилен перед насилием.

Антидот — средство, абсорбирующее и разлагающее смертоносные вещества на простые элементы, которые выводятся из организма естественным путем. Действительно, водка, вернее, ее химическая формула, в данном конкретном случае помогла затормозить смертоносные процессы. Николай Александрович интуитивно почувствовал необходимость в водке. Конечно, она не была лекарством, но три года жизни ему подарила. Парадокс!

Антидот изготовляется в любой биохимической лаборатории по стандартной технологии, известной любому фармацевту.

На пятый день после операции, в 11 часов утра, под непосредственным руководством Ашота Бакеридзе врачи начинают осуществлять интенсивную антинаркотическую терапию. Самую сложную процедуру — укол в спинной мозг, делает Ашот Александрович.

Прошло еще три дня. Для больного — это критический срок, после которого наступает положительная динамика, или она не наступит никогда. Вечером дежурному врачу реанимационного блока померещилось, что у больного Большакова слегка порозовели щеки.

28 августа 2011 года. После легкого, но очень питательного завтрака Николая Александровича Большакова на каталке перевезли в отделение общей терапии. Одноместная vip-палата была готова к приему очередного выздоравливающего пациента. Когда Николая Александровича на пневматической каталке санитары везли через всю больницу, опускали и поднимали в лифтах, ему казалось, что он вырвался из преисподней и возвращается на землю. За окнами мелькали чуть пожелтевшие деревья. Начиналась осень.

В большой палате, скорее, маленькой квартире с неудачно подобранной медицинской кроватью, был небольшой обеденный стол, кресла и журнальный стол, на стене телевизор. В кресле сидела Татьяна Петровна.

Николай Александрович долго смотрел по сторонам, он изучил все углы помещения. Пейзаж из окна четвертого этажа великолепный.

— Юшка, ты почему в халате? Душ принимала?

— Нет, я удрала из кардиологии, на укол. У меня — постельный режим. Ты, Колька, меня не выдавай!

Когда-то в послевоенном 1948 году чудесным образом вновь встретились бабушка и дедушка Тани. Они долго не верили своему счастью. Колька и Юшка сидели в больничных кожаных креслах, смотрели друг на друга, они тоже не верили своему счастью. Тогда людей разлучала война! А что сейчас разлучает любящих людей?

— Колька, что у тебя на тумбочке валяется?

У Николая еще оставались прежние, плохие, неправильные очки. Он бесцеремонно забрал их у мамы. Эти очки позволили ему сделать первый шаг навстречу своему спасению.

Через несколько дней у Кольки на тумбочке валялись новые очки известной австрийской фирмы — невесомые, небьющиеся, с профессинально подобранной оптикой, удобными заушниками.

На тумбочке лежали странны» вещи. Российский паспорт на его имя и фамилию, заграничный паспорт с открытой шенгенской визой, пенсионное удостоверение, социальная карта, водительские права, пропуск в Высший технический университет. В пропуске была указана должность «главный консультант».

— Юшка, откуда это все?

На этот вопрос Татьяна Петровна отвечала две недели. У них было очень много вопросов друг к другу. Они не виделись почти три года. Они ничего не знали о том, что происходило с каждым из них. Но у них впереди очень много времени! Почти целая жизнь. Они все успеют.

— Колька, а ты знаешь, у тебя — внучка! Мила. Ей три года скоро исполнится. Она — гениальная оперная певица. Это установленный факт.

— Кем установленный факт?

— Главным концертмейстером Миланского оперного театра. Она целыми днями поет итальянские песни. У меня голова раскалывается.