Девушка сразу же потеряла сознание и не видела, как повесили второго мужчину, тоже успевшего выразить свою преданность монарху. Майкл понял, что солдаты ждут, пока девушка придет в себя. Они стояли рядом с ней, переминаясь с ноги на ногу. Сержант смочил руку росой и провел ею по лбу обреченной. Она тотчас пришла в себя, оттолкнула сержанта и сама встала на ноги. Тогда один из солдат связал ей ноги веревкой, что обычно делалось, когда казнили женщин: подол платья привязывался к ногам, чтобы после смерти жертв никто не мог увидеть их наготу. Женщины боялись этого не меньше самой казни. Затем ей на шею накинули петлю. Девушку поставили на повозку.

Майкл более не мог переносить зрелище.

— Нет! — его крик заглушил предсмертные слова повешенной. Проснулся Джо и тотчас спрыгнул с кровати.

— В чем дело?! — заорал он. — Мы в ловушке?

Майкл отошел от окна и покачал головой:

— Только что повесили трех роялистских заговорщиков. Бедняги. Среди них была девушка. Очень молодая.

— Что у вас с правой рукой?

Майкл увидел, что костяшки пальцев содраны в кровь: он изо всех сил ударил рукой в стену, когда девушку вешали.

— Я пытался протестовать, — произнес он с горечью в голосе.

Джо подошел к стопке полотна, купленного на рынке, и перевязал руку хозяина. Про себя он подумал, что сын сэра Роберта еще до конца не оправился после того удара по голове.

— Мне здесь надоело, — воскликнул Майкл раздраженно. — Пора отправляться в путь. Позавтракаем в другом месте. На этом постоялом дворе мне пища в горло не полезет.

Когда они собрали вещи и готовы были отправиться в путь, Джо побежал на конюшню, а Майкл пошел к жене владельца постоялого двора, чтобы заплатить за ночлег.

— Я полагаю, вам понравилось у нас, — сказала она дружелюбным тоном.

— Да, конечно. А… кого это сейчас повесили? — спросил он как бы между прочим.

— Я не знаю. Тут постоянно вешают людей за какие-то проступки.

— Вам это не мешает?

— Нет, сэр. Повешенные тут долго не висят, так что запах мертвых тел не беспокоит постояльцев. У нас в городе есть два врача, которые открыли свою собственную больницу. У них обучаются студенты. Так эти ребята сразу же забирают повешенных. Не удивлюсь, если сейчас они уже возле виселиц, — она положила руку на стол и сообщила Майклу доверительно: — Фактически, нам в пользу то, что постоялый двор находится возле виселиц. Иногда здесь собираются толпы народа.

— Гражданских лиц сегодня вешали военные, — сказал он, пытаясь заставить ее кое-что припомнить.

— А, — сказала она, откинувшись в кресле и приложив палец к щеке. — Теперь я вспомнила. Вчера мой муж вернулся домой поздно ночью, когда я уже засыпала, и сказал, что он слышал, будто скоро будут вешать каких-то людей, которые якобы укрывали сына покойного тирана. На улицах висят листки, где написано, что он в два ярда[3] ростом, а может, и выше.

— Я тоже об этом слышал, — он взял сдачу, которую она вынула из ящика стола и положила перед ним.

— Вы тоже высокий, — она склонила голову набок, глядя на него снизу вверх.

— Мой рост — два ярда ровно, — сказал он. — Всего хорошего, мадам.

— До свидания, сэр, — она вытянула шею, глядя ему вслед. А может, он и есть Карл Стюарт? У него темные волосы, и говорит он как дворянин, несмотря на простую одежду. Но нет, такого быть не может. Столь высокопоставленная особа не стала бы останавливаться на ночь на постоялом дворе, где его могут опознать. Сама она не знала, как выглядит Стюарт, но есть ведь люди, которые видели его. Ведя подсчет деньгам, она старалась отбросить свои подозрения, но что-то все же не давало ей покоя.

Майкл и Джо переехали через мост и оказались перед виселицами. Солдаты уже ушли, но, как и говорила жена владельца постоялого двора, там уже находились студенты. Трое повешенных лежали на земле. Вскрывать разрешалось лишь тела преступников, а врачам и студентам требовались все новые и новые трупы. Однако они погрузили на тележку только мужчин. Студенты стояли возле лежащей на траве девушки и о чем-то разговаривали.

Заинтересовавшись происходившим, Майкл пришпорил лошадь и поскакал к этому скорбному месту. Подъехав, он увидел, что студенты посадили девушку, прислонив к дереву. Один из них снял с себя рубашку и завязал ее на шее умершей.

— Что вы делаете? — вскричал Майкл в негодовании. — Как вы смеете так обращаться с мертвым телом, стервятники!

Их оживленный разговор вмиг стих. Они окинули Майкла взглядами. Один из них, широко расставив ноги и держась пальцами рук за ремень, обратился к нему воинственным тоном:

— Мы не собираемся давать тебе отчет в наших действиях, незнакомец, кем бы ты ни был. Но, коли уж ты вмешался, то я скажу, что когда мы пришли сюда, эта девушка еще подавала признаки жизни.

— Она жива?! — воскликнул Майкл недоверчиво в голосе. — Но ведь это невозможно. Я собственными глазами видел, как ее повесили.

— Тут происходило медленное удушение. Чтобы быстрее наступила смерть, нужно столкнуть человека с повозки.

— Вы хотите сказать, что вовремя сняли ее с виселицы?

— Именно так. Возможно, она потеряла сознание и не дергалась, что и спасло ее. Ей повезло, что рядом не было добрых друзей или родственников, которые обычно дергают повешенных за ноги, чтобы облегчить их страдания. А может быть, она ведьма и спасла себя при помощи колдовских чар! — студент насмешливо смотрел на незнакомца, ожидая, что тот отпрянет, исполненный страха перед силами тьмы, но тот не двинулся с места. — Вот видишь, мы оживили ее. Теперь она сидит и дышит.

Майкл спрыгнул с коня и поспешил к девушке. Свидетель ее смерти, он хотел теперь видеть, как она воскресает. Она едва дышала. Он представил себе, через какие страдания, физические и душевные, прошла эта девушка.

— Вы немедленно должны отвезти ее в больницу! Снимите с тележки трупы и положите на нее девушку. Я помогу вам.

Студенты обменялись многозначительными взглядами. Им не нравилось, что этот незнакомец лезет не в свои дела. Хотя они и являлись сторонниками Кромвеля, с фанатиками им было не по пути. Майкла же они приняли за слабоумного пуританина, которому до всего есть дело.

— Со временем она придет в себя, — студент, который обвязал своей рубашкой шею девушки, стал развязывать веревку на ее ногах.

Майкл склонился на бедняжкой и поправил растрепавшиеся волосы, закрывающие бледное лицо.

— Что же с ней будет?

Как только он прикоснулся к девушке, та открыла свои зеленые глаза, полные испуга и удивления. Она увидела склонившегося над ней незнакомца, лицо которого выражало озабоченность. Затем все вновь исчезло. Шея так сильно болела, что девушка ничего не соображала, нервы ее были напряжены до предела. Ей показалось, что тени удаляются от нее, она слышала мужские голоса. Рядом с ней раздался громкий крик. Ей показалось, что говорит тот самый мужчина, который прикасался к ней.

— Подождите! Куда же вы? Вы не сможете оставить ее здесь!

Но студенты покатили свою тележку в сторону дороги. Смеясь, они отвечали Майклу:

— Нам предписано забирать только мертвых. До живых нам нет дела.

— Но ей нужна медицинская помощь.

— Мы не станем помогать ей. Позаботься о девушке сам!

— Но вы обязаны лечить больных.

— Она преступница. Мы не желаем нарушать закон.

Они весело продолжали свой путь, несмотря на то, что одним трупом стало у них меньше. К этому времени Джо давно уже стоял на обочине дороги и наблюдал за происходящими событиями. Ему стало не по себе, как только он понял, что его хозяин вступил в спор с какими-то людьми. Теперь же он был попросту испуган.

— Уходите отсюда, сэр! Немедленно! Эти студенты сейчас разболтают обо всем в городе.

— Мы не можем оставить ее здесь! Выбрасывай бочки. Потом поможешь мне положить девушку в повозку.

Джо просто вышел из себя.

— Вы что, одурели? — закричал он в страхе, краснея от гнева. — Нам удалось скрыться от круглоголовых, нам везло всю дорогу! А теперь, когда мы уже почти дома, вы хотите, чтобы мы погибли! Если мы попадемся с ней круглоголовым, то они повесят и ее и нас!

Майкл выругался:

— Слезай и делай то, что тебе говорят. Если не подчинишься мне, я стащу тебя оттуда и оставлю здесь одного.

Впервые за все время их путешествия, начавшегося в Уорчестере, Джо упал духом. Теперь, когда на горизонте уже почти видна конюшня Сазерлея, его хозяин вновь подвергает их опасности. Он уже хотел было хлестнуть лошадь кнутом и умчаться отсюда, оставив Майкла. Пусть делает что хочет. Однако здравый смысл возобладал. Лошадь у хозяина очень резвая, и он быстро настигнет Джо.

Парень спрыгнул с повозки и стал сбрасывать бочки в канаву. Затем он кинулся помогать Майклу. У него не было никакого желания делать это, однако единственное, что могло спасти их, это быстрый отъезд отсюда. Он взял девушку за ноги, а Майкл здоровой рукой обнял ее за талию. Ее голова оказалась у него на груди. Нести несчастную в таком положении было крайне неудобно, но так она меньше страдала от боли. Джо сразу же проникся к девушке недоброжелательностью: ведь из-за нее они подвергают себя смертельной опасности. Ему всегда нравилась притча о добром самаритянине, которую он слышал в церкви, куда по постановлению парламента ходить нужно было обязательно. Он думал, что и сам мог бы сыграть такую же роль, как этот человек из Евангелия, но рисковать жизнью из-за какой-то особы, снятой с виселицы, — совсем другое дело.

Когда они положили ее в повозку, в горле девушки послышались булькающие звуки. Майкл свернул свой кафтан и положил ей под голову. Затем он накрыл ее одеялом, которым укрывался сам, когда лежал на ее месте. Она была без сознания, но у них уже не оставалось времени, чтобы привести ее в чувство. Пусть уж лучше она трясется по бездорожью в бессознательном состоянии. Ее нужно как можно скорее увезти подальше от виселиц. Им повезло, что никто не видел, как они увозят девушку.

Майкл сел на коня и во весь опор помчался вперед. Джо, безжалостно хлеща свою лошадь, ехал за ним. Временами им попадались пешеходы или фермеры, едущие на телегах. Женщины, сплетничавшие возле калиток своих домов, с любопытством смотрели на проезжающих мимо них путешественников. Матери гнали детей с дороги, чтобы они случайно не попали под копыта лошадей.

Теперь Майкл уже начал узнавать местность. Его мать родом из Хэмпшира, и в Сазерлее висела карта, на которой было обозначено место, где родилась Анна. Он часто смотрел на эту карту, потому что его вообще интересовали карты, а мать показывала ему деревни, луга и поля, знакомые ей с детства. В то время когда Майкл жил дома и не учился в Оксфорде, он несколько раз ездил вместе с матерью к тете, которая жила в этих краях. Так как теперь при въезде в каждую деревню стоял столб с ее названием, то он точно знал, где нужно свернуть со столбовой дороги на проселочную.

— Но почему же мы не сворачиваем, сэр? — спросил его Джо, едва сдерживая себя от негодования.

— Мне нужно найти аптекаря. Надо дать этой девушке какое-то лекарство, которое облегчит ее боль. Иначе, придя в себя, она будет очень мучиться и кричать. А это нам ни к чему. Кроме того, мы просто обязаны помочь ей. Это наш моральный долг.

— Наш долг! Ваш долг, сэр. Я к этому не имею никакого отношения, — сложив с себя таким образом всю ответственность, Джо замолк, чувствуя, что и сам вот-вот начнет кричать от страха и раздражения. Ужас преследовал его с того момента, когда парень оказался возле виселиц. Удирая из Уорчестера, он спасал хозяина, пускаясь при этом на всякие хитрости, но сейчас чувствовал себя беспомощным, как заяц, которого загнали легавые собаки. Если бы в повозке не лежала эта девушка, они бы спокойно ехали по дороге и не боялись каждого встречного.

Вскоре они прибыли в большую деревню. Майкл, который не надеялся найти тут человека, имеющего какое-то отношение к медицине, был приятно удивлен, когда ему сказали, что в деревне живет один старик, который раньше имел аптеку в Винчестере. Его сын, которому эта аптека перешла по наследству, часто навещает отца и привозит ему всякие лекарства, чтобы тот мог лечить местных жителей.

Майкл поехал по названному адресу и вскоре оказался возле нужного дома, стоящего на покрытой булыжником улице. В полутемном помещении его встретил аптекарь, которому он сказал, что его сестра ушиблась при падении, и ей необходимо дать какое-нибудь лекарство, чтобы облегчить боль.

— Может быть, у нее сломаны кости, — предположил старик. — Я могу вправить их за умеренную плату.

— Это уже сделано, — поспешно заверил его Майкл, — но она страдает от боли.

Он вышел от аптекаря с бутылочкой болеутоляющего сиропа.

К радости Джо, выехав из деревни, они сразу же свернули на проселочную дорогу, которую Майкл знал как свои пять пальцев. Хотя ему пришлось указывать путь, он частенько подъезжал к повозке и смотрел на девушку. Внезапно она открыла глаза и схватилась за рубашку на своей шее, вообразив, что это петля.