— Это снимает боль, а мы с Сарой пока сделаем тебе перевязку.

Спустившись вниз, Майкл с радостью обнаружил, что гости уже уехали, и, заглянув к Кэтрин, пообещал вновь зайти к ней и все рассказать. Затем он прошел на кухню и рассказал женщинам все, что ему было известно об их мужьях, после чего велел Джо принести два кувшина горячей воды в свою комнату. Когда парень пришел к нему с водой, он поинтересовался, накормлены ли лошади, а потом еще раз предупредил, чтобы тот помалкивал о юной особе, которую они привезли в Сазерлей.

Джо, который был счастлив вновь оказаться дома, получил три золотые монеты и заверение в том, что отныне будет работать на конюшне. Разумеется, он поклялся, что ни одна живая душа не узнает от него о бедной девушке.

Когда Майкл принес кувшины с горячей водой в спальную комнату, Мэри уже спала. Ее раздели и сняли рубашку, которой была перевязана шея, вся распухшая, иссиня-черная. Майкл в ужасе смотрел на нее.

— Выздоровеет ли она когда-нибудь?

— Я сделаю для этого все, что в моих силах, — сказала Анна твердо. Сара вылила воду в тазик и приготовила полотенца.

После того как Майкл ушел, они вымыли девушку, одели ее в ночную рубашку и наконец занялись шеей. Сначала они смазали ее мазью и раствором из целебных трав, потом сделали перевязку. В ту ночь Анна не отходила от постели Мэри. Она читала и перечитывала письмо Роберта и только к утру забылась сном. Обычно ее будила Сара, так что другие служанки не станут заглядывать в спальню госпожи и искать Анну по всему дому. Вернувшись в свою комнату, она увидела, что Сара разворошила ее постель для того, чтобы служанки, которые должны были прийти сюда и делать уборку, подумали, будто госпожа спала здесь.

Скрывать Мэри оказалось не так трудно, как думала Анна. В доме было принято закрывать на ключ комнату, предназначенную для гостей, в которой они поместили девушку. За несколько месяцев до Рождества Анна обычно шила в ней подарки своим домочадцам и слугам.

Анна и теперь шила и вышивала, сидя у кровати больной. Она радовалась тому, что у нее есть чем заняться, ибо каждый день она ожидала возвращения Роберта и каждый вечер ложилась спать расстроенная. Парень одной служанки вернулся из Уорчестера, избегнув пленения, и Анна отпустила ее к нему в деревню. Через неделю вернулся отец еще одной служанки. Никто из вернувшихся ничего не знал о судьбе сэра Роберта. Они рассказали Анне лишь о том, как храбро он дрался, защищая мост. Потом он упал с лошади и его унесли с поля битвы. Если бы Майкл не сообщил ей, что ранение было незначительным, она склонна была предположить худшее.

Мэри выздоравливала. Она все еще не могла говорить, но Анна нашла способ общаться с ней: велела девушке поднимать правую руку, если та соглашается с чем-то, или левую, если нет. Таким образом они узнали кое-что о ее прошлом. При первой же возможности Анна принесла ей бумагу, ручку и чернила, но девушка сразу же дала понять, что не умеет ни читать, ни писать. Со временем им все же удалось понять, что в тот день были повешены ее дядя и брат. Ей, безусловно, тяжело было вспоминать об этом, в глазах ее стояла невыразимая грусть. Других родственников у нее не имелось, так что возвращаться ей было некуда.

Чувствуя себя страшно одинокой, она очень подружилась с Джулией. Так как девушка все еще не могла ходить, Джулия часто читала ей, а когда Мэри уже можно было сидеть, научила ее играть в шашки.

Тревога Анны по поводу Роберта передалась и другим обитателям дома. Джулия стала бояться, что уже никогда больше не увидит отца. Она не хотела говорить об этом ни матери, ни бабушке и доверилась лишь Мэри, которая мимикой и жестами старалась подбодрить ее и вселить в девочку надежду на лучшее.

Хотя Мэри радовалась всякому, кто сидел возле ее постели, будь то славная Джулия, Анна с ее шитьем или Кэтрин, которая рассказывала ей о том, как жила при дворе королевы Елизаветы (порой впадая в забывчивость и повторяя одну и ту же историю снова и снова), наиболее значимым для нее являлись посещения Майкла. Ее глаза сразу же загорались при одном его виде, что крайне радовало его.

Анна отправилась в Чичестер, чтобы купить для Мэри нижнее белье, чулки, туфли и теплое пальто с капюшоном, ибо приближалась зима. Она надеялась, что к тому времени девушка выздоровеет и пропадет необходимость прятать ее. В экипаж Анны доставили четыре платья, заранее заказанных портным. Все они предназначались для Мэри. Потом Анна зашла в трактир «Дельфин», чтобы выпить чашку горячего шоколада в компании своей подруги и узнала от нее, что круглоголовые рыщут по всему Сассексу.

— Они повсюду ищут короля, — сказала ей подруга шепотом. — Ходят слухи, что он уже скрылся за границей. Будем надеяться, что так оно и есть.

Анна знала, что это не так. Если Роберт находится при короле, он никогда не покинул бы страну, не попрощавшись сначала с женой.

Мэри обрадовалась при виде новой одежды. Все платья были украшены вышитыми ленточками и кружевными воротничками, изготовленными Анной. Тем не менее девушка все еще не могла расстаться с повязкой на шее. Боли не проходили, иногда еще приходилось прибегать к помощи болеутоляющих лекарств. Она не могла сидеть и шить в течение продолжительного времени, хотя и хотела помочь Анне, которая готовила подарки служанкам — шелковые кошельки, розетки и юбки. Но она смогла доказать всем, что является отличной портнихой.

Пока на ее лице сохранялась опухоль, все зеркала были убраны из комнаты. Мэри оказалась весьма красивой девушкой с замечательными зелеными глазами, подбородком с ямочкой и нежной кожей лица. Как только она смогла самостоятельно причесываться, она соорудила у себя на голове великолепную прическу. Когда Майкл похвалил ее вкус, она покраснела от удовольствия.

Однажды ей пришло в голову, что она уже никогда не сможет говорить, так как ее голосовые связки безнадежно повреждены и не подлежат лечению. Майкл сидел около нее в этот момент и рассказывал о том, что делал утром, выполняя обязанности владельца усадьбы в отсутствие отца Она хотела что-то сказать ему, полагая что он должен быть первым человеком, который услышит ее голос. Когда ее первая попытка оказалась неудачной, она попробовала снова, уверенная в том, что голос должен вернуться. Он увидел ужас в ее глазах после того, как она несколько раз беззвучно открывала рот и даже привстала, думая что это поможет ей произнести несколько слов.

Он тотчас взял ее руку. Майклом и его близкими уже обсуждалась возможность того, что девушка останется немой, хотя они верили в благополучный исход.

— Не бойся, — подбадривал он ее. — Пройдет еще некоторое время, и ты заговоришь.

Она не плакала, но ее лицо выражало такое страдание, что его сердце разрывалось на части.

— Мэри, не отчаивайся! Ты ведь так мужественно переносила все испытания.

Она видела перед собой только его, как будто он загораживал пропасть, которая разверзлась перед ней. Она подалась вперед и упала бы, если б он не поддержал ее. Обняв девушку, он обнаружил, что она вся дрожит от отчаяния. Тогда Майкл стал утешать ее, как мог.

— Это твой дом. Ты можешь оставаться в Сазерлее до тех пор, пока не захочешь по собственной воле выйти замуж и уехать отсюда. У нас много планов на твой счет. Мы научим тебя читать и писать. Когда боли в шее прекратятся, Джулия научит тебя разным модным танцам. Мы желаем тебе счастья, и пусть наша семья заменит тебе ту, которую ты потеряла.

Вскоре она перестала дрожать и успокоилась. Когда он хотел вновь усадить ее в кресло, она вдруг схватила его за куртку и поцеловала в щеку долгим поцелуем. «Я люблю тебя!» — беззвучно воскликнула она. Затем, испугавшись собственной смелости, она отпрянула от него, но тут же поняла, что он воспринял ее поцелуй как знак благодарности.

Вся семья понимала, что вскоре Мэри должна появиться перед другими обитателями дома. До сих пор еду ей приносили тайком. Сначала она могла только пить, и Анна каждую ночь спускалась на кухню за бульоном. Позднее все члены семьи стали приносить ей такую же еду, какую сами ели за завтраком, обедом и ужином. Постоянно существовала опасность, что кто-то заметит, что они делают это.

Было решено придумать ей фамилию, которую они так и не смогли узнать, ибо девушка не знала алфавита. Но все предложенные ей фамилии были отвергнуты. Возможно, она надеялась, что они все же случайно назовут ее настоящую.

— Как насчет Твайт? — спросил наконец Майкл. — Это фамилия одного из наших предков. Мы собираемся объявить тебя моей двоюродной сестрой, так что эта фамилия будет весьма кстати. Что ты думаешь по этому поводу?

Она одобрительно улыбнулась и подняла правую руку. Глядя на нее, Кэтрин думала, что эта девушка будет во всем соглашаться с Майклом.

Оставшись вдвоем, Анна и Джулия решили, что следует преподнести Мэри какой-нибудь подарок, чтобы отметить присвоение ей новой фамилии, и на следующее утро вместе поехали в Чичестер. Джулии также нужны были новые туфли. Они хотели зайти к сапожнику на Южной улице и подобрать шелк и кожу для обуви. Покончив со своими делами, они купили Мэри красивое зеркальце.

В городе им повстречались знакомые, сообщившие, что поиски короля в Сассексе проходят под руководством полковника Уоррендера. Сотни кавалеров, участвовавших в битве при Уорчестере, покинули Англию и сейчас находятся в Европе. Однако это, в основном, высокопоставленные офицеры, которым угрожали аресты. Те, кто вернулся домой, подвергались допросам, даже в том случае, если были ранены. Некоторых из них оштрафовали, иных посадили в тюрьму. Об этом в Сазерлее уже узнали, ибо Майкла допросили в первую очередь. Допрос происходил в Уоррендер Холле. И хотя рана на руке была незначительной, Уоррендер занес юношу в списки тех, кто не мог оказать существенной помощи Стюарту, и отпустил его, строго приказав не Покидать пределы Сазерлея.

Тем не менее у Майкла создалось впечатление, что продолжительное отсутствие его отца, который не числился в списках убитых, крайне беспокоит круглоголовых. Они могут нагрянуть в Сазерлей, как только отец появится.

Вечером, когда Анна вернулась из Чичестера, ей вручили письмо. Она сразу же узнала почерк. Писал тот самый друг семьи, который предупредил их о намерении круглоголовых провести обыск в Сазерлее. Майкл и Кэтрин смотрели на Анну, которая сорвала печать и стала читать письмо про себя.

«Будьте настороже, — так начиналось это письмо. — Мне удалось узнать, что разыскивается не только король, но и некий кавалер, а также какой-то парень и девушка. Ходят слухи, что эту троицу видели в ваших краях. Вы поймете, почему я решил написать вам, увидя документ, который прилагается к письму. Не теряйте времени понапрасну». Письмо было подписано буквой Г.

Анна побледнела и, не говоря ни слова, передала письмо Майклу. Развернув затем документ, едва слышно вскрикнула от изумления. В самом верху листа напечатано: «Совершенно секретно». Очевидно, он предназначался только для очень узкого круга высокопоставленных офицеров. В нем говорилось о необходимости арестовать трех преступников, чьи внешности установлены, и немедленно доставить их в штаб сторонников парламента. Портреты преступников были довольно плохо нарисованы, но лицо Майкла изображено с такой точностью, будто он специально позировал художнику. Джо тоже можно было узнать по рисунку. Что до Мэри, то она не очень походила на себя. Страх обезобразил ее лицо, сделал ее похожей на ведьму. А выздоравливающая девушка была красавицей. Рука Анны дрожала, когда она в полной тишине передавала документ сыну.

— Что это такое? — спросила Кэтрин с тревогой в голосе. Джулии в комнате не было, она сидела у Мэри и читала ей.

Майкл отвел взгляд от рисунка.

— Плохие новости, бабушка. Похоже, что круглоголовые подбираются ко мне, Джо и Мэри, — он обратил внимание на то, что Мэри в документе называлась Мэрион Мур. — Нас, кажется, видели где-то в окрестностях Чичестера. Ладно, меня и Джо могли опознать, но кто мог видеть Мэри, завернутую в одеяло? Разве что на нас смотрели из окна верхнего этажа, — перевернув документ, он прочитал то, на что не обратила внимания Анна: — Здесь написано, что левая рука роялиста находится на перевязи. Больше всего меня удивляют эти рисунки. Наверное, один из тех студентов-медиков, с которыми мы разговаривали возле виселиц, обладал даром художника и нарисовал наши лица по памяти после того, как власти допросили его, — он окинул мрачным взглядом мать и Кэтрин, а потом опять уставился на документ: — Боюсь, что как только полковник Уоррендер получит копии этого документа, он прибудет сюда, чтобы арестовать нас.

— В этом нет никаких сомнений, — воскликнула Анна в отчаянии.

— Надо где-то спрятать Мэри. А мы с Джо должны скакать к побережью и переправляться во Францию.

Мать приглушенно рыдала. Майкл подошел к ней и положил руку на ее плечо: