Шталь открыл вторую, побольше, и достал оттуда колье, похожее на то, которое носила Ева.

— Это для тебя, — улыбнулся он Людмиле, протягивая украшение. — Это символ твоего статуса.

Она осторожно взяла его в руки, слегка вздрогнув от прикосновения холодного металла.

— Через три дня состоится рождественский бал. Естественно, вы приглашены. Место и время указано здесь, — Шталь передал Руслану два плотных листка, похожих на билеты в театр. — И еще. У нас не приняты реальные имена. Придумайте себе псевдонимы, под которыми вас будут знать в сообществе.


Глава 10



Платье для бала Руслан выбрал и купил сам, не советуясь с Людмилой. Это слегка царапнуло обидой, но она понимала, что это часть ритуала, а глаза мужа светились таким восторгом, когда она медленно поворачивалась перед зеркалом, разглядывая откровенный вырез на спине с переплетенными тонкими цепочками. Глубокий цвет индиго очень шел к ее темным глазам. В дополнение Руслан преподнес открытую коробочку, в которой поблескивали тонкие длинные серьги — цепочки из белого золота с крошечной капелькой бриллианта на концах. Людмила удивленно посмотрела на мужа — сережки явно стоили слишком дорого.

— Пустое, — шепнул он, целуя ее в лоб. — Подарок к Рождеству. К Новому Году премию дали за платных пациентов.

Перед самым выходом, он оглядел ее с ног до головы и спросил строго:

— А колье, что дал тебе Шталь?

Людмила забыла о нем. Да и не слишком хотела надевать. Но тон Руслана не оставлял выбора. Вздохнула, вернулась в спальню за бархатной коробочкой.

Руслан застегнул украшение, и она поежилась. Ошейник был довольно тяжелым, плотно обхватывал шею и оставлял не слишком приятное ощущение несвободы. Хотя она понимала, что так и было задумано. Еще она заметила, что на нем появился округлый медальон с гравировкой — латинские буквы К и Л. Она догадалась, что это за буквы. Руслан выбрал себе псевдоним Кукловод. Людмила просто взяла первую букву от своего имени — Эль. Вспомнила, как Руслан восхищался, как красиво эти буквы будут сочетаться в вензеле.

Старинный особняк на Шпалерной, недалеко от Таврического сада сиял праздничной иллюминацией. Внушительного вида швейцар в красной ливрее, посмотрел на предъявленные Русланом приглашения и распахнул перед ними тяжелую дверь с бронзовой старинной ручкой.

Оставив верхнюю одежду в гардеробной, они поднялись по мраморной лестнице и оказались в большой, ярко освещенной зале с наборным паркетом, светло-желтыми стенами и золочеными светильниками, ярко сияющей хрустальной люстрой.

Людмила ощущала себя Золушкой на королевском балу. Мужчины в смокингах и строгих костюмах, дамы в изящных вечерних платьях в пол, блистающие драгоценностями. На невысоком подиуме играл струнный квартет, вальсы, мазурки и полонезы наполняли зал.

Вдоль стен были расставлены обтянутые белым атласом венские стулья с позолоченными спинками, в толпе сновали юркие вышколенные официанты, разнося шампанское и легкие закуски.

Постепенно она присматривалась к публике, начиная подмечать отдельные детали. Мужчины, в основном старше тридцати, как один носили на левой руке такие же кольца, как у ее мужа. Некоторые, помоложе и в кожаных брюках и жилетах, с ошейниками в шипах, заклепках и кольцах. К кольцу одного была пристегнута цепочка, которую держала в руках дама лет сорока, строгая и надменная.

К ним иногда подходили другие пары, мужчины представлялись Руслану, они обменивались вежливыми рукопожатиями, а их спутницы сдержанно, не без интереса разглядывали Людмилу. Она отметила, что на многих из них такие же колье, как у нее.

На некоторых девушках, полураздетых, были простые кожаные ошейники, они стояли безучастно у стен, заведя руки за спину, опустив глаза, словно ожидая какого-то сигнала.

Среди толпы они заметили Шталя в сопровождении Евы. Людмила впервые видела обоих такими: доктор, как всегда невозмутимый, в строгом черном смокинге и бабочке и его спутница в изумрудного цвета платье, оставлявшем обнаженным одно плечо, с высокой затейливой прической и с неизменным колье на шее. Доктор приветливо улыбнулся им, его спутница, быстро взглянула на Людмилу и опустила глаза. А Людмилу окатило холодом от воспоминания о давно забытом сне. «Иди сюда, не бойся, — зашептал вкрадчивый голос старика в высокой шляпе». Она крепче сжала руку мужа.

Руслан подал ей бокал с шампанским, подозвал официанта с подносом, заполненным тарталетками, но Людмила отказалась. Отпила из бокала, прохладное вино приятно защекотало пересохшее горло.

Вдруг музыка смолкла, музыканты покинули сцену, на подиум поднялся Шталь тоже с бокалом шампанского в руке, произнес поздравительную речь, Когда он закончил, собрание сдержанно зааплодировало. Доктор спустился с подиума, нашел глазами Руслана и начал неспешно продвигаться через толпу к нему, попутно здороваясь с кем-то, пожимая руки. Наконец, он подошел и, улыбаясь, произнес:

— Рад, очень рад. Надеюсь, вам нравится наш скромный праздник. Скоро начнется самое интересное.

Потом бросил взгляд в сторону Людмилы, задержавшись на ее колье, улыбнулся и сказал:

— Ты великолепно выглядишь. И просто отлично, что не забыла про мой подарок. Это важно, поверь.

Людмила недоуменно посмотрела на доктора, а сердце защемило от странного предчувствия.

Шталь лукаво усмехнулся, взял ее под локоть и, склонившись к самому уху, тихо сказал:

— Это украшение означает, что ты — сабмиссив, медальон на нем с гравировкой, что несвободна. Как обручальное кольцо. Металлический ошейник без гравировки и медальона носят сабмиссивы в поиске доминанта. Дамы, у которых кольцо, как у твоего мужа на левой руке, позиционируют себя доминами. Некоторые из них в сопровождении своих сабов. А те девушки и несколько молодых людей, на которых простые кожаные ошейники — доступны для каждого в этом зале. Я сам придумал такие знаки отличия. Это очень удобно. Появившись вообще без какого-либо опознавательного знака, можно спровоцировать различные неудобные ситуации.

Людмила нервно сглотнула.

— Сейчас начнется шоу, и вы все увидите. Приятного вечера.

И доктор с Евой растворились в толпе.

Публика постепенно сосредоточилась у подиума, видимо ожидая начала обещанного Шталем шоу.

Снова заиграла музыка, какая-то эротичная, тягучая мелодия с неровным ритмом. На сцену двое мужчин в черных полумасках вытолкнули девушку, почти обнаженную, в одних стрингах, в простом кожаном ошейнике. На ее собранных в хвост волосах было закреплено нечто, напоминающее фату невесты, только алого цвета.

Девушка опустилась на колени, завела руки за спину, и один из мужчин в маске защелкнул на ее запястьях наручники, грубо одним движением сорвал с нее стринги, потом, обращаясь к публике, произнес:

— Прошу, господа, не стесняйтесь! Невеста готова к своей первой брачной ночи!

Сразу несколько мужчин поднялись на подиум, один мял ее грудь, прищипывая соски, другой шлепал ладонью пониже спины, третий взял в руки плеть-флоггер…

Она прижалась лицом к плечу Руслана и тихо сказала:

— Давай уйдем?

Он склонился к ней, легко коснулся губами виска и ответил, как ей показалось не без сожаления:

— Ты точно этого хочешь?

Людмила вдруг испугалась, что он откажется уйти.

— Мне нехорошо. Все это… Слишком для меня.

— Ладно, — вздохнул Руслан. — Нужно только найти Шталя.

Градус веселья и безумного возбуждения среди публики повышался, в зале образовались группы, в центре которых оказывались те самые девушки, в простых кожаных ошейниках, и рождественский бал плавно перерастал в групповую оргию. Людмила смущалась и сильнее стискивала руку Руслана. Он обнял ее за плечи и они стали пробираться к дальнему концу комнаты, где на обитом атласом диванчике расположился Шталь. У его ног на бархатной подушке на коленях сидела Ева, уже сменившая свое роскошное платье на короткую плиссированную юбочку и черный с кружевом корсет. Доктор беседовал с каким-то седовласым господином, которого окружали сразу несколько полураздетых девушек в ошейниках. Одна из них стояла перед ним на четвереньках, господин устроил свои ноги на ее спине, будто на скамеечке. Еще две стояли рядом, сложив руки за спиной, покорно ожидая его приказов.

Руслан, все так же сжимая руку жены, подошел ближе и сказал, обращаясь к доктору:

— Простите, что прерываю вашу беседу. Мы хотели поблагодарить за приглашение и откланяться.

— Так рано? — удивился Шталь.

Но посмотрев на смущенное, растерянное лицо Людмилы, усмехнулся:

— Вы немного шокированы. Я понимаю. Но так и не попробовать главного блюда?

Он лукаво посмотрел на Руслана, бросившего мельком взгляд на девушку у ног его собеседника.

Руслан вежливо ответил:

— Простите. Супружеская верность для нас обоих — жесткий предел.

Шталь промолчал, по его губам скользнула странная улыбка, а в груди у Людмилы больно защемило.

— Пределы партнеров — святое, — сказал Шталь и протянул Руслану руку для прощания.

Они ехали в такси домой, оба взведенные до боли в натянутых нервах. Захлопнув входную дверь, Руслан почти сорвал с нее шубу, небрежно отбросил ее на пол, рванул молнию на платье, жадно до боли обхватил ладонями грудь, впился в губы, в шею жесткими поцелуями. Людмила тоже задыхалась от возбуждения и с жаром отдалась нетерпеливым ласкам мужа. Но тут Руслан положил ей руки на плечи и надавил, заставляя опуститься на колени. Она поняла, чего он хочет, и испугалась. Раньше Руслан никогда не просил у нее такой ласки, а сама она даже не думала проявить инициативу. Сглотнула комок в горле и посмотрела снизу вверх на него. Руслан расстегнул ремень и молнию брюк, потом поднял ее лицо за подбородок, тяжело дыша, едва сдерживаясь, и хрипло отрывисто спросил:

— Ты уверена? Хочешь этого?

Она не была уверена. Но Руслан провел пальцем по ее нижней губе, заставляя открыть рот, а другую руку положил на затылок и запустил пальцы в волосы…

…По лицу текли слезы, Руслан поднял ее с колен, поцеловал в губы, нежно провел ладонью по лицу.

— Спасибо, спасибо, — шептал он между поцелуями.

А Людмила не знала, что именно чувствовала в тот момент — радость, от того, что доставила мужу удовольствие таким способом, стыд или унижение от того, что он заставил ее сделать это. Тем более, что они были дома, не в студии. И он был ее Русланом, а не пугающим властным незнакомцем, не Кукловодом.

Она закрылась в ванной и долго стояла под душем. Слезы текли по щекам и растворялись в теплых струях воды, но ощущение чистоты не приходило.

Прошла на кухню, поставила чайник. Руслан вошел и обнял ее сзади, прижимая к себе. Она отстранила его руки.

— Обещай мне больше никогда так не поступать.

Ее голос дрогнул.

Руслан развернул ее за плечи, взял лицо в ладони, она снова вырвалась из его рук.

— Ты же хотела…

— Разве я сказала что хочу? Ты даже не дождался моего ответа. Заставил меня…

Снова из глаз потекли слезы…

Руслан обнял ее, прижал к груди. Вырываться сил не было, просто хотелось выплакаться.

— Не смей больше, — всхлипнула, но собралась и продолжила. — Тут. Дома. Я не Эль, а ты не Кукловод. И я не хочу больше на эти собрания. То, что они делают… Это мерзко.

— Успокойся. Я виноват. Прости. Не сдержался. Не хочешь — больше не пойдем. Обещаю.

Руслан гладил ее по волосам, по спине, шептал на ухо. Шепот перешел в поцелуи, поглаживания в ласки. И опять все закончилось в постели. Засыпая, она подумала, что слишком легко простила Руслана, и не нужно позволять Игре проникать в повседневную жизнь.

Следующий день она провела в сладкой праздности. Руслан, чувствуя свою вину, окружил ее нежной заботой — приготовил сам завтрак, сварил кофе и принес все это на подносе. Особенно трогательным был цветок герани в стакане с водой. Герань росла в кухне на подоконнике, посаженная по совету мамы Руслана. «Хорошо лечит отиты», — сказала Мария Ивановна, вручая Людмиле горшок с цветком.

Они провалялись почти весь день в постели: смотрели фильмы, Людмила читала вслух последнюю купленную ею книжку. Даже вместо обеда заказали суши. Такое Людмила не позволяла себе со студенческих времен. И все эти занятия прерывались поцелуями, прикосновениями, сексом, нежным, ласковым. «Ванильным», как сказал Руслан, почему-то с оттенком пренебрежения.

А вечером Руслан, серьезный, собранный, усадил ее на диван, сел рядом и сказал:

— Нам нужно все обсудить. Четко обозначить правила и пределы. Чтобы больше не повторять ошибок. Хочу, чтобы все было правильно. Согласна?

Людмила кивнула. Этот разговор был необходим. Она уже была совсем не уверена, что хочет продолжать. Но понимала, как этого жаждет Руслан. Ей просто было нужно, чтобы он уговорил ее, рассеял ее сомнения.