И вдруг! Отчаянный крик жены, проникая через стены комнаты, оглушил Дмитрия. Он вскочил с кресла и бросился на кухню. На полу, в бурой луже горячего варенья, желтел, как песчаный остров, перевернутый вверх дном медный таз. Татьяна в распахнутом халате, стоя у раковины, яростно плескала себе на живот холодную воду из-под крана. На ее обнаженном животе медленно вздувался огромный белый волдырь от ожога – в глазах застыла невыносимая боль. Теряя сознание, Татьяна покачнулась и стала падать, но Дмитрий успел подхватить жену.

Врачи скорой помощи наложили пострадавшей стерильную повязку и доставили в больницу, где ею занялись специалисты по ожогам. На другой день Дмитрий в беседе с лечащим врачом выяснил, что его жене повезло. Врач сказал, что, к счастью для больной, контакт с агрессивной средой был непродолжителен, так как варенье попало прямо на кожу и было тотчас смыто пострадавшей холодной водой. Гораздо чаще ему приходилось сталкиваться с домохозяйками, вдвойне пострадавшими оттого, что на них была многослойная одежда. Ткань губительна при подобных инцидентах, так как задерживает тягучие потоки горячего варенья у тела. Прогноз на выздоровление был благоприятен.

Выйдя от доктора, Дмитрий задумался. Как оказалось, что на Татьяне под халатом ничего не было? Она всегда была мерзлячкой, а в их квартире и летом было прохладно, поскольку во двор-колодец солнце не заглядывало. Дмитрий, присев на топчан в больничном коридоре, развернул сверток с одеждой жены и внимательно осмотрел халат. Он был испачкан засохшим вареньем лишь с изнанки! Татьяна специально опрокинула на себя кипящий таз, заранее распахнув халат, чтобы легче было смыть густой горячий сироп. Она ведь грозилась мужу сжечь себя! Значит, привела угрозу в исполнение таким иезуитским образом? А если спросить ее прямо? Нет, она не признается. Дмитрий заглянул в полуоткрытую дверь палаты. Татьяна лежала на спине, прикрыв глаза, простыни не касались места ожога. Он решил ее не беспокоить, пусть отдыхает. Но закравшееся подозрение о преднамеренности поступка жены переросло в уверенность.

Дома Дмитрий отыскал в старых записных книжках телефон Степана и сообщил ему адрес больницы и палату, где лежит Татьяна. Это решение далось ему нелегко. Хотя Дмитрий по-человечески сочувствовал страдающей от телесной боли жене, манипулировать собой он не позволит.

* * *

Татьяна удивилась, разглядев в посетителе Степана, поскольку сама не звонила ему. Любовник объяснил свое появление, и Татьяна поняла, что муж разоблачил ее «членовредительство», раз самолично прислал недруга. На глаза ее – без очков они казались особенно беззащитными – навернулись крупные слезы.

– Очень болит, да? – сочувственно спросил Степан, присаживаясь на табурет у койки.

Слезы выкатились из уголков глаз и побежали к ушным раковинам. Татьяна вытерла их рукой – было неприятно, когда влага коснулась ушей.

– Очень, Степа!

– Как же с тобой эта беда стряслась?

Татьяна жалобным голосом рассказала свою историю, где главное место отводила неловкости. Степан поправил ей подушку, осушил слезы своим, не слишком свежим, носовым платком. Вид беспомощной женщины умилял его. Заодно он помог и лежащей рядом соседке, вымыл ей фрукты под краном, вскипятил чай, снова подсел к Татьяне.

– Что врач говорит: скоро выпишут?

– О сроках здесь не говорят, как заживление пойдет. Но я вот о чем хотела тебя попросить. Степа, помоги мне! Дмитрий уже заявление на развод подал. Убеди его, что между нами ничего нет, что мы лишь друзья с тобой!

– Ничего нет? – Степан резко вскочил, направился к выходу.

Однако на пороге остановился и обернулся – его поразила одна мысль.

Дмитрий, обманутый муж, не собирается прощать Татьяну, он не только настаивает на разводе, но и самолично направил Степана в больницу к своей жене. Он дал понять, что отдает ему свою жену! Значит, Татьяне деваться некуда! Только к Степану. Он вновь подошел к кровати больной, встал у ее ног. Он возвышался над распростертой на постели Татьяной, отчего выглядел внушительнее и интереснее. Да и плешь на его затылке была ей сейчас не видна. Набрав в грудь побольше воздуха, Степан выпалил:

– Дорогая Танечка, прошу тебя стать моей женой!

Больная с соседней кровати с любопытством повернула голову в сторону жениха и невесты – такие события захватывали сильнее, чем сериал в телевизоре.

– Я согласна, Степа, – неожиданно для себя ответила Татьяна.

Она вдруг поняла, что после развода останется совсем одна. А кому нужна сорокалетняя женщина с ожоговыми рубцами на животе? Только Степану она и нужна. Потому что для него самое главное из всех ее достоинств и вопреки изъянам то, что она являлась женой бывшего его шефа. К тому же внешне привлекательна и интеллигентна на вид. Такая жена возвышала Степана в собственных глазах.

Татьяна, приняв новый поворот судьбы, с горячностью стала описывать их будущую со Степаном жизнь. Жить они будут в квартире на Фонтанке, она квартиру злодею не отдаст. Но из фирмы «Муж на час» Степану придется уйти. Нечего ему обслуживать похотливых вдовушек, вбивая им в стены бесполезные гвозди. Она потребует, чтобы Дмитрий пристроил своего преемника на достойное место, бригадиром там или мастером в бригаду монтажников. Тут же строго сказала, что со спиртным ему надо завязывать. Степан выслушал ее планы молча, с усмешкой думая: «Мы еще поборемся, милая! Вертеть собою я не позволю».


Несколько дней Беломорцев, сбиваясь с ног, метался между больницей и судом. Татьяна безропотно подписала новую повестку, принесенную Дмитрием в больницу. Пришли они к согласию и по другим пунктам, связанным с разделом имущества. За Татьяной оставалась четырехкомнатная квартира на Фонтанке, за Дмитрием – незастроенный участок в Кавголове и мотоцикл. Предметы обихода тоже спора не вызвали, Дмитрий на все махнул рукой. Мебель и техника – дело наживное, тем более что он уже был восстановлен в высокой должности. Ввиду того что Татьяна находилась в больнице, слушание дела проходило без нее. Ее интересы представлял адвокат, оплаченный, однако, Дмитрием. Впрочем, неразрешенных вопросов уже не оставалось.

7. Последняя глава

Многие связи рушились в это лето, и только Тиму и Ларисе улыбалось счастье – близился день их свадьбы. Все хлопоты по подготовке взяла на себя Лариса, но Тим придирчиво проверял списки гостей. Он был недоволен: слишком много пожилых тетушек со стороны невесты. Сам пригласил лишь родителей, Нику и тройку холостых друзей. Его гости составляли меньшинство, и потому он сильно расстроился, когда, позвонив, Ника сообщила, что ее не будет.

– Что случилось, сестренка? – встревожился Тим.

– Мне придется ускорить свой отъезд, Тимоша. Я улетаю в Эмираты уже послезавтра.

– Ты дома? Я еду сейчас к тебе!

Тим вызвал такси и помчался к Нарвским воротам. Он уже смирился с тем, что сестра собирается сделать большую глупость: родить ребенка без мужа, к тому же отправиться работать за границу. Но она обещала присутствовать на его свадьбе, поскольку билет был заказан на более поздний срок. Отчего эта спешка?

В комнате Ники все было перевернуто вверх дном: распахнуты дверцы шкафа, выдвинуты ящики, на диване и стульях высились груды одежды.

– Не знаю, что брать с собой. Зимняя одежда мне там не пригодится, а остальное скоро станет мало…

– Про одежду – не со мной, Никуля. Лучше объясни, к чему такая поспешность. Ты ведь обещала быть на моей свадьбе.

– Я передумала.

– Есть причина?

Ника опустила голову, подошла к окну и, глядя с верхнего этажа в свой полутемный двор, тихо сказала:

– Не могу я, Тимоша, объясняться с Димой. Он на днях прилетел и добивается встречи со мной. Как могу, изворачиваюсь. И твою свадьбу придется игнорировать, уверена, что он там будет вместе с Татьяной. Ведь его жена и Лариса – подруги.

– Постой, постой… Ты разве не знаешь, что Татьяна в больнице? Она таз с вареньем на себя опрокинула!

– Сильно обожглась? – Ника забыла о своей неприязни к Татьяне. – Дима переживает?

– Нет, там все не так трагично. И такой фарс разыгрался, в кино не увидишь! Вместо Дмитрия у койки его супруги дежурит любовник. Лариса говорит, что Степан не отходит от Татьяны. Так что Дмитрий если и придет на свадьбу, то без жены.

– Ты думаешь, что порадовал меня этой новостью, Тим? Я должна пожалеть Димочку за то, что жена его плохо себя ведет. Утешить его? Но ты сам мне как-то говорил, что Дмитрий давно знал о наличии любовника у жены. Знал, но ничего не предпринимал! Я не хочу видеть Дмитрия!


Но Нике пришлось встретиться с ним, правда, на людях. Прощаясь с коллективом перед вылетом на стажировку, она обязана была устроить маленький междусобойчик. Шутка ли – улетает на полгода, и неизвестно, как дальше сложится.

За столом собрался весь отдел, где она работала до своего назначения на пост зама. Ника держалась великолепно, изображая веселость и легкость. Сотрудники тоже шутили, говоря об арабских магнатах, и о Халиме в частности. По офису уже разбежалась молва, что архитектор прислал на нее персональный вызов. Смеясь, намекали на возможное замужество. Ника загадочно улыбалась:

– Не исключено. Арабы – такие изысканные мужчины. Рядом с ними женщина всегда помнит, что она женщина!

– Увы-увы, – подхватил Герман Леонидович, с сожалением расстающийся со своей любимицей. – А мы тут – изверги, спрашиваем с женщины работу, как с человека!

Дмитрий пытался осмыслить странные шутки и понять, почему Ника вдруг согласилась на такой длительный отъезд в чужую страну. Неужели Халим действительно жил в ее сердце и заверения в любви к нему, Дмитрию, – всего лишь лукавство, связанное с отсутствием Халима?

А Герман Леонидович продолжал:

– И женщины в нашей стране привыкли геройствовать! Между прочим, открою небольшой секрет. Еще не скоро мы смогли бы подобрать уважаемому Дмитрию Владимировичу достойное место, если бы Ника добровольно не рассталась со своей должностью.

Все посмотрели на Дмитрия, и он вспыхнул внутренним румянцем, внезапно поняв, что Ника пожертвовала собой, чтобы открыть дорогу ему. Тут же хотелось получить подтверждение своему открытию, поблагодарить Нику хотя бы взглядом, но она упорно отводила глаза.

Сразу после застолья Ника засобиралась домой. Дмитрий нагнал ее в вестибюле и преградил дорогу. Только здесь, с близкого расстояния, он заметил, что Ника выглядит неважно: осунулась, глаза впали. А из-под пудры просвечивала кожа землистого цвета. Приступы тошноты, изматывающие Нику по утрам, еще не прошли, однако Дмитрий, не зная о ее беременности, решил, что она больна.

Ника, увидев в его взгляде немой вопрос, закрыла лицо подаренными коллективом цветами и попросила дать ей пройти.

Он не уступал, заявил, что вечером приедет к ней домой. Он хочет знать, почему она избегает его, и, не удержавшись, спросил, не больна ли она?

– Со мной все в порядке, но меня не будет вечером дома. Для тебя никогда.

Он снова умолял, говорил, что у него есть важная новость, что они должны объясниться.

Ника молча обошла его и села в служебную машину «Этажстроя», захлопнула дверцу. Шофер тронулся с места.

Дмитрий понимал, что ускользают последние мгновения для объяснения. Когда она улетит, примирение будет невозможно. Он вскочил на свой мотоцикл и помчался, держа в поле зрения уехавшую машину. Ника ехала в сторону своего дома. Вот и знакомый Дмитрию дворик-каре у Нарвской Заставы. Ника вышла из машины, спешит к своему отъезду. Дмитрий, запыхавшись, нагнал ее и тронул за руку. Ника сумбурно искала в сумочке ключ – зажатый под мышкой официозный букет упал на асфальт.

Дмитрий тотчас поднял цветы и умоляющим голосом попросил:

– Ника, зайдем к тебе!

Она, приставив ключ к кнопке домофона, с раздражением сказала:

– Дима, прибереги свое упорство для другого. Лучше поезжай в больницу к жене.

– Выслушай меня. Жены у меня больше нет!

Нет жены? Неужели случилось худшее? Но Тим говорил, что ожог невелик. Разговор и впрямь не для улицы.

Ника посторонилась, давая возможность Дмитрию открыть перед ней дверь. Они вместе поднялись на ее этаж и вошли в квартиру.

– Хочешь выпить? – спросила хозяйка. – У меня, правда, только мартини имеется.

– Лучше бы что-нибудь покрепче, да ладно.

Ника разделила на две части приготовленный ею утром для себя ужин – разложила по тарелкам жареный картофель, а все мясо отдала Дмитрию.

– Я хочу сказать, что Татьяна лежит в больнице… – начал Дмитрий.

– Я все знаю. – Ника поднесла бокал к губам, делая вид, что пригубила вино. – Знаю, что при ней дежурит Степан. И ты хочешь спросить у меня совета, как тебе сохранить лицо в этой ситуации?

– Вот уж что меня меньше всего волнует в этой ситуации! Я совсем не о том! Мы развелись с Татьяной, и я предлагаю тебе стать моей женой!

Ника встала со стула и быстрыми шагами заходила по комнате. Она ничего не могла понять. Дмитрий всегда говорил, что не может оставить жену, потому что она слаба и беспомощна. И вот теперь, когда она действительно оказалась в беспомощном положении… Дима не может быть таким жестоким!