Мистер Вест охотно внял совету, и игра продолжилась. Мистер Дарси по-прежнему часто выигрывал, но не так, как прежде. Мистер Вест тоже не отставал. Один раз ему даже удалось забрать почти все взятки. В общем, судья решил, что пока они идут на равных, хотя его противник и продолжал набирать очки. Рассеянно вертя в руках рюмку, в которую мистер Дарси то и дело заботливо подливал коньяк, мистер Вест перестал следить за очками соперника и впал в благодушную уверенность, что разрыв не так уж и велик.

Но время шло, и настроение незаметно для него самого постепенно менялось. От наступательной тактики он уже отказался, думая лишь о том, чтобы не сильно отстать от противника. Избежав, таким образом, пару раз серьезного проигрыша, судья продолжал верить, что играет в пикет не хуже своего нового знакомого.

Мистер Дарси иногда намеренно допускал незначительные ошибки с целью создать у мистера Веста впечатление, что тот еще не разбит в пух и прах, и это ему великолепно удалось.

К концу второго часа мистер Вест взглянул на колонки цифр — и испытал шок. Он понимал, что мистер Дарси опережает его, но и представить себе не мог, что разрыв превышает тысячу семьсот очков. Подсчитывать, сколько это составит фунтов стерлингов, он не смог, ибо его мозг был затуманен коньяком, но точно знал, что никогда еще не проигрывал столько — да и не выигрывал, если уж на то пошло, — за карточным столом. Его обожгла ужасная мысль: как он сумеет скрыть от жены исчезновение из семейного бюджета столь крупной суммы? — на смену которой пришла другая: как отыграть хотя бы немного очков? О выигрыше он уже и не мечтал. Теперь его волновало только сокращение убийственной разницы между двумя итоговыми цифрами.

Мистер Дарси попытался его ободрить.

— На какое-то время удача отвернулась от вас, — заметил он, — вам шла плохая карта, которая прежде доставалась мне, но в следующей игре вам наверняка повезет больше.

— Чертовы карты! — неуверенно согласился мистер Вест. — Боюсь, я уже ни на что не гожусь и должен рассчитаться с вами, пока еще в состоянии это сделать.

У мистера Дарси имелись другие мысли на этот счет.

— Чепуха! — ободряюще воскликнул он. — Невезение не может длиться вечно, и я полагаю, что ваша удача уже близка. Более того, вы не можете сейчас уйти, позволив мне положить в карман проигранные вами деньги. Если я не дам вам возможность отыграться, я буду чрезвычайно огорчен.

Мистер Вест счел такое поведение поистине джентльменским и взялся за колоду. Ему действительно пошла хорошая карта, как и обещал мистер Дарси.

— Да-да, — пробормотал он, механически тасуя колоду и пытаясь убедить себя в том, что поступает правильно. — Надеюсь, на сей раз удача мне улыбнется.

— Не сомневаюсь, — подхватил мистер Дар-си.

Поначалу фортуна, казалось, и впрямь повернулась лицом к мистеру Весту. Но Хелен, изредка поднимавшая глаза от своего рукоделия, лучше видела, к чему идет дело. Еще вчера, понаблюдав за игрой, она пришла к выводу, что мистер Дарси отличный игрок: похоже, он успевал подсчитывать и собственные очки, и чужие. Сегодня она уже не сомневалась в том, что ее муж забавляется со своей жертвой, как кошка с мышью. Игра мистера Дарси, сочетающая природный талант с поразительной способностью к хладнокровному расчету, вызывала невольное уважение. Хелен всегда думала, что в игорных домах царит атмосфера нервного возбуждения, азартной одержимости, но мистер Дарси вел себя совершенно иначе. Несомненно, он целиком сосредоточивался на игре, но его мастерство сказывалось и в манере держаться, неизменно любезной и даже чуть небрежной. Кроме всего прочего, ему явно сопутствовала удача.

Видимо, победить мистера Дарси практически невозможно, заключила Хелен. Интересно, встречался ли ему когда-нибудь достойный противник? Конечно, ей не доводилось бывать в таких престижных мужских клубах, как “Уайт” или “Брукс”, и она не могла судить, насколько развито искусство карточной игры в высшем обществе, но тем не менее инстинктивно чувствовала, что это большая редкость. Во всяком случае, ей ничего подобного видеть не приходилось.

Равно как и мистеру Весту. Он привык играть с серьезными партнерами и презирал легкомысленных любителей, но с таким игроком, как мистер Дарси, встретился впервые. Судья имел изрядный опыт игры в карты и понимал, что этот на редкость хладнокровный джентльмен не полагается только на удачу. От него не укрылось, что мистер Дарси порой сознательно идет на риск, чтобы не дать противнику возможности взять взятку, на которую тот рассчитывал. Однако на шулера он совсем не похож. Мистер Вест никак не мог уразуметь, почему он так катастрофически проигрывает и — что еще хуже — почему, несмотря ни на что, с таким упорством продолжает игру. Мистер Дарси мог бы объяснить судье, что с ним происходит: он пал жертвой азарта. Было уже поздно, но мистер Вест не выказывал ни малейшей усталости. Напротив, его охватило невероятное возбуждение; желание набрать, как можно больше очков вытеснило все прочие соображения. Мистер Дарси знал, как это происходит. В подобном состоянии даже разумные и осторожные люди теряют голову. Пора ставить точку, решил он.

— У меня десять тысяч очков, — сказал он после того, как мистер Вест потерпел очередное сокрушительное поражение.

— Десять тысяч… — растерянно повторил тот, слыша собственный голос как бы со стороны. Длинные столбики цифр поплыли перед его глазами. Словно в кошмарном сне он представил себе, что его дом и имущество идут с молотка, а его самого с женой продают в рабство! В замешательстве он отхлебнул коньяку. — Десять тысяч очков… Сколько же это фунтов?

Ответа не последовало.

— Мне нужно время, — после паузы произнес мистер Вест, смутно припоминая, что так обычно говорят те, кто не в состоянии немедленно заплатить долг чести.

— Разумеется, — ответил мистер Дарси и, не желая продлевать мучения судьи, добавил: — Или можете оказать мне услугу.

— Услугу вместо десяти тысяч очков? — в полной растерянности воскликнул мистер Вест. — При ставке два шиллинга за очко, да и робберов вы Бог знает сколько выиграли, это получается… — он замолк, не в силах произвести расчет.

— Итог меня не интересует, — холодно ответил мистер Дарси.

Мистер Вест изумленно уставился на него, пытаясь понять, о чем идет речь.

— А что за услуга? — наконец выговорил он, почти не надеясь, что сможет ее оказать.

— Просто избавьтесь завтра от синьора Бартолли. Ни мою жену, ни меня его проблемы абсолютно не волнуют. Мы не желаем видеть ни его, ни его сестру.

Мистер Вест, переживший немало потрясений в этот вечер, не ощутил ничего, кроме громадного облегчения оттого, что исполнение просьбы мистера Дарси оказалось в его силах. Конечно, требование чрезвычайно странное, но…

— Такой пустяк? — воскликнул он в сильнейшем душевном волнении. — Но речь идет о сотнях фунтов, даже тысячах!..

— Не думаю. Тысяча фунтов, не более, — небрежно бросил мистер Дарси.

У мистера Веста отвисла челюсть.

— Не следует ценить свои услуги столь низко, — посоветовал мистер Дарси ошарашенному судье. — Я не колеблясь пожертвую своим выигрышем, лишь бы избежать ненужного беспокойства.

— Да, но… — запротестовал мистер Вест. Ему смутно вспомнилось, что долги чести полагается платить немедленно — деньгами или в иной форме.

— Вы сомневаетесь, что сможете оказать мне подобную услугу? — осведомился мистер Дарси с приятной улыбкой.

— О нет, дело не в этом! — поспешно возразил судья. — Уверен, что сумею отправить синьора Бартолли куда подальше, не позволив ему потревожить вас. Хотя не очень представляю, как это практически сделать…

Мистер Дарси заявил, что целиком полагается на изобретательность мистера Веста.

— Уверен, я что-нибудь придумаю, — подтвердил тот. — Просто… Ну, похоже, что… То есть…

— Да? — подбодрил его мистер Дарси.

Мистер Вест окончательно утратил способность соображать. Что-то в дружелюбном выражении лица собеседника помешало ему спросить, возможен ли в приличном обществе подобный обмен. Он понял, что, подвергнув сомнению предложение мистера Дарси, он совершит ошибку. Коньяк все еще туманил ему голову, но мистер Вест был не настолько пьян, чтобы не понять, что ситуация с чемоданом не так проста, как кажется. Темное дело, насколько он мог судить. Однако он был не в том положении, чтобы задавать вопросы или отказывать мистеру Дарси в его просьбе. Оставался один выход.

— Я позабочусь о том, чтобы никто более не потревожил ваш покой — ни завтра, ни во время вашего дальнейшего пребывания в Иглсторпе. Закон на моей стороне, — с достоинством заявил мистер Вест. — Странный народ эти итальянцы! Я всегда их недолюбливал!

Мистер Дарси с улыбкой поклонился.

— В таком случае жду вас завтра у себя после того, как вы уладите это дело.

Все было решено. Мистеру Весту ничего не оставалось, как только удалиться.

— Желаю вам спокойной ночи. Ваш слуга, сэр, мадам!

Когда эхо его шагов стихло, Хелен подошла к столу и опустилась в кресло, которое ранее занимал судья.

— Полагаю, теперь я имею достаточное представление и о вашей тактике, сэр, и о вашем мастерстве, — медленно сказала она тоном, в котором к невольному восхищению примешивался мягкий упрек.

— Не сомневаюсь, — ответил мистер Дарси, усаживаясь напротив. — То же самое я могу адресовать вам. Примите мои поздравления, дорогая. Вы сыграли свою роль не менее убедительно, чем Винченцо!

Хелен не позволила ему так легко сменить тему.

— Стыдитесь! Как жестоко вы обошлись с мистером Вестом!

— То есть? — слегка удивился мистер Дарси. — Я же не взял у него ни единого пенни!

— Да, но вы заманили его в ловушку и заставили страдать! Бедняга был вне себя от отчаяния!

— Его мучения длились недолго, я достиг своей цели минимальными средствами. Он страдал бы гораздо сильнее, доведись ему расстаться с тысячей фунтов, — заметил мистер Дарси. — Не считайте меня таким уж безжалостным. Я обыгрываю только тех, кто может себе позволить проигрывать.

— Можно подумать, что вас интересует мое мнение!

— Вы несправедливы, дорогая! Я склонен думать, что случившееся не причинило мистеру Весту особого вреда. Скорее наоборот, пошло ему на пользу.

— Сейчас вы скажете, что ему требовался хороший урок, и вы поступили благородно, преподав его.

— Сегодня нельзя было обойтись полумерами, — невозмутимо сказал мистер Дарси. — Что же касается полезных уроков, люди усваивают их, только когда хотят этого. Я же никогда не ставил перед собой мессианских целей.

— Что ж, ладно, — смягчилась Хелен. — Вы превосходный игрок, сэр.

Чуть заметная улыбка скользнула по его губам.

— Кажется, я уже говорил вам однажды, что выигрываю чаще, чем проигрываю.

— Охотно верю! У меня было такое чувство, что вы насквозь видите карты мистера Веста и манипулируете каждой партией в своих интересах.

— Вы мне льстите. Я не вездесущ. Просто я не боюсь рисковать и не теряю бдительности. Кроме того, сегодня мне сопутствовала удача.

Хелен не сомневалась, что мистер Дарси мог бы выиграть у мистера Веста в пять раз больше, если бы захотел. Она смерила загадочного игрока ироническим взглядом.

— Удача, как бы не так! Думаю, вы в жизни не проиграли в пикет!

— О, вы заблуждаетесь, — сообщил ей мистер Дарси, — фортуна мне частенько изменяет.

— И что вы делаете в подобных случаях?

— Прекращаю игру и возвращаюсь на следующий день. В жизни есть и другие удовольствия!

— Согласна, но надеюсь, вы не собираетесь уточнять, какие именно! — парировала она.

— Естественно, не собираюсь.

— Думаю, вы являетесь нежеланным гостем в игорных домах! Представляю, какой там воцаряется ужас при вашем появлении!

— Ничего подобного, — возразил он. — Меня принимают с радостью, если я даю понять, что не буду пытаться сорвать банк. В превосходных игроках, выражаясь вашими словами, есть нечто такое, что притягивает окружающих. Я… э-э… способствую процветанию бизнеса. Отказать мне в моем законном праве означало бы испортить репутацию заведения. Помешать мне играть никто не может, но порой меня пытаются отпугнуть.

— И все же, думаю, существуют неписаные законы против таких, как вы. Едва ли вас допускают туда, где играют в пикет.

— Обычно я играю в пикет там, где хочу, — отозвался мистер Дарси и с усмешкой добавил: — Видите ли, моя игра — хэзард.

— А, значит, вас пытались не допустить к этой игре?

— Бывало иногда, но в кости я частенько проигрываю. Я называю хэзард моей игрой не потому, что хорошо ею владею, а оттого, что она владеет мной. Вероятно, меня привлекает элемент непредсказуемости. Остается надеяться, что это влечение не станет роковым.