Аврора Майер - Жена напрокат

Интересно, что могло бы его заставить посмотреть на меня по-другому? Я понимала, что время всё лечит, обиды забываются и для того, чтобы Аня была счастливым ребёнком, нужна полная семья. А для этой девочки мне хотелось сотворить невозможное, поэтому я не отрицала вероятности, что мне придётся сделать первой шаг к сближению. И возможно, что-то из этого да выйдет.



Леонид

Как ни странно, но Эдуард был прав, Анфиса вообще меня не напрягала. Ребята за ней постоянно следили, но она никуда не выходила за пределы участка и всё время проводила с дочкой. Прослушав пару-тройку их разговоров, не заметил ничего подозрительного. Если бы убрать её из спальни, было бы вообще отлично. Денег не просила и довольствовалась тем, что было, хотя, вне сомнений, это временно.

По поводу телефона и прочих личных вещей сразу сказал Константину, что он погорячился, и был благодарен создателям Apple, что те надёжно защитили информацию от проходимцев. Я вроде сказал, что подумаю, сам не знаю для чего, но на самом деле решение уже давно принято, однозначно «НЕТ!»

Пусти эту ушлую дамочку ко всей семейной информации, и можно лишиться ещё и бизнеса.

Поэтому уже попросил купить идентичные вещи и планировал передать Анфисе.

Зашёл поцеловать Аню. Она уже спала. Ничего удивительного. Уже давно за полночь. Сидел и смотрел, как она умиротворённо сопит. От этого зрелища можно заряжаться энергией. Провёл рукой по волосам, и она вдруг сонно открыла глаза. Вот болван, разбудил ребёнка.

Увидев меня, она улыбнулась:

— Папочка!

— Спи. Уже поздно.

Она же напротив привстала в кровати.

— Папа, мы сколько уже не виделись?

Я сделал вид, что задумался, но совершенно точно знал, что уже прошло четыре дня, включая воскресенье.

— Только сегодня по скайпу. Шучу. Долго. Милая, очень много работы.

— Ну хоть следующее воскресенье ты не пропустишь, и мы устроим семейный день?

— Обещаю! Придумаю что-нибудь интересное.

Аня обрадовалась, а я уже переживал о том, что ей теперь непросто будет заснуть, но всё же был очень рад внеплановой встрече.

— Милая, ложись, и я пойду.

Она послушно кивнула. Когда дошёл до самой двери, Аня неожиданно спросила:

— А ты с мамой теперь разведёшься?

Я чуть не упал прямо там же.

— С чего ты это взяла?

— Ты теперь совсем её не любишь…

— Аня, не говори глупости!

— Когда любишь человека, хочется быть всегда рядом, а ты наоборот избегаешь её.

Вернулся и присел на край кровати.

— Аня, мама совсем меня не помнит, и я просто не хочу её напрягать своим присутствием. Вижу, она чувствует себя некомфортно в моей компании.

— Да, она, конечно, совсем не такая, как раньше. Но если себя так и дальше вести, она никогда о тебе не вспомнит.

Сколько моей дочери лет? Двадцать или тридцать. Что за рассуждения? Я в ступоре. Она права на все сто процентов. Что тут скажешь. Эту Анфису я на дух не переношу и стараюсь с ней вообще не сталкиваться.

— Нет, мы не разведёмся, если только мама этого не захочет сама. Аня, не торопи события. Всё должно со временем устроиться.

Она кивнула, обняла свою обезьянку, с которой всегда вместе спала, и закрыла глаза.

Слава богу, она не стала углубляться в эту тему.

Каждый раз в воскресенье мы устраивали семейный день. Так было всегда, с момента появления Ани в нашей семье. Это правило придумала Ольга. Она не принимала отказов.

— Тебя нет дома целыми днями. Я прошу уделить всего один день нам. Неужели это так сложно?

Сначала мне было очень непросто, постоянно возникали какие-то дела, но со временем, сам того не замечая, начал планировать всё таким образом, чтобы воскресенье было всегда выходным днём. Я вырубал телефон и становился для всех недоступен. Спустя год был безумно благодарен жене за такое правило. Я видел, как растёт дочь, отдыхал, и мы не отдалялись друг от друга. Как бывало у многих моих друзей после рождения детей. Они теряли нить, соединяющую их с супругами, и становились попросту чужими людьми. В нашей семье такого не было.

И даже когда кто-то болел, мы брали палатку и выходили во двор, устраивая настоящий кемпинг.

С тех пор, как Ольги не стало, я расслабился и всё вернулось на круги своя: день-ночь-день, сплошная рутина и загруженность. Я намеренно брался за всё, что можно было, хотя мне не нужно столько денег. Уже давно могу не работать. Но если проведу хотя бы один день дома, вне дел, просто сойду с ума. От тоски, печали и горя. Это только так кажется за суетой, что стало легче. Нет, легче не стало, просто я отодвинул страдания в дальний угол, на потом, когда будет время. И изо всех сил старался, чтобы его не было.

Первое воскресенье после возвращения «Ольги» мы пропустили. И я искренне надеялся, что Аня благополучно забудет об этой традиции. Но не тут-то было.

И вот, после моего обещания, уже на следующий день Аня начала штурмовать мой телефон предположениями и догадками. А я ещё и знать не знал, что придумать. Если честно, пошёл бы в лес, возможно, пособирал грибы и просто отдохнул от всей этой суеты, в которой варюсь днями напролёт. Но останавливало то, что там нужно постоянно общаться и разговаривать, что пока мне давалось с трудом. Что может быть у нас общего с этой дамочкой? Пусть она себя ещё и не проявила, но я верю, непременно проколется рано или поздно. Был в замешательстве. Хотелось купить билеты в кинотеатр и там провести весь день за просмотром фильмов. Пожалуй, для меня это было бы идеально.

Да, согласен, кино — это как-то дёшево и совсем не оригинально, даже если я сниму весь зал. А вот какой-нибудь театр вполне бы подошёл. Вызвал секретаря.

— Лена, присядьте.

Она по обыкновению уже была в боевой готовности и с блокнотом.

— Что ты посоветуешь из театров?

Она подняла внимательный взгляд, будто не расслышала. Потом поняла, что я всё же серьёзно.

Я добавил многозначительно:

— Вот хочу порадовать своих девочек.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ах, в этом смысле! Вам очень повезло, сейчас в Мариинке суперспектакль. «Золушка». Ане должен очень понравиться.

— Так это ж в Питере?

— Да что, далеко да него? Вы спросили совета, я дала.

— Хорошо, подумаю.

Елене доверял, она была очень толковым помощником, такой типичной отличницей с хорошим вкусом. В голове прикидывал примерно, во сколько смогу уйти с работы. И скорее всего, в субботу можно было отправиться погулять по ночному Питеру. Да, Ольге это непременно бы понравилось. Взгрустнулось… Теперь в моей жизни осталась одна любовь — дочь. Посмотрел погоду в северной столице, на выходных даже не обещали дождей. Значит, решено. Едем. Помучаю ещё немного и в пятницу скажу, чтобы была возможность порадоваться заранее.

Вернулся домой поздно, все уже спали. Шёл по коридору. Анфиса упрямо не выключала ночник. Что за ерунда? Я вот не могу спать при включённом свете.

Вошёл, она, как всегда, спала. Укрытая по самую шею, так что торчала из-под простыни одна белокурая голова. Ей никогда не допрыгнуть до Ольги, как бы она ни старалась. Да, внешне они словно близнецы, но стоит ей заговорить, сразу ясно, что между ними пропасть. Где-то в глубине души хотелось заменить Ольгу и продолжить самообман. Но даже когда Анфиса спала, она была чужой и не такой. И это жутко раздражало. Будто она хотела осквернить имя моей жены.

Анфиса

В субботу на меня как гром средь ясного неба свалилась новость, что мы едем в Мариинский театр. И это событие меня вводило в шок. Я не хотела выходить в свет, боясь, что каждый второй нас разоблачит и будет тыкать мне в лицо, говоря, что я самозванка. Не представляла, что надену, и с ужасом думала о том, что размер ноги моей предшественницы 36, а у меня полноценный 38 и больше я не вынесу такого издевательства.

Завтракала уже по сложившейся традиции на кухне, вошёл Эдуард. Я его не видела сто лет. Он олицетворял собой стабильность и неизменность. Ведь только он знал меня прежнюю. Обрадовалась, как старому знакомому.

— Доброе утро!

— Доброе!

— Мне так нужна ваша помощь! Можно вас на минутку?

Он пожал плечами, и мы вместе вышли.

— Эдуард, катастрофа. Мы едем в театр, а все туфли малы, я не представляю, как и где мне купить новые! И денег у меня совсем нет…

Я сбивчиво тараторила, а Эдуард смотрел невозмутимым взглядом.

— Ольга Вадимовна, это не проблема. Принесите те пары, которые вам будут нужны, и мы привезём ваш размер.

Я оторопела.

— Так просто? Не надо срочно ехать в Москву и переворачивать все магазины в поисках чего-то достойного?

— Нет, ну если вы хотите устроить шопинг, так кто же запретит.

— Нет-нет, — испугавшись, я сразу отказалась. — Я ещё не готова… Мне так тяжело…

Глядя в мудрые глаза Эдуарда, захотелось пожаловаться и излить душу, ибо никто меня больше не был способен понять. Он не отвернулся, дружески похлопал по плечу и сказал:

— Всё будет хорошо.

Я вытерла слезу, которая сбежала по щеке, и вернулась. Позавтракав, отправилась выбирать наряд.

Успокоилась и выбрала дорожный брючный костюм с туфлями на удобном каблуке, нарядное вечернее платье с чёрными классическими шпильками. Несколько раз примерив, осталась довольна. Потренировалась с причёской и остановилась на низком пучке. Уверена, с такой я справлюсь и сама.

Пошла к Ане. Она почти всё собрала, я только немного добавила вещей на холодную погоду. Мы обе были в предвкушении и волнении.

Не стала стесняться, принесла пар пятнадцать обуви для замены. И уже к вечеру у меня были туфли моего размера. Ещё к ним прилагался новенький телефон, мой прежний ноутбук, планшет и банковская карта на имя Ольги Громовой. Стала чувствовать себя гораздо комфортнее. Мне неудобно было о чём-то просить, но, оказывается, это совсем не страшно и меня вовсе не собираются держать в чёрном теле.

Мы были словно идеальная семья — красавец муж, красавица жена и милая дочка. Так выглядело со стороны, и никто не догадывался об ужасной тайне, которая скрывалась за видимым благополучием.

Леонид не сторонился, держался рядом, иногда приобнимал, был мягок в общении и заботлив. И что скрывать, это было очень приятно. Я его давно не видела и уже позабыла о своей обиде, не могу долго держать зло. Опять всплывала предательская мысль: «Может, он и меня полюбит со временем. Ну почему нет?» Сильно не поддавалась иллюзиям, но в тайне мечтала иметь такую идеальную семью.

В «Сапсане» сидели вдвоём с Аней и напротив Леонид. Первый раз ехала в таком поезде и первый раз в Питер, школьную поездку с учительницей в девятом классе я не считаю. Мне было всё в новинку. Была растеряна и не знала, как себя вести. Аня сразу же принялась за раскрашивание картинок, которые предложили детям, чтобы они не скучали. Я задумчиво смотрела в окно.

— А я была когда-нибудь в Питере? — решила, воспользовавшись ситуацией, начать диалог. Обратила свой взгляд к Леониду. Он молчал несколько минут, будто думал, что ответить. Потом Аня подняла глаза, тоже не понимая, почему пауза так задержалась.

Леонид облокотился на стол, чтобы не кричать на весь вагон, и начал:

— Это особенный город для нас. Ты его очень любила. Здесь ты училась, долго жила, и здесь мы познакомились. Кажется, за время твоей учёбы мы обошли каждый двор, прилегающий к Невскому, и не осталось исторически ценных мест, которые мы бы не посетили. Ты всегда мечтала жить в этом городе и очень тяжело перенесла переезд.

Слова были сказаны искренне и так проникновенно, с тоской и теплотой. Казалось бы, я должна радоваться, но не было и капли этого чувства. Я ощущала себя непрошеной гостьей, обманщицей, которая покушается на святое. Отвела взгляд к окну и, ничего не ответив, принялась рассматривать мелькавший пейзаж. А что я могу сказать? Я ни то, ни сё, ни другое. Я растеряна и не знаю, как продолжать свою жизнь. То, что мне казалось раньше простым, на деле оказалось очень сложно. Копировать поведение Ольги невозможно, быть самой собой тоже нельзя, ведь я добровольно отказалась от собственной личности. Взяла на себя ответственность заменить девочке маму, и, хочу я того или нет, мне нужно стараться хотя бы думать и жить одними идеями с Ольгой. Пока не знаю с чего начать, от этого жуткая неуверенность. Конечно, если бы Леонид помог и подсказал, всё бы получилось. Но зачем ему это делать?