Как в музее, и это немного смущает. Потребуется время, чтобы обжиться тут и принять это место за свой новый дом.

Я держался за свою небольшую холостяцкую берлогу так долго, что мне не хочется оставлять ее. Но я знаю, что это неизбежно и пойдет только на пользу. Именно этого хотел отец для меня — будущее с Оливией.

Кстати, об отцах… Бутылка красного вина и два бокала оставлены на столе с запиской от Фреда.


Ной,

Спасибо за то, что сделал это, сынок. Я не всегда буду рядом. От осознания того, что ты рядом с ней, что позаботишься о моей маленькой девочке, мне становится теплее и спокойнее. Я знаю, что ты не подведешь меня. Нет другого человека, которому я доверил бы и свою компанию, и свою дочь. Я надеюсь, что ты знаешь это.

Фред Кейн


Я складываю записку и кладу ее в карман. Фред всегда доверял мне Оливию. Даже когда я был озабоченным шестнадцатилетним подростком с новыми водительскими правами. Лишь я один был удостоен чести брать ее с собой на прогулки, о чем она не знает и по сей день. Мы плавали на лодке, играли в мини-гольф, ходили в кино.

Я открываю бутылку, чтобы дать вину «подышать», и выхожу на балкон посмотреть на город. Не могу не вспоминать о тех моментах, которые мы с Оливией разделили. Хороших и плохих. Вместе мы прошли через потерю близких, вместе наблюдаем, как рушится наша компания.

Я понял, что стою здесь уже долгое время, что потерял счет времени. Удивленный, я возвращаюсь обратно и смотрю на часы. Она опаздывает.

С замиранием сердца я жду ее, хотя не удивлюсь, если Оливия вообще не придет.

Какого черта я должен заботиться о том, хочет она жить здесь или нет? Она ясно дала понять свое отношение ко мне. Ей противна сама эта идея — жить со мной. Я похож на кусок собачьего дерьма на подошве ее туфель за пятьсот долларов.

Если она не появится, я буду разочарован. Самого себя обмануть мне не удастся.

И вот слышится щелчок замка. Я стараюсь не бежать до двери, как золотистый ретривер.

Оливия проходит внутрь. Она переоделась, сменив деловой костюм на пару легких джинсов и свитер.

— Привет, — оставив чемодан у двери, она пересекает гостиную, направляясь ко мне.

— Ты опоздала на час, — говорю я, направляясь на кухню.

— Я кое-что покупала, — она ставит яркий пакет на стол. — Точнее, кое-что для тебя.

Оливия смотрит на меня с редкой теплой улыбкой, потом достает коробку из пакета и ставит рядом.

— Ну? Ты собираешься открыть ее? — спрашивает она.

Я думал, сначала она захочет посмотреть квартиру, но угождаю ей и подхожу к столу. Воздух рядом с ней наполнен легкими нотками жимолости — ее запах. Черт, это будет постоянно отвлекать, ведь теперь мы живем вместе. Я буду в состоянии постоянного возбуждения. Потрясающе.

Сняв крышку с коробки, роюсь в упаковке, пока не нахожу его:

— Это чайник для заварки, — говорю я, поднимая его вверх и с любопытством рассматривая.

Теперь смысл ее подарка понятен мне. Сразу же вспомнился наш разговор о матерях. Не думаю, что когда-либо получал нечто подобное раньше.

Из того же пакета Оливия достает две небольшие чашки и ставит их на стол.

— Мы можем пить чай вместе… если тебе нравится эта идея.

Слышу нотки неуверенности в ее голосе. Неужели она думала, что мне может не понравиться эта идея?

Даже и не знаю. Я чертовски люблю ее!

— Это было очень трогательно, Снежинка.

Я думал, что Стерлинг единственный, кто заразился моей одержимостью чаем. К тому же, он британец, но, видимо, Оливия теперь с нами.

Поставив чайник на полку, я притягиваю Оливию к себе, чтобы обнять.

Я ожидал, что Оливия не подастся или вообще отойдет от меня с комментарием о неподобающем физическом контакте. Но вместо этого она уютно устроилась в моих руках, и ее тело подходит моему. Ее руки упираются в мои плечи, и она смотрит на меня немного удивленно.

— Спасибо, — говорю я, скользя большим пальцем по ее подбородку.

— Нет проблем.

— Ты же знаешь, что я собираюсь поцеловать тебя, не так ли?

Мы стоим так близко, что я слышу, как она сглатывает. Кончик ее языка высовывается, когда она быстро и нервно облизывает губы, и даже не замечает этого.

Блин, это так чертовски мило… Не думаю, что когда-либо видел подобное. Но я хочу больше, чем просто бессознательные сигналы. Жду, когда Оливия решится.

Наконец, она кивает.

— Может быть, — говорит она, пытаясь казаться легкомысленной.

Я смеюсь и ослабляю свою хватку.

— Давай. Ты должна рассмотреть это место. Оно невероятное.

— Папа перестарался, как обычно, — она отворачивается от меня и смотрит на балкон.

— Вина?

— Почему бы и нет?

С бокалами красного вина в руке мы обходим всю квартиру. Оливия указывает на архитектурные детали, обсуждает график использования ванной комнаты, которую мы разделим, а я просто смотрю на нее и киваю.

Находясь здесь с ней, слушая ее идеи по оформлению комнат, разделяя это место с ней… Я понимаю, что это начало. Может быть, начало даже чего-то реального.

— Все не так уж и плохо, да? — дразню я.

Она бросает на меня взгляд.

— Просто потому, что у меня чуть не случился приступ паники при мысли о совместной жизни с тобой, не означает, что ты можешь злорадствовать.

— Хорошо. Я не буду. Но это хорошее место. Твой папа молодец.

Она кивает. Затем отводит взгляд в сторону на секунду.

— Я кое-что хотела тебе сказать.

Мы идем по коридору, я пропускаю ее, и она оказывается передо мной.

— Я рассмотрела твое предложение и вот, что предлагаю, — тон Оливии уверенный, плечи расправлены.

— Мое предложение? — спрашиваю я. Она так беспристрастна, что я не могу дождаться, чтобы услышать ее решение.

Она останавливается, чтобы посмотреть на меня.

— Ты знаешь, та идея, которую ты предложил в баре на прошлой неделе. Я готова попробовать.

Да, черт возьми. Я, наконец, добился кое-каких реальных успехов.

— Конечно. Мы могли бы попробовать, — и как можно быстрее.

— Но пока с условиями, — продолжает она.

Условия. Правила. Рекомендации. Почему я не удивлен? Эта женщина не похожа ни на одну из тех, которых я когда-либо встречал. Она, конечно же, заставляет меня гадать.

— Например?

— Только первая база, так, кажется, ты сказал. И полностью одетый, — она сощуривается, когда ее взгляд опускается к моей ширинке. — Что означает, ты держишь эту гигантскую штуковину в штанах.

— Ты сказала «гиганская»? — я не могу удержаться от ухмылки.

— О, ради Бога, перестань напрашиваться на комплименты. Ты знаешь, что это впечатляет, иначе бы не засунул мне его в глотку, — как только она замолкает, ее лицо становится ярко-розовым, эта оговорка по Фрейду выдает ее тайные желания.

— Ох, Снежинка, — я глажу ее горячую щечку большим пальцем. — Я не засунул его тебе в глотку, но с нетерпением жду этого.

— Давай просто забудем про это. Никто ничего не будет никуда пихать. Первая база. Понял?

Я смеюсь.

— Так медленно, как ты пожелаешь.

И это правда. Медленно, может быть, и не мой обычный стиль, но есть определенное удовлетворение от осознания, что я выиграю ее доверие и подготовлю для большего. Идея довольно приятна. Это сделает мою победу еще более сладкой.

— Это сработает: я и ты, — говорю я ей, когда мы приближаемся к спальне.

Да, одна чертова спальня. И прежде чем еще больше увлечься, собираю всю силу воли, чтобы сказать ей, что буду спать на гребаном диване.

— Ты можешь спать на кровати одна, — говорю я, останавливаясь в коридоре.

Это по-джентльменски, не спорю. Но после нашей милой беседы минуту назад я понял, что у меня имеются некоторые проблемы…

— Ты уверен? — ее голос звучит удивленно.

Я сглатываю.

— Конечно. Я лягу на диване.

Наши взгляды одновременно перемещаются от современного стильного твидового дивана в гостиной к массивной двуспальной кровати в спальне и обратно на диван. Нет сомнений, что с моим ростом нельзя поместиться на диване.

— Знаешь, что? — отчетливо заявляет Оливия. — Мы взрослые люди. Это огромная кровать. Мы можем спать на своих половинах, верно?

— Я буду котиком, — усмехаюсь я.

— Вот этого я и боюсь, — бормочет она в ответ.

Глава 10


Оливия


Я уступила Ною ванную, чтобы он первым почистил зубы. Мы еще не достигли того уровня отношений, когда можно спокойно смотреть, как другой человек плюет в раковину рядом с тобой. Пока он там возится, я переодеваюсь в спальне в свою любимую флисовую пижаму.

Ной встречает меня, прислонившись к стене за дверью ванной. Наклонив голову, он смотрит на меня с веселой улыбкой.

— Что? — спрашиваю я через минуту.

Его взгляд пробегается по изгибам моей фигуры.

— Ничего. Просто ты выглядишь слишком мило.

Мило? Мои щеки розовеют, его слова действуют на меня странным образом, заставляя все внутри искриться и приятно сжиматься. Внезапно мне становится неловко за принт на пижаме в виде маленьких порхающих бабочек лавандового цвета. Я совсем не подумала о том, что ему может быть интересна моя пижама или, что он начнет дразнить меня по этому поводу. Не говоря уже о тех приятностях, что заставляют меня лишаться дара речи.

— Где твоя пижама? — спрашиваю я.

Он озорно улыбается:

— Ну, обычно я сплю обнаженным.

Ну конечно. Почему я не удивлена?

— Больше ты так не спишь, — говорю быстро, прерывая его. — Найди какие-нибудь спортивные штаны или что-то типа того, — когда мы проходим по коридору, меняясь местами, я добавляю через плечо, — и не забудь футболку!

Чего стоит один только вид его божественного тела с кубиками пресса… и это в то время, когда я еще свыкаюсь с мыслью о совместном проживании. Не говоря уже об общей кровати. Я этого не переживу.

Я практически заканчиваю свои процедуры, когда слышу, как Ной кричит мне из спальни:

— Эй, Снежинка? Раз уж мы проводим ночь вместе, может, запустим первый тест-драйв?

Сердце чуть не выскочило из груди. Как только я немного успокаиваюсь, совсем немного, то понимаю, что он говорит о «первой базе» наших отношений. Господи… дай этому мужчине палец, он всю руку откусит.

Удивительно, но это не вызывает у меня протеста — я не против поцелуев, лишь любопытство, неожиданный приток тепла, приятное возбуждение. Хотя наше соглашение строго ограничено объятиями, как у пары застенчивых старшеклассников, которыми мы были семь лет назад. Наверно, не стоит пересматривать свою позицию по этому вопросу — никакого секса пока. Нас ждет длинный путь. Эта мысль одновременно очень успокаивает и чуть-чуть обижает.

— Конечно, — наконец отвечаю ему, пытаясь казаться беспечной. Именно я предложила попробовать, в конце концов. Только вот я никак не думала, что это случится так скоро. Но чем плох этот момент? Впрочем, как и любой другой.

Момент истины. С трудом сглотнув, я приподнимаю одеяло и заползаю в кровать. Постельное белье шуршит, когда Ной делает то же самое на другой стороне кровати.

Я чувствую его дыхание и движение. Я улавливаю каждый крошечный звук, в высшей степени осведомлена о том, насколько близко он ко мне.

Слишком давно я не спала в одной комнате с другим человеком, что уж говорить об одной кровати. И это совсем не похоже на сон с сестрой или Камрин. Мой новый сосед очень красивый мужчина, который ясно дал мне понять, что хочет трахнуть меня своим огромным членом. Мы спим вместе, не спя вместе, но все же…Я делю постель с гребаным Ноем Тейтом. И я на расстоянии приблизительно в тридцать секунд от поцелуя с ним.

Меня накрывает сладкий коктейль из нервозности и дикого возбуждения, и мне никак не удается отделить их друг от друга. Внезапно совсем по-детски мне хочется отвернуться и уставиться в стену, пока Ной не заснет. Но тут же упрекаю себя за малодушие. Мы же не дети и не подростки, которые краснеют и хихикают при каждом упоминании о сексе. Мы два взрослых свободных человека, которые благоразумно решили…

Еще одна головокружительная волна тепла проходит сквозь мое тело. Я заставляю себя успокоиться и перевернуться.

Ной приподнимается на локте. Его улыбка гаснет, когда он ловит мой взгляд.

— Эй, ты в порядке?

Мой мандраж настолько очевиден?

— Ну, д-да, я в порядке, — отвечаю я. Может быть, это не совсем правда, но это и не ложь. Я действительно хочу попробовать. А значит, надо действовать. — Давай, вперед.